- Джордж, ты один из лучших парней, которых мне приходилось встречать в своей жизни. Спасибо тебе за все. Может быть, еще увидимся.
После рукопожатия мы обнялись, и он ответил немного грустным голосом:
- Да ладно тебе. Пока.
Он быстро сел за руль. Мне показалось, что он хотел избежать сентиментальностей при прощании, чтобы не размягчаться. Его джип рванул с места резче обычного.
Я подумал, что, скорее всего, мы с ним больше никогда не увидимся. Меня охватило уже знакомое чувство светлой грусти, в которой совсем не было тяжести. Такая теплая грусть, медленная и вязкая. Когда знаешь, что все, что было, прекрасно, потому что оно было, и нет смысла хотеть искусственно поддерживать связь, потому что история, в которой она возникла, уже отыграна наилучшим образом.
Однако было пора лететь домой. Прогулка закончилась. Скоро я вернусь в Москву, и будет перезагрузка моей жизни. Press the "Refresh" button to renew the main page…
39. HOME, SWEET HOME
…Все это - ваше. Вы - источник ваших переживаний. Когда вы начинаете это понимать и принимать ответственность за все свои переживания, ваша жизнь начинает работать…
Вы думаете, что вы таковы, каковы вы есть, из-за того, что отец или мать сделали вас такими. Или муж, жена, босс, или кто угодно еще, кого вы обвиняете в том, что ваша жизнь не работает… У меня есть для вас новости! Если твоя жизнь не работает, угадай, кто это сделал? Кто угадал?
Люк Рейнхард, "Трансформация"
…В начале октября в Москве уже прохладно. Серое небо. Хмурые лица мужиков на летном поле аэропорта "Домодедово". Желтеющие деревья за окном электрички.
В центре Москвы сразу ударила в глаза наружная реклама. За полгода другой жизни я отвык от потока манипулятивных внушений на билбордах. Сразу за этим потрясло телевидение. Теленовости буквально нашпигованы триггерами, вызывающими воспаления страха, ненависти, жалости и жадности. Рекламные блоки обращены к тому же страху, а также к подавленной сексуальности.
Шоу-программы, кажется, сделаны жестокими дебилами с участием клоунов-идиотов специально для страдающих от безделья шизофреников… Кстати, с тех пор я не смотрю телевизор. Вообще.
На следующий день после возвращения в родной город я поехал в гости к старому другу. Мы знакомы лет десять. Когда-то вместе жили, делились радостями и планами, соревновались кто больше заработает, много ссорились и мирились. В итоге вся шелуха в отношениях отвалилась, и осталась только теплая, с черточками близкого родства, дружба.
Димон налил вина и торжественно сказал:
- Ну а теперь расскажи подробнее про японку!
Рассказ в рамках незамысловатого мужского диалога уместился в несколько предложений. Быстро съехали на другие темы. Он рассказал о своих двух маленьких дочках, которых обожает и которые живут с женой в маленьком городке, откуда он когда-то приехал в Москву и где живут его разведенные родители. Недавно он вывез туда семью, рассчитывая на поддержку родителей, в первую очередь отца. Сам в напряженном режиме зарабатывает в Москве, лишь раз в месяц вырываясь на пару дней, чтобы навесить их. Его жена живет с детьми в доме, купленном недавно, <и там нужен ремонт - поставить забор и что-то еще. Димон хотел бы воспользоваться помощью отца и вообще как-то сблизиться с ним, что-то делать вместе, но тот словно делает вид, что они чужие… Потом он спросил, зачем я ездил в это путешествие.
- Просто хотелось съездить, - сказал я. - Вообще, было нужно зачем-то еще. Может быть, отделить прошлое от будущего. Символически. У меня за год до отъезда произошло много такого, что надо было "переварить", находясь в стороне. Переосмыслить свои отношения с окружающим миром и в первую очередь с родителями. Точнее говоря, с отцом.
Он заинтересовался, и я рассказал подробнее. Говорил долго. Когда закончил, он, сидя на полу с бокалом в руке, неожиданно произнес:
- По-моему, мой отец меня никогда не любил.
- Совсем?
- Совсем. По-крайней мере, он никогда этого никак не выражал. Такое ощущение, что мы с ним всю жизнь друг другу что-то доказываем. Я постоянно даю ему понять, что я чего-то достиг. Мне хочется произвести на него впечатление. Чтобы он, наконец, начал меня уважать.
Во мне проснулся коуч, и я мягко задал уточняющий вопрос:
- Тебе нужно, чтобы он тебя уважал или что-то другое?
- Ну да, чтобы уважал. Чтобы начал относиться ко мне по-другому.
- А что будет, когда он будет относиться к тебе так, как ты хотел бы?
- Мы будем проводить время вместе. Как нормальные отец и сын, которые друг друга любят.
Я подумал: "Ну вот, наконец-то мы пришли к тому, с чего все и начинается", и снова спросил:
- Аты его любишь?
- Конечно, - тихо сказал Димон. - Я его очень люблю.
- А когда ты ему об этом говорил в последний раз?
