Виски неуклонно подступало, и я уже не вполне мог переварить все эти сведения, не говоря о том, чтобы оценить множество их возможных ветвлений. Я вернулся - может, чуточку слишком уж прямолинейно - к кофейному столику и возобновил помешивание в кувшине с "коллинзами". Едва я достиг окрестностей дяди отца невесты, тот попробовал обратить на себя мое внимание - приветствовать мое возвращение, - но меня настолько увлек факт якобы сходства Мюриэл и Шарлотты, что я не откликнулся. Кроме того, у меня самую чуточку кружилась голова. Меня крайне подмывало, хоть я и не поддался порыву, размешивать в кувшине, сидя на полу.
Минуту-другую спустя, едва я начал разливать по стаканам, у миссис Силзбёрн возник вопрос. Выражен он был настолько мелодично, что прилетел ко мне через всю комнату едва ли не песней.
- А очень ужасно будет, если я поинтересуюсь тем несчастным случаем, о котором упомянула миссис Бёрвик? В смысле, те девять швов? Ваш брат что, случайно толкнул ее?
Я поставил кувшин, который показался мне крайне тяжелым и громоздким, и перевел взгляд на нее. Странное дело, несмотря на легкое головокружение, отдаленные предметы вовсе не расплывались перед глазами. Во всяком случае, миссис Силзбёрн, как фокусная точка вдалеке, казалась довольно навязчиво четкой.
- Миссис Бёрвик - это кто? - спросил я.
- Моя супруга, - резковато сообщил лейтенант. Он тоже смотрел на меня - хоть и являя собой следственную комиссию из одного человека, коей предстоит выяснить, почему я так долго не подаю напитки.
- А. Ну разумеется, - сказал я.
- Это был несчастный случай? - гнула свое миссис Силзбёрн. - Он же не нарочно так поступил, правда?
- О боже, миссис Силзбёрн.
- Прошу прошения? - холодно переспросила она.
- Извините. Не обращайте на меня внимания. Я малость окосел. На кухне минут пять назад налил себе побольше выпить… - Я умолк и развернулся. По коридору, где не было ковра, несся знакомый тяжкий шаг. С изрядной скоростью он подступал - наступал на нас, - и мгновенье спустя в комнату ввалилась подружка невесты.
Не глянула она ни на кого.
- Наконец дозвонилась, - сообщила она. Голос ее звучал на удивление ровно, ни тени курсива. - Примерно через час. - Напряжение читалось на ее лице - оно, похоже, вообще раскалилось, того и гляди взорвется. - Тут холодное? - спросила она и, не останавливаясь, не дождавшись ответа, подошла к кофейному столику. Взяла тот стакан, который я не допил минуту назад, и единым алчным махом опрокинула в себя. - Такой жары в комнате я за всю жизнь не видала, - сказала она довольно безлично и поставила пустой стакан. Взяла кувшин и налила еще полстакана - кубики льда при этом деятельно плюхались и позвякивали.
Миссис Силзбёрн уже приблизилась к столику почти вплотную.
- Что говорят? - нетерпеливо спросила она. - Вы разговаривали с Реей?
Сначала подружка невесты выпила.
- Я со всеми разговаривала, - ответила она, ставя стакан и подчеркнув "всеми" мрачно, однако без свойственного ей лишнего драматизма. Сначала она посмотрела на миссис Силзбёрн, затем на меня, затем на лейтенанта. - Можно выдохнуть, - сказала она. - Все просто чудненько и прекрасно.
- То есть? Что произошло? - резко спросила миссис Силзбёрн.
- Ровно то, что я сказала. Жениха больше не смущает избыток счастья. - В голос подружки невесты вновь вернулись знакомые нотки.
- Как так? Ты с кем говорила? - спросил лейтенант. - С миссис Феддер?
- Я же сказала, я говорила со всеми. Кроме застенчивой невесты. Они с женихом сбежали. - Она повернулась ко мне. - Вы вообще сколько сахару сюда положили? - раздраженно осведомилась она. - На вкус абсолютное…
- Сбежали? - переспросила миссис Силзбёрн и поднесла руку к горлу.
Подружка невесты посмотрела на нее.
- Да ладно, расслабьтесь уже, - посоветовала она. - Дольше продержитесь.
Миссис Силзбёрн вяло опустилась на диван - прямо рядом со мной. Я пялился снизу вверх на подружку невесты, и миссис Силзбёрн наверняка незамедлительно последовала моему примеру.
- Судя по всему, когда они вернулись, он был в квартире. Поэтому Мюриэл просто берет и пакует чемодан, и они вдвоем уезжают, вот так вот запросто. - Подружка невесты старательно пожала плечами. Снова взяла стакан и допила. - В общем, нас всех зовут на банкет. Или как там это называется, когда жених с невестой уже уехали. Я так поняла, там уже целая толпа. По телефону все такие веселые.
