– А что! Вот эта дверца не запирается, – он кивнул на дверь в операционный зал, завершающую подъём из нескольких ступенек. – Дальше зал и фойе. Там охранник. Перед ним стеклянные двери. Здоровые. Если мешок швырять по полу до дверей, охранник заметит. Тревога, суета… Не вытащим. Тут надо либо всё делать тщательно и тихо, либо быстро и шумно. Например, на танке…
– Угу, – хмыкнул Николай, – танки мы еще не угоняли.
В этот момент рядом с духами из воздуха возник Стас.
– О! Стасик… – растерялся Василий.
– Вот вы где, а то я уже Информацию допрашиваю. А… а что вы тут делаете? Это ж банк!
Стас сунул голову в шкаф приборщиков и затем осуждающе взглянул сначала на Николая, потом на Василия:
– Вы всё-таки вступили на кривую дорожку… Господи, как стыдно! Ладно, Николай, у него причина уважительная, а уж ты-то, Василий, неужели как-то по-другому разбогатеть не сообразил! У тебя ж ума палата!
– Стас, – начал Вася, – ну, сам посуди…
И тут его прервал Николай. С подозрением глядя на Стаса, он вдруг как-то напряженно заговорил:
– Погоди-ка, Стас… У тебя, у меня, у Васи – у всех дети, у всех жены, всем деньги нужны… А почему ты сказал, что у меня причина особая? А?.. Что ты имел в виду?
Стас вдруг заволновался, как кот, которого застали на столе.
– Я… В общем… Да это я так…
– Говори, говори, – прижал его сантехник, – что-то ты завертелся, Стасик!
– А, ладно! Что тут скрывать! Я просто не знаю, огорчение это для Николая или нет… Мы когда друг на друга компромат собирали, чтобы… Ну, чтобы огорчить сильно, чтоб могли двери взломать… В общем, я ж у Николая был. И при мне твоя Лера, Коль…
– Что?!! – Николай терял терпение.
– Она подруге позвонила и сказала, что она в положении… от тебя… а ты еще не знаешь. Вот и всё, в общем… Поэтому я и сказал, что тебе-то уж точно денег надо. Наши-то женщины работать могут, а твоя либо в декрет, либо… как бы она чего плохого не наделала…
– …Что ж ты молчал-то? – тихо сказал Николай спустя минуту, стеклянными глазами глядя уже не на Стаса, а в пол.
– Так мы ж договорились молчать… Ты же сам сказал!
– Вот я говорил, что Стасик тупой! – встрепенулся Василий. – Вот я ж всегда говорил! Ты у нас самый тупой и нудный! О таком – и молчать! А если бы он так и не узнал?! Ты представляешь?! Никогда?!
Стас с большими глазами выслушал сантехника и вдруг психанул:
– Договорились же? Договорились! Вот пусть тогда все выкладывают! Про меня, про Ваську! Николай, вот скажи ему, скажи! А то он так никогда и не узнает! Скажи!
– Что?.. – упавшим голосом спросил Василий, переведя взгляд на Николая. – Что такое, Колёк? Что там про меня, а?
Николай вздохнул:
– Ну, ты, Стас, даёшь… Ты, действительно, что-то… не в форме. Это ж разные вещи. Разве ж можно?
– Так! – Василий вдруг озверел. – Вы оба обо мне что-то знаете! Говорите!
– Вася… – Николай приблизился к нему. – Эта информация совсем ничего не значит, поверь. Ничего не значит. Абсолютно.
– Информация! – Лицо Василия озарилось радостью. – Информация! Как я забыл! Сейчас я всё без вас узнаю! – Он зажмурился. – Ну-ка, Информация, поведай-ка мне, о чем они тут секретничают?!
Духи удрученно наблюдали, как улыбка на лице сантехника в течение пяти секунд сменилась гримасой боли. Бесстрастная Информация ясно дала понять Васе то, что до сих пор бережно скрывали от него Николай и Стас – Мишка был вовсе не Васиным сыном, а плодом давнего греха его Люси и негодяя Паши, того самого Паши, который валялся теперь в реанимации с пулей под левой лопаткой.
– Я так и знал… – сказал Василий и опустился на ступеньки лестницы. – Я это знал. Просто убедил себя в другом и сам же и поверил. Миха и похож на Пашку, никуда не денешься… Думаю, воспитаю человека… Я сам себя обманул… Думал, получится. А правда всегда вылезает… Правда всегда в движении, мужики… Ладно. Я оценил вашу попытку это скрыть. Ей богу, спасибо. И правда, ничего не меняется… Вот такая вот информация… Фигня. Тем более, что Пашка уже, небось, окочурился…
Василий оглядел притихших приятелей:
– Что смотрите? Я еще не говорил? Пашку сегодня тот Витек в панамке подстрелил. Спецназовец. Который твою, Колёк, контору разворотил и деньги увел. Короче, потом расскажу. Всё! За дело! Как будем бабки отсюда выворачивать?
– Ну, ты, Вася, даешь… – только и выдохнул Стас. – И, главное, молчит!
– Да уж… Ладно, – Николай поднялся, – вы меня, хлопцы, обождите, мне бы надо отлучиться. Пять минут. Я быстро…
И он растворился в стене хранилища.
– К Лерке полетел, – сообщил Василий, – сейчас будет её умолять младенца сохранить. Точно…
– И правильно.
