- Я слишком хвалил вас, - немного помолчав, сказал "верховный экзекутор", - за дело. Но необдуманно и опрометчиво. Мои похвалы сыграли решающую роль в этом вопросе. Третья ступень выбирала между Барселоной, Санкт-Петербургом, Акапулько и Дели. Я поспешил отозваться о вас в превосходной степени. И выбор пал на вашу команду.
- А теперь я попросил бы всех, незаслуженно расхваленных, покинуть этот кабинет и занялся делом! - объявил Кастор. Взмахнул руками, как дирижер. И первым исчез - просто перестал быть видимым.
Мунги вскочили с мест и поспешили к выходу, как стадо антилоп, опаздывающих на водопой. Впереди мчался Лёва, держа перед собой сканер эмоций на вытянутых руках, как кубок.
Трофим Парфёнович перевёл взгляд на Даниила Юрьевича, и тот удалился вслед за остальными.
- А ты - останься, - услышал Виталик. И, как в страшном сне, медленно повернулся спиной к спасительному выходу. Прошмыгнули мимо сёстры Гусевы с остатками пирога. И дверь захлопнулась с тяжелым стуком, как крышка гроба.
* * *
С первого дня работы в Тринадцатой редакции Виталик боялся Трофима Парфёновича. Даже не его самого - его проницательности. От этого существа ничего нельзя было скрыть. В том числе и полную никчёмность маленького глупого Техника, вообразившего, что из него когда-нибудь выйдет толк. Хорошо было успокаивать себя тем, что Трофим Парфёнович - ну, он же большой начальник, ему некогда заниматься разными скучными мелочами, вроде разоблачения самозванцев. Но, как видно, время пришло.
Приказ остаться пригвоздил Виталика к земле. Эх, надо было оттолкнуть Дениса с Шуриком и выскочить из кабинета, притворившись, что ничего не слышал. Но разве от Трофима Парфёновича убежишь?
В ожидании разоблачения самозванец покорно сел на "скамейку практикантов", превратившуюся в "скамью подсудимых".
"Верховный экзекутор" постоял немного возле стола переговоров, без всякого выражения взглянул на брошенные как попало стулья - те тут же выстроились в ряд вдоль стенки, затем одним неуловимым движением преодолел расстояние до "скамейки практикантов". Уселся на пол, сложил ноги в совершенно противоестественный лотос, руки скрестил на груди не менее причудливым образом и снизу вверх, не мигая, уставился на Виталика.
Эта игра в гляделки могла затянуться надолго: мунги второй ступени не чувствуют течения времени, потому что течёт оно не сквозь них, а где-то рядом, а Виталик, хоть и ощущал кожей каждую секунду, боялся пошевелиться и тем привлечь к себе внимание: ведь покуда они так сидят, сохраняется хрупкое равновесие. Например, Техник до сих пор жив.
"Думаете, почему я так часто к вам захаживаю? Чтобы откусывать от каждого по кусочку!" - прозвучал в голове голос Кастора.
Виталик немного расслабился: "Фиг его знает, когда он шутит, а когда нет. Может, они и в самом деле нами потихоньку питаются? Сейчас этот удав заглотит кусок моей жизненной энергии, или что они там жрут из нас, и отчалит. Да, наверное, так и есть. То есть, не такой уж я и бесполезный, да? Меня можно есть и не отравиться".
Когда Техник окончательно расслабился и даже ухмыльнулся свей чуть нагловатой ассиметричной улыбкой, Трофим Парфёнович, видимо, решил, что можно приступать к допросу и, не разжимая губ, спросил:
- Ну и кто же ты?
- Я - ваш верный мунг! - брякнул в ответ "подсудимый".
- Кем ты был до этого?
- Да никем я не был. Учеником маляра, вот кем.
- Кем ты был на самом деле?
- Просто чуваком… Сам не знаю, за что меня взяли.
- Откуда ты знаешь, что тебя взяли?
- Ну, я же здесь. Пока ещё.
- Что ты знаешь о своих целях? Для чего тебя взяли?
- А что, мы разве не желания исполняем? Это тоже прикрытие такое?
Трофим Парфёнович замолчал. Лицо его не выражало ничего, и понять, чем вызвано это молчание, было совершенно невозможно. Но Виталику показалось, что разговор зашел в тупик.
- Когда ты в первый раз увидел такой сон? - помолчав немного, "верховный экзекутор" решил подойти с другой стороны.
- Какой сон? - растерялся Виталик. - Мы, что ли, спим все? А настоящая жизнь где-то не здесь? А как проснуться, я проснуться в настоящее хочу!
Трофим Парфёнович расплёл руки и достал из воздуха, словно бы сняв с невидимой полки, пачку листков, исписанных неразборчивым Виталикиным почерком.
- Вот твои отчёты по "соннику". Как часто ты видишь такие сны?
Техник дрожащей рукой принял бумажки и уставился на них, как Гамлет на череп бедного Йорика.
