Вот какой у нее был случай… с Абдуллой. Можно ли назвать это "отношениями"? "Конечно нет", - решила Саяра. Просто она наконец повзрослела. Это ей предсказывала еще на первом курсе Лиля, соседка по комнате. Потом она перевелась в другой институт. "Ты, Саяра, еще ребенок, - говорила Лиля, - смеешься, когда девушки о своих парнях рассказывают. А я их понимаю. И ты поймешь, - она пристально посмотрела на Саяру, - сейчас скажу когда… Перед пятым курсом".
Как в воду глядела Лиля. Теперь Саяра уже не маленькая. Мать права. Прошло время, когда она порхала словно стрекоза. Многие в ее возрасте уже детей имеют. А у Саяры даже любимого человека нет. Действительно, она "случай замедленного развития", как говорит другая ее подруга - Света. Поэтому, наверно, родители и беспокоятся. Даже подсказывают! Абдулла… А почему бы и нет? Ведь он ей нравится, ей-богу, нравится, по крайней мере, больше, чем все другие. Серьезный человек, будущий ученый. И потом, он просто красивый парень. Удивительно, но он тоже "случай замедленного развития". За девушками не ухаживает, нет у него никакой девушки в Ленинграде. Да и в Ташкенте тоже нет. А то бы не торчал все лето в кишлаке. А как он относится к Саяре? Хорошо относится. Может, он ее даже и любит, только не говорит? Он такой сдержанный… Однажды он как-то странно на нее посмотрел, когда они загорали на пляже, там, внизу, возле стены Петропавловской крепости…
И вообще все-таки что такое любовь? Сейчас умные люди нам все объяснят. Саяра расхохоталась, взяла с книжной полки томик Стендаля и принялась перечитывать знаменитый трактат "О любви".
Через некоторое время за стеной, в соседней комнате, включили радио на полную громкость. Девушка поморщилась, бросила взгляд на будильник, стоящий на столе.
- О-ля-ля! - проговорила Саяра. - Ведь уже шесть. Они, наверно, меня заждались! Что бы такое надеть?
Девушка вскочила с дивана, подбежала к шкафу и вынула брюки. Немного подумала и положила их обратно. Сняла с плечиков темно-зеленое платье. Быстро оделась и, посмотрев на себя в зеркало, осталась довольна собой. Оглядела напоследок комнату, тряхнула коротко подстриженными волосами, взяла на руку плащ и быстро спустилась вниз. Около двери ее остановил вахтер:
- Вам телеграмма.
- Спасибо! - Саяра взяла бланк, порвала узкую бумажную ленточку и прочла: "Отца избрали академиком мама". Девушка захлопала в ладоши и выбежала за дверь.
Абдулла и Пулат стояли напротив общежития, опираясь на парапет набережной. Она побежала к ним через проезжую часть, не обращая внимания на машины.
Водитель серой "Волги" притормозил, высунулся из окна, погрозил ей вслед кулаком.
- Ребята, простите! - взмолилась девушка. - Я больше никогда не буду опаздывать.
- Прощаем, - сказал Пулат. - Ладно хоть под машину не попала. В другой раз уж лучше не спеши. Абдулла, ты только посмотри, в каком она красивом платье. Хорошо бы к такому платью еще и денег полные карманы…
- Ты угадал, Пулат, - девушка улыбнулась ему. - Вчера пришел перевод от матери на семьдесят рублей.
- Семьдесят рублей? - переспросил Пулат.
- Да. Их надо получить. Пойдем?
- Еще спрашиваешь… Не пойдем, а полетим!
Они направились к почте. Саяра взяла парней под руки.
- Сегодня я вас угощу.
- В чем причина такого великодушия? - спросил Абдулла.
- Сейчас узнаешь. Вот, - Саяра вытащила из кармана плаща телеграмму, - читайте.
- Поздравляю! - произнес Абдулла и протянул ей руку, - Это большое, даже очень большое событие.
- Я рад за тебя, - серьезно сказал Пулат. - Турсунали-ака настоящий ученый. Верно, Аду?
Друзья иногда называли его так.
- Верно, - с чувством произнес Абдулла. - Академик… Это звучит! Академик…
- Аду, - девушка повернулась к Абдулле, - и ты будешь академиком. Вот увидишь.
- Я тоже так думаю, - сказал Пулат. - Могу поспорить: через десять лет Аду станет академиком. Эй, слышишь? Через десять лет…
- Оставьте ваши шуточки, - буркнул Абдулла и покраснел.
Конечно, ему до академика еще ой как далеко… А интересно, что сейчас чувствует Турсунали-ака?! Что он сейчас делает? Может, в институте или дома? Но где бы он ни был, все идут к нему, поздравляют… А он так слегка улыбается и произносит, наверно, нараспев: "Спасибо, спасибо…" И Абдулла живо представил себя на его месте. Вот он сидит в кресле. Кресло большое, мягкое, как в доме у Саяры… И вот идут чередой люди с поздравлениями. На лицах у всех улыбки, но есть и такие, которые поглядывают искоса. Но Абдулла тепло здоровается и с теми и с другими. Что они теперь могут поделать, ведь он академик! Вот подходит на цыпочках Хасанхан. Он прижал ладони к груди, улыбается сладко.
