Она не знала, как можно закачать в железный сосуд неизвестный ей газ. Она знала, как уничтожить такую лодку на земле, но не в полете. Наслать стаю зубастых? Бросить волну песка? Вывести летающих крыс? Запустить на борт рихаров? Что?.. Еще чего-то не хватало, самой малости, самой маленькой недостающей части, той, которую Сэиланн никак не могла уловить. Ведь невозможно простым усилием двух металлов остановить мага, а они… Они…
– Нет, так нельзя. Пока не придешь в себя, ничего не поймешь – проворчало из глубины ночи существо И-ти. – Спать пора.
– И то правда – вздохнула она. – Я тебя слышу. Значит, спать немедленно.
В углу лежали почтительно принесенные механиками большие листы чертежей, свернутые в трубу.
Богиня вытащила один, плотный и почти желтый, разложила его на каменном чистом полу, свернулась калачиком, подложив тряпки от куклы под голову, и с облегчением заснула.
Может ли маг сбить лодку, остановив ее в воздухе? – думала она. – Можем ли мы построить такую лодку? Может ли веселая шайка магов расплавить каркас? Он ведь стальной… А я могу?
Почему маги не летают?
Утро наступило раньше, чем хотела бы богиня. Ночи, такие холодные, что не уснешь на земле, давали себя знать, и кости болели сильнее обычного. Перед рассветом наступил миг, когда все сделанное и несделанное обрушивалось на нее тяжким молотом – она перенесла его, как должно. Размяв ноги и завернувшись в одеяло, Сэиланн приготовилась спать дальше, но кто-то уже шел к ней, и пришлось просыпаться. Просыпаться нужно всегда во всеоружии.
Она повернула голову на звук.
В проеме стоял Кейма.
– Сэи, ты просила меня приходить всегда, когда у тебя есть время. Я услышал и пришел.
– Заходи, садись, старый друг – сказала она.
Кейма вошел, расправил накидку и сел.
В разбойничьи времена, совсем недавно, он одевался совсем иначе. Но теперь, когда каждый одевался, как ему хочется, он выбрал довольно странные, широкие, как девичьи покрывала, одежды – верхнее светлое платье с широкими рукавами, не украшенное, и нижнее, поуже, но тоже свободное. К этому всему полагались довольно обычные штаны. То ли жрец, то ли купец… Больше похоже на купца. Но жрец – это интереснее.
Может быть, у него в роду были какие-то необычные люди? Из… другой страны? Или он считает себя моим жрецом? Смешной какой.
Кейма прервал ее размышления.
– Сэи, я много думал после того, как ушел с последнего совета.
Сэи кивнула ему, разрешая продолжать. Вряд ли ему требовалось разрешение, но важные вопросы требуют решимости. Людям нужно помогать говорить. И Кейма собрался с духом.
– Скажи, сэи… Чего ты хочешь от нас? Мы движемся по земле, как священный хоровод, то отступая, то приближаясь к цели. Ты ведешь нас странными путями, а наша цель – вовсе не завоевание ближних городов и не раскол Империи. Император все больше злится на нас, и у нас может не хватить сил для настоящей войны. Если будет настоящая война – в крови утонут Исх и Аре. Айд еще как-то пригоден для свободного государства, но война за Империю…
Он помолчал.
– Что ты нам готовишь, богиня? И я, и мои люди в замешательстве.
Вот как… Он и его люди…
Этих людей последнее время стало многовато. Они позволяли себе возражать на советах больше, чем следовало. Почти все они были молодыми, а уж если старыми и опытными, то командовали большими отрядами. Кейма любил вербовать.
Сэиланн немного подумала над словами, которые должны были быть точными.
– Нам нужна окончательная победа, наш дом на этой земле, который будет стоять, как шатер, и шесты шатра – его опора… Срединным столбом будет мой Закон. Ты хорошо понимаешь меня? Мы уже слишком большие, такие же смертоносные, как смерч. Смерч отбивает все, что брошено в него. Но если не будет опор, мы и рассыплемся, как остановленный смерч. Нам нужно остановиться и поднять шатер к небесам. Мы перестанем нести смерть и будем жить. Жить справедливо. Айд укрывает нас, пока мы слабы. Но мы раскинем свои нити по городам и ближним землям, и дальние земли узнают Закон, и столица… Мы не уйдем со своей земли. Тогда не нужно будет глупое и кровавое восстание.
Он решительно покачал головой.
– Так не бывает.
Она вздохнула.
Кейма казался спокойным.
– Ты хочешь, чтобы свободное государство признал Император? Он не сделает этого.
– Он признает не государство. Он признает меня. Меня и мой закон. Уже сейчас многие города принимают Закон, не теряя большей части обычаев, и довольны этим. А приходить поклониться и узнать верное толкование они смогут сюда, в Айд. Император вряд ли станет верным, но его люди могут знать, где скрывается польза. У них ведь тоже есть Совет. А в Совет входят высокородные, чьи города принимают Закон… Да и сами они, в конце концов…
Она исподволь следила за тем, как его рука перестает теребить край ковра.