Иногда старшие товарищи ставят на мунгах первой ступени опыты. На обычных простых людях тестировать некоторые препараты негуманно, а мунги - они как будто нарочно для этого созданы. Благородные, ответственные, да к тому же знают достаточно для того, чтобы видеть мир немного не так, как остальные. Отчего бы им не принести себя иной раз в жертву во имя счастья грядущих поколений? Первая ступень, несмотря на всю свою сознательность, может быть, и отказалась бы от роли жертвы, только её мнением никто не интересуется. Когда надо что-то испытать, скажем, на сотрудниках Тринадцатой редакции, Кастор без предупреждения появляется на летучке, ставит перед общественностью задачу, и удаляется.
Разумеется, опыты, которым подвергаются безответные мунги первой ступени - как правило, безобидны, полезны, а порой и приятны. Но опытами они от этого быть не перестают.
Так, например, два месяца назад на десятке мунговских ячеек, расположенных в разных часовых поясах, начали испытывать новое средство под кодовым названием "сонник".
"Сонник" - это такой ответ мунгов второй ступени на пока ещё невыполнимое, но страстное желание огромной части жителей Земли. Если эксперименты на живых мунгах однажды закончатся без потерь, "сонник" подкинут какой-нибудь корпорации, и он будет пущен в массовое производство.
"Сонник" по виду похож на маленький - размером с ноготь большого пальца - клочок влажной салфетки. Этот клочок следует проглотить - и поскорее ложиться спать. Действует "сонник" просто: через пять минут подопытный уже спит крепким сном, даже если спать он совсем не хотел, а через час, два или три (по собственному выбору) он легко просыпается по звонку будильника и чувствует себя так, будто проспал восемь часов в хорошо проветренном помещении. Вот только использовать это средство чаще, чем раз в неделю, не рекомендуется. Иначе с каждым преждевременным приёмом оно будет терять силу, пока не превратится в простое снотворное.
Подопытным мунгам выдали по три листочка "сонника" на месяц, объяснили, как он действует, и велели подробно описывать всё: свои сны, ощущения, самочувствие. Шурик больше всех обрадовался такому подарку: это означало, что хотя бы три раза в месяц он сможет и выспаться, и прийти на работу вовремя. Отказался от участия в эксперименте только Денис: соблюдение режима было важнее, чем даже самый безопасный опыт со временем.
- А это… повторите вопрос ещё раз? - рассмотрев листочки со своими отчетами, робко сказал Виталик. - Что я не так сделал?
- Как часто ты видишь такие сны?
Подсудимый попытался тянуть время и сделал вид, что внимательно вчитывается в свои каракули, чтобы лучше понять, о чём идёт речь. Трофим Парфёнович молчал и ждал. И вдруг время потекло сквозь Виталика с невероятной и даже неестественной скоростью. Хлынуло сплошным потоком. Оно ввинчивалось в макушку, стремительно проносилось по всему телу, вытекало из пяток и пропадало навсегда, навсегда. Минуты, секунды захлебнулись в этом водовороте, часы исчезали бесследно, а поток всё ширился, ещё немного, и вся жизнь утечёт в песок…
- Не убивайте меня, пожалуйста! - не выдержал Виталик, и попытался сунуть в руку Трофиму Парфёновичу измятые листки с отчетом, словно это была взятка. - Я это всё придумал из головы, этого не было, и никому это не снилось!!! Честное слово, ничего этого не было ни на самом деле, ни во сне. Просто я отдал свои "сонники" Циа… Константину Петровичу, а он за это меня премии не лишил.
- Подойди к телефону и позови его сюда, - приказал Трофим Парфёнович.
Виталик, пошатываясь, поднялся с места и почувствовал, что время снова течет сквозь него привычной тоненькой струйкой.
Он подошел к телефону. Набрал внутренний номер коммерческого директора, мысленно заклиная его оказаться не на месте и избежать страшной пытки утекающим временем, но тот, к сожалению, ответил сразу.
- Трофим Парфёнович просит зайти в кабинет шефа. Насчёт сонника. Ну, того, который мы… - Виталик хотел сказать что-то ещё, но трубка выскользнула из его руки и аккуратно упала на рычаг. А сам Витклик рухнул в кресло Даниила Юрьевича и постарался слиться с обивкой.
Константин Петрович с папкой под мышкой вошел в кабинет шефа, остановился возле двери и с интересом оглядел живописную композицию: Трофим Парфёнович в позе продвинутого йога сидит перед пустой скамейкой, а Виталик забрался в кресло Даниила Юрьевича, подобрал ноги, обхватил руками коленки, вжал голову в плечи и при этом очень выразительно молчит.
- Я уже здесь, - оценив обстановку, сообщил коммерческий директор.
Трофим Парфёнович вышел из астрала, поднялся на ноги и приблизился к новому фигуранту дела. Опережая его вопрос, Цианид достал из папки несколько листов, отпечатанных на принтере.
- Это мои отчёты по "соннику". Нелегальному. Вероятно, вам стало известно о нашем… небольшом соглашении?