- Ты сказала, что разговаривала с миссис Феддер. Что она говорит? - спросил лейтенант.
Подружка невесты качнула головой - довольно таинственно.
- Она была чудесна. Господи, что за женщина. Говорила абсолютно нормально. Я так поняла - в смысле, из того, что она говорила, - этот Симор дал слово ходить к аналитику и вообще исправиться. - Она снова пожала плечами. - Кто знает? Может, все будет первый класс. Я вся измоталась и думать больше не в силах. - Она посмотрела на мужа. - Пойдем. Где твоя шляпка?
И в следующий миг подружка невесты, лейтенант и миссис Силзбёрн уже шагали строем к выходу, а я, гостеприимный хозяин, плелся следом. Меня уже заметно покачивало, но поскольку никто не оборачивался, думаю, на состояние мое не обратили внимания.
Я услышал, как миссис Силзбёрн сказала подружке невесты:
- Вы туда заглянете или как?
- Не знаю, - последовал ответ. - Разве что на минутку.
Лейтенант вызвал лифт, и троица мрачно стояла и следила за счетчиком этажей. Речь им, судя по всему, была уже без надобности. Я стоял в дверях квартиры, от гостей в нескольких шагах, и тускло наблюдал. Когда дверь лифта раскрылась, я попрощался - громко, - и три головы повернулись ко мне одновременно.
- О, до свидания, - выкрикнули они, а когда дверь закрывалась, я услышал голос подружки невесты:
- И спасибо за выпивку!
Я вернулся в квартиру - весьма шатко, по пути пытаясь расстегнуть тужурку - или же распахнуть ее рывками.
Мое возвращение в гостиную было встречено восторгом последнего гостя, о котором я совсем забыл. Кивая и ухмыляясь, словно в конце концов настал наивысший момент торжества, которого мы оба долго ждали, он поднял мне навстречу щедро наполненный стакан. Я поймал себя на том, что при нашем воссоединении не вполне способен ответить такой же ухмылкой. Хотя помню, что похлопал старичка по плечу. Затем подошел к дивану и тяжело плюхнулся прямо напротив гостя, после чего мне все-таки удалось распахнуть тужурку.
- У вас нет дома? - спросил я. - Кто за вами присматривает? Голуби в парке?
В ответ на эти провокационные вопросы мой гость отсалютовал мне с еще большим смаком: так вздымают не стаканы с "томом-коллинзом", а пивные кружки. Я закрыл глаза и откинулся на спину, растянувшись и задрав ноги. Но вся комната от этого закружилась. Я снова сел и скинул ноги на пол - настолько внезапно и с такой плохой координацией, что рукой пришлось зацепиться за кофейный столик, чтобы не потерять равновесия. Я посидел, подавшись вперед и не открывая глаз. Потом, не вставая, дотянулся до кувшина и налил себе "тома-коллинза", расплескав жидкость и разбросав кубики льда по столу и полу. С полным стаканом в руке я посидел еще, так ничего и не выпив, затем поставил его в лужицу на столешнице.
- Хотите знать, почему Шарлотте наложили девять швов? - вдруг спросил я - мне показалось, у меня совершенно нормальный тон. - Мы были на Озере. Симор написал Шарлотте - пригласил ее к нам, и мать в конце концов ее отпустила. Ну и что случилось: однажды утром она присела прямо посреди нашей подъездной дорожки и стала гладить Тяпину кошку, и Симор кинул в нее камнем. Ему было двенадцать лет. И только-то. Он в нее кинул камнем потому, что она так красиво сидела с Тяпиной кошкой. Елки-палки, это все знали - я, Шарлотта, Тяпа, Уэйкер, Уолт, вся семья. - Я посмотрел на оловянную пепельницу на кофейном столике. - Шарлотта ему потом ни слова не сказала. Ни слова.
Я взглянул на гостя, вполне рассчитывая, что он станет спорить со мною, обзывать вруном. Я, конечно, вру. Шарлотта вообще не поняла, зачем Симор кинул в нее камнем. Но гость мой спорить не стал. Напротив. Он ободряюще мне ухмыльнулся, словно сочтет истиной в последней инстанции все, что бы я ни сказал дальше. Но я встал и вышел из комнаты. Помню, на пол - пути решил было вернуться и поднять два кубика льда, что лежали на полу, но задача показалась мне чересчур утомительной, и я вышел в коридор. Проходя мимо двери в кухню, я снял форменную рубашку - содрал с себя - и уронил на пол. В тот миг мне показалось, что здесь я всегда и оставлял верхнюю одежду.
В ванной я несколько минут постоял над корзиной для белья, рассуждая, стоит или не стоит мне вытаскивать дневник Симора и снова в него заглядывать. Не помню, какие доводы я приводил за или против, но в конечном итоге корзину я открыл и дневник достал. Снова уселся на край ванны и пролистал записи до самой последней: