- Двадцать лет, - ответила женщина. - Я там у нас в Херн-Бэй получила первый приз на конкурсе красоты - пробу в Голливуде. Приехала на пробу, но ничего не вышло. Зато вышла замуж и с тех пор живу здесь. Мой бедняга помер два года назад от язвы, но у меня три прелестные дочки и сын в Канаде.
- Хорошо тебе, Пинки, - сказал Бэрри. - А у нас с Мэй детей нет.
- Нету? - сказала она. - Жалко. Я всегда считала, что с детьми дольше не состаришься.
Молоко уже согрелось, и она налила его в чашку.
- А помнишь, как мы ловили креветок в Херн-Бэй, Пинки? - спросил Бэрри.
- Еще бы, - сказала она. - А как они трепыхались в сетке! У меня лучше получалось их ловить. Ты боялся лезть на глубину из-за крабов.
- Так меня краб цапнул однажды, - сказал он. - Прямо за палец ущипнул, зараза. У тебя сахар есть, Пинки? Я люблю молоко с сахаром.
- Вот, пожалуйста, - сказала она, кладя ему в чашку три куска.
- Что мне здесь нравится, - продолжала Пинки, - так это еда. Но жизнь ужасно дорогая.
- Я знаю, - согласился Бэрри. - Это из-за налогов. Меня они погубят. А ты тоже большие налоги платишь?
- Не слишком, - сказала она. - Как-то оборачиваюсь. У меня хорошая квартира. Все в ней механизировано.
- У нас в доме тоже все механизировано, - сказал он. - И отличный вид с террасы. А у вас был славный дом в Херн-Бэй, Пинки. Вы ведь жили на Леонард-Террас, в последнем доме, да?
- Да, - подтвердила Пинки. - Папы бедного давно уже нет. Он тебя почти и не ругал, когда ты суп пролил у нас за обедом. Только и сказал: "Отец - священник, а сын вести себя не умеет". Он очень удивился, когда ты пошел в гору. Но фильмов твоих он, по-моему, не видел. А жаль.
- А ты ходишь на мои фильмы, Пинки? - спросил он.
- Раньше ходила, - сказала она. - А в последнее время нет. Они, мне кажется, выдохлись. Последний был такой дурацкий. Хотя девушка ничего.
Она выглянула за занавеску и сделала ему знак замолчать.
- Кто-то идет, - сказала она. - Я сейчас приду. Допивай свое молоко. Оно не свернулось? Здесь нет холодильника.
- Нет, очень вкусно, - сказал он. - Просто очень.
Пинки пошла в дамскую комнату, к девушке, которой понадобились булавки подколоть комбинацию. Бэрри надеялся, что долго она там не пробудет. Ему так хотелось поговорить с Пинки. Он вспомнил, как они гуляли на утесе и началась гроза. И они заспорили - спрятаться под куст или бежать домой. Бэрри напомнил Пинки, что в грозу опасно находиться около деревьев, потому что может ударить молния. А она сказала, что если не прятаться, то пусть он даст ей куртку закрыть голову.
- Но на мне только сеточка. Если я отдам тебе куртку, я вымокну до костей.
Наконец они договорились поделить куртку на двоих, и всю дорогу, пока они шли, спотыкаясь вдоль утеса, Пинки жаловалась, что он перетягивает ее на себя.
Бэрри выглянул в щелочку в занавеске и посмотрел, не ушла ли девушка. Но оказалось, что пришла еще одна и красится перед зеркалом. Она просыпала пудру в раковину, и теперь Пинки вытирала раковину тряпкой. Наконец обе девушки удалились, оставив на подносе на туалетном столике двадцать пять центов.
Пинки не взяла деньги с подноса, и Бэрри поинтересовался, почему она не спрячет их в сумочку. Она объяснила, что так лучше: пусть клиенты знают, что ей полагаются чаевые. А если поднос пустой, они и не подумают что-нибудь туда положить.
- Сколько у тебя получается за вечер? - спросил он.
- По-разному, - ответила она. - В субботу немало. Иногда целых двадцать пять долларов в субботу.
- Жаль, у меня нет двадцати пяти долларов, - посетовал Бэрри. - Ребята никогда не дают мне денег.
- Ну, ты сыт, одет, так ведь? - сказала Пинки. - Это, в конце концов, главное.
Он отдал ей чашку и блюдце, и она поставила их на полочку рядом с чайником. Затем снова взялась за вязанье.
- Я бы с удовольствием показала тебе моих внуков, - продолжала Пинки. - Очень славные мальчишки. Дома у меня фотографии всего семейства. Дочки - слава богу - замужем, а у Дэвида - это сын - большая бензоколонка в Виннипеге.
- Значит, из них никто не пошел в актеры? - спросил Бэрри.
- Ой нет, - сказала Пинки. - Они все хорошо устроились.
А в ресторане ребята уже начали беспокоиться. Японочка все смотрела на часы и зевала; корейские акробаты выпили все шампанское.
- Чего-то там Бэрри долго треплется с Мэй, - сказал Элф. - Пэт, сходи-ка, вытащи его из будки.
Пэт отпихнул блондинку, заснувшую у него на плече, и через вращающуюся дверь пошел к телефонной будке. Несколько минут спустя он вернулся, и вид у него был озабоченный.
- Бэрри там нет, - сказал он. - Телефонист говорит, что уже минут пятнадцать, как они кончили разговаривать. И в уборной его тоже нет.
- Может, в машине? - предположил Кен. - Спорю на что угодно, что он устроился там на заднем сиденье и спит.
Пэт пошел на стоянку, и Слип отправился с ним. Нельзя же, чтобы у Бэрри растрепались волосы или помялся костюм, если рядом с ним нет Слипа, который тут же все и исправит. Не прошло и пяти минут, как они вернулись в ресторан; оба были какие-то встопорщенные.
- Нет там Бэрри, - сказал Пэт. - Ни в нашей машине, ни в какой другой. Сторож на стоянке его не видел. И швейцар тоже не видел.
У японки на лице впервые проявился какой-то интерес. Она взяла сигарету, предложенную одним из ямайских борцов.
- Знаете что, мистер Бернелл, - сказала она Элфу. - Бэрри Джинз от вас просто сбежал.
- Точно, - согласился борец. - А звонок - для отвода глаз. Пойдемте его искать все вместе. Надо прочесать город.
Элф встал, и все ребята поднялись вслед за ним. Метрдотель ринулся к их столику, но Элф отмахнулся.
- Нет, шампанского нам больше не нужно, - сказал он. - Мы уходим. Счет пошлете в "Джигентик Энтерпрайзис". Спасибо… да, мистер Джинз прекрасно провел время. Двинулись, ребята.
Все направились к машине, а девицы вместе с борцами и акробатами остались стоять на ступеньках "Серебряной туфельки". Их вечер или то, что от него осталось, тоже оплатила фирма. А ребята мчались по шоссе к дому, где - как утверждал Кен - они наверняка найдут Опасного мужчину.
- Знаете что, - сказал Боб. - Мэй нас ему заложила. Она по телефону сказала, чтобы он ехал домой спатеньки.
- А как он доберется до дому? - спросил Элф. - У него же нет денег на такси.
- Может, пешком, - предложил Боб. - Точно, пешком.
- Бэрри за всю жизнь не прошел и пяти ярдов, - сказал Слип. - Пройдет пять ярдов, и у него тут же колет в боку.
- А вдруг его похитили! - сказал Кен. - Господи, а если какие-нибудь подонки украли Опасного мужчину!
- Ну что ж, - сказал Бим, - тогда ему не придется завтра выходить на площадку. А я могу выйти вместо него.
Кен велел Биму заткнуться. Положение было слишком серьезным. Если Бэрри Джинза похитили - гореть всему Голливуду синим пламенем. Нужно будет звонить в Госдепартамент, в Вашингтон, фэбээровцам придется задержать все рейсы.
- Погодите, погодите, - сказал Элф. - Посмотрим, может, он спит себе дома преспокойненько.
Они влетели на подъездную аллею, подкатили к дому и разбудили перепуганного управляющего. Все комнаты обшарили, но никаких следов Опасного мужчины не обнаружилось. Тогда Пэт позвонил в загородный клуб Мэй. Говорил он осторожно, чтобы не растревожить ее. Просто сказал, что они уже дома, и что Бэрри как-то притих, и что они с ребятами подумали, может, это она его чем-то расстроила.
Голос у Мэй был какой-то странный, приглушенный, как будто она только что плакала.
- Я вам поверила, - говорила она. - Думала, вы за ним присмотрите. А вы взяли и повезли его на Пончо-Бич.
- Мэй, подожди… - начал Пэт, но Мэй уже повесила трубку, а потом к ней было не прозвониться.
- Есть что-нибудь новое? - начали спрашивать ребята, когда он швырнул трубку на рычаг.
- Обиделась Мэй, вот и все новости, - сказал Пэт.
- На что это она обиделась? - спросил Кен.
- Да на то, что мы возили Бэрри на Пончо-Бич.
Они вернулись к машине, каждый со своей идеей, что делать дальше. Боб считал, что нужно сейчас же звонить в ФБР, но Элф возразил, что, если ФБР хоть что-нибудь пронюхает, сразу же пойдет звон по всему побережью про уровень "G".
- Разве эти типы хоть что-нибудь могут держать в секрете? - говорил он. - Вот если убедимся, что не сможем доставить Бэрри завтра в восемь на студию, тогда и обратимся к ним.
- Завтра? - сказал Слип. - Сейчас половина второго. У нас всего семь часов.
Они сели в машину и двинулись по направлению к городу.
- У меня идея, - сказал Боб. - Я думаю, он сел на попутку и поехал на Пончо-Бич. Ясно, что он придуривался, будто ему все это неинтересно. Пари держу, что он поехал еще раз взглянуть, что там ребятишки выделывают.
- Боб прав, - сказал Пэт. - В два часа весь пляж освещают, и они танцуют "Танец с перьями" при неоновом свете. Без нас там Бэрри небезопасно находиться.
Кен развернулся и выехал на дорогу, ведущую на Пончо-Бич.
- Не знаю, - засомневался Элф. - Что-то мне не верится. Ни черта эти штучки на него не подействовали. А вот когда мы смотрели шоу, тут мне показалось, что он забеспокоился. Я почувствовал, как он заерзал. Я ведь сидел рядом с ним в ложе. Если он где и есть, так это в казино на Пончо-Бич смотрит представление.
- Сходим и туда и туда, - предложил Кен. - Сначала на пляж, потом в казино. Сколько на это уйдет времени?
- По-моему, они закрываются в пять, - сказал Слип. - У них там столько всего, что раньше пяти не управиться.
Кен прибавил газу, и машина понеслась по направлению к Пончо-Бич.