- Собаку искать не будем. Будем искать преступника, который произвел кражу личного имущества. Собака ведь личное имущество. А "шкипер", как вы его называете, это рабочий магазина Сысоев. Второй - Виктор Викторов, по кличке Витек, торгует с лотка у метро. Третьего не знаю. В воровстве собак замечены не были…
Лейтенант глянул на часы.
Она вышла из подъезда. У магазина стояла привычная очередь за спиртным, тянулись очереди к лоткам за яблоками, за колбасным фаршем, очередь была у газетного киоска, у будки с мороженым. Люди стояли терпеливо. Привыкли.
Сидела с подругами у себя в квартире. Покуривали. Пили кофе.
- Купи себе другую, - сказала Вера. - Нет выхода. В Москве собаку не найти.
- Буду искать, - сказала она.
- До конца жизни, - заметила Вера.
- Из нее уже шапку сделали, - сказала Надя.
Она заплакала. Пришлось утешать.
- Что ты, как старая дева, собачку завела, роди ребенка! - сказала Надя.
- От кого? - спросила Вера. - Девки, надо что-то делать.
- Что? - спросила она.
Подруги молчали.
- Мне пора, - сказала Надя. - У Мишки по алгебре не получается…
- А у меня вообще ничего не получается, - сказала Вера. - Извини. Но я вечерами боюсь одна ходить…
Распрощалась с подругами. В передней висел Нюркин поводок. Всплакнула.
Потом сполоснула лицо, припудрила, села за стол, взяла лист ватмана, разграфила очень аккуратно и начала вписывать адреса, заглядывая в справочники:
1) ветеринарные поликлиники;
2) собачьи площадки;
3) клубы собаководства;
4) ветстанция;
5) виварии;
6) птичий рынок.
Был второй час ночи, когда она закончила работу и приколола ватман на стену. И тут зазвонил телефон. Она сняла трубку:
- Да. Черная. Ризеншнауцер. Да. Красный ошейник. Нет. Муж не может. Я сама. Я сейчас. Это где? Записываю.
Она почти бежала по микрорайону. В этот ночной час прохожих не было. Она нашла дом, сверилась с записью на листке. Многоэтажный дом был темен, светилось только два окна.
Она поднялась на лифте, нажала на кнопку звонка. Дверь открыл небритый мужчина.
- А где собака? - спросила она.
- Здесь все псы, - усмехнулся мужчина.
Она прошла через переднюю. В комнате было еще двое мужчин, которые встретили ее радостными возгласами. Они были пьяны.
- Проходите, - пригласили ее, - разделите нашу трапезу, а мы разделим ваше горе.
- Где собака? - спросила она и позвала: - Нюра!
- Я Вася. - Мужчина, который открыл дверь, подтолкнул ее в комнату.
Она попятилась. Вася обхватил ее и попытался уже втащить в комнату. Она ударила его локтем, оттолкнула, бросилась к двери, за ней бросились уже все трое. Она справилась с защелкой, распахнула дверь и бросилась вниз по лестнице. Зашумел лифт и пополз вверх. Хлопнула дверь лифта. Лифт пошел вниз. Она сбросила туфли. Выскочила из подъезда, забежала за дом, пронеслась через детскую площадку и выскочила на освещенное место у аптеки. Она надела туфли и пошла, выравнивая дыхание. И тут она увидела, что к ней приближаются двое мужчин. Она огляделась, подняла кусок кирпича и, прижимая его к груди, торопливо свернула в сторону.
Она вошла в свою квартиру, перевела дыхание, сняла с антресолей старый чемодан, набитый изношенной обувью, и достала из него старую финку в потрепанном кожаном чехле. Финку она положила в свою сумочку, проверила все три дверных замка, набросила цепочку и легла спать, положив рядом сумочку, в которой лежал нож.
На следующий день после работы она начала объезжать районные ветеринарные лечебницы.
На улице Юннатов в лечебнице сидела очередь из хозяев и собак.
Собаки задирались, хозяева молча пересаживались. Были здесь и кошки, и хомяки, и морские свинки, но больше все-таки собак.
Из кабинета врача выходили люди с перевязанными животными. Самых маленьких выносили на руках.
Она прошла к заведующему, молодому мужчине в хорошем костюме, при дорогих японских часах.
- Извините, - сказала она. - У меня пропала собака, сука, ризеншнауцер. Если вдруг…
- Давайте, - сказал заведующий.
- Что? - не поняла она.
- Объявление.
Она достала листок. Заведующий кнопкой прикрепил его на картонный щит. Таких объявлений было несколько десятков.
В следующей поликлинике пожилой ветеринарный врач приклеил ее объявление на стенку. Здесь тоже были десятки объявлений. Ее объявление легло на другое, в котором была мольба сообщить о пропавшем коккер-спаниеле.
Вечером она возвращалась домой. На пустыре гуляли несколько собачников. Двое мужчин курили, а их собаки резвились рядом. Борис занимался с двумя эрделями, которые не хотели влезать на вышку. Она поспешила пройти мимо, Борис ее не заметил.
