Поезд на юг
Впервые -30 дней, 1925, № 7. Вошло в сборники "Ночь под Кривым Рогом", "Падение Дайра".
Печатается по изд.: Малышкин А. Избранные произведения. В 2-х т. М., 1978. Т. 2.
Публикацию рассказа в журнале "30 дней" предваряло следующее предисловие редакции: "Выдвинутый революцией в ряды лучших советских писателей, Ал. Малышкин приобрел известность главным образом своей поэтической повестью "Падение Дайра", где автор с подлинным пафосом революционного устремления изобразил героическую осаду и взятие Крыма. Сейчас поезд уносит автора на Юг, в тот же Крым, в те же места, где кровью истекали родные дивизии, но… какая за четыре года перемена! И в новом рассказе Ал. Малышкина "Поезд на юг"- трепещут и волнуются недавние воспоминания и еще ярче представляется автору в теперешнем Крыму - в Крыму, насыщенном солнцем, тишиной и отдыхом, - все величие одержанной победы" (30 дней. 1925. № 7. С. 12–13).
В 1938 г. в очерке, посвященном рано умершему писателю, К. Паустовский говорил об А. Малышкине: "Все его писательство, вся его личная жизнь были порывом к счастью, к счастью своей страны, своего народа. Этот порыв лучше всего передан им в небольшом рассказе "Поезд на юг" - одном из шедевров советской литературы" (Паустовский К. Малышкин//Литературная газета. 1938. 10 августа).
Отзывы о рассказе "Поезд на юг" появились в основном в связи с выходом сборника "Падение Дайра". Критик Борис Губер писал: "Романтика наших дней именно в том, что мы умеем "кощунствовать" - умеем кощунственно мчаться за счастьем и над останками погибших тысяч радостно и полно ощущать жизнь: иначе не нужно было бы тысячами гибнуть. В нашей общей погоне за счастьем - партизан должен становиться милиционером и выращивать детей, а красноармеец - вновь и вновь готовиться в академию. […] Над недавней кровью, над напряжением борьбы, над снами - торжествует жизнь. Множества победили. И книжка Малышкина, дающая неразрывную цепь образов, становится символичной. Торжество организованной жизни - вот наша романтика - навсегда. Это и есть наш Дайр" (Губер Б. [Рец. на сб. "Падение Дайра"] //Новый мир. 1926. № 4. С. 183).
Сравнивая "Поезд на юг" с другими рассказами сборника, А. Придорогин называл рассказ "идиллическим" (Книгоноша. 1926. № 5. С. 35). Критик отмечает поиски автора в области формы: "Успех "Дайра" не ослепил его, и он не повторяется. Все остальные его вещи прежде всего сюжетны" (там же).
Я. Бенни характеризовал "Поезд на юг" как "бытовой очерк-рассказ", который затрагивает "новую для Малышкина область, в которой силы его, будем надеяться, развернутся и помогут ему увидеть будни с той же уверенной зоркостью, с какой он увидел героический взрыв народной энергии в дни борьбы за Перекоп" (Бенни Ян. [Рец. на сб. "Падение Дайра"] //Печать и революция. 1926. № 4. С. 212). Положительно отозвались о рассказе А. Лежнев (Красная новь. 1926. № 3) и Н. Фатов (Октябрь. 1926. № 4).
К концу 20-х годов, в условиях обострившейся идеологической и литературной борьбы, резко отрицательного отношения к руководимой А. Воронским группе "Перевал", некоторые критики стремились в своих отзывах принципиально отделить творчество А. Малышкина, являвшегося членом "Перевала", от идеологических и эстетических принципов этого литературного объединения. Так, рецензируя антологию "Перевальцы", где рассказ "Поезд на юг" был перепечатан, А. Чернявская заявляет: "Особняком стоят в сборнике А. Малышкин и Иван Катаев. Рассказ А. Малышкина "Поезд на юг" резко выделяется внутренней близостью автора к нашей революционной эпохе, к героическим годам гражданской войны в особенности. Рассказ лишь внешне является "перевальским" произведением. Персонажи нарисованы, правда, Малышкиным все в той же манере лирической иронии. Однако сквозь нее глядит героика "Дайра". […] И странно поэтому видеть Малышкина рядом со Слетовым, Барсуковым, Ник. Смирновым и т. д. Пора Малышкину, а вместе с ним и Ив. Катаеву с его живым ощущением пафоса социалистического строительства преодолеть перевальскую "интеллигентщину" (Чернявская А. [Рец. на антологию "Перевальцы", 1930] // Молодая гвардия. 1930. № 7. С. ПО-111).
Современные исследователи рассматривают рассказ "Поезд на юг" в контексте творчества А. Малышкина, отмечают важное значение этого произведения. По мнению А. Меньшутина, "Малышкин здесь прямо боролся с неверными представлениями о нэпе как "спаде", "остановке". "Этот рассказ, - отмечает исследователь, - с особой наглядностью отразил поворот писателя в сторону художественной конкретности, возросшее внимание к детали, бытовому образу и т. д. Заметно также изменились функции и сам характер пейзажных зарисовок. […] Картины природы лишены […] условной символики, они органически включены в общее повествование, тонко оттеняя сложные чувства, испытываемые героями произведения. Описание наступления дня, сменившего долгую и тревожную ночь, позволяет писателю ярче передать тот перелом в настроениях рассказчика, который происходит после встречи с партизаном Яковлевым" (Меньшутин А. Н. А. Г. Малышкин//История русской советской литературы. В 4-х т. М., 1967. Т. II. С. 303–304).
И. Крамов отмечает: "По сравнению с "Падением Дайра" "Поезд на юг" возвещал, казалось бы, возвращение к консервативной традиции. Однако глубинный смысл наметившихся перемен заключался в том, что они отвечали потребности в большем психологизме. Общество, становясь зрелее, уже способно было отказаться от крайностей черно-белой палитры. […] "Поезд на юг" […] стоит у новых рубежей не только в творчестве Малышкина, но и на путях развития рассказа 20-х годов. […] Рассказ стал одной из первых ласточек наступающих перемен и предвещал поворот, четко обозначившийся к концу десятилетия. […] Дети, жена - быт у Малышкина впервые, пожалуй, показан не враждебно, а с улыбкой признания суверенных прав жизни - обновленной жизни" (Крамов И. В зеркале рассказа. Наблюдения. Разборы. Портреты. М., 1979. С. 50–55).
Современная критика указывает на эволюцию повествователя в рассказе А. Малышкина. "Рассказ построен как монолог автора-рассказчика. В его сознании суровое прошлое гражданской войны не совмещается с мирным благополучием настоящего. […] Им владеют мрачные мысли о том, что люди, пережившие трагические годы гражданской войны, отдавшие революции все свои силы, не найдут себе прочного места в новой действительности, воспоминания о прошлом не позволят им слиться с настоящим, найти в нем большое и подлинное счастье. Однако близкое знакомство с попутчиками в вагоне поезда опрокидывает привычные рассуждения героя, заставляя его в конце концов убедиться, что он "ничего не угадал и жизнь легко растоптала его вялые мысли". […] Героическая романтика революционного прошлого не угасла, она живет в радости свободного труда, в смелых планах и свершениях, в счастье материнства. […] Глубокий оптимизм, реалистическая убедительность в изображении действительности, мастерство в построении сюжета и выразительный язык привлекли к рассказу "Поезд на юг" внимание читателей" (Хватов А. Александр Малышкин. Жизненный путь и художественные искания писателя. Л., 1985. С. 64–65).