* * *
Солнечно, тихо, прохладно. Двор и машины засыпаны виноградной листвой и забрызганы соком упавших гроздьев "изабеллы".
Пора снимать урожай. Часть будет продана, часть будет отправлена на выставку в Бургундию, часть будет отдана обездоленным, остальное пойдёт на вино.
Машина барахлит. Вчера опять притащили на буксире. Нужно смотреть. Порядок работы цилиндров 1-3-4-2.
Карбюратор эмульсионного типа, двухкамерный, с падающим потоком и системой отсоса картерных газов за дроссельную заслонку.
Отсоединил шланги, заткнул концы тряпками и снял карбюратор.
Входное отверстие тоже заткнул тряпкой.
Тряпки байковые, клетчатые, из рубашки, которую мне на день моего рождения подарила моя будущая жена, познакомился я с которой на вечеринке у Вити Арабаджи, младшего брата саксофониста в ресторане "Маяк".
Подул ветер, посыпались листья, ворона каркнула и перелетела с яблони на печную трубу.
Снял воздушный фильтр, отсоединил от рычага привода дроссельной заслонки тягу, возвратную пружину и трос привода воздушной заслонки.
Небывало большой урожай в этом году.
Часть винограда он продаст и купит 100 листов оцинкованного кровельного железа, две тонны угля, три куба дров…
- Жене шубу, сыну компьютер… а самый отборный виноград ты отправишь на международную ярмарку, в Жопу, - сказал человек в белом плаще, - за что получишь золотую медаль из говна. Всё грезишь?
- Здравствуйте, заходите, - сказал я.
- Как-нибудь в другой раз. Зимой. Когда твой виноград перебродит в золотистое говно.
Ушёл.
Что ж, иди. Иди, иди, режь правду-матку, пока не нарвёшься где-нибудь. Иди, иди!
Вдруг он вернулся и сказал:
- Извини. Я не хотел тебя обидеть. Продолжай мечтать и грезить, но не об этом.
- О чём же?
Он снял свой неизменный белый плащ, и тут я увидел, что это мой друг Миша в чёрном костюме, в белой сорочке, с бабочкой.
- О Миша, не узнал я тебя! - вскричал я, подходя к калитке, чтобы обнять своего лучшего друга, но…
Нет, это был не Миша, это был кто-то другой, я его не знал, и он спросил, где тут живёт Киргиз, я сказал, он пошёл по улице, но тут же вернулся, и я увидел, что это не кто иной, как соседка Нина, которая позавчера уехала в Москву.
Красное вино, холодец, капуста.
Она была в белом плаще, в чёрных колготках, курила, смотрела не то с любовью, не то с презрением.
- Пойдём на холм, - сказала она.
- Зачем?
- Просто так. Нет, не нужно, глупости всё это, - и тут же превратилась в Киргиза, и он спросил, когда я отдам долг.
- Вот продам виноград и отдам.
- Мне нужно сейчас.
- Сейчас у меня нет денег.
- Тогда прощайся с жизнью.
И я увидел в его руке нож…
И тут налетел смерч, и всё вокруг исчезло, а потом я снова стал заниматься карбюратором.
Подул ветер, упала и разбилась ещё одна гроздь "изабеллы", и из неё выскочил серенький паучок, он заметался, бросился было к калитке, но тут же вернулся и спрятался в карбюраторе, в первичной камере, и я направил туда струю сжатого воздуха, и он заметался и по оси дроссельной заслонки перебежал во вторичную камеру, и я направил туда сжатый воздух, и он вылетел оттуда и на огромной скорости влип в крупную гроздь, теперь уже навсегда, что, верно, придаст будущему вину неповторимый вкус и запах, что будет отмечено и здесь, и там, во Франции, и тут я увидел на заборе ворону, жадно глядящую на детали моего карбюратора, и я сбил её с забора струёй сжатого воздуха, и тут подъехала милицейская машина, и они стали задавать мне вопросы по поводу Человека в Белом Плаще, и я понял, что сейчас они станут надувать меня сжатым воздухом, и мне было больно и страшно.
