- Вот, возьми. - Порывшись в карманах, ВПЗР достает свой айпод с наушниками и протягивает мне.
- Что, оставите меня здесь?
Аморальный и беспринципный фрик на несколько секунд задумывается, потом пинает ногой тугую шину "Wanderer-Werke":
- Боливар не вынесет двоих, Ти. А сама не дойдешь? Идти ведь не так далеко, за пятнадцать минут доберешься.
- Ну да, ну да…
Мне остается только наблюдать, как ВПЗР отдаляется от меня на своем жутко ценном велосипеде. Водит она не так, чтобы очень, "Wanderer-Werke" бросает из стороны в сторону; пару раз я думаю, что она вот-вот свалится, но в самый последний момент ей удается избежать падения. Отвлекшись на начинающую гонщицу, я как-то совсем выпускаю из виду незнакомца в куртке. А может, подсознательно не смотрю в его сторону.
Мне хочется, чтобы он исчез.
Но он не исчезает. Стоит там же, где стоял. Странно, что он реагирует на меня и совсем не реагирует на ВПЗР, будто ее и нет вовсе. Или он повторяет движения только спешенных людей, а люди на колесах его не интересуют?..
Велосипед так и не нашелся, хотя я - для проформы - и обежала вокруг "Cara al mar". Наверное, это было необходимо, чтобы увидеть наконец бездну. Ну, не совсем бездну, а крутой отвесный обрыв с морем далеко внизу. О чем-то подобном я думала, стоя на маленькой площадке рядом с двориком при кафе. Здесь не три и не четыре метра - все тридцать!.. И очень сильный ветер. Он свистит в ушах, и это ужасно неприятно. Еще неприятнее думать о том, что в случае падения шансы спастись равны нулю. А упасть довольно легко: нет даже элементарного ограждения, нет самой захудалой таблички с надписью: "¡Peligro!".
Если тебя решат столкнуть, никакое ограждение, никакая табличка не помогут.
Господи, ну почему я решила, что кто-то задумал недоброе? До сих пор Талего не выглядел гостеприимным, но и кровожадным он тоже не был. Скорее - нейтральным, хотя что там у него на уме - одному Богу известно. Он - как тот человек, чье намерения неясны, а лицо наполовину закрыто капюшоном… И кстати, где он, этот человек?
Отскочив, как ошпаренная, от края пропасти, я озираюсь по сторонам: никого! И все равно - нужно держаться подальше от этого места, оно вызывает во мне страх и смутную тревогу.
Я возвращаюсь туда, откуда пришла, - к крыльцу дома. Незнакомец никуда не делся, нас по-прежнему разделяют сто метров. Пригласить его на танго, что ли?..
Я больше не машу ему рукой и не делаю танцевальных движений, просто иду в его сторону - и всё. Если моя теория верна…
Моя теория верна.
Куртка с капюшоном отдаляется от меня ровно с той же скоростью, с какой двигаюсь я. Стоит мне ускорить шаг - ускоряется и незнакомец. Стоит замедлить или вообще остановиться - он делает то же самое. Как долго все это продлится?
Бесконечно долго. Мы можем наматывать бессмысленные круги по Талего часами. При условии, что мне не удастся загнать незнакомца в какой-нибудь тупик, из которого не будет выхода. Вероятность этого невелика - я понятия не имею, где находятся местные тупики.
Талего и сам по себе - один большой тупик.
Я иду по дороге, по которой десять минут назад проехала ВПЗР, и стараюсь не выпускать куртку из поля зрения. Попутно я пытаюсь сообразить, кто из аборигенов способен проделывать с залетной девицей столь странные штуки. Это - точно не старуха Майтэ, единственная известная мне женщина острова. И вряд ли это Анхель-Эусебио, каким я запомнила его по лету. Анхель-Эусебио, с его цыганской самоуверенностью и наглостью, не стал бы отсиживаться под столом. И Курро - не стал бы; он - хозяин, а хозяева не прячутся в собственном доме за плюшевой скатертью. А если прячутся - значит, у них должны быть на то веские причины.
Задумавшись, я спотыкаюсь о какой-то булыжник и едва не падаю. И краем глаза замечаю, что и незнакомец - споткнулся. Вернее - точь-в-точь повторил это мое совершенно спонтанное движение.
Нет, это уже слишком!..
Передвигаться по пустоши - совсем не то, что идти по дороге, какой бы плохой она не была. Поверхность здесь неровная, глинистая, усыпанная камнями разной величины; то и дело попадаются лужи с мутной коричневой водой, а к кустарникам я и вовсе стараюсь не приближаться: они полны колючек. "Бег зайца через поля" - кажется, в фильмотеке ВПЗР был такой фильм, Жанна Моро в нем не играла. А может, и самого фильма не было, - только книга. Очень мужская книга, которая вовсе не предполагает присутствия женщин.
У мужчин и без них неприятностей полно.
Главный заяц острова справляется с бегом по пересеченной местности намного лучше, чем я. Он как будто парит над всеми неудобствами ландшафта, время от времени оглядываясь: не потерялась ли его преследовательница, не отстала ли?
