– Приехали! – чуть более громко, чем нужно бы, объявил водитель. – Точно по адресу.
Петр проснулся, вскинул покрасневшие глаза на окружающие дома:
– А… Ага!.. Вот… – он протянул водителю деньги. – Спасибо.
Леру разбудил звонок домофона. Накинув халат, она вышла в прихожую, на ходу заглянув в детскую, где мирно посапывали малыши, и взяла трубку:
– Это кто?
– Здравствуйте, это Валерия? Меня попросили вам сумку передать.
– Какую сумку?
– Ну… вы там сами разберетесь.
– …Ну, зайдите.
Через пару минут на площадке остановился лифт, и Лера заглянула в дверной глазок. Николай был тут же, в прихожей, рядом с нею, и с улыбкой проговорил:
– Да открывай, что уж там.
…Петр с интересом вгляделся в лицо Леры. За его спиной прозрачно маячили Стас и Василий. Их физиономии выражали почти полное удовлетворение.
– Вот… – Петр перебросил сумку через порог. – Это вам. Сказали, от Николая… И всё. Моя миссия закончена. Всего доброго. – И офицер сбежал по лестнице.
Выйдя из подъезда, он оглянулся на дом, отряхнул ладони и пошел прочь:
– И всё. И больше никаких духов!
…Лера присела к сумке, осторожно дернула молнию. Увиденное её впечатлило. Около минуты она молча смотрела на деньги, вдруг подняла глаза к потолку и спросила почему-то шепотом:
– Коля, это ты?
У Николая по щекам градом хлынули слезы.
– Я… – тонким голосом спел конструктор сейфов.
Стас с Василием потупили глаза и почти сразу вышли сквозь дверь на лестничную площадку. А через пять секунд к ним в районе глазка двери просунулась голова Николая:
– Всё, ребятки! Всё получилось! Адреса ваши я помню, Лера всё разнесет. Я тут побуду, встретимся – расскажу… – и голова Николая исчезла.
Какое-то время Василий еще смотрел на номерок квартиры, но вдруг двинул руками, топнул призрачными ногами и заорал:
– Оле! – Оле, Оле, Оле!
Его настроение сразу же передалось Стасу, он заулыбался и неумело подпел сантехнику "Оле-Оле".
Если бы было так. Всё случилось иначе.
Вся компания ехала по дамбе в серой "волге". Военный медик Петя с сумкой на коленях сидел рядом с водителем, сжимая в руке волшебный лист бумаги с адресом Леры. Крылатая троица расположилась на заднем сидении.
Пожилой водитель изредка незлобивым матерком реагировал на дорожную обстановку:
– Ну, вот шо ты тут вывалился, ядрён батон… От итит твою! Девка шо ли за рулем?
Петя был далёк от происходящего. Лицо его дергалось, губы периодически шевелились, бормоча отдельные слова, он вытаращил глаза на дорогу, но было понятно, что дороги он не видел.
– Главное – здоровье, – вдруг сказал Петя и странно заулыбался. – Здоровье – главное, а остальное чепуха.
– Это да… – согласился водитель. – Хворать-то сейчас нельзя, в трубу вылетишь. Раньше-то, бывало…
– Здоровье – это главное… – перебил его Пётр. – С детства надо здоровеньким, чтобы никаких микробов там… – и офицер довольно громко и не к месту засмеялся.
Водитель покосился на пассажира и оставил попытки поддерживать разговор о здоровье. "Волга" уже въехала в город.
– Главное, кипятить всё надо… – продолжал Петя, посмеиваясь.
– Чё это его на здоровье-то понесло? – забеспокоился Василий.
– …И этих микробов везде надо убивать, где ни встретишь! Убивать, убивать, убивать, убивать, убивать, убивать, убивать!!! А всё остальное кипятить! И всё! Кипятить – и всё!! А этих всех – убивать! Везде! Правда, ведь правда?! – Петя с интересом заглянул в лицо водителю, тот только кивнул. – Видите ли, смысл реформы нашего здравоохранения именно в этом и должен состоять! Кипятить и убивать! И всё! И всё! Верно ведь, верно? Кипятить и убивать. Кипятить и убивать! Кипятить и убивать! – И Петя опять громко засмеялся.
– Этого еще не хватало, – насторожился Николай.
– Мне кажется, он заболевает, – догадался Стас. – По-моему, мы немножко переборщили с испугом.
– "Заболевает"! – хохотнул Василий. – Какое "заболевает"! У Пети чердак в подвал съехал… К фигам!
– Кипятить и убивать! Кипятить и убивать! Вот даже когда интим… Лучше сначала вскипятить, а потом уж… И тогда детишки родятся здоровенькими! Вы меня понимаете… И всё! Вскипятил, и вот тогда уж… Ой! – Петя уставился на торпеду и вдруг со всего размаха хлопнул по ней кулаком. – Вот так! Одним микробом меньше, а?!
Водитель сидел ни жив, ни мёртв, а офицер Петя продолжал развивать тему санитарии.
– Вот у вас перхоть, вон я вижу, а вы знаете, что такое перхоть? Перхоть – это диверсанты инфекции. Вот я вас сейчас… – и Пётр обеими руками потянулся к голове мужчины. На счастье водителя, "волга" как раз подъезжала к травматологическому пункту. Рядом стояла машина скорой помощи, из здания выходили мужчина и женщина в белых халатах. В тот момент, когда Петя обеими руками нащупывал в седой шевелюре водителя агентов международной инфекции, тот понял, что судьба дала ему шанс. "Волга" резко затормозила. Водитель выскочил из машины и на бегу закричал медработникам:
– Помогите, ребята, у меня пассажир рехнулся, правда, правда, посмотрите.