"Абдулладжан, поздравляю, поздравляю от чистого сердца, - произносит учитель, и голос у него такой заискивающий. - Я горжусь тем, что когда-то, хоть и немного, имел счастье быть вашим преподавателем: Как поживает Иргаш-ака… э-э, Гафурджан-ака? Как его здоровье? Как это будет выглядеть, если я навещу его? Найдет ли он время принять меня?"
Абдулла отрицательно качает головой.
"Понимаю, понимаю, - торопливо продолжает Хасанхан. - Сейчас он очень занят. Столько гостей, всех надо уважить, принять… Я беспокоюсь за его здоровье. Если бы вы передали, чтобы он себя не слишком утруждал…"
Да… Вполне мог быть подобный разговор, если бы он стал академиком…
- Он долго смотрел себе под ноги вдумчивым взором ученого, - услышал он голос Пулата.
Саяра рассмеялась.
- Что? - спросил Абдулла.
- Да ты призадумался, а он шутит, - объяснила Саяра.
- А… Я и в самом деле задумался, - сказал Абдулла.
- О чем же это, Аду? - спросила девушка.
- Во-первых, где мы будем ужинать?
- Да там же, в Петергофе, - ответил Пулат.
- Побежали! - Саяра потащила их вперед. - Боюсь, как бы касса не закрылась.
В Петергофе Саяра сразу повела ребят к Большому каскаду. Веселый блеск высоких водяных струй, позолота скульптур, нарядный фасад дворца, зелень листвы и газонов - все сливалось в удивительную картину.
Они приблизились к богатырской фигуре Самсона, раздирающего пасть льва. Из пасти зверя бил могучий двадцатиметровый фонтан - самый высокий в Петродворце.
- Вот красотища-то, а? - сказала Саяра.
- А мне Самсон не очень нравится, - вдруг заявил Пулат. - Другие скульптуры хороши, а Самсон как-то грубовато сделан.
- Это оттого так кажется, - объяснил Абдулла, - что мы подошли к нему слишком близко…
"Правильно, - подумала про себя Саяра, - четыре года назад он бы этого не сказал…"
- Разве не так? - спросил Абдулла.
- Ладно, я сейчас не буду с тобой спорить, - Пулат махнул рукой, - мне надо сначала поесть!
- Не торопись, может, мы здесь в последний раз. В последний раз, понимаешь?
- Ты прав, Аду! - грустно сказала Саяра. - Когда мы это еще увидим, кто знает?
- Не переживай. У нас такая работа, - сразу посерьезнел Пулат, - будем приезжать сюда в командировки.
- Ну, приезжать по работе…
Эти слова Саяры заставили парней задуматься. Да… Осталось всего восемь месяцев. Восемь месяцев юности, восемь месяцев студенческой жизни.
- Интересно, - проговорил Пулат, - что лучше - учиться или работать?
- Я бы так и осталась студенткой, - сказала Саяра.
- Какая бы в таком случае была от тебя польза?
- Стало бы на одного плохого физика меньше. Только и всего. Вот вы с Аду - другое дело.
- Не равняй меня с Абдуллой, - сказал Пулат. - Он, по-моему, создан для работы. А я, говоря откровенно, поучился бы еще годика два. Жаль, что это невозможно.
- Всем нам будет трудно на первых порах. Но ничего, привыкнем… - Абдулла улыбнулся. - Однако, Саяра, я никак не могу представить тебя, к примеру, возле реактора.
- Может, мне поступить в библиотечный институт?
Абдулла рассмеялся, покачал головой:
- Нет. Мы будем работать вместе. Мы так будем работать, что…
- Все станем академиками, - заключил Пулат.
- Вот именно…
В ресторанах Петергофа осетрины в тот день не оказалось. Они погуляли немного по парку, а потом поднялись по лестнице и встали над каскадом у балюстрады, протянувшейся перед фасадом дворца. Вдали серебрился Финский залив, по сторонам в бесконечном разнообразии тонов зеленел парк, вперед к морю уходила узкая полоска Морского канала с двумя небольшими мостиками. А ближе, прямо у их ног взлетали и падали, пенились, кружились, шумели бесчисленные водяные струи…
В город они вернулись опять на "Ракете" и по настоянию Абдуллы направились в "Асторию".
Хорошо они там провели время, славно: ПОД конец этот пышный ресторан показался Пулату обыкновенной студенческой столовой.
- Непонятно, почему это мы сюда раньше не заходили, - говорил он.
К своему общежитию они подошли, когда уже было довольно поздно. Поднялись на пятый этаж. И тут Пулат неожиданно стал прощаться.
- Мы же договаривались чай пить… - удивился Абдулла.
- Хватит мне, - невнятно сказал Пулат и провел рукой по лицу. - Что-то меня ко сну клонит.
И он ушел. Саяра прислонилась к стене.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Абдулла. - Или тоже спать хочешь?
- Нет, все в порядке, - сказала Саяра. Голос ее звучал приглушенно.
- Ты очень рада?
- Чему? - не поняла девушка.
- Что стала дочерью академика…
- Я рада за отца. Академик Академии наук Узбекской ССР. Ты тоже им станешь, не беспокойся…
- Не надо шутить.
- Я хорошо знаю тебя, - сказала Саяра и взяла его за руку. - Ты этого достигнешь.
- Не смейся.
- Я не смеюсь. Я не смеюсь над тобой.