Я стараюсь не отставать. Даже интересно, чем закончится эта игра в салочки.
Она заканчивается у здания океанариума: именно туда свернул незнакомец, обогнув импровизированное кладбище лодок. Я и глазом моргнуть не успела, как он скрылся внутри. Несколько секунд я раздумываю: последовать за ним (что было бы безрассудством, против которого восстает все мое естество) или пойти в сторону домов, где я наверняка увижу ВПЗР.
Вдвоем - не так грустно и совсем не так тревожно, пусть она и фрик - беспринципный и аморальный.
Впрочем, я увидела ВПЗР намного раньше и совсем-совсем рядом. Она стояла над лежащим на дороге велосипедом и периодически с силой поддавала ботинком по колесам.
- Что случилось? - спросила я, подойдя к ней вплотную.
- Ты меня сглазила, - заявила ВПЗР недовольным тоном. - Меня и мой чудесный "Wanderer-Werke"… Вот так и знала, что случится какая-нибудь срань.
- И что за срань случилась?
- Шина лопнула, не видишь, что ли?
- Ну а я-то здесь при чем?
- Как - "при чем"? Ты пошло позавидовала моему велосипедному счастью! А поскольку глаз у тебя недобрый, шина взяла и лопнула. Ты должна все немедленно исправить.
- По-моему, вы меня уволили. Так что я ничего не должна исправлять. Тем более - немедленно.
- Твое увольнение не отменяет твоего же недоброго глаза. Кто виноват - тот пусть и исправляет.
- Каким образом?
- Придумай что-нибудь…
Приходится признать, что ВПЗР имеет надо мной какую-то совершенно иррациональную власть. А я еще издевалась над Катушкиным, не идиотка ли? Вот и сейчас, демонстрируя свой полный идиотизм, я присаживаюсь на корточки перед изувеченным "Wanderer-Werke". Одного взгляда достаточно, чтобы понять: восстановлению шина не подлежит. Вдоль нее вдет длинный аккуратный разрез, чтобы так распороть резину, нужно было очень и очень постараться. Интересно, на что наехала чертова Хонки-Тонк? На гвоздь? На консервную банку? На колючую проволоку? Ничего похожего поблизости от "Wanderer-Werke" не обнаруживается, одни лишь камни, сухие корни и мелкие ракушки.
- Ну что? - ВПЗР даже подпрыгивает от нетерпения.
- Ничего утешительного сказать не могу. Нужно полностью менять колесо.
- И где его взять?
- Не знаю. Вряд ли здесь. Нужна хорошая специализированная мастерская и хороший мастер. И что-то подходящее по размеру и диаметру.
- Катушкин! - осеняет вдруг ВПЗР. - Катушкин, вот кто нам поможет! Катушкин - мастер на все руки, ты же не будешь этого отрицать?
Глупо спорить с очевидным. Остается лишь выписать в испанскую глушь безотказного Катушкина.
- И каким образом вы собираетесь заполучить Катушкина? Из воздуха, что ли, материализуете?
- Не считай меня дурой, Ти! Никто не собирается тащить его сюда. Просто, уезжая, мы прихватим "Wanderer-Werke" с собой. А Катушкин разберется с ним уже в Питере.
- Я, честно говоря, уехала бы прямо сегодня… Хоть с велосипедом, хоть без. Как вы собираетесь впихивать это сокровище в самолет?
- Как-нибудь, - ВПЗР беспечно машет рукой.
- И потом… Наверняка у велосипеда имеется хозяин. Не мешало бы спросить у него.
- Обязательно спрошу. Когда увижу. Кстати, а где твой парень?
- Какой парень?
- О которым вы так мило общались на расстоянии… Куда он подевался?
- Он там, - я машу рукой в сторону океанариума. - Если хотите, можем его навестить. Надо же как-то налаживать контакты с местным населением…
- Ну, не знаю… А ты уже была внутри?
- Дальше порога не заходила, - честно признаюсь я.
- Хорошо. Я и сама собиралась туда заглянуть. Дома без людей я уже видела, теперь было бы интересно взглянуть на океанариум без рыб. В первозданном, так сказать, хаосе.
- Вот именно, - подбадриваю я ВПЗР. - Вставите потом этот первозданный хаос в роман.
Несмотря на коллегиально принятое решение, ВПЗР все время норовит отстать от меня. А возле дверного проема, заколоченного досками, и вовсе останавливается. И даже делает шаг назад.
- Ну что еще не слава богу? - спрашиваю я, взявшись за ручку. - Вы идете или нет?
- Как же мы войдем, если вход заколочен?
- Доски легко раздвинуть. Я уже пробовала.
- Может, повернем назад, Ти? - давненько же я не слышала таких человеческих ноток в голосе ВПЗР. Она как будто боится чего-то, и этот непонятный страх выскабливает ее нутро, раз за разом снимая толстый слой гордыни и себялюбия. Очевидно, чтобы добраться до мало-мальски нормального и здорового, ее нужно хорошенько напугать. Надо бы взять на вооружение это неожиданное открытие, впрочем… Ничего брать не надо.
Я ведь уволена!..
- Может, повернем? Пока не поздно.