Ледяной ветер крутил над Владивостоком снежные вихри, раскачивал фонари. Их свет тревожно метался по стенам зданий, по мостовой. Был поздний вечер. По улицам пробегали редкие прохожие, пряча лица в воротники, громыхали трамваи с заиндевевшими окнами, изредка проходили патрули международной полиции. Холод и снег загнали всех в дома, в рестораны, поближе к теплу и свету.
И только какие-то люди прятались от прохожих в темных углах подъездов, а когда вблизи никого не было, торопливо наклеивали на стены домов, на заборы, афишные тумбы и бока трамваев небольшие квадратики бумаги. Когда первый трамвайный вагон возвратился в депо, листовку на его красных стенках увидел рабочий ночной смены. Он подошел поближе и, поправив на переносице простенькие очки, стал читать, шевеля губами: "Товарищи рабочие Владивостока!
Граждане!
16 декабря рабочий пролетариат далекого Анадырского края сверг ставленников Колчака и интервентов и установил законную власть Советов. Над Ново-Мариинском гордо реет красный флаг революции и свободы…"
Полицейские, военные патрули разгоняли народ, соскребали листовки, хватали тех, кто читал вслух или выражал одобрение, но о советской власти в Анадырском уезде уже знал весь Владивосток.
В маленькой комнате домика, что неприметно стоял в переулке у мельницы на Первой речке, уютно, шумел самовар, За столом сидел товарищ Роман. Он просматривал утренние газеты. Товарищ Роман изменился. Он отпустил острым клинышком бородку и усы, концы которых закручивал колечками.
- Ни одна газета, кроме нашего "Красного знамени", не сообщила о Ново-Мариинском перевороте.
- Кто же о своем поражении будет кричать? - откликнулся собеседник Романа, пожилой человек в тужурке почтового служащего. - Да и так весь город знает.
- Молодцы наши товарищи. Отлично справились с задачей партии, - улыбнулся Роман. - А помнишь, как Мандриков обиделся, когда узнал, что ему надо на Чукотку ехать?
Оба улыбнулись, вспоминая товарищей. Роман неторопливо продолжал:
- Боевая на Севере группа подобралась. Мандриков, Берзин, Николай Федорович, Антон с Наташей. - Лицо его стало озабоченным. - Беспокоит меня здоровье Августа, да и Наташа в положении.
- Северный воздух полезен для больных легких, - напомнил почтовик. А Наташа крепкая. Такого северянина принесет, что залюбуешься.
- Надо им передать совет комитета, чтобы были осторожнее и внимательно следили за американцами. Мы упустили это в нашем поздравлении, - Роман отодвинул стакан и, достав из кармана карандаш, написал текст радиограммы. - Попытайся срочно передать в Охотск. Это очень важно. Как бы наши товарищи излишне не упились первой победой. Это может использовать враг. С Чукотки без боя американцы не уйдут.
- Передам сегодня же. - Почтовик спрятал в карман бумажку, но своего обещания он не смог выполнить. Узнав о появлении большевистских листовок в городе, Фондерат приказал заменить весь персонал радиостанции. Связь Анадырского ревкома с Приморским подпольным комитетом Партии была прервана.
Глава вторая
1
Приезд Свенсона для жителей Усть-Белой, как и для обитателей других сел, постов, стойбищ, всегда был событием. Но на этот раз его приезда почти не заметили. Всех захватила новость: в селе организуется отряд охраны общественного порядка. Такого здесь не было. Устьбельцы на все лады обсуждали событие. На время забыли о тревогах, о голоде.
Зима предстояла особенно тяжелая, и в Усть-Белой знали, что не каждый доживет до весны. Люди бесконечно пересчитывали скудные запасы продовольствия, прикидывали, сколько можно расходовать в день, чтобы выжить.
Тощие денежные сбережения носили на труди в мешочках. Это была единственная надежда на самый трудный случай, когда дома не останется крошки и придется уйти к Малкову или Свенсону.
На своем складе Малков прибил огромное объявление о записи добровольцев в отряд охраны общественного порядка. А рядом, чтобы угодить Свенсону, прибил русский и американский флаги.
У склада собрался парод.
Грамотные перечитывали объявление. Каждый высказывал свои догадки, строил предположения. В это время вышел из склада Малков. Американец держался позади.
Рядом с крупной фигурой коммерсанта Стайн проигрывал и, чтобы как-то расположить людей, вымученно улыбался. Малков не торопился говорить.
В тишине особенно отчетливо и звонко прозвучал лай собаки. Низко над землей ползли серые тучи. В воздухе чувствовалось приближение пурги, и от этого напряжение в толпе как бы возросло. Свенсон и Лампе стояли в дверях своего склада. Стайн, не переставая улыбаться, бросил сердитый взгляд в их сторону и вспомнил, что еще не успел поговорить с ними. Сегодня заставлю эту гору мяса похудеть, - сказал себе Стайн и перевел глаза на спину Малкова, точно хотел его поторопить.
Малков обратился к устьбельцам с подкупающим дружелюбием:
- Прочитали?
