– Лишь твое желание для меня – закон. – Марк развернулся и пошел к выходу.
В этот миг я собралась броситься к нему и извиниться, сказать, что это была неудачная шутка, но с трудом переборола себя. Не в силах смотреть, как он уходит от меня, я бросилась бежать вверх по лестнице. Слезы вновь брызнули из глаз… а я-то ведь думала, что больше не буду плакать.
Глава 7
Не обращая внимания на соседей, я позволила себе наплакаться вволю. И сразу после этого почувствовала облегчение – ведь я справилась! Я смогла, успела – он еще не стал для меня самым важным человеком. Уставшие от слез глаза закрылись, и я быстро уснула.
Примерно через два часа меня разбудила медсестра, напоминая, что пора идти на процедуры. С опухшими глазами я вышла. Надеюсь, до прихода мамы припухлость немного пройдет.
Сейчас от облегчения не осталось и следа. Тоска разрывала меня! Тоска и полная опустошенность.
Во время процедуры вспомнился его голос: "Лишь твое желание для меня – закон".
Лишь твое… Нельзя об этом думать! Все прошло.
Когда вечером пришла мама, она сразу заметила, что я, – по ее словам, какая-то безжизненная. Аня и Андрей тоже решили, что я впала в депрессию.
– Я знаю, что сделаю! – Андрей оживился. – Я принесу тебе ноутбук. Заполненный играми, музыкой, фильмами. Всем, чем захочешь.
– Не стоит себя утруждать, – отказалась я.
– Все равно принесу, а то ты совсем скисла.
Возможно, компьютер поможет мне отвлечься. Если мне вообще хоть что-то поможет.
– На улице хорошая погода, – Аня пыталась меня подбодрить. Хочешь, прогуляемся?
– Нет.
Мне было все равно, какая стоит погода.
После посещения гостей я попыталась заняться учебой – не получилось сосредоточиться; попыталась почитать – показалось скучным. От безделья я легла спать раньше обычного. Герой моего сна не изменился.
Проснулась я поздно, хотя и проспала около двенадцати часов. Первое, что я почувствовала – это совершенное нежелание вставать и вступать в новый день. И где-то глубоко внутри меня теплилась глупая надежда – может быть, он придет?.. "Нет! – тут же оборвала я себя. – Не придет. И роз больше не будет…" Сердце сжалось в комочек, я натянула на себя одеяло, словно желая спрятаться.
Часы показывали двенадцать, и я с неохотой поплелась на процедуры. После этого меня отправили к моему врачу. Он взглянул на меня и тут же оценил ситуацию.
– Ты ничего не ешь. Почему?
– Не хочется, – вяло произнесла я.
– Если ты не будешь есть, пролежишь здесь больше двух недель. Тебе этого хочется?
Я покачала головой.
– Тогда иди и поешь.
Стоя возле холодильника, я долго выбирала, что именно съесть. К горлу подступила тошнота, и я уже решила отказаться от этой идеи. В итоге рука потянулась за соком и творогом. Поесть все же надо.
Ковыряя ложкой в твороге, я осознавала лишь одно: он не придет. Сегодня не придет. И завтра. И потом. Так и сказал: "Твое желание для меня закон". Он выполнит свое обещание. Он всегда все выполняет. Почему же он стал для меня таким дорогим?.. Потекшие по щекам слезы попали в творог и смешались с ним. Все оказалось намного сложнее, чем я предполагала.
Расправившись с едой примерно за час, я поняла, что не хочу ничего делать. Ни читать, ни заниматься. Смотреть в потолок мне нисколько не надоедало. Сердце ныло, и я перестала сдерживать себя, отдаваясь чувству тоски. Все равно не получается с ней бороться.
Несмотря на то, что я много спала, мне снова захотелось спать. К тому же сон – это не явь, там Марк придет ко мне.
Я не ошиблась – во сне я убегала от Марка, который гнался за мной. Вокруг было темно, но я могла четко видеть его опьяненные ненавистью глаза.
На процедуры меня разбудила медсестра. Надо будет начать заводить будильник.
Врачи вновь напомнили мне про необходимость питаться, и я проглотила шоколадку, совершенно не почувствовав ее вкуса.
Сегодня вечером у меня было очень много гостей. Первой была Кристина. К моему сожалению, она не взяла с собой Артура – маленького двухгодовалого сыночка. Возможно, он смог бы отвлечь меня.
– Что с тобой? – Ее голос был очень удивленным, и мне захотелось посмотреть в зеркало, чтобы понять, что такого она увидела на моем лице.
– Что?
– Ты такая… убитая. Все так плохо, да?
– Скучно, – отговорилась я.
– Но ты вся заспанная и… не накрашена?! – Возможно, она впервые видела меня без макияжа.
– Спала целый день и решила дать коже отдохнуть.
