Мой дядя выскочил из прицепа и отрапортовал:
- Я уже три часа ничего не жрал, не пил, ни в чём не был замечен. Запросто могу вести машину!
Бэбифейс перебрался в прицеп и лёг на кровать. Я сел на пассажирское сиденье, максимально отодвинув его назад, чтобы вытянуть ноги.
Артур Беккер. Дядя Джимми, индейцы и я
К вечеру мы заблудились в центре города, нас дважды останавливала дорожная полиция, отняв у нас массу времени, и когда мы наконец вырвались из этого лабиринта и снова выехали на хайвэй - в одиночестве, - вдали посреди дороги замаячил неопознанный объект.
Джимми сказал:
- Я думаю, впереди корова!
- Не-е, лось, - сказал я.
- Ерунда! Это вапити, - сказал Чак.
- Ну мне ли не знать, как выглядит настоящая корова, ты, обезьяна с ампутированными мозгами! Я же их ещё в детстве столько передоил - как на конвейере.
Я сказал:
- Дядя! Тормози! А то сейчас получим фигурку на радиатор.
Внезапно животное скрылось в кустах. Джимми остановился и пробормотал:
- Я мог бы поклясться, что это была проклятая корова.
- Езжай дальше, не задумывайся! - сказал я и закрыл глаза.
Он снова надавил на педаль газа.
Моё тело расслабилось и завяло, я приближался к туманной границе сна, как вдруг Джимми закричал:
- Вот оно снова!
Я услышал только визг шин. Нас швырнуло вперёд, и мы столкнулись с огромным быком.
Кузов машины затрещал и пронзительно заскрежетал, а лобовое стекло окрасилось красными каплями. Прицеп подпрыгнул, как на испытательной полосе, всей своей тяжестью оттеснил нас с проезжей части, и мы оказались в придорожной канаве глубиной по колено.
"Кадиллак" остановился, мотор продолжал работать.
- Я же говорил! Я же вам говорил! Никакой не вапити, не лось, не чудовище - а корова! - взревел мой дядя.
Чак, держась за голову, жалобно прохныкал что-то нечленораздельное. Он открыл дверцу и выполз с сиденья на траву.
В зеркале заднего вида я увидел, как из прицепа выбрался Бэбифейс. На лбу у него красовалась огромная синяя шишка, во всём остальном он, казалось, обошёлся без повреждений.
Джимми заглушил мотор, и мы вылезли из машины: "Кадиллак" сплющился в гармошку, превратившись в груду металлолома, не подлежащую восстановлению.
Чак сперва поднялся на четвереньки и потянулся от одного полюса до другого, потом встал. Он не пострадал, если не считать небольшой царапины на левой щеке, к которой он прилепил уголок бумажного носового платка.
- Джиммочка! - сказал он. - Две аварии за пару дней! Чем ты можешь это объяснить? А? Я такой тупой, я этого не в состоянии понять!
- Спроси своего старика Этот чокнутый знает всё - ведь он сношается с духами и такой же мудрый, как пастор Зареба. Я знаю только одно: сегодня ты живёшь, а завтра потихоньку ретируешься, а другие болваны криво ухмыляются, хотя сами одной ногой стоят в могиле.
Мы посмотрели на животное. Бык лежал замертво.
Бэбифейс сказал:
- Одному великому воину среди нас он принесёт удачу!
Мой дядя встал перед трупом, гордо выпятив грудь:
- Сфотографируйте-ка меня на память! Этот бизон мой!
V Джанис
17
Помощь подоспела только к вечеру. Человека, который остановился и взял нас на прицеп до Банфа звали Тони Руссель. На вид ему было около пятидесяти. Он был невысок, как и мой дядя, но сложён совершенно иначе: спортивный, с сильными руками, с плоским животом; на квадратной голове редкие, коротко подстриженные седые волосы. У него был строгий взгляд проповедника. Шея и запястья увешаны яркими ожерельями и браслетами. Он ехал на пикапе "Тойота". Жилой вагончик Джимми, который Тони Руссель прицепил к своей машине, совершенно не пострадал от столкновения с бизоном. Наш же с Чаком "кадиллак" оставалось только оплакивать, - уцелели от него лишь номерные знаки Манитобы.
Незадолго до прибытия в Банф Тони сказал:
- Я возглавляю Центр двенадцатиступенчатой медитации. Там найдётся для вас местечко.
Джимми спросил:
- Это что-то вроде частной тюрьмы для чокнутых или что?
- Ничего подобного, - сказал Тони. - У нас любой становится здоровым и бодрым. Всё дело в просветлении. Наш девиз - "Раскрепости своё тело и очисти свой дух".
Мой дядя ответил по-польски:
- Ах ты, гиена! И в ваш сортир, конечно, надо ходить с палкой, чтобы отгонять полярных волков!
- Я хочу вам перевести, - сказал Бэбифейс. - Мистер Коронко иностранец. Собственно говоря, мы ехали в Мексику, потому что мой белый брат Тео сильно заболел…
Поздним вечером под ясным звёздным небом мы въехали в Банф с нашим прицепным вагончиком. В барах играла живая музыка, на улицах преобладали ковбои и китайцы - наряду с туристами из Европы и Японии. Я совсем иначе представлял себе Скалистые горы - примерно такими, как на конверте пластинки "Deep Purpl in Rock": сияющие нагромождения скал, вырубленные в камне гигантские лица. Эта причудливая картинка врезалась мне в память. Но вместо этого вокруг Банфа возвышались какие-то опереточные горы вроде Альп или Татр, и все любители зимних видов спорта наверняка приезжали сюда за свой счёт.
