Они сидели, пили пиво и трепались до трех часов утра. Уже в фургоне Пикник сказал:
- Господи, этот Риццо говорит как заведенный.
Ливайн сложил руки на животе и зевнул.
- Кто-то ведь должен говорить, верно?
На рассвете Ливайн проснулся от громкого рева и оглушительного грохота, раздававшегося в самом центре пустыря.
- Арррр, - зарычал Ливайн, зажав уши. - Что за чертовщина?
Дождь перестал, и Пикник уже вылез из машины.
- Ты только посмотри, - сказал Пикник.
Ливайн высунул голову из кабины и огляделся. В сотне ярдов от их машины один за другим, словно гигантские стрекозы, взлетали армейские вертолеты, которые, очевидно, отправлялись обследовать то, что осталось от поселка Креол.
- Вот тебе на, - сказал Пикник. - Выходит, ночью они уже были здесь.
Ливайн закрыл глаза и откинулся на сиденье.
- Ночи здесь темные, - сказал он, наладившись спать.
Проснулся около полудня, голодный и с пульсирующей болью в голове.
- Пикник, - рявкнул он, - где здесь дают пожрать?
Пикник продолжал храпеть.
- Эй, приятель! - Ливайн схватил его за волосы и несколько раз тряхнул.
- Чего тебе? - спросил Пикник.
- Слушай, здесь есть полевые кухни или вообще какая-нибудь еда? - поинтересовался Ливайн.
Риццо вылез из своего фургона и подошел к ним.
- Ну вы и лодыри, - сказал он. - Мы уже с десяти часов на ногах.
Чуть дальше на площадке приземлялись вертолеты с пострадавшими и, выгрузив их, взлетали вновь. Рядом стояли санитарные машины, суетились врачи и санитары. Вокруг было полно фургонов, джипов, грузовиков, солдат в рабочей форме, и лишь изредка в этой толпе мелькали младшие офицеры в хаки и армейские чины со звездами.
- Боже мой, - сказал Ливайн, - что за дурдом.
- Тут полно газетчиков, фотографы из "Лайфа", наверное есть и кинорепортеры, - сказал Риццо. - Теперь это зона бедствия. Официально.
- Ничего себе, - сказал Пикник, прищурившись. - Гляньте, какие девушки.
Несмотря на летние каникулы, здесь было много студенток - и несколько довольно симпатичных, - бродивших в толпе защитного цвета. Бакстер повеселел.
- Я был прав, - сказал он. - Если достаточно долго торчать в Таракани, то наверняка подвернется что-нибудь стоящее.
- Тут прямо как на Бурбон-стрит в день получки, - сказал Риццо.
- Не трави душу, - сказал Ливайн и чуть погодя добавил: - Какой здесь, к черту, Новый Орлеан.
Ярдах в двадцати он заметил фургон с надписью на борту "131-й батальон связи". Машина была основательно помята, одно крыло отсутствовало.
- Эй, Дуглас! - крикнул Ливайн.
Сидевший у переднего колеса фургона долговязый рыжий РПК поднял голову.
- Ну, ёлы-палы, - отозвался он. - Где же это вы, парни, так застряли?
Ливайн подошел к нему.
- Когда вас сюда перебросили? - спросил Ливайн.
- Ха, - сказал Дуглас, - меня и Стила отправили прошлой ночью, сразу после урагана. Чертов ветер сдул нас с дороги.
Ливайн посмотрел на машину.
- Как там вообще? - спросил он.
- Хуже некуда, - ответил Дуглас. - Единственный мост снесло. Саперы наводят понтонную переправу. От поселка ни хрена не осталось. Все залило водой, река поднялась футов на восемь. Там только здание суда стоит, оно из бетона. И жмуриков немеряно. Их на буксирах вывозят и складывают, как поленья. Вонь несусветная.
- Ладно, весельчак, - сказал Ливайн. - Я еще не завтракал.
- Придется тебе, старик, пока что питаться бутербродами и кофе, - сказал Дуглас. - Тут кругом бегают девчонки и всем дают. В смысле, бутерброды и кофе. А больше никакой жрачки я здесь пока не видел.
- Не бойся, - сказал Ливайн, - еще увидишь. И мы тоже. Надо же нам чем-то питаться, я не собираюсь сгинуть ни за что ни про что и остаться без увольнения.
Ливайн вернулся к своему грузовику. Пикник и Риццо сидели на капоте и поедали бутерброды, запивая их кофе.
- Где вы это раздобыли? - спросил Ливайн.
- Одна девчонка принесла, - сказал Риццо.
- Надо же, - сказал Ливайн, - первый раз этот чокнутый придурок не соврал.
- Посиди здесь, - сказал Риццо, - может, другая придет.
- Не уверен, - сказал Ливайн. - Похоже, я могу подохнуть от голода. Как видно, удача сбежала от меня. - Он кивнул в сторону группки студенток и, словно ощутив некую доселе дремавшую причастность их миру, сказал Риццо: - Уже столько времени прошло.
