Жанна Громовик с поставленной шефом задачей справилась. Полчаса назад Черт прислал ей sms-сообщение, в котором приказал в извращенной форме скомпрометировать врагов. Извращение получилось, через сутки все местные газеты напечатали на развороте фото индусов, пьющих "Родненькую". Надпись под фотографией гласила: "Лучшая водка – для лучших людей". Новый виток конфронтации в отношениях двух местных кланов в Задорожье состоялся.
В любви, как на войне
Ольга и Тарас, по мнению Зюскинда, плохо и фальшиво изображали семейную пару. Они театрально улыбались друг другу и, с нескрываемым удовольствием, собирали в саду гнилые яблоки и листья. Разгоряченные охранники от несвойственной их профессии работы, сексуально светились изнутри. Веник следил за ними сквозь тяжелые шторы и думал о том, что в настоящей супружеской жизни так не бывает. Жена должна командовать мужем, он в ответ огрызаться, потому что никому из них не хочется убирать сад, где пропал небывалый урожай яблок. Если бы Ольга закатила истерику лже-мужу по этому поводу, вот это сермяжная правда жизни, а так – пустая трата времени. Театр.
Веня задернул пыльные шторы, болезненно чихнув несколько раз подряд. Узник изнывал от тоски, охранники обращались с ним радикально сдержанно, как с больным, которому необходим строгий уход. В его сторону за время заточения с их стороны не сказано ни одного лишнего слова. Зюскинд бесцельно шатался по дому в поисках приключений, они отсутствовали. Ужас! От тоски хотелось умереть. "В милицейских застенках страшно, но не скучно", – с горя подумал помощник Черткова. На кухне он включил электрический чайник, чаю не хотелось, сработала привычка заполнять день бессмысленным чаепитием. Веник открыл холодильник. Сыр, колбаса, консервы, зелень, маленькая зеленая кастрюлька, в ней четыре крупнокалиберных яйца. Может, их страус снес или неведомая в мире птица? Оля плохая хозяйка, она не варит борщи, очень редко диетические супы, где плавает крупно нарезанная, как будто порубленная топором, морковка, картошка и сельдерей. Есть кулинарную дрянь два раза в неделю невозможно, но Вениамин Зюскинд стряпней давится.
Зазвонил мобильный, узник встрепенулся, как от удара электрического разряда. На холодильнике Ольга забыла белый айфон, на нее не похоже, но женщина есть женщина, пусть она трижды профессиональный охранник, подумал Зюскинд. Как все типичные представительницы слабого пола, Ольга плюет в тушь и открывает рот, когда красит ресницы, любит часами разговаривать по телефону и сидит на диете, хотя в этом нет необходимости. Она просто женщина.
Зюскинд подбежал к окну, охранники активно работали, жгли сухие ветки, выкопали яму для гнилых яблок. Время есть, главное, чтобы Ольга не вспомнила о телефоне. Веня дрожащими руками набрал номер Артура, тот долго не реагировал на звонок, вызвав у него неконтролируемый приступ ревности. Через две минуты томный голос Артура произнес:
– Слушаю.
– Арчи, привет мое солнышко, как ты?
– Веня это ты?
– Я, а кто же еще. Ты что, не один? – ревностно спросил Зюскинд.
– Один, я только что вышел из ванной, – у Вениамина защемило сердце, он мгновенно вообразил точеную фигуру Артура, вспомнил запах его чистого, холеного тела, испытав при этом давно забытое возбуждение.
– Веня, про тебя тут такое пишут местные газеты! Что тебя убили менты, и твое тело закопали в лесу. Как я рад, что ты жив!
– Арчи, ты, правда, рад?
– Безумно!
– Я хочу тебя.
– Я тоже. Веня, я так по тебе скучаю. Я плакал, думал, тебя менты убили. Господи, что я пережил!
– Арчи, давай встретимся. Запоминай, переулок академика Петрова дом 65, это за городом, элитные коттеджи. Меня охраняют два человека, телефон эти сволочи отобрали. У меня не будет другой возможности позвонить тебе. Бери такси, жди меня сегодня у дома №60, там автостоянка, в два часа ночи, если я опоздаю – уезжай. У меня есть деньги, мы уедем вместе в Москву, затеряемся.
– Веня, ты делаешь мне официальное предложение?
– Да, любимый. Я еще месяц назад купил для тебя кольцо. Все ждал подходящего повода.
– Кольцо, а какое оно?
– Я его сделал на заказ. Белое золото, а посредине два больших бриллианта. Ты и я всегда вместе.
– Круто! Я уже хочу его надеть.
– Арчи, будь осторожен, нам нужно убежать от корпоративной охраны и ментов. Прихвати с собой женскую одежду, я переоденусь в девушку, достань парик, очки, смотри, чтобы за тобой не было хвоста.
– А парик, какой купить? Ты хочешь быть блондинкой, брюнеткой или рыженькой?
– Арчи, это не имеет никакого значения, я хочу быть просто живым. Понимаешь?
– Да, любимый.
– До встречи, на этот телефон не звони, будь осторожен, любимый!
– До встречи!
– Целую тебя крепко.