* * *
- Своего наибольшего могущества Вавилонское Царство достигло при царе Хаммурапи, - сказал Иван Федорович и подошёл к окну, откуда открывался вид на железнодорожный вокзал, рыбоконсервный комбинат, порт и море. - Хаммурапи, - повторил он, глядя в окно. - Записали? Завтра буду спрашивать, а сейчас свободны, но не совсем. Мне нужно вскопать огород. Никого не принуждаю. Только желающие.
Жил он недалеко от школы, на спуске к морю.
Он сказал, что и как, и мы стали работать, а он ушёл в дом.
Наступили осенние сумерки.
- Довольно, - сказал он и пригласил нас в дом.
Там уже стоял стол с напитками и закусками.
Мы приступили. Через некоторое время он вышел к столу и стал играть на баяне и петь, преимущественно морская тема.
Появилась его жена, Вера Сергеевна.
Она тоже вышла и подпевала мужу.
Они пели так слаженно и проникновенно, что многие заплакали.
Кто-то из наших стал просто рыдать, и его вынесли на свежий воздух.
* * *
Пасмурно, прохладно.
Фредерик Тейлор в начале XX века потратил пять месяцев для определения лучшего способа работы с лопатой.
Франц Кафка панически боялся воды и всё никак не мог научиться плавать, чем раздражал своего отца.
Оден начинает как прямой подражатель Элиота, а к концу приходит к коллажу.
В Ракетных войсках стратегического назначения застрелился начальник штаба.
Если тело скользит по поверхности другого тела, то на движущееся тело действует сила трения.
Ветер гонит по улице опавшие листья.
Входят двое в длинных чёрных плащах. Под плащами угадываются стволы. Они кого-то ищут.
Я не знаю того, кого они ищут. Уходят.
Толь, рубероид, битум.
Гвозди, молоток, дерево, верёвка, земля.
Вареники с творогом.
Луга ещё зеленеют.
Древние греки пасут на древних пастбищах древний домашний скот.
Лев Николаевич собирается на охоту. Воздух свеж и прохладен.
Старт космического корабля отложен на неопределённое время.
* * *
- Штиль!
- Ветра нет.
- Полное отсутствие ветра.
- Полное отсутствие ветра.
- Дым.
- Стелется.
- Ветер тихий.
- Ветер тихий.
- Дым слегка…
- Что?
- Слегка уже поднимается вверх.
- Ветер лёгкий.
- Его движение ощущается лицом.
- Камыш при лёгком ветре.
- Шелестит.
- Ветер слабый.
- Колеблются листья.
- Колеблются листья и…
- Колеблются листья и сучья.
- Сучья какие?
- Сучьи.
- Не отвлекайся. Какие сучья колеблются при слабом ветре?
- При слабом ветре колеблются слабые сучья.
- Мелкие.
- Мелкие.
- При слабом ветре колеблются листья и мелкие сучья.
- При слабом ветре колеблются листья и мелкие сучья. А если их нет?
- Не отвлекайся. Теперь ветер умеренный.
- Теперь ветер уверенный.
- Не уверенный, а умеренный. Что?
- Что?
- Что колеблется при умеренном ветре?
Что может, то и колеблется. Как Нина: ехать ей в Москву, не ехать. Колеблется.
- При умеренном ветре колеблются тонкие ветви деревьев. Такой ветер подымает пыль и клочки бумаги.
- И женские платья.
- Про женские платья расскажешь потом, а сейчас ответь на вопрос.
- При умеренном ветре колеблются тонкие ветви деревьев.
- Что еще?
- Такой ветер подымает пыль и клочки бумаги со стихотворением ветер, ветер на всём белом свете, не стоит на ногах человек…
- В угол!
- Есть в угол! На колени?
- Да!
- На уголь?
- Да!
- Но у нас нет угля!
Ладно, хватит паясничать. В Стокгольме для нас строится судно, а мы тут дурака валяем! Ветер свежий!
- Ветер свежий!
- Что при свежем ветре?!
- Сучья колеблются!
- Они колебались и при слабом ветре, а сейчас ветер свежий! Ну?!
- Если при слабом ветре колебались мелкие сучья, то при свежем колеблются уже крупные.
- Большие.
- Да, большие.
- А волны?
- Поднимаются. Поднимаются! Всё выше и выше! Все и выше и уже достигают неба, и летят уже по небу и дома, и деревья, и цистерны, и обломки самых надёжных судов, и люди, и животные, и…