Домой она возвращалась поздним вечером. На подступах к дому почувствовала чье-то касание. Повернув голову, увидела Душу, на плечи которой был, накинут дорогой жакет из жеребка, а на безымянном пальце сверкало золотое кольцо с большим бриллиантом, усыпанное вокруг мелкими изумрудами.
– Ну, что, – насмешливо улыбаясь, приговаривала Душа. – Все же решила отомстить Викингу, связавшись, как говорит подруга, с "ухажером". Не понимаешь, что от недуга можешь излечиться и без чьей-либо помощи. Надеешься, что узнав о твоем выборе, Викинг тут же вернется. Не будет такого. Никогда. Он отрекся от тебя. Так же, как и "ухажер" в удобный момент уйдет от тебя.
– Интересно, где она такие вещи берет? – озадачилась Неля.
– Это твои желания, словно подслушав ее, ответила Душа и внезапно исчезла, так же как и появилась.
Стоя на пороге дома, Неля еще не переставала думать – надо ли ей, в самом деле, связывать свою жизнь с человеком, которого она практически не знает, и спросить о нем не у кого. Что узнала – услышала от него самого. Какие еще могут быть тайны в "сундучке" жизненных кладов. И все равно ее решение помочь мужу оставалось незыблемым. Леша был недоволен столь долгим отсутствием Нели. Первое, что она услышала, стало:
– Где тебя черти носили?! Я не знал, что думать. Телефона подруги не знаю, ресторана тоже не знаю. Всякие мысли в голову лезут. Было трудно позвонить и предупредить? Мол, приду поздно. Противно одному сидеть в этой узкой камере-одиночке.
– Так что?! Моя комната напоминает тебе камеру, – возмутилась Неля. – Может быть, а я от своего обещания не отказываюсь, завтра же подадим заявление в ЗАГС, затем пропишу тебя. Можешь устроиться на работу и снимать себе жилье.
– Ой, малышечка, прости идиота, – Леша бросился на колени, обхватив Нелю за ноги. – Я так скучал по тебе, – он своим маслянисто-заискивающим взглядом всматривался в нее. – Было досадно, что не ведаю где ты, что с тобой. Тем более твоя актриса мне не понравилась. Все время старалась показать – ты принадлежишь ей, и может командовать тобой как хочет. Я представил, что ты у нее, и она науськивает против меня. Я ведь так тебя люблю, что становится страшно от одной мысли – вдруг бросишь меня.
– Хорошо, – смягчившись, вымолвила Неля. – Встань я тебя прощаю. Будем ужинать.
И словно не было сцены самоуничижения и маслянистого взора, его глаза, отведенные в сторону, уже заполнялись едва заметным презрительным равнодушием. Отчетливо, со стальными переливами, он произносил тоном, не терпящим спора.
– Распишемся. Потом. После того. Как пройдет операция. Встанешь на ноги. Окрепнешь. Будешь здорова.
В голове Нели, то угасая, то обретая силу, начала биться фраза, оброненная Ниной. "У него руки убийцы". Почему она так решила, – недоумевала Неля. – Ничего подозрительного в нем не видно. Только те признания в краже, обернувшиеся "дурацкими шуточками". Надо отучить от таких экзерсисов. А руки – руки источают тепло, нежность и заботу. – Решила – не будет больше обращать внимания на слова Нины. Видимо, Леша, в самом деле, прав, когда сейчас успокаивая ее, говорит, что Нина завидует ей. У нее, Нели, есть заботливый и любящий ее человек.
Внезапно, Леша напомнил об одном эпизоде на дне рождения. Увидев на указательном пальце Нины красивое кольцо, взял актрису за руку, начал разглядывать ювелирное украшение. Золотое кольцо необычной прямоугольной формы с большим алмазом посредине, вокруг которого, словно маленькие звездочки, оттеняющие весь блеск большой звезды, была рассыпана бриллиантовая крошка. Кольцо и его историю, рассказанную Леше Ниной, Неля знала и помнила еще с юности.
– Какая прекрасная работа, – заметил Леша. – Я видел много золотых изделий, но это очень эстетично.
– Да, – подозрительно посмотрев на "ухажера", – оно действительно прекрасно, – каким-то напряженным голосом произнесла Нина. – Мне его подарила мама. Оно переходит из поколения в поколение, еще от моих предков-дворян. Я кольцо не держу дома. Беру у своих родственников по случаю торжеств, от греха подальше.
Неля недоуменно уставилась на Нину, все в ней клокотало от возмущения.
– Зачем она врет про кольцо. Ее мама, еще, когда была жива, рассказывала, как его приобрела. В конце сороковых, в Тбилиси, у армянских эмигрантов из Франции, купила кольцо, чуть ли не за бесценок и подарила дочери. Что Нина хочет показать ничтожность происхождения Леши?!
Продолжая держать Нину за руку, Леша запальчиво произнес.
– Ничего. У моей малышки будет, правда без родословной, но очень красивое, – выпалил Леша, – и в скором времени. – А Неля ощутила, что ей и в самом деле впервые в жизни захотелось иметь кольцо с бриллиантом.
– Но у вас пока что не те обстоятельства, – возразила Нина.