Веня Зюскинд стер в телефоне последний зафиксированный звонок, положил телефон на место. Он вылил из чайника горячую воду, остудил его под струей холодной воды, вытер кухонным полотенцем насухо стол. И быстро, не оглядываясь, побежал к себе в спальню, на второй этаж. Пленник закутался в одеяло, крепко закрыл глаза, его пробуждение для охранников не должно вызвать подозрений. Прошло полчаса, прежде чем Ольга обнаружила – телефон она оставила в доме. Опозориться перед напарником она не хотела, поэтому под предлогом попить чайку пошла в дом. Тарас замерз и через три с половиной минуты появился на пороге кухни.
– Оля, сделай бутерброды, я жрать хочу.
– А у самого что, руки отсохнут?
– Да нет, – Тарас в армии работал коком на судне, поэтому умело нарезал тонкими колечками колбасу, сыр и хлеб.
– Я пойду, посмотрю, как там наш домашний зверек поживает, – сказала Ольга и направилась в комнату, отведенную для Веника.
Она шла по коридору и внимательно изучала функции в телефоне, с телефона никто не звонил, но интуиция подсказывала ей, Зюскинд мог воспользоваться ее айфоном. Домашний зверек, скрутившись калачиком, спал в постели или делал вид, что крепко спит.
– Ты мой телефон брал? – грубо спросила Ольга спящего Зюскинда, не подававшего признаков бодрствования. – Хватит целку разыгрывать, кому ты звонил? – пленник не пошевелился. Бывшая каратистка подпрыгнула и больно стукнула правой ударной ногой клубок. Зверек застонал.
– Кому звонил, последний раз спрашиваю!
– Да никому. Я хотел позвонить, а потом передумал, это опасно.
– Кому хотел позвонить?
– Морозову, хотел спросить у него, сколько времени мне еще прятаться здесь.
– Не ври мне, я все равно проверю. Кому хотел позвонить?
– Другу, но он к телефону не подошел.
– Бросил тебя твой любовник. Трахается, как кролик, с другим мальчиком, а ты, Зюскинд, страдаешь. Все вы, педики, одинаковые.
– Оля, прошу тебя, оставь меня в покое, у меня кошки и так на душе скребут. Тошно мне и одиноко.
Ольга развернулась, чтобы уйти, но потом передумала, подошла и второй раз со всей силы ударила Зюскинда, удар пришелся по самому мягкому месту, которое несколько дней назад перестало болеть. Веня вспомнил милицейские застенки.
– За что? – застонал Зюскинд под одеялом.
– А так, для профилактики. Если узнаю, что ты меня обманул, убью.
"Хоть бы скорее сбежать из этой загородной тюрьмы", – подумал узник.
Охранники весь вечер активно пили вино, смотрели страшилки по телевизору. Мерзкие крики зомби доносились с первого этажа, заставляя Зюскинда периодически вздрагивать. Тарас хотел заполучить Ольгу, как женщину, он добросовестно вошел в роль мужа, поэтому плотские фантазии в реальном мире жаждали применения. Охранник с безукоризненными физическими данными, изображая кровожадного зомби, завалил, после выпитых до дна двух бутылок грузинского вина, напарницу на диван. Она сопротивлялась ровно пять минут, а затем, повинуясь животному инстинкту, отдалась.
Сладострастные крики услышали даже соседи. Достоверно играют супружескую пару, подумал Зюскинд и накрыл голову пуховой большой подушкой. Ольга в жизни все делала со страстью – била подопечных, отрабатывая на них приемы карате, ела, пила, ругалась, вступала в интимные отношения. Страсть в ее представлении демонстрировала окружающим силу духа, которая в ее женском организме присутствовала с избытком.
"Господи, что же она так кричит, может Тарас ее душит, скорее бы задушил эту злобную сучку", – переживал Зюскинд. Он посмотрел на часы – половина первого ночи, открыл настежь окно, впуская в комнату холодный воздух. Кромешная тьма, два тусклых фонаря, лай соседских собак, сильный ветер. Веня надел теплый свитер, кроме пары трусов, носков и спортивного костюма, больше личных вещей у него не было.
За окном пахло свежим загородным воздухом. Пахло свободой Ольга перестала кричать, Зюскинд закрыл окно, наверное, страсть закончилась, два зомби, которых лично знал Веня, угомонились. Сердце Веника стучало аритмично и громко, болели виски, хотелось спать. Он замотался в одеяло с головой и думал об Артуре, как они сбегут вместе с ним из этого проклятого города, подальше от Черта, его грандиозных многоходовых игр. Там, за окном существовала иная жизнь, без насилия, унижения и страха, там обитала любовь.
Зюскинд последние годы жизни посвятил корпорации "Родненькая". Ее хозяину служил преданно, самозабвенно, выполнял любые прихоти Черта. Из обыкновенного сома лепил русалку, из заурядной водки – бренд мирового масштаба, он знал тайны шефа, оберегал его личное пространство от посягательства извне. А что в итоге? Его используют, как подсадную утку в войне с индусами. Изувеченное в милицейских застенках тело, душа, утомленная ожиданием рокового конца, и животный страх быть пойманным сегодня.