– Что правильно? Денег не будет – Лерке тяжело придется. Да всем, не только Лерке. Давай-ка, лучше прикинем, как отсюда деньги вытащить. И не вздумай мне тут нудеть, что это нехорошо! Колян сказал, что банк частный, а его владельцы те еще ребятишки… Короче, наворовали и процветают… Ну, так что, ты в деле, или нет? Или пойдешь бутылки собирать?
Стас вздохнул:
– Ну, и как ты будешь охрану обходить?
– Быстро. Только тут тяжелая машина нужна. Мешок к дверям швыряем, грузовиком дверь тараним, мешок – в кузов, и сматываемся. На всё – секунд восемь. Только надо еще одну машину подготовить, легковую. Квартал в грузовике отъедем, денежки в легковую перекинем и уже спокойно развезем по нашим девчонкам. А?.. Машинка нужна тяжелая, и всё.
– Есть такая машинка… – задумчиво сказал Стас.
Лера сидела на кухне в окружении всех трех малышей. Все ели морковную кашу. Николай стоял за их спинами и весело наблюдал за Лерой, которая, поднося ложку ко рту младшего, каждый раз сама, как ребенок, открывала рот.
– А еще ложечку за маму… А ложечку за папу…
Николай не смел отвлечь семью от серьезного занятия и поискал взглядом тетрадь. Она лежала раскрытой возле кофеварки, ручка прилагалась. Прикинув, не заметит ли кто-нибудь из детей движение ручки, Николай подошел и осторожно написал в тетради: "Привет. Я знаю, ты беременна. Я счастлив. Постараюсь, чтобы вы все были счастливы. Люблю вас. Коля".
– Мам, а вон опять ручка прыгает… – пропел маленький Никита.
Лера быстро обернулась и успела заметить, как ручка тихо легла в разворот тетради.
– Ну-ка, ешьте! Она потому и прыгает, что вы едите медленно, как покемоны! Даже ручку вон рассердили! – Лера встала, подошла к тетради, прочла, закрыла её, заулыбалась и вернулась к столу. Теперь она кормила сына с совершенно не подходящим для этого занятия выражением лица.
Стас вёл Василия по пустому и просторному двору огромного военного завода.
– Наш отдел изобретал устройства для танков и бронетранспортеров. А танки – это гордость нашей оборонки!
– Нет, а конкретно ты что изобрел?
– Я?.. – Стас гордо отвернулся от Василия и оглядел родной пейзаж. – Я изобрел зеркальце заднего вида для танка серии Т-586Х14/16об!
Василий постигал эту информацию секунд десять, прежде чем расхохотаться. Стас глядел на него с нескрываемым возмущением.
– Стасик! – прорвался сантехник сквозь приступы смеха, – а зачем танку такое зеркальце? А? Чтоб "запорожец" случайно не подрезал? Ты, кстати, сам-то умеешь танк водить?
– Танк – нет. Зато я знаю, как БТР водить.
– Серьезно? – Василий утер слезы. – А научи меня, Стасик, правда! Мы же на бронетранспортере можем что угодно куда угодно перевезти!
– А главное, незаметно…
– Нет, правда! Научи, Стасик! А я в долгу не останусь! Я тебя, так и быть, своему ремеслу научу, обещаю.
– Легко!
Пройдя сквозь распахнутые почему-то металлические ворота, ангелы оказались прямо перед рядами бронемашин.
– Вот эти на отправку предназначены, – пояснял Стас, – в них топлива совсем чуть-чуть, только чтобы движок проверить и системы, а вон там – испытательные, там соляры полно.
Они прошли в просторный ангар. Здесь стояли два БТРа в боевой готовности. Возле одного из них медленно ходил механик в черном комбинезоне. Здесь было довольно тихо, а в цеху неподалеку что-то грохотало, лязгало и ухало.
– Вон там, на втором этаже, моё окошко… – Стас вдруг сделался сентиментальным, но Василий не дал развиться его настроению:
– Знаю, у тебя там кульман, деревянные счеты и термос с чернилами. Не отвлекайся, Стасик, показывай!
Вдвоём они быстро забрались внутрь БТРа.
– Всё просто! – показывал Стас. – Там аккумуляторный ящик, вот рычаг, педали, руль, в общем, несложно.
Василий сразу занял место водителя:
– Так это ж "Камаз"! Я уже всё понял! Так! Стасик! Сейчас будут испытательные катания, и я тебя прошу не верещать! Ты сейчас не патриот, не инженер, ты сейчас просто покойник, который хочет сам исполнить свою последнюю волю, и которому за это ничего не будет, идет?
– А-а! – Стас махнул рукой. – Валяй!
Механик только недоуменно оглянулся на соседнюю машину, когда она вдруг взревела, мгновенно отравив воздух едким выхлопом. БТР дернулся и поехал прямо к выезду из ангара. Выехав в розовый под закатным солнцем двор, он развернулся и направился к заводским воротам. Механик с полминуты смотрел вслед неожиданно покинувшему ангар БТРу, но совсем не встревожился, а просто беззлобно матюгнулся и продолжил отыскивать в деревянном ящике ключ на 24.
Без каких-либо помех они выехали на грунтовую дорогу. Василий, набирая скорость, просто млел от восторга:
– Мы ж на окраине города! До банка минут 30, если без пробок, а? Эх, прокачу!
– Ты в городе народ не порань! – Стас маячил за его спиной. – И вообще, поосторожней, гнать незачем.