– Ты наивна, сэи. Высокородные могут быть против.
– Оставшиеся в живых и любимые своим народом – пусть не будут… – рассеянно заметила она. – Мертвые – это мертвые, мы не кололи их копьями, их убили восставшие, и не во имя мое… Императорская власть тяжела, а мы – замена ей. Хорошая замена. Мы достаточно убивали, чтобы в это верили, но не больше необходимого. А Его священное величество всегда нажимает слишком сильно. Мы по сравнению с ним – летящее перо.
Кейма помолчал, обдумывая что-то свое. "Белые хвосты" уже гомонили под окнами, и скоро ему понадобится идти, идти и гонять по полю своих всадников.
– А что тебе поможет победить, богиня?
– Мне нужен мой дом-камень – сказала она, немного подумав. – Я знаю, что подземные пещеры до сих пор живы. Мне нужно место, спящее с давних пор, называемое Ланн, храм Ланн. Так, как меня зовут в небесном доме.
– Тогда ты обретешь еще большую силу? – восторженно спросил Кейма. – и мы победим?
– Да. Мы сможем победить и установить Закон там, где он нужен. Тогда мы сможем сделать все.
– Все? – его широко раскрытые глаза сияли.
– Все.
Кажется, ему не терпелось подняться с места.
– Иди – махнула рукой сэи.
Солнце взошло.
28
Сидя в паланкине, Таскат просматривал ежедневный листок. На обороте была графа объявлений, напечатанных одной строкой.
В листке значилось:
"Убой жертвенных животных, панта, свой птичник, выезд на дом"
Какие еще жертвенные животные? Кто здесь сошел с ума? Панта – это же ящерицы-тяжеловозы… Куда они вывозят туши?.. Съедают? Отдают бедным?
"Уборка и откачивание выгребных ям"
"Только у нас – услуги жреца к вашему празднику"
"Яйца боххи, отложены недавно, вылупление и окукливание в срок", "Клешни и хвосты берегового черного скорпиона"… Так, это опять еда…
"Ступи на праведный путь в одежде, изготовленной мастером Кийли. Квартал О… (тут печать смазалась). Ты забыл оставить знак!"
"Проводим свадебные испытания"… Какие такие испытания? Таскат ничего об этом не знал. А вот это? Испытания для подростков?.. Раньше даже не вспоминали о таких архаизмах… Ах, да! Как теперь без мага за минуту определить, кто талантлив и освобожден от повинности, а кто – нет… Мага и камнями закидать могут – чтобы на семью не накликал беду! И теперь империя взяла в оборот таких детей, призывая их в свои школы, но как они отличают одних от других, часто – еще безымянных, не умея проводить экзамены?…
"Обучение свадебным пляскам, предварительный взнос – двадцать медяков"
"Кую мечи, недорого"
"Жреческий квартал ищет 25 молодых людей для ежегодной старинной потехи"
"Лучшее в мире предложение: удобный караван до столицы, в Ти и обратно – всего за сорок дехин"
Почему до столицы и обратно? Мы же в столице!.. Ах, да. Столицу всегда упоминают первой перед другими городами, даже если нет названий городов. Или это Марисхе, крупный город Исха на северо-востоке? Где тогда находится Ти? А, на полпути.
Им бы что-нибудь получше караванов и кораблей… Давно пора вводить какой-нибудь транспорт с хитрым двигателем, при таких-то прекрасных дорогах… Говорят, тут незадолго до его прибытия хотели провести архаическую рельсовую железную дорогу, но что-то не додумались до того, как устроен паровоз. А ящерицы плохо тянули. Хотя… Что это я, все же теперь проверяется на благонадежность. А то, что не одобрено Священным величеством, вообще никто строить не будет. Попробуй тут, стань изобретателем ротомобиля.
Объявлений было на редкость мало.
Таскат задумался, вертя листок в руках. Может быть, так ничего и не найдешь. Но должен же быть хоть какой-то путь!
Под полой его калли прятался деревянный футляр. Он прочел его содержимое почти до конца.
Сегодня был день, который в здешнем календаре отводили под почести, отдаваемые мертвым. Как всегда, приглашение застало его врасплох. Он подумал, что это провокация, но дело решилось просто: дальний родственник Хэнло Арады открыл свой новый склеп и пригласил кучу народа на открытие его дверей.
Неужели он отказал бы родственнику госпожи Арады?..
Открытие прошло с огромной помпой, четыреста человек гостей, чинно прогуливавшихся по дорожкам кладбищенского парка, обносили ритуальной едой, рассыпчатой кашей с мясом, пахнущей вяленой ящерицей так, что Таскат еле-еле проглотил кусочек. Хозяин дома, как и положено, едва замечал его. Зато в курительной комнате, куда он зашел после визита в погребальную камеру, было многолюдно, шумно и дымно. Половина людей, кочевавших по приемам и знатным домам, вертелась тут. Значит, это было место рыбное, и по-прежнему можно было задавать вопросы и получать ответы.