– Надеюсь, что полоса сомнений и обездоленности скоро закончится. – И глаза Леши вдруг озарились таким блеском, будто отблеск бриллиантов от электрического света затрепетал них.
Теперь ты понимаешь, – продолжал внушать Неле Леша, – актрисе, конечно же, бывшей, невмоготу, что я хочу и смогу сделать такой подарок моей любимой. Я обещал, что будешь у меня недосягаемой. Птицей высокого полета. Все подруги обзавидуются тебе.
Нет, Нине не остудить моего решения быть с Лешей. Ничего разрушить ей не удастся. Идеальных людей нет. Его плюсы перевешивают минусы.
Казалось, что она и сама еще не совсем убеждена в своем решении, стараясь отметать сомнения. Оставались считанные дни до появления Нели в больнице. Можно сказать, что внутренне она была довольно спокойна в ожидании столь кардинального лечения. Знала, что у нее есть опора, благодаря которой преодолеет все трудности. А, за два дня до больницы позвонил Викинг. В квартире никого не было, кроме нее. Леша ушел, как он говорил "на свой Бам". Соседи – кто на работу, кто по разным делам, даже Агнесса Сергеевна, спящая почти до вечера, тоже куда-то исчезла. От неожиданности звонка возлюбленного, все в Неле в напряжении затаилось. Ведь она опять услышала такие знакомые, такие любимые бархатистые переливы его голоса.
– Майне мейделе, рад слышать тебя. Два месяца назад я сел за работу. – Она почти не понимала, что он говорил. Только ощущала, что кровь застыла в ней, и от закравшейся сладкой тоски сердце учащенно пульсировало. Единственное, что звучало в ней и захватывало всю ее целиком, было: "как же я люблю его. Не могу без него жить". Отрезвляющим был вопрос "что делать с Лешей?" От голоса Викинга, произносимых им слов, чувствовала, что слабеет и еще немного как трава скошенная косцом, может упасть на пол.
Викинг рассказывал, что за два месяца разлуки написал пьесу о ней и о себе. Отдал пьесу в один из театров, кажется, ее примут к постановке.
– Девочка, моя, почему ты не сообщила, что с тобой произошла беда? Почему об этом я должен был узнать вчера от Нины. Я бы всегда помог тебе. Ты для меня всегда была и остаешься самой любимой женщиной на свете.
Он еще что-то хотел сказать. Внезапно его голос, почти шепот, словно микрофон телефонной трубки был прикрыт, зазвучал где-то далеко. Но Неля все-таки отчетливо услышала, как женщина торопит Викинга заканчивать разговор, так как они уже опаздывают на "решающую встречу".
– Детка, еще немного и я закругляюсь, – оправдывался Викинг. – Я разговариваю с редактором. Очень важный для меня момент. Да, – опять его бархатные модуляции достигли Нелиного уха, – я готов ко всему. Обязательно внесу свою лепту.
Грусть заполнила ее существо, растворяясь в осмыслении, что она девочка, а та детка, что опять будут украденные мгновения, часы, дни, переходящие в годы неопределенности и опустошения.
– Нет, не хочу.
Неля сама не заметила, как безразличие зазвучало в ее голосе: "нет, мне ничья помощь не нужна. У меня есть муж. Он позаботится обо мне" Она положила трубку.
Операция прошла благополучно. Хотя какое-то непонятное озорство, ничем неоправданное чудачество Леши, вызывали в ней не только восторг, но и недовольство, она постаралась не обращать на них внимание. Он ее не подвел и сделал все возможное для скорейшего выздоровления. После выписки из больницы, Леша привез ее домой, Неля увидела красиво накрытый стол, уставленный всякими яствами и бутылку шампанского.
– Это в честь твоего выхода из заточения и полнейшего выздоровления. – Леша встал на колено и незаметно для Нели вытащил из кармана маленькую коробочку. Открыв ее, он торжественно произнес. – Предлагаю тебе руку и сердце. Будь моей женой, – немного замявшись, он продолжил, – официальной.
Неля увидела золотое кольцо с небольшим бриллиантом. От возбуждения ее глаза заблестели, щеки зарумянились. Она никак не ожидала столь быстрого исполнения обещания. Ощутила, что давно в ней таилось желание видеть на своем пальце кольцо с бриллиантом, а еще больше обручальное.
– Да, я согласна быть твоей официальной женой, – глаза Нели радостно искрились, словно подтверждая ее согласие.
Леша, словно не видя радостного возбуждения Нели, продолжал свою торжественную речь.
– С этого дня мы с тобой открываем путь новой жизни, освященный шампанским, которое только пригубим.
Глядя на коробочку с кольцом, неожиданно сникнув, Неля спросила: "Где нашлись деньги на столь дорогой подарок, да и на застолье тоже?" Она хорошо знала. У них никаких накоплений не было.
– Кольцо украл в магазине, незаметно. Продавщицу отвлекли. Коробочку положил в карман и был таков.
– Все! На этом праздник заканчивается. И всякие отношения тоже. Мужа-вора я не хочу. Живи, как хочешь, таких поступков терпеть не буду, – кипела от гнева Неля.