- Да читали, конечно! - объяснил Сашка. - Только я забыл сначала, а потом вспомнил.
- Я тоже, - сказал Лёшка.
- Да вы проходите, посидите немножко, - предложила я. - У меня чай есть и пряники!
- А какие пряники? - заинтересовался Сашка. Лёшка тоже ждал ответа.
- Очень вкусные, - сказала я. - Есть и с вареньем внутри, и шоколадные!
- Шоколадные я люблю, - медленно, с раздумьем сказал Лёшка.
- А я с вареньем десять штук сразу могу съесть! - заверил меня Сашка. В этом я, почему-то, не сомневалась.
- Ну, вот и хорошо! - сказала я.
Я налила детям чай и принесла посмотреть красиво иллюстрированный двухтомник сказок Андерсена.
- Только листайте его на коленях, - попросила я, - чтобы не запачкался.
- Угу, - сказал Лёшка.
Сашка листал альбом с неподдельным интересом. Лёшка тоже внимательно смотрел картинки, терпеливо дожидаясь, когда друг перевернёт следующую страничку, потом вдруг задумчиво почесал затылок и угрюмо произнёс:
- Дак, это ведь… для детей!? А мы же вроде не маленькие?! - вопросительным тоном, но с достоинством произнёс он и посмотрел на Сашку.
Сашка, которому картинки в книге явно нравились, видимо, соображал, чтобы такое ответить, чтобы не потерять авторитет друга.
- А моя бабушка говорила, что это не для детей, - и, немного подумав, добавил. - Да, не для детей, а для школьников, после седьмого класса.
- Дак что получается? Эти сказки раньше седьмого класса вообще что ли нельзя читать? - недоверчиво спросил Лёшка.
- Нельзя! - настойчиво блефовал Сашка.
- Ага, конечно! - саркастично отреагировал Лёшка.
- А бабушка сказала… - начал было, Сашка.
- Ну не всё же она понимает, твоя бабушка, - мирно сказал Лёшка.
- Да уж побольше, чем ты! - полез в бутылку Сашка.
Андерсен вопросительно смотрел на меня. Я поняла, что пришло время вмешаться.
- Бабушка права, - сказала я. Сашка облегчённо вздохнул. Лёшка вопросительно смотрел на меня.
- И Саша, по большому счету прав, - веским тоном произнесла я. Если он немного и ошибся, то только в одном… Сказки Андерсена не запрещено читать не до, не после седьмого класса. Их можно читать в любом возрасте. Даже в глубокой старости!
Дети с любопытством смотрели на меня.
- Понимаете, ребята, ведь я изучала творчество и биографию Андерсена на специальных курсах. Вот потому-то я это и знаю, - объясняла я. Кстати, это чистая правда! Но, по-моему, я уже упоминала когда-то - в июне, кажется, - про эти курсы.
- А знаете, - продолжала свою импровизированную лекция я, - сам сказочник даже обижался на тех, кто называл его детским писателем. Он считал, что те, кто так говорит, совсем его не понимают. Таким людям он говорил: "Я пишу для взрослых. Это не сказки - это истории обо всех нас".
- А я смотрел "Русалочку", - сказал Лёшка.
- И я, - сказал Сашка. - И ещё "Снежную королеву".
- А какие фильмы - наши или зарубежные?
- Ну, "Снежная королева" наш, а "Русалочка" не наш, - вспомнил Сашка. - Да, японский что ли…
- Я тоже смотрела оба фильма. А вот вы помните, как в том, японском фильме "Русалочка" все закончилось? - спросила я.
- Плохо, - сказал Лёшка.
- Конечно. Она там все для принца делала, и голос отдала и хвост, и ей было больно ходить, а потом она погибла, - уточнил Сашка.
- Да, - сказала я, - а вот сама сказка, как её задумал Андерсен, совсем не такая.
- Как не такая? - удивился Сашка.
- Она не так плохо кончается. Вот вы вспомните, зачем русалочка приносила все свои жертвы - и длинные волосы, и голос, ради чего?
- Ну как это? Она же в принца влюбилась. Из-за него, значит… - сказал Сашка.
- Нет, не только из-за него. В сказке говорится, что русалочки могли прожить триста лет, а потом от них ничего не оставалось, они превращались в морскую пену. В таком случае, вся их долгая жизнь оказывалась совершенно бессмысленной.
- Почему бессмысленной? - спросил Сашка.
- Потому, что получалось, что они существовали, как вещи, без души, раз уж их душа умирала вместе с телом.
Ребята с интересом уставились на меня.
- Ну? - нетерпеливо спросил Лёшка.
- Очень просто. А все люди рождались с бессмертной душой, и когда они умирали, умирало только их тело, а душа продолжала жить. Вот потому-то русалочке и хотелось тоже стать такой как люди, чтобы получить душу, которая может жить вечно.
- Без тела, сама по себе? - заинтересовался Сашка.
- Да, без тела, - подтвердила я.
- Это по сказке? - спросил Сашка.
- Про Русалочку, Андерсен сам придумал, а про душу, - нет. По жизни тоже так.