Тони Руссель пообещал мне, что в его Центре медитации я стану совершенно новым человеком, - и у меня тоже возникло такое впечатление, когда мы наконец подъехали к территории Центра. Территория была внушительная и располагалась на краю городка.
На домике-кассе висела доска с надписью: "Готовы ли вы к скорому изменению вашего сознания на планете Земля и в вашем сердце? Приходите к нам в мире, и вы поймёте, что вы - бессмертные дети космоса!"
Тони вышел из своей "тойоты" и открыл шлагбаум. Потом он отбуксировал наш вагончик на гостевую парковку и отцепил его там. На территории Центра медитации стояло несколько бревенчатых домов для гостей. Сотрудники жили в довольно ветхих лачугах. В саду было несколько странных, подсвеченных зелёным бассейнов, которые больше походили на увеличенные ванны. Площадка с бассейнами была полностью отгорожена от внешнего мира кольцом хвойных деревьев.
Тони сказал:
- Я живу здесь с моей дочерью Джанис уже почти двадцать лет. Она возглавляет массажный центр и прошла курс обучения у Свами Башматака, знаменитого йога из Кашмира.
Мы осмотрели гостевую комнату и тут же приняли решение переночевать в своём вагончике: ночлег на нарах не совсем ассоциировался у нас со словом "отпуск", а кроме того, в домике на колёсах дяди Джимми мы могли хотя бы смотреть телевизор.
- О'кей, - сказал Тони, - эту ночь бесплатно! А потом каждый день стоит пятьдесят долларов за человека.
- Мистер целитель! - сказал Бэбифейс. - Мы же не несёмся золотыми дукатами! Да я на пятьдесят долларов в Виннипеге иной раз живу целый месяц! Мне немного надо…
Мы вышли наружу. Садовая дорожка привела нас к зелёным бассейнам, и мы посмотрели на них вблизи; в бурлящей воде лежали голые люди, отрешённо и расслабленно глядя в небо. Здесь нас тоже встретила табличка, на сей раз с предостережением: "Секс в бассейне запрещён!" Мы сели на скамейку.
- Врут как по-писаному! - сказал Джимми. - И это они называют свободной любовью и просветлением! А сами только и делают, что шарят друг друга. Содом и Гоморра!
- Это наши расслабляющие ванны, - объяснил Тони, - они работают круглые сутки. Сейчас я попрошу принести нам чай кава-кава - очень хорошо для нервов!
- Господин доктор! - сказал Джимми. - А нельзя ли пивка?
Чак был того же мнения:
- Ледяной "Будвайзер" был бы очень кстати!
- В нашем Центре действует абсолютный запрет на алкоголь! Кто этот запрет нарушает, должен, к сожалению, нас покинуть!
Бэбифейс сказал:
- И правильно! А я бы не отказался от стакана водопроводной воды!
- Но, доктор Руссель, - боролся Джимми до последнего, - я совершенно здоров, мне незачем пить микстуру от кашля. Вот мой племянник - другое дело, он псих, и я был бы вам очень благодарен, если бы вы перевели его на сухой закон.
- Спокойно, спокойно, мистер Коронко, - сказал Руссель. - Сперва одно, потом другое. Вначале о симптомах: что же его конкретно беспокоит?
- Распутство! - сказал мой дядя. - Сбежал из дома, рос без родителей, наркотики, бабы, дружки - уголовники, притоны, никакого уважения к закону и пожилому возрасту. Всё очень запущено.
- Я уже вижу, - диагностировал Тони, - тяжёлый случай, малыми средствами не обойтись.
Он почесал себе нос, пораскинул мозгами, а потом сказал:
- Может быть, вы смогли бы отработать его лечение. Если у вас руки на месте, я найду для них применение.
Бэбифейс согласился:
- Джимми! Не бросать же нам Тео в беде! Хорошее лечение белого человека всегда дорого стоит! Это тебе не с Мэрри… Она-то подешевле… Или ты уже забыл?
- Краснокожий! Я не хочу больше про это вспоминать, - ответил дядя и обратился ко мне: - Чем вкладывать деньги в такую развалину, как ты, мы лучше примем предложение мистера Русселя.
И Тони сказал мне:
- Ну и прекрасно! Я прямо сегодня продумаю многосторонний план лечения. А ты, Тео, завтра запишешься к моей дочери. Она тобой займётся. Кстати: курить можно только вон там.
Он показал пальцем в сторону автостоянки рядом с кассовым домиком. Там же стояли и мусорные баки.
- Ах, вот как! - сказал Джимми. - Тогда мне, пожалуй, придётся переехать с моим кемпинговым вагончиком куда-нибудь в другое место. Но в связи с этими обстоятельствами у меня есть ещё такой вопрос: вы считаете правильным, что его лечением будет заниматься медсестра?
- Джанис достигла уже четвёртой ступени медитации. В конце концов она станет моей преемницей.