Три ангела, стоя на газоне, молча наблюдали, как женщина в белом халате что-то убедительно говорила посмеивающемуся Пете, а мужчина нежно, но уверенно придерживал его за локоть. Водитель "волги" выкинул на асфальт черную сумку и почти сразу укатил, перекрестившись на зеркало заднего вида. Петю вели в здание. Проходя мимо ангелов, он продолжал тарахтеть про микробов:
– А потому что главное – кипятить. Убивать и кипятить. Кипятить и убивать! Вы кипятите? Молодцы! Тогда я иду к вам…
Водитель скорой помощи небрежно подобрал сумку и нёс её следом.
– Это уже даже не смешно… – сказал Николай.
– Не смешно… – подтвердил Стас.
– Ага! Конец третьей серии, – хохотнул Василий. – Спонсор показа – городской психиатрический диспансер… Тьфу!
Глава IV Во всём виновата ГАИ
Около полудня трое слегка прозрачных мужчин с белыми крылышками на спинах грустили на колокольне Никольского собора. Они не смотрели вниз, где меж убогих дедов и нищих старушек с баночками гуляли сизые голуби. Они наблюдали, как чуть покачивался на ветру язык колокола, и слушали, как тот же ветер иногда обретал собственный голос в теле тяжелого медного инструмента.
– Нет, мы так своих любимых не прокормим!.. – продолжил Василий давно начатую и, видимо, часто угасающую беседу. – Вот не везет и всё!
– Я думаю, нам надо чаще думать прежде, чем что-то делать, – заметил Николай. – Потому что мы прокалываемся там, где что-то недодумаем.
– Но главное-то мы сделали! – возразил Стас. – Мы же подготовили наших… Они ж успели уже понять и теперь, наверняка, поверили в то, что мы до конца не померли, что где-то рядом с ними еще болтаемся, что еще свяжемся, что мы думаем о том, как помочь им прожить дальше! Наверняка, поверили! Я свою Наташку знаю. Скорей, Серега не поверит, а Наташка поверит…
– Да уж… Поверит! Моя Люська минут пять в обмороке валялась, я уж перепугался. Пришлось всю помаду с зеркала стереть. – Василий облетел колокол. – …А то ж, думаю, сейчас глаза откроет, увидит опять мои приветы и обратно сознание потеряет!.. Не… Пусть пока думает, что ей всё привиделось с устатку… О! – Василий устремил взгляд на паперть собора. – Блин! Гляди-ка… Поверили!
Первой в собор вошла Наталья, ведущая под руку сына Сергея. Буквально за ней, перекрестившись, проследовала Лера, а еще через полминуты к храму подошла Люся. Все женщины были в черных косынках. Люся попробовала начать креститься снизу вверх, но решила не торопиться. Пропустив вперед старушку, она в точности скопировала необходимое знамение и только тогда вошла.
– Гляди-ка, как сговорились! – удивился Василий.
– А ты, Стасик, говоришь "поверили"… – упрекнул инженера Николай. – Вон, небось, свечки за упокой наших душ ставят.
– Конечно, за упокой! Не за здравие же! – хохотнул Василий. – Хотя…
Женщины, действительно, ставили свечи. Сергей, бывший в храме, похоже, впервые, с любопытством оглядывался. Наталья дернула его за рукав:
– Молись, чтоб не лезла в голову всякая чушь!
– Да как молиться-то, мам? – горячо зашептал юноша. – Я ж не знаю!
– Как хочешь! Говори, что больше бесовскими шуточками заниматься не будешь!
– Да какие шуточки, я ж тебе правду говорю! У меня на компьютере само…
– Выкину я твой компьютер! "Само"! Молись давай!
– Как это "выкину"! Мам! Ты ж учитель!
– Молись, сказала!!
Сергей неумело перекрестился в сторону алтаря и прошептал так, чтоб мать не слышала:
– Господи… разъясни мне, что это было, потому что мама не верит, а это было. И пусть покойный папка письма пишет, если хочет, я маме больше не покажу… И еще… пусть Ираида Альбертовна простит мне пропуск семинара сегодня… и пусть зачёт поставит без проблем… – Помолчав, Сергей на всякий случай добавил: – Аминь.
С колокольни духам было видно, как родственники покинули храм и удалились в сторону трамвайной остановки.
– А деньги-то сейчас где? – спросил Стас Николая.
– Колян уже запрашивал Информацию, уже рассказывал! – ответил Вася за конструктора сейфов, – Стасик, ты глухой? У психов пока наша сумочка! В клинике!
– Так, а может… – Николай поднял палец, – а может, нам этим воспользоваться?
– В смысле? – Стас прищурился.
– В смысле того, что среди сумасшедших есть люди, к которым можно обращаться без записок, напрямую, они голоса слышат! Это ж посредники! Что если…
– Это мы, Колёк, уже пробовали со Стасиком. Фигня. Они на то и сумасшедшие, чтоб ни на что не годиться… Господи! Да тебе что, Петиного примера мало! Колян!
– Ах, ну да… – Николай сморщился, как от зубной боли.