В Курске, против ожидания, было тихо. Будущих переводчиков направили в штаб 70-й армии, где им выдали обмундирование и с ними провел собеседование майор. В процессе разговора выяснилось, что полковой переводчик – лейтенантская должность, а у вновь прибывших новобранцев нет вообще никакого воинского звания. Возникла небольшая заминка, и тут Алексей впервые отметил про себя, как быстро принимаются в армии решения.
– Ничего страшного, – сказал майор. – Будете носить пока офицерские погоны без звездочек, а со временем вам присвоят звания. – Если отличитесь, – добавил он. – Или посмертно.
– Посмертно? – оторопело пробормотал один из переводчиков.
Поняв, что сболтнул лишнее, майор резко поднялся с места.
– Вопросы есть? – гаркнул он.
– У меня есть просьба, – тут же нашелся Алексей. – Нельзя ли позаимствовать у вас какой-нибудь разговорник?
– Вот русско-немецкий военный словарь, – великодушно произнес майор, протягивая Алексею книжку. – А ты не теряешься, – похвалил он его. – Так держать!
* * *
До штаба 103-й дивизии, где предстояло распределение переводчиков по полкам, двигались пешком в сопровождении связного сержанта, разбитного малого, который не скупился на рассказы. Вдали слегка погромыхивало. Связной сообщил ребятам, что 103-я дивизия считается одной из лучших в 70-й армии. Что пограничники – отличные кавалеристы, в седле сидят, как влитые, а выправка у них – любо-дорого смотреть! Но дивизию успело потрепать в первом же столкновении с противником. Сразу после тяжелого пешего перехода бросили в бой и дали по пять патронов на человека. Там почти все и полегли, никого вынести не удалось – разве немцы дадут? Связной крепко выругался.
Теперь эта высота находится на нейтральной полосе, а остальные командные высоты так и остались у немцев. В ожидании пополнения наши окапываются и готовятся к длительной обороне.
До штаба дивизии дошли без приключений, только громыхание становилось все громче.
– Это фрицы прицельный огонь по штабам ведут – для острастки, – пояснил словоохотливый связной.
* * *
Штаб 103-й дивизии располагался в бункере. Оттуда Алексею предстояло следовать в 41-й полк в сопровождении помощника командира разведвзвода старшины Волкова, коренастого, кряжистого мужика лет тридцати.
– Командир полка распорядился, чтобы мы прямо в разведвзвод следовали, – сказал Волков.
В отличие от армейского связного, он был угрюм, немногословен и лишь поинтересовался, какое у Алексея звание.
– Считайте, что лейтенант, – с ходу придумал Алексей. – Переводчикам звезд не положено, для камуфляжа, так сказать, – развязно добавил он.
– А может просто звезд не хватило? – мрачно заметил Волков. – У нас ведь, что хочешь, разворуют.
Такого поворота мысли Алексей не ожидал. "Мне еще многому нужно научиться", – подумал он.
Дальше двигались молча. Неожиданно Волков остановился.
– Иди за мной след в след, лейтенант, – сказал он. – Тут мин пехотных немерено.
– Немецких?
– Наших! Немцы свои минные поля огораживают, а наших разве заставишь? Сами же на них и подрываются.
Через некоторое время вблизи громыхнуло, и Алексей непроизвольно наклонил голову.
– Это не по нам, а по артбату, – тут же отреагировал Волков. – Садись, лейтенант, перекурим. Сейчас двигаться все равно нельзя. А головой мотать бесполезно, она у нас одна.
Алексей с удовольствием затянулся самокруткой. Он еще в поезде начал покуривать вместе с новобранцами и не заметил, как это вошло у него в привычку.
– Вставай, лейтенант, немец теперь по соседнему полку долбает, – раздался голос Волкова.
– Откуда вы знаете? – не удержался Алексей.
– Обстрелялся! – коротко ответил Волков и больше на всем пути следования не проронил ни слова.
* * *
– Вот и пришли, – сказал Волков.
Они стояли на склоне небольшого овражка, но Алексей ничего, кроме зеленых кустарников впереди, не увидел.
– Хорошо замаскировались, – одобрительно заметил Волков. – Там блиндаж комвзвода и землянки.
Только теперь Алексей разглядел солдат, валявшихся за кустарниками. Выглядели они странно: на некоторых были тельняшки, на других – немецкие галифе и самодельные украшения в виде цепочек и амулетов, а один солдат вообще скинул гимнастерку, обнажив на груди замысловатую татуировку. "Вылитые махновцы", – подумал Алексей.
