- Какой в тебе интерес! - плюнул Другас. - Иди ты к… знаешь куда?!
- Ты меня так далеко не посылай. Потом пожалеешь. Это когда будешь сигать глазами туда-сюда и скулёж устроишь: "Эй, Ступица! И где ты? Отзовись"… А я, брат, услышу такое, да притаюсь, и голоса не подам. Вот ты и завертишься!
После такого разговора еще больше стал присматриваться Другас к Ступице, и уже знал, что тот не зря прикидывается охмелевшим до бесчувствия. За всем этим театром, как определил Другас, кроется таинственный и страшный замысел.
Были моменты, когда, пытаясь разгадать намерения Ступицы, Другас сам кидался навстречу опасности. Это происходило тогда, когда у Ступицы не бывало денег на похмелье. Один раз Другас дал ему десять долларов, другой раз - пять фунтов. Но когда однажды на ладони Другаса лежало несколько золотых русских империалов, Ступица вдруг рассвирепел:
- Ты что? Чем я отдавать буду? У меня, брат, ни валюты, ни монеты - ничего.
- Бери, - усмехнулся Другас. - По дружбе. Смотришь, и ты мне в чем-то поможешь. Вот и квиты будем.
Как-то Ступица исчез. Когда же Другас спросил, куда такое девался Ступица, Тобаридзе прищурился и молча пожал плечами.
"А может быть навсегда?" - с радостью подумал Другас, представив себе Ступицу уже совсем безопасным трупом.
Но прошло дней десять, и перед Другасом опять оказался Ступица.
- Ты знаешь, - сказал он, даже не поздоровавшись, - о чем я думаю? О том, что ты сильно грамотный. И догадываешься о законах, по которым людей заставят жить? Ты что? Ты одобряешь такое царство, где всё будет по плану? Ну?
- Чего ты привязался, дьявол пьяный?
- Ну, - с удивлением забормотал Ступица. - Ты тут ни при чем. Что верно, то верно. Ты не какая-нибудь сволочь. Хотя, понимаешь, сволочь она обязательно имеется. Встречается. А со сволочью, сам догадываешься, разговор короткий. Ты - не такой. Ты - подходящий, соответствующий, и деньги у тебя водятся, вроде жалованье к тебе идет.
- Какое жалованье? - глухо и тревожно крикнул Другас. - Ты что? О чем речь ведешь?
- Не пугайсь! - махнул рукой Ступица. - Просить у тебя пятерку на похмелье не стану. За старое у меня еще с тобой расчет предстоит.
- Брось о долгах думать! - хлопнув по плечу Ступицу, со смехом сказал Другас. - Деньги у меня есть.
- Ну и хват! - одобрил Ступица. Потом тихо добавил: - Раз деньги есть, не пойти ли в шалман Булдихи?
Другас вздрогнул. Ему уже довелось как-то, вместе с Атаманчиком, побывать у Булдихи, но стать "своим" в шалмане он не смог. Когда же он сам рискнул зайти туда, Булдиха встретила его настороженно и откровенно сказала:
- Тут тебе делать нечего!
Путь к Булдихе был отрезан… А вот теперь, через столько-то времени. Ступица может ввести его в шалман. Другас заволновался. Действовать надо осторожно. Промолчав, что Булдиху он знает, Другас махнул рукой.
- Какая такая Булдиха? - равнодушно спросил он и зевнул. - Красотка твоя, что ли? Мне до нее интереса нет.
Другас говорил с такой пренебрежительностью, что Ступица в недоумении заморгал.
- Ты не обижайся, Ступица. Твоя Булдиха может и занятная, да только… Как бы тебе объяснить? Я, знаешь, не монах, да бабы для меня, так, между прочим. Тьфу! Не в них для меня интерес. Через них одна канитель и помеха. А мне, слышишь, надо одно дело сделать.
- Дело сделать? Что ж! Только поостерегись, потому что…
Что "потому" - Ступица не сказал. Видимо догадавшись, что разболтался чересчур, он сразу же перекинулся на мелочь и пустился объяснять, что Булдиха никакая не красотка, а просто старая ведьма.
- Она деньгу любит, - убеждал Ступица. - А зачем - неизвестно. Ей, понимаешь, умирать пора, а жадная, как финагент.
- С меня налогов не возьмешь! - рассмеялся Другас.
- Ой ли! - воскликнул Ступица. - Она - ловкая. Ее без перчаток не трогай. Она любого обойдет. Она, брат такая…
- Видал я таких!
- Ну, не хвастай! - заспорил Ступица, теперь уже хитро свежими глазами посмотрев на Другаса. Этот оценивающий взгляд смутил Другаса.
- Да ну ее, твою Булдиху!
- Ты это зря, - разглядывая Другаса, бормотал Ступица. - Прямо зря. Она, брат, кой-чего стоит. С ней разговоры разговаривают и с ней водятся такие… не тебе и не мне пара.
- Ишь, ты, куда гнешь! - ухмыльнулся Другас. - Ну, шалман. Там, может, и в очко играют? Да мало ли таких Булдих в Киеве?