В воскресенье она ходила по Птичьему рынку. Продавались щенки - породистые и беспородные, продавались котята, птицы, рыбы. Шел дождь со снегом. Мокрые щенки жались друг к другу. Их накрывали целлофановой пленкой. Под полупрозрачной пленкой они казались странноватыми, почти неземными существами.
Рядом с ней в модном, но холодном плаще ходил он.
- Поехали домой, - предложил он.
Она тоже замерзла и молча прошла вперед. И вдруг она увидела Нюрку, мокрую, дрожащую. Бросилась к ней:
- Нюра, Нюрочка! - и стала ее обнимать. Собака шарахнулась от нее.
- Ты чего, выпила? - спросил ее продавец. - Какая Нюра, это же кобель. Бест.
- Извините, - сказала она.
- Поехали домой, - снова предложил он. - Это же бессмысленно… Прошло столько времени…
- Ты поезжай, я останусь.
- Ну и оставайся!..
Он энергично зашагал к выходу. Она надеялась, что он оглянется, но он не оглянулся.
Вечером она сидела с подругами на кухне. Пили чай.
- Кстати, есть щенки, - сказала Вера. - Шпицрутены.
- Ризеншнауцеры, - поправила Надя.
- Я так и сказала. Покупай. Мы тебе одолжим денег.
Она промолчала. Она уже приучила себя не отвечать, просто молчала. Зазвонил телефон. Она сняла трубку и начала записывать.
- Спасибо. Я сейчас приеду. Девочки, посидите, я подъеду в Химки. Очень похоже, что там Нюрка.
- Мы с тобой, - встала решительно Вера. - В такую темень мы тебя одну не отпустим.
Но их решимость заметно поубавилась, когда они вышли из такси на неосвещенной улице у домов барачного типа. Чиркая спичками, они нашли нужный им дом, вошли в подъезд. Вверху что-то загрохотало.
- Надо ездить с мужиком, - сказала шепотом Вера.
- Нет мужика, - ответила она и начала стучать в дверь.
После работы она выстояла очередь за колбасой. Но когда подошла к тележке, колбаса закончилась. Очередь мгновенно распалась и так же мгновенно выстроилась у другой тележки. Она оказалась в самом конце очереди, не стала испытывать судьбу и вышла из магазина.
В универсаме давали колготки. Очередь была громадная. Была очередь и на автобусной остановке, здесь она покорно встала, ехать-то надо.
У себя в квартире, не раздеваясь и не зажигая света, она поплакала. Телефон молчал. Телевизор не работал.
В воскресенье она снова была на Птичьем рынке. Шел дождь со снегом. Ризеншнауцеров на этот раз не предлагали. И тут она увидела Бориса. Он покупал корм для рыб. Она тут же повернула назад, но он уже ее заметил.
- Анна! - Он явно обрадовался. - Я вас давно не вижу, вы раздумали дрессировать Нюрку?
- У меня ее украли…
- Как? Когда?
- Три месяца назад.
- Можете уже не ходить сюда, - сказал он. - Продают или сразу, или выдерживают чуть больше месяца, когда владельцы теряют надежду найти.
- Я надежды не потеряла. Если она жива, я ее найду.
Он внимательно посмотрел на нее. В ее отрешенности была непреклонная воля.
- Замерз как цуцик. Выпьем чего-нибудь горячего, - предложил он.
В кафе ничего горячего не было, только лимонад.
- Поехали по домам, - предложил он.
Он остановился у старого "Запорожца", первой еще модели, прозванной народом и "горбатым", и "ушастым".
- Мой "мерседес", - усмехнулся он. - Я патриот. У меня все советское.
Она села в машину. Обогрев едва работал.
Они ехали по Москве.
- Сейчас особенно крадут сук, - говорил Борис. - Производить щенков выгодно. Особенно от крупных собак. Цены подскочили втрое. Посчитайте! В среднем семь щенков. Без родословной по пятьсот рублей. Значит, три пятьсот. В год до семи тысяч. Покупают кооператоры для охраны. Да и вообще спрос на сторожевых собак сильно увеличился. Люди чувствуют себя спокойнее под охраной зверей.
Помолчали.
- Когда у нее должна быть следующая течка? - вдруг спросил Борис.
- Прошла два месяца назад, - ответила она. - А почему вы об этом спросили?
- Если ее повязали в последнюю течку, щенки могут появиться через несколько дней или уже появились. Их надо будет реализовать. Конечно, они могут разойтись по знакомым. Но, во-первых, ни у кого нет семи знакомых, которым нужны собаки, у меня, например, таких знакомых только двое. Значит, обязательно повесят объявления. Через клуб без родословной продавать не будут. Объявления на Птичьем рынке появятся обязательно. Или привезут щенков. В общем, пора перекрывать все ходы и выходы.
- Как? - спросила она.
- Это мы разработаем, - пообещал он.
Они остановились у ее дома.
Борис подрулил к тротуару, заглушил двигатель, вышел, открыл дверцу машины, подал руку, помогая ей выйти.
- Спасибо, - сказала она и улыбнулась.