Критика 1870-х годов прошла мимо рассказа "Бобок": бессмысленный, патологический этюд - таково было господствующее мнение современников о "кладбищенском" рассказе редактора "Гражданина". Новое отношение к "Бобку" сложилось в XX в., когда фантастический, гротескно-сатирический шедевр писателя оценен по достоинству.
"Смятенный вид"
Впервые опубликовано в газете-журнале "Гражданин" (1873. 19 февр № 8. С. 224–226) с подписью: Ф. Достоевский.
В 1872 и в начале 1873 г. в русской периодике появилось большое число работ, посвященных истории, быту, догматике сект и толков старообрядчества, статистике раскола, случаям перехода из раскола в православие и из православия в раскол. "Вестник Европы" опубликовал исследование А. И. Розова "Странники, или бегуны в русском расколе" (1872 № 11, 12; 1873, № 1) и работу Д. И. Троицкого "Новейшая полемика раскола" (1873. № 5, 6). Ряд передовых статей о расколе поместил "Голос" (1872. 12, 13 окт. 23, 24 ноября. № 165, 166, 207, 208·). Проблематика старообрядчества широко освещалась на страницах духовной периодики. Статьи о расколе печатались в "Страннике" (1872. T. 4, ч. 2), "Православном обозрении" (1872. № 1), "Московских епархиальных ведомостях" (1872. 6 июля, 3 сент., 29 окт. 19 ноября, 3 дек. № 29, 36, 44, 47, 49). Большое внимание уделялось расколу в провинциальных гражданских и духовных изданиях. Материал именно этих изданий ложился в основу соответствующих обозрений столичной периодики (и в частности, газеты-журнала "Гражданин").
Есть свидетельства, что уже в 1840-х годах, будучи петрашевцем, Достоевский искал сближения заговорщиков с раскольниками. Интерес писателя к расколу и раскольникам в период каторги нашел отражение в "Записках из Мертвого дома" (см.: наст. изд. T. 3. С. 536). В 1862 г. в журнале братьев Достоевских "Время" (№ 11) была опубликована вторая часть известной работы А. П. Щапова "Земство и раскол". Тогда же в статье "Два лагеря теоретиков" Достоевский изложил свое понимание раскола как одного из крупнейших явлений в истории русской общественной жизни, родившегося из страстного стремления народа к "истине".
Темы раскола Достоевский касался в "Преступлении и наказании" (см.: наст. изд. T. 5. С. 429–430; а также VII, С. 393–395).
В не меньшей степени внимание писателя привлекало сектантство (см., например: IX, 515–517). Образование секты штундистов и повесть H. С. Лескова "Запечатленный ангел" побудили Достоевского в данной статье, с одной стороны, рассмотреть движение в русском сектантстве 1870-х годов, свидетельствующее, по убеждению писателя, о жажде обновления в среде народа, внутреннем противостоянии его "всеобщему разложению" и потому оцениваемое им как "нечто пророческое", с другой - поставить вопрос о недостаточно действенном отношении русского духовенства к своей миссии, с которой писатель связывал исторические судьбы России и Европы.
В подготовительных материалах к роману "Подросток" встречается запись (от 26 ноября 1874 г.): "Вот успевают же штундисты; кажется, чего бы противуположнее народному русскому духу? Закон потребности в живой силе, кажется, везде одинаков" (XVI, 233). "Живая сила" рассматривается здесь Достоевским как начало, способное противостоять царящему в обществе "беспорядку". Именно в этом смысле поднимается в статье "Смятенный вид" вопрос о личности священника как активного носителя православной идеи. То, что безразличие архиерея к "святотатственному" поступку приезжего чиновника не осуждается у Лескова, а переход раскольников в православие остается немотивированным, связано, по мнению Достоевского, с непониманием писателем сущности как православия, так и русского раскола.
Два месяца спустя после публикации комментируемой статьи Лесков поместил в "Русском мире" за подписями "Псаломщик" и "Свящ. П. Касторский" две заметки - "О певческой ливрее" и "Холостые понятия о женатом монахе" (1873. 4, 23 апр. № 87, 103), полемически направленные против статьи Достоевского "По поводу выставки" и рассказа M. А. Недолина "Дьячок", напечатанного в "Гражданине". Развернутый ответ Лескову был дан Достоевским в статье "Ряженый" (см. С. 92–107)
Полписьма "одного лица"
Впервые опубликовано в газете-журнале "Гражданин" (1873. 5 марта. № 10. С. 285–289) с подписью: Φ Достоевский.
Многие реалии статьи "Полписьма "одного лица"" дают возможность установить ее адресата и указать материал, положенный в ее основу. Одним из источников замысла Достоевского послужили полемические выступления газеты "Голос" против первых статей "Дневника писателя" за 1873 г., в частности фельетон (без подписи) "Литературные и общественные курьезы", другим - развернувшаяся в 1872 г. полемика между "С.-Петербургскими ведомостями" и "Отечественными записками", точнее, между В. П. Бурениным и H. К. Михайловским. Объектом пародии явились тон и полемические приемы фельетонов Буренина, направленных против Михайловского и затрагивавших попутно Г. З. Елисеева, H. А. Демерта, M. E. Салтыкова-Щедрина.
Три месяца спустя после публикации статьи "Полписьма "одного лица"", говоря о Михайловском в "Двух заметках редактора" как об одном из "самых искренних публицистов, какие только могут быть в Петербурге", Достоевский добавлял: "Не мое совсем дело, но я никак не понимаю вражды к нему почтенного г-на Z. из "С.-Петербургских ведомостей", столь упорной и безостановочной. Много раз и искренно сожалел о сем обстоятельстве. Уверен, что оба эти деятеля могли бы совершенно сойтись, если бы не так враждовали друг с другом" (С. 186).