Толпа ответила нестройным гулом, и вдруг Стайн остро возненавидел этих грязных, в истрепанных меховых одеждах людей. Чего их уговаривать - приказать, и точка. Кто не согласен - к стенке. Что с ними возиться? Люди понимают и уважают только кнут над головой.
- Прочитать-то прочитали, - послышался яз толпы голос. - А ума не приложим, на кой ляд нам этот самый отряд?
- Охрану нести от большевиков! - громко ответил Малков, увидя, как оживились устьбельцы. - Нашей свободе, нашему добру, наконец, нашей жизни грозит опасность. Большевики…
- Сюды идут? - выкрикнул кто-то испуганно.
- В Москве-матушке большевики, а уж сюда они пожалуют, и будете вы у них рабами. Хорошо, если еще в живых оставят, чтобы вы для них рыбу ловили, пушнину добывали, а сами с вашими жинками да дочерями баловаться будут, а кто их не послушает, тех на железную цепь, - и в костер…
Стайн не понимал, что говорил Малков, но, время от времени кивал. Собравшиеся должны видеть, что он подтверждает и одобряет слова коммерсанта. А тот нагромождал ужас на ужас и, когда решил, что слушатели достаточно запуганы, закончил:
- Наше спасение и наша жизнь зависят от нас самих. Вот почему мы должны создать, свой отряд, - он махнул в сторону объявления.
- А чего тут американский флаг?
- Америка наш друг. - Малков старался разглядеть, кто задал вопрос. Он запомнил тех, кто высказывал сомнения или недоброжелательство. В них он видел врагов. "Паршивая овца стадо портит". - Америка - страна свободы и хочет, чтобы все люди жили хорошо, она заботится обо всех. В этом вы убедились сами. К нам везут товары, охотничьи припасы, оружие. Кому господин Свенсон отказывал в помощи, кому не давал в долг? Кому не верил?
- Свенсон добрый, - согласился старый коряк, с трясущейся головой. - Он добрый.
- Вот слышите? Америка - страна добрых людей. Она прислала к нам господина Стайна. - Милков отступил, и перед устьбельцами оказался Стайн. Все пристально его разглядывали. Он взмахнул рукой:
- Гуд дэй, фрэндс!
Английское приветствие было знакомо многим, и Стайну ответили.
- Гуд дэй.
- Здравствуй…
- О чем мне с ними говорить? - негромко спросил Стайн Малкова. - Я ненавижу речи.
- Я сам, - Малков снова выступил вперед. - Господин Стайн доволен, что вы так хорошо встретили весть об организации отряда, и надеется, что, вы все в него вступите. Я уверен, что вы все не хотите, чтобы к нам пришли большевики и мы не могли бы защитить себя, свои жилища и семьи. А если у нас не хватит сил, то нам поможет Америка.
Молодец этот Малков! - Стайн с удовольствием отметил, что коммерсант часто упоминает Америку.
Сегодня Малков больше американец, чем я, насмешливо думал Свенсон, хотя ему и польстило, что его назвали добрым, Все происходящее не трогало его. Оно не касалось торговли.
По знаку Малкова из склада вынесли небольшой столик и два ящика, заменивших табуретки. Мадков и Стайн сели за стол. Над ними висели флаги. Все выглядело торжественно. Малков раскрыл новую конторскую книгу, поставил на чистом листе единицу и, аккуратно обведя ее скобкой, обратился к жителям:
- Кто первый вступит в отряд охраны общественного порядка?
Люди топтались на месте, поглядывая друг на друга, но никто не решался вступить первым.
- Ну, ты, - обратился Малков к мужичку с заячьей губой. - Иди же…
- Я… - Он растерянно оглянулся.
- Ты, ты, - подтвердил Малков. Ему нравилось, что мужичок ошеломлен его предложением. - Или не хочешь?
- Иду, иду. - Он затоптался на месте. Все смотрели на него, как на обреченного.
- Фамилия?
- Котовщиков, - еле слышно раздалось в ответ.
Малков вписал фамилию и дал расписаться мужичку. Неумело держа карандаш, тот поставил жирный крест.
- Кто следующий?
- Я, - выскочил молодой парень в рваной кухлянке. - Пусыкин.
Этот смог с большим трудом расписаться.
- Молодец, - похвалил его Малков за смелость. - Лучшую винтовку тебе дам.
После Пусыкина запись пошла живее. К столу двинулся старый коряк с трясущейся головой, но его подняли на смех:
- Куда будешь целиться, эй!
- От него все большевики разбегутся!
- Он сразу три мушки видит!
Запись в отряд продолжалась. Исчезли страхи, подозрения. Однако после тринадцатого никто не подходил к столику. Малкова так и подмывало пригрозить, но он сдерживался. Этим можно только испортить все дело, и он сказал Стайну:
- На сегодня пока хватит, А завтра я за них возьмусь!
- Еще одного человека надо бы.
- Тогда запишем меня, - предложил Малков, внес свою фамилию и расписался.
Добровольцев отряда охраны общественного порядка выстроили перед столом, и Малков обратился к ним: