- Смотри, Андреа: звезды. Как ты думаешь, что это такое? Оказывается, все звезды подобны нашему Солнцу и представляют собой огромные раскаленные облака газа, это достоверный факт. И где-то там, в других мирах, живут другие мыслящие организмы. И Солнце вовсе не вращается вокруг Земли, а совсем наоборот! И Земля - шарообразна!
Андреа с жалостью смотрел на меня, как на сумасшедшего. Вдруг он встал и накинул на голову черный капюшон.
- Ну что же, Теодоро, нам пора.
- Нам? - я похолодел от страшной догадки.
Андреа впустил в комнату двух тупоголовых стражей, у каждого на груди сверкал крест. Я упал на колени.
- Встань, Теодоро, - Андреа был похож на доброго дядюшку. - Ты отворотил свой лик от Господа, и Сатана завладел твоим сердцем. Но мы спасем твою душу… Где ты прячешь эту мерзость?
Я молчал. Но он уже нашел тайник в полу и извлек из него наследство моего отца - книги. Вольтер, Дарвин, Дирак, Твен, Фейнман, Ферми, Фрейд, Эйнштейн, и другие выдающиеся древние на моих глазах в страшных корчах погибли в огне факела. Я рыдал. Я был следующий. И последний.
24.5.1997
Счастье
- За дружбу! - помпезно провозгласил Джим.
Послышался звон стаканов, и обжигающая горло жидкость заструилась по пищеводу. Чик закашлялся, а Джек весело рассмеялся. Трое старых друзей наконец-то встретились после нескольких лет разлуки.
- Ну, как вы поживаете? - подмигнул Джим после того, как они выпили во второй раз.
- Плохо, - сказал Джек.
- Отвратительно, - сказал Чик.
- Удивительно, что вы так единодушны, но мне тоже живется несладко, - Джим грустно покачал головой. - Признайтесь мне, как старому товарищу: видели ли вы в жизни счастье?
Джек язвительно хмыкнул, Чик мрачно ковырял вилкой рождественского гуся.
- Какое, в задницу, может быть счастье в нашей нищей стране? - высказался все-таки Джек, предварительно смочив горло.
- Да, - сказал Джим. - Вы заметили, сколько развелось попрошаек в нашем городе? На каждом углу тебя хватает за рукав вшивое, скулящее создание… Вы знаете, раньше я всегда давал этим несчастным завалявшиеся в кармане медяки, но сейчас… Мне самому впору протягивать за подаянием руку…
- Если правительство все в дерьме, обворовывает свой же народ, то о каком же счастье может идти речь? - возмутился Джек.
Чик поднял грустные глаза от тарелки и робко спросил:
- Помните, о чем мы мечтали еще в Университете?
- А-а-а, - протянул Джим. - Ты о компьютере?
- В задницу компьютер, - сказал Джек. - Я лично мечтал о длинноногих грудастых девушках.
- Да, Чик, я, несмотря на все превратности судьбы, купил-таки компьютер, хотя это и больно ударило по бюджету моей семьи. Я копил буквально по монетке…
- И? - на лице Чика появилось выражение огромной заинтересованности, глаза его алчно сверкали.
- В жопу компьютер.
- Но мне пришлось почти сразу же его продать, - грустно закончил Джим. - Не хватало денег на свадьбу.
- Ты женат? - гнусаво спросил Джек.
- Увы! Джанет оказалась вовсе не такой, какой я ее считал. Она оказалась сущей стервой. Пилит меня каждый день за каждую выкуренную сигарету.
- Ты так и не бросил курить, - сказал Чик.
- Она так любит тебя и твои легкие? - сказал Джек.
- Джанет любит не меня, а деньги, те жалкие крохи, которые я зарабатываю с огромным трудом. А как обстоит дело с вашим семейным положением?
- Никак, - тихо отозвался Чик.
- Каждую неделю хожу к одной и той же проститутке, - рассмеялся Джек. - Но она не хочет делать мне никаких скидок! Кстати, где вы работаете? Чик, ты же был гордостью нашего Университета, тебе все пророчили блестящее будущее? Ты уже заработал свой первый миллион?
- Нет.
- Не стесняйся, Чик. Мы же твои друзья, - ласково произнес Джим. - Поделись с нами своими достижениями!
- Никаких достижений нет, - глухим, неживым голосом ответил Чик. - После Университета я долго не мог найти работу. Но мне повезло, я устроился программистом в фирме, название которой вы все хорошо знаете…
- Счастливчик! - завистливо крикнул Джек.
- Но я не проработал там и месяца. Сейчас я живу на пособие по безработице.
- Не могу в это поверить! - изумился Джим. - Ты, программист от бога…
- В задницу… - немедленно отозвался Джек, сливая в свой стакан остатки спиртного.
- Странно, - сказал Джим. - Хотя в нашей сумасшедшей стране все возможно. А я работаю в Университете, не скажу кем, но денег мне все равно не хватает. А ты, Джек?
- Что? - Джек оторвался от стакана.
- Чем ты занимаешься?
- Пиво, - кратко ответил Джек. - Я схожу за новой бутылкой.
Покачиваясь, он вышел. Джим с интересом рассматривал бледнеющее во мраке комнаты худое лицо Чика.
- Ты так и не отказался от своих атеистических взглядов? - спросил Джим.
- Я поверил бы во что угодно, если бы от этого мой кошелек утяжелился на несколько монет.
- Сочувствую.
Вернулся Джек, в каждой руке у него было по полной бутылке. Они выпили еще раз.
- Итак, я делаю вывод, - сказал Джим, - что никто из нас троих так и не видел счастья, выражающегося в энном количестве государственных денежных знаков.
- В этой засранной нищей стране… - Джек замолчал. Вечеринка продолжалась.
Часов в одиннадцать они начали прощаться.
- Вы не можете одолжить мне немного… - заикнулся Чик. Джек и Джим соболезнующе переглянулись.
- Да о чем может быть речь! - Джим достал из кармана пухлый бумажник.
Потом они вышли на улицу, огромный черный дом в пять этажей среди белых сугробов выглядел просто великолепно.
- Неплохой у тебя домишко, - заметил Джим, Джек возмутился:
- Знал бы ты, сколько я плачу за его содержание…
Они остановились у новенького ультрасовременного "Мерседеса", Джим достал ключи.
- Тебя подбросить? - спросил он у Чика.
- Нет, спасибо, не надо. Я, наверное, долго не смогу отдать вам долг…
- Да не волнуйся, - успокоил друга Джим.
Чик, закутавшись в старый тонкий плащ, пошел домой. По пути он заскочил в один из магазинчиков, которые не закрываются целыми сутками. "357 магнум", - бросил Чик продавцу, расплачивался он одолженными у друзей деньгами. Возвратившись домой, он успел захлопнуть дверь перед самым носом разъяренной квартирной хозяйки. Потом Чик достал из-под кровати тяжелый "кольт", зарядил его купленными патронами и засунул дуло в рот. Он обрел свое счастье.
Май 1997
Тринадцать
…Они создавали обряды из мифов, сочиненных поэтами,
И наконец объявили, что все на земле сотворили Боги.
И люди забыли, что Все божества живут в их груди.Уильям Блейк. "Бракосочетание Рая и Ада".
Холодный дождик надоедливо и однообразно накрапывал уже несколько часов, и именно по этой причине я задержался в клинике дольше обычного. Я еще не успел познакомиться со всеми больными, и поэтому решил посвятить этому выдавшееся свободное время. Вытащив наугад из шкафа несколько папок, я развалился в кресле и нажал кнопку. Так как мисс Ростоф давно уже ускакала домой, то в дверях появилась широкая фигура санитара Джонсона. Этот бывший "зеленый берет" с покровительственной ухмылкой оглядел меня, перегнал зубочистку в угол рта и негромко рявкнул:
- Сэр?
- Джонсон, я хотел бы с вами посоветоваться. Я еще плохо знаю наших пациентов, не могли бы вы мне дать краткую информацию о некоторых из них?
Джонсон осклабился, он понял, что доку скучно, и он хочет поболтать с одним из дуриков. Я расположил карточки в алфавитном порядке и прочитал первую фамилию:
- Аманда Фридрихсон.
Зубочистка перелетела в другой угол рта.
- Плохой выбор, сэр. Эту старушенцию уже ничего не интересует, кроме еды. А двадцать лет назад она убила своего мужа. Взяла опасную бритву, наточила ее…
- Джеймс Мэдисон.
- Этот считает себя четвертым президентом. Говорит только о Конституции, которую знает назубок, и всячески осуждает любые поправки последних пятидесяти лет к ней. Довольно нудный тип.
- О, черт! Сколько у нас всего президентов?
- Двенадцать, сэр. И еще три Наполеона Бонапарта, один Рамсес Великий, восемь английских королей различных эпох и один Император Вселенной. И все они такие же мерзавцы, как и настоящие политики: в столовой стараются выхватить кусочек побольше и повкуснее и плюнуть в чужую тарелку. Только Юлий Цезарь…
- Спасибо, Джонсон, - я с надеждой посмотрел в окно, но дождь, похоже, только усилился. В руках у меня осталась всего одна папка, и я не возлагал на нее особенных надежд.
- Адам Профит. Хм, он что, действительно пророк?
- Да, сэр. Это имя дал ему док Хэмфри, так как мы ничего не знаем, кто он и откуда. Сам он называет себя Апорит.
- Апорит? Что это значит?
- Не имею ни малейшего понятия, сэр. Этот профит возомнил себя кем-то вроде Иисуса Христа. К нам его привезла полиция после того, как он попытался совершить жертвоприношение…
- Какое жертвоприношение?
- Человеческое. Док Хэмфри много говорил с Профитом. Сейчас он совсем безопасен, мне кажется.
- Вот что, Джонсон. Приведите-ка его сюда. Если он еще не спит, конечно.