XI
Скоро Феим-паша уехал из Янины; его заменил другой, с которым успел сдружиться в Царьграде старый Шекир-бей. Они приехали вместе. Об изгнании Гайредина уже не было и речи; новый паша обещал старику выгнать из вилайета Пембе без всякого суда и разговоров; но, по приезде в Янину, он узнал, что Пембе уехала сама. Шекир-бей сказал сыну:
- Поедем к Абдул-паше. Помирись с женой. Ты забыл и детей своих!
Гайредин поехал с ним к тестю и привез назад жену и детей. Иззедину он был очень рад и крепко обнимал его и ласкал целый день; но к жене уже не лежало сердце его, и часто думал он про себя:
"Пустыня Аравии была бы лучше родины, если бы та девушка была со мной в пустыне!"
Видели все: и жена, и отец, и родные, что бей молчит и тоскует, и не знали, что делать с ним.
Однажды Шекир-бей откровенно говорил о сыне с новым пашой.
- Послушай меня, - сказал ему генерал-губернатор, - не излечишь ты дома души его! Пошли ты его на греков с баши-бузуками в горы. Хоть "сюргюн" ему и не сделали, а все же мнение о нем худое в Стамбуле. А пойдет он на греков, так эти мысли изменятся.
Шекир-бей поблагодарил пашу и сказал сыну как будто от себя:
- Вот, пришло тебе время послужить султану мечом и очистить имя твое!
Гайредину было все равно. Он принял начальство над сотней баши-бузуков и выступил в Аграфу. Ему не пришлось и сразиться с клефтами. Не прошло и трех недель, как его убили.
Он ехал под вечер впереди своего отряда по ущелью. С обеих сторон стояли высокие камни. Снег падал густой, и ветер грозно ревел навстречу албанцам.
Гайредин ехал шагом, укрываясь буркой, и унылые мечты его были далеки от боевого дела, Он с горькою думой вспомнил иную непогоду, веселый очаг и окна своего дома, которые напрасно рвал ветер, - вечерний дождь над темною мостовой и бледную Пембе.
Так мечтал Гайредин, когда греческая пуля, пущенная из-за дальнего куста, пресекла его жизнь. Он упал на шею лошади, не сказав ни слова. Баши-бузуки разбежались, только двое старых слуг привезли его тело к отцу.
Так кончил жизнь свою добрый Гайредин.
Примечания
1
Впервые: Русский Вестник. 1869. Т. LXXXIII. Кн.9. С. 166-218. Здесь публикуется по: К.Н. Леонтьев. ПССиП. Т.3. СПб., 2001. С. 88-146.
2
Пембе - женское мусульманское имя. Значит темно-розовая, малиновая.
3
У албанцев до сих пор существует нечто вроде феодальной аристократии.
4
Селамлык - та часть дома, в которой принимаются чужие мужчины.
5
Гионни-Лекка, разбитый, убежал в Фессалию; отдался сам турецкому начальству, был прощен, получил даже начальство над иррегулярным отрядом и служил долго после того туркам; убит в 52 году на войне против черногорцев.
6
Чифтлик - имение, собственное поместье; противополагается вакуфу (собственности мечетей и церквей) или имляку (государственной собственности).
7
Весьма красивая обувь.
8
Строго говоря, танцовщицы, или, по-здешнему, цингистры, которые пляшут в Битолии и Янине, звонят не колокольчиками, а медными маленькими тарелочками, привязанными к пальцам.
9
Идаре-меджлис - административный совет нового устройства.
10
Девлет - государство.
11
Эдирне - Адрианополь.
12
Дефтердар - казначей, муавин - помощник, вроде чиновника по особым поручениям; мехтубчи - правитель канцелярии вилайета.
13
Бектпаши, - так иногда зовут истые турки ту ересь, к которой привержены многие албанцы и которая сходна с ересью персидских шиитов.
14
"Что такое? Что есть?"
15
Кузум - по-турецки барашек, ягненок; ласкательное слово, которое не только турки, но и христиане, особенно женщины, часто употребляют на Востоке. Слово это у них звучит очень душевно.
16
Яшмак - покрывало, вуаль.
17
Фередже - турецкий салоп.
18
В этом монастыре был убит знаменитый Али-паша Янинский. В монастыри на Востоке имеют обычай ездить не только на богомолье, но и для пирушек.
19
Прекрасно! Хвалю!
20
Ханум - госпожа.
21
Мутесариф – губернатор; ниже, чем вали (генерал-губернатор, наместник).
22
Грандебур - Бранденбург, Пруссия.
23
Заптие - турецкий жандарм.