- Про душу он не придумал? - спросил Сашка с энтузиазмом.
Я почувствовала, что тема их, что называется, всерьёз зацепила, ну а мне и подавно, уже давным-давно так легко ни с кем не говорилось.
- Ещё расскажите, - потребовал Сашка.
- Пожалуйста, - согласилась я. - Вот, например, если ты обо что-то ударился, у тебя что болит, душа или тело? На чём у тебя тогда синяк появляется - на душе или теле?
- Конечно, на теле, - не задумываясь, сказал Сашка, - душу же вообще не видно.
Лёшка молча, внимательно слушал.
- А когда ты переживаешь за маму, если она что-то не так делает, а ты не можешь её удержать от этого, - что у тебя болит тогда? Ну, какая именно часть тела переживает? Колени или, может быть, руки, или плечи? Можешь ли ты снять эту боль, намазав больное место йодом или завязав бинтом?
- Нет, конечно! Как колени то могут переживать, если мать пьёт? Это же вообще, другое совсем! - с жаром сказал Сашка.
- Правильно, значит это у тебя не тело, а душа болит. Согласен?
- Ясно, согласен, - на секунду задумавшись, сказал Сашка.
- В общем, ребята, по настоящему, - в сказке, а не фильме, - Русалочка, умирая, не исчезает совсем и не превращается в морскую пену. В настоящей сказке за свою жертвенную любовь она получает награду. Её принимают к себе прекрасные воздушные создания, феи, и забирают в заоблачный мир, где её ждёт счастье.
Я посмотрела на мальчишек, они всё также, внимательно, слушали меня. Вдруг я вспомнила, что истории про любовь и фей должны больше нравиться девочкам!.. Но, к моей радости, неожиданное появление фей в сказке, не очень разочаровало ребят.
- Да, - вздохнул Сашка, - это совсем другое дело!
- Его бабушка тоже так говорит, - сказал Лёшка.
- О Русалочке? - спросила я.
Лёшка запнулся, видимо, пытаясь подобрать правильные слова.
- Нет, о душе, - пояснил за друга Сашка, - она так же, как вы, говорит. Я думал, это она… потому что старенькая, ну, сами понимаете… я не слушал её, а сейчас… Вы это интересно, как-то… Я согласен! - твёрдо закончил свою речь Сашка.
- Ну, я вроде тоже, - сказал Лёшка, - похоже, так всё и есть, - пояснил он.
Андерсен давно уже дремал рядышком, на стуле.
Вдруг он встрепенулся и пошевелил ушами. Это он раньше нас почувствовал приближение посетителя. И, точно. Колокольчик зазвонил, и в дверь вошла средних лет женщина. Она направилась в отдел Библиотеки.
Я посмотрела на часы, - обед уже с полчаса как закончился.
- Ну, мы пошли, - сказал Сашка. Ребята поочередно потрепали кота по загривку и направились к двери.
- Зайдёте ещё? - с надеждой спросила я.
- Конечно, - пожал плечами Сашка.
- Угу, - произнёс Лёшка. Я закрыла за ребятами дверь.
Следующий день. Морская свинка
Прошло уже больше половины рабочего дня, а Андерсен даже не порывался ускользнуть во двор для своих обычных прогулок.
- Молодец, - сказала я ему, - и правильно, что за ум взялся! Ведь если ребят там не окажется, кто тебя спасать-то будет?
Андерсен со скучающим видом направился к двери и уселся возле входного коврика. "Он тоже ждёт мальчишек", - подумала я. Ведь из-за ненормального добермана, ему приходится жертвовать своим любимым развлечением - беготней с детьми во дворе.
Думаю, мой бурый кот заранее почувствовал приближение детей к лавке: через несколько минут, колокольчик над входной дверью зазвенел, и на пороге появились Сашка и Лёшка. В руках у Сашки была среднего размера клетка, в которой сидело что-то подозрительно пушистое и рыжее.
Ребята бегло поздоровались и привычно направились к нашему круглому "чайному" столику. Мы с Андерсеном изумлённо следили за ними, с той разницей, что у кота при этом нервно вертелся хвост.
- Пусть она пока у вас побудет, тетя Люба, - просительным тоном сказал Сашка.
- Кто это "она"? - спросила я напряжённо, пытаясь разглядеть рыжее существо, сидящее внутри клетки.
Андерсен сильно занервничал. Он непрерывно зевал, хвост его то подрагивал, то взвиваясь вверх, изгибался, словно маленькая змейка. Точно так кот обычно вёл себя перед началом охоты. Я встревожилась не на шутку. Похоже, и до подростков постепенно начала доходить драматичность ситуации.
- А лучше-то, вы ничего придумать не могли? - сердито спросила я ребят. Они только виновато молчали.
- Понимаете, мы купили её для приятеля, Васьки, а он только через четыре дня приезжает, а нам её держать негде, - оправдывался Сашка.
Оказалось, что Сашина мать наотрез запретила оставлять морскую свинку, Лёшин отец тоже, а у Сашиной бабушки жили два больших кота.