Риццо глухо рассмеялся.
- Тебе что, на гражданку захотелось? - спросил он.
- Не в этом дело. - Ливайн покачал головой. - Это что-то вроде замкнутой цепи. Все настроены на одну частоту. Через какое-то время вообще забываешь об остальных частотных излучениях спектра и начинаешь верить, что существует только эта частота и только она имеет смысл. Но на самом деле повсюду можно обнаружить иные прекрасные цвета, а также рентгеновское и ультрафиолетовое излучение.
- Тебе не кажется, что Таракань тоже в замкнутой цепи? - спросил Риццо. - На Макнизе свет клином не сошелся, но и Таракань еще не весь спектр.
Ливайн покачал головой.
- Все вы, срочники, одинаковые, - сказал он.
- Знаю я эти песни. Только с армией нам по пути. По пути куда?
К ним подошла блондиночка с корзинкой, полной бутербродов и бумажных стаканов с кофе.
- Как раз вовремя, лапочка, - сказал Ливайн. - Ты в некотором роде спасла меня от голодной смерти.
Она улыбнулась ему.
- На вид ты не так уж плох.
Ливайн взял несколько бутербродов и стакан кофе.
- Ты тоже, - сказал он, плотоядно осклабившись. - Сенбернары нынче выглядят гораздо милее, чем раньше.
- Весьма сомнительный комплимент, - сказала девушка, - но по крайней мере не такой пошлый, как другие.
- Скажи, как тебя зовут, на тот случай, если я снова проголодаюсь, - попросил Ливайн.
- Меня зовут Ромашкой, - ответила она, засмеявшись.
- Очень забавно, - сказал Ливайн. - Тебе надо бы пообщаться с Риццо. Он у нас ученый малый. Можете сыграть в "Угадай цитату".
- Не обращай внимания, - сказал Риццо. - Он только что от сохи.
Студентка оживилась.
- Тебе нравится пахать? - спросила она.
- Потом расскажу, - сказал Ливайн, прихлебывая кофе.
- Потом так потом, - сказала она. - Увидимся.
Риццо, криво ухмыляясь, запел фальшивым тенором песню про студенточку Бетти.
- Заткнись, - сказал Ливайн. - Это не смешно.
- Ты что-то имеешь против, а? - сказал Риццо.
- Кто, я? - сказал Ливайн.
- Эй, - крикнул Дуглас, - я еду к причалу. Кто-нибудь хочет со мной?
- Я останусь у станции, - сказал Пикник.
- Поезжай, - сказал Бакстер. - Я лучше пойду туда, где больше девчонок.
Риццо усмехнулся.
- А я присмотрю за пацаном, - сказал он, - а то он, не дай Бог, лишится девственности. - Бакстер посмотрел на него исподлобья. - Тебя совратит первая же шлюшка.
Ливайн уселся рядом с Дугласом в батальонный джип. Проехав через кампус, они помчались по дороге с щебеночным покрытием, которая по мере приближения к Заливу становилась все хуже. Ничто вокруг не указывало на то, что здесь пронесся ураган: лишь несколько поваленных деревьев и дорожных знаков да разбросанные по обочинам доски и черепица. Дуглас всю дорогу комментировал произошедшее, в основном приводя полученные из вторых рук статистические данные, а Ливайн рассеянно кивал. У него вдруг мелькнуло смутное подозрение, что, может быть, на самом деле Риццо не просто Вечный Студент и что иногда маленькому сержанту удавалось уловить отблеск истины. Ливайн ощутил какое-то смутное беспокойство, возможно, предчувствие радикальной перемены после трех лет среди песков и бетона под палящим солнцем. Может, причиной тому была атмосфера кампуса, первого, где он оказался, с тех пор как закончил Городской колледж в Нью-Йорке. А может, просто подошло время внести разнообразие в монотонность, которую он только сейчас начинал ощущать. Уйти бы в самоволку по возвращении в Таракань или в пьяный загул дня на три.
На пристани было такое же столпотворение, как и на стоянке, но больше порядка и меньше суматохи. Буксиры нефтяной компании подвозили партию трупов, солдаты их разгружали, санитары опрыскивали бальзамирующей жидкостью, чтобы приостановить разложение, другие солдаты грузили трупы на грузовики, и грузовики отъезжали.
- Их хранят в школьном спортзале, - сообщил Дуглас Ливайну, - и со всех сторон обкладывают льдом. Куча времени уходит на опознание. То ли из-за того, что лица испоганены водой, то ли еще из-за чего.
В воздухе стоял запах тления, похожий, как показалось Ливайну, на запах вермута, если его пить всю ночь. Солдаты работали несуетливо и споро, как рабочие на конвейере. Время от времени кто-нибудь из грузчиков отворачивался в сторону, и его рвало, но работа не прекращалась ни на секунду. Ливайн и Дуглас, сидя в джипе, наблюдали за происходящим, а небо становилось все темнее, утрачивая свет невидимого за тучами солнца. К джипу подошел пожилой старший сержант, и они какое-то время поговорили.