- Не скажи! Булдиха - не как все. У нее дело серьезное. Хотя, конечно, и тем и сем промышляет. Но это так, между прочим. Главное же в том.
Но в чем "главное" - Ступица так и не объяснил. "Хитрит, - подумал Другас, - ведет к тому, чтобы я его начал расспрашивать о Булдихе…"
- Заболтался я с тобой, - пренебрежительно кинул Другас. - А вообще ты занятный. Так что когда и еще разок встретимся. А пока - будь здоров.
- Ты что?! - воскликнул Ступица. - Уходишь?
- Пойду.
- А может… Давай завалимся к Булдихе? Ну!
- На кой дьявол сдалась мне твоя старая ведьма!
- Да ты погоди, - чуть не хватая Другаса за рукав, уговаривал Ступица.
- Отстань! - бросил Другас и даже не простившись, быстро зашагал по переулку. Потом, заворачивая за угол, он осторожно оглянулся и подумал: "Он хотел меня поймать на приманку, и сам попался".
Но уже через несколько дней, в кабачке Наума, Другас понял, что и дружба с Суходоловым, и презрительно-насмешливое отношение всех к Ступице - лишь развитие серьезной игры, ставкой в которой была его собственная судьба.
Кто-то из сидящих за столом, вспомнив Ловшина, скверно выругался и сказал:
- Сволочь! Сволочь к нам подкидывают.
На эти слова никто не откликнулся. Молчание встревожило Другаса и он, словно проверяя самого себя, тоже ругнулся и пошел говорить о том, что сволочей кругом полным-полно.
- Верить с закрытыми глазами нельзя. Смотреть надо. Другой-любой сидит сбоку, а что замышляет - разве угадаешь? Шухер двигается потихоньку, не разберешь, с какой стороны.
- Да?! - не то спросил, не то подтвердил Суходолов, кинув быстрый взгляд на Другаса.
- А ты что? Сомневаешься? - пробормотал Другас. Суходолов не успел ответить, как открылась дверь и вошел Ступица.
- Подвиньсь! - сказал он и толкнул Другаса. - Еще жив? Даже хорошо, что жив. Мы с тобой еще не всё обговорили.
- О чем таком с тобой говорить? - огрызнулся Другас.
- Как о чем?! - удивился Ступица. - Обо многом. О разных там планах. О моих и о твоих. Чтоб потом, значит, к расчету.
- К какому расчету? - с насмешкой спросил Суходолов.
- В подробностях точно знаю, - обрадовался Ступица. - Обо всем на свете знаю. И о себе и о Другасе. Обо всем настолько осведомлен, что дальше некуда. Правда, Другас?
Другас со злостью сбросил со своего плеча руку Ступицы.
- Видишь, Семен Семеныч, - Ступица повернулся к Суходолову, - видишь, до чего интеллигентно любит меня Другас? Прямо требует, чтоб я его обнимал. И обнять могу, - захохотал Ступица и обвил руками шею Другаса.
Другас с силой отпихнул Ступицу.
- Ты это что! - еле удержавшись на ногах, крикнул Ступица и так стремительно кинулся на Другаса, что мало кто заметил блеснувший нож. Но финка полетела в угол. Перед Ступицей стоял Суходолов.
- Ну, ну, - сказал он спокойно. - Садись! Выпей, Ступица, беленького. Так оно лучше пока.
Ступица схватил стакан водки, торопливо выпил, потом с удивлением посмотрел на Суходолова и спросил:
- Значит: пусть живет?
- Да ты выпей еще! - вместо ответа стал уговаривать Суходолов. - Держи стакан!
- И выпью! - зашумел охмелевший Ступица. - А что амнистируешь, так с тем я не согласен. Возражаю! Заметь: возражает не Ступица, а бывшая личность по имени, отчеству и фамилии…
- Кому нужна фамилия бывшей личности? - засмеялся Суходолов. - Перестань, Ступица. Выпей еще!
- И выпью! - еле ворочая языком, ответил Ступица. - Верно: кому потребна моя фамилия? Так что выпью…
Он протянул руку к стакану, но тут же вяло шатнулся, опустил голову на край стола и тяжело заснул.
Такое с ним случилось впервые. И об этом он не любил вспоминать, а если и приходилось, то оправдывался: комедию, дескать, ломал! Но потом, через неделю или больше, когда Атаманчик восстановил всю историю с "комедией", похлопал по плечу и похвалил за "чистую работу", Ступица просто сказал, что Другас "отправился в вечную командировку".
- В вечную? - повторил Атаманчик и добавил: - Вот ты какой! Пули не пожалел! Не амнистировал, выходит?
- Ты что-то несуразное плетешь, Атаманчик! - запротестовал Ступица. - Неужто в самом деле кто вывел Другаса из темной игры? Скажи - пожалуй! А я и не знал! Так что, эх, и хорошая у тебя, Атаманчик, кличка: атаманчик! Налей стопку!
В тот самый вечер, когда вот так балаганил Ступица, и произошел -