– Ребята отдыхают, им завтра ночью в поиск за "языком". Это переводчик, лейтенант Крылов, – представил он Алексея разведчикам. – Будет ходить с нами на передок. А пока, лейтенант, иди в блиндаж и дожидайся комвзвода. Капитан Погодин сейчас на рекогносцировке.
* * *
Алексей спустился по ступенькам в блиндаж и сел на табуретку. Он устал от долгой ходьбы, и у него начал ныть большой палец на правой ноге. Не успел он скинуть сапог, как в блиндаже появился курносый, конопатый паренек, который тут же бойко отрапортовал:
– Здравия желаю, товарищ лейтенант! Вас приветствует ординарец комвзвода Погодина ефрейтор Пчелкин.
Парень широко улыбнулся.
– В отсутствие командира взвода мне приказано вас везде сопровождать – у нас поодиночке ходить не положено.
Если старшина Волков произносил не более двух-трех слов в час, то из Пчелкина они сыпались, как горох из порванной сумки.
– Хорошее звание ефрейтор, удобное, – весело заметил он.
– Почему?
– Вроде ты уже не рядовой, а звание маленькое, потому и спрос небольшой, – пояснил Пчелкин. – Многие ефрейтора за дурачка считают, что, мол, с него взять. Даже анекдоты про ефрейтора есть, может, слышали?
– Нет, не приходилось.
– Ну вот, например, просится офицер к хозяйке на постой, а она спрашивает: "Ты один?". Он ей отвечает: "Нет, со мной еще ефрейтор". "Ну, – говорит хозяйка, – ефрейтора можно и во дворе привязать!"
– Да, забавно, – улыбнулся Алексей. – Только какая же в этом для ефрейтора польза?
– А та польза, что раз тебя за дурачка принимают, тебе и сложную работу не дадут и на передовую отправить побоятся: мало ли чего там натворишь! Одним словом, ты – хозяин положения.
Пораженный этой логикой, Алексей с сомнением покачал головой.
– Тогда бы все дурачками прикидывались, – резонно заметил он.
– Не каждому дано, – возразил Пчелкин. – Вон Кулешова из четвертой роты комбат себе в ординарцы взял, так тот на каждый окрик начинал отвечать: "Имею большое желание исправиться!" До того доотвечался, что комбата вконец разозлил, и он его обратно в роту отправил.
– А как же быть, если в дурачка играть не получается?
– Тогда нужно умельцем становится.
– Как это умельцем?
– Вот вы, например, я вижу, ногу себе натерли, потому что у вас портянка неправильно надета. А я могу вас научить ее в три поворота накручивать, причем на весу. Сразу – почет и уважение!
– У разведчиков?
– Разведчики портянок не носят. У них немецкие сапоги на наш фасон перешитые – любо-дорого смотреть. Со временем и вам добудут, если уважать станут.
Пчелкин ловко намотал Алексею портянку на правую ногу.
– Теперь обувайтесь, а то скоро капитан придет.
– А что еще умельцы делают?
– Да что угодно, лишь бы лучше других. Вот, например, лейтенант Дюднев из службы тыла умеет одним движением бутылку с вином откупоривать. Пошевелит ее немного, и пробка у него в руках.
– Откуда же сейчас такие бутылки?
– В Курске наш полк винный склад захватил, и теперь Дюднев из штаба полка не вылезает.
– А когда вино кончится?
– Дюднев говорит, что умеет плясать и, не сходя с места, коленца ногами выделывать.
– Где же плясать-то?
– В блиндаже у полковника, когда гости приезжают. Там в полный рост можно плясать. Сам я, правда, не видел, – с сожалением добавил ефрейтор.
– Все болтаешь, Пчелкин? – раздался негромкий возглас, и в блиндаж спустился среднего роста худощавый человек в форме капитана.
– Никак нет, товарищ капитан! Ввожу в курс дела вновь прибывшего переводчика.
– Помолчи, Пчелкин, без твоего инструктажа обойдемся, – устало произнес капитан, присев на край койки.
Пчелкина из блиндажа как ветром сдуло, а Алексей вскочил с табуретки и оправил гимнастерку.
– Значит, переводчик. Наконец-то, – произнес Погодин, но радости в его голосе не чувствовалось.
– Так точно, лейтенант Крылов. Откомандирован в разведвзвод по распоряжению командира полка.
Погодин вяло махнул рукой.
– Понял, садись. Завтра пойдешь вместе с разведгруппой в поиск. На тот случай, если языка придется на месте допросить. Только его еще нужно поймать. А вообще-то дело нехитрое, старшина объяснит. Волков!
Старшина возник как из-под земли.
– Покажи переводчику, что к чему, а я ненадолго прилягу.
– Есть, показать, товарищ капитан! Пошли, – сказал Волков, обращаясь к Алексею.