- Не помню. Наверное, так давно, что уже не помню. А может быть… может быть, никогда.
- Как ты думаешь, кто из вас… первый может это сказать?
- Он точно не может. Он весь такой закрытый. Он таких слов не знает.
- Значит, ты можешь?
- Я-то могу… Но знаешь, наверное, это будет глупо выглядеть. Он не привык к таким словам, а я так никогда не говорил. Вот скажу я - и что?
Зазвонил мобильник Димона. Он посмотрел на номер и его лицо изменилось.
- Представляешь, это он!
Я вышел в другую комнату. Через несколько минут Димон зашел ко мне взволнованный и сказал:
- Не могу поверить. Он мне звонит и говорит, давай я помогу твоей жене. У них надо забор доделать и еще кое-что в доме. Он знает, что я сейчас здесь вкалываю и не могу быть там, и вот он решил помочь. Охуеть можно…
- Обрати внимание, как наши мысли, сильно сфокусированные на чем-нибудь, находят отклик во Вселенной.
- Потрясающе. Не могу поверить…
- Ты ему сказал что-нибудь еще?
- Нуда, там, обсудили дела, в общем.
- Ты ему сказал, что его любишь?
- Нет.
- Почему?
- Я как-то не успел подумать даже. Мы обсудили дела, он попрощался и положил трубку. Разговор закончился.
- Ну и что. У тебя есть телефон. На телефоне есть кнопки. Нажми, и разговор продолжится.
- Ты думаешь, позвонить?
- Конечно.
- Что же я ему скажу?
- То и скажи.
Димон разволновался, начал быстро расхаживать по комнате.
- Я ему все скажу потом, когда приеду. А сейчас по телефону как-то не то.
- Наоборот. Если ты ему потом будешь говорить, он может оказаться не готовым к разговору. Удивится, испугается с непривычки, закроется. А если ты скажешь это сейчас, то потом, при личной встрече, вам обоим будет проще. И вообще, для всего, что решаешь делать, лучший момент - сейчас. Все дела делаются или сейчас, или никогда.
Друг взял мобильник и уставился в пространство перед собой, что-то осмысливая. Я перебил его внутренний диалог:
- Димон, это очень легко сделать. И сделать это должен ты. Сейчас у вас с ним соревнование на тему "почему я должен первый, если виноват не я?" Ты думаешь, что тебе он должен, а он - что ты ему. Вы оба упорно не хотите прощать. Делать первый шаг навстречу. Так или нет?
- Так.
- Заметь, твоему отцу сделать это труднее, чем тебе. Он старый. Жизнь успела выебать его намного жестче, чем тебя. Ты моложе и сильнее. Тебе легче. Ты имеешь возможность и привилегию сделать это первым.
- Да, да, я сейчас позвоню, - сказал он взволнованно.
- Только непонятно, что я ему могу сказать.
- Димон! - рявкнул я. - Какая на хуй разница, что говорить?! Я знаю волшебный способ, который срабатывает всегда. Говори то, что думаешь! Не думай, как найти подобающие слова, чтобы выглядеть достойно и уместно. Лучшее, что ты можешь сказать, - то, что идет изнутри. Искренне. Что чувствуешь, то и говори. Давай, я выйду из комнаты.
- Не надо, я сам выйду.
Через пару минут он вернулся. Глаза круглые, как пятирублевые монеты. Покрасневшие, влажные.
- Ну что?
- Он говорит: "Алло". А я ему говорю… Я говорю: "Папа, я не успел сказать тебе одну вещь. Я очень тебя люблю"… А он… Он так, знаешь, выдохнул. Как будто с него какой-то груз свалился. У него голос изменился. Говорит: "Давай, Дима, приезжай, увидимся и поговорим". Потом мы попрощались, и все.
- Ну и что ты теперь чувствуешь?
- Хорошо! Игорек, мне хорошо! - он резко обнял меня, крепко прижал к себе, потом отстранил и начал трясти за плечи. - Спасибо, брат!
Глядя на друга в это мгновение, я чувствовал, что мы с Димоном близки так, как никогда раньше. Я был растроган и чувствовал себя счастливым, как будто освободился от какого-то груза я сам…
По пути в квартиру другого друга, где собирался ночевать в этот день, я зашел в магазин, чтобы купить чего-нибудь к чаю. У кассы стояла красивая пара. Наташа, с которой я однажды ходил в кино. Я слышал, что она недавно вышла замуж. Мы встретились глазами. Она сразу отвела взгляд и уставилась на панель с сигаретами над кассой. Я понял, что она рядом с мужем - и узнавать меня ей сейчас некомфортно. Парень мне понравился - интеллигентный облик, симпатичный и стройный. Я подумал о них с теплотой и, не привлекая внимания, молча пошел дальше в торговый зал… Придя в квартиру, включил компьютер, чтобы начать писать эту книгу. Сначала не знал, с чего начать, но первая строчка появилась на мониторе сама собой: "Трудно сказать, с чего все началось. Может быть, с того, как мы с Наташей пошли в кино"…