– Ну-ка… – Кристина заглянула мне в глаза. – В твоих глазах совершенно отсутствуют признаки жизни.
– Говорю же, спала…
Как я ни старалась убедить Кристину в том, что чувствую себя нормально, мне это не удалось. Впрочем, как не удалось убедить в этом и следующих гостей – ко мне пришли Аня, Дима и Андрей.
– Ты себя хорошо чувствуешь? – хором спросили они.
Похоже, мне нужно быть более убедительной.
– Да, ребята… Все как обычно. Андрей, вижу, ты все же принес мне ноутбук. – Я постаралась улыбнуться.
– Смотри, что я загрузил сюда.
Андрей открывал и закрывал бесчисленное количество папок, объясняя, что где находится. Я смотрела, словно в пустоту, не обнаруживая в себе ни малейшего интереса к происходящему. Единственное, что мне сейчас хотелось – так это вернуться в свою палату и спрятаться под одеяло. Конечно, я не запомнила всего того, что Андрей объяснял мне. Зато все остальные увлеченно смотрели на экран.
Зачем мне все это?.. Зачем мне стоять здесь и вымучивать из себя интерес, если Марк не придет? Какое теперь это все имеет значение, если он не придет? Держись, Вика, держись, ты все выдержишь, повторяла я про себя.
– Тебе неинтересно? – Андрей оглянулся на меня.
– Нет, что ты! Где, говоришь, ты спрятал музыку?
– Он же три раза объяснял, – буркнул Дима.
– Я что-то перепутала… Ребята, извините, мне спать очень хочется.
Все трое удивленно переглянулись.
– Ты не высыпаешься?
– Лекарства так действуют.
Попрощавшись с ними, мне так и не удалось отрешиться от реальности – когда уже заканчивалось время визитов, пришла мама.
К этому моменту мне уже хотелось кричать. Кричать о том, что я потеряла!
После всех этих визитов я была совершенно опустошена и обессилена. Я тратила силы на то, что мне было не нужно – на пустые разговоры и улыбки. Я просто хочу лечь спать…
Почти прожит один день. Я осознавала, что не хочу просыпаться завтра. Для чего? Для чего мне вставать? В голову закралась безумная идея: сбежать из больницы, чтобы придти в академию и хоть краем глаза посмотреть, убедиться, что он есть.
В палате я включила компьютер, но, не успел он загрузиться, передумала: не хочу, все это мне неинтересно. Стены палаты словно держали меня в клетке, а мне хотелось кричать… Выкричать все, что болит в груди – он не придет!
Принимая душ, я пыталась успокоиться, но вода, которая струйками стекала с меня, напоминала мне лишь о том, как я выходила из озера, любуясь самым красивым мужчиной, которого только видела в жизни. Вновь потекли слезы, смешиваясь с водой из душа. "Больше. Такого. Не будет" – отбивал мой пульс. Сердце, и так уже сжатое в маленький комочек, сжималось еще сильнее в бесплодной попытке выдавить из себя боль. Напрасно – она окутала все мое существо. И когда я успела так привыкнуть к нему?!
Я успокаивала себя мыслью, что сейчас лягу спать. Лягу спать и во сне буду с ним. Буду бежать от него, и бояться… Пусть он будет пытаться убить меня – но он будет! И я смогу посмотреть на него. Хотя бы во сне.
Мокрые от слез глаза закрылись моментально, как только голова коснулась подушки. Сквозь какой-то шум в ушах я слышала, что на телефон пришли несколько сообщений, но какое это имеет значение? Во сне меня ждет он.
На этот раз Марк не бежал за мной. Наоборот, я шла в полной темноте, не видя ничего вокруг. Я искала, искала его и звала: "Марк! Марк!" Только мне казалось, что я слышу его шелковый голос или вижу неясные очертания, как я спотыкалась обо что-то и падала, падала… и вновь искала и звала.
Что-то зазвенело. Разлепив глаза, я поняла – мой будильник. Отключив его, я потрогала свою голову – она раскалывалась от боли, а в ушах что-то звенело. Где я нахожусь, и что происходит?
Боль в сердце появилась даже раньше, чем я вспомнила и осознала последние события. Вспомнила вчерашний день. И поняла, что сегодня мне ждать нечего.
Я пыталась настроить себя на позитив, уверяла, что скоро станет легче… Но тоска судорожно сжимала мое сердце, а нежелание делать что-либо угнетало. Лежать бы так весь день – лишь бы никто не трогал меня.
Чувство совести заставило подняться и сходить на процедуры. После я даже поела, правда, при этом совершенно не ощущая вкуса.
Яркий свет за окном напоминал о том, как гладкие черные волосы Марка переливались в солнечных лучах; пустая ваза на окне – о розах, которых здесь уже никогда не будет. Против моей воли сердце воспроизводило каждую нашу встречу, каждое его слово, заставляя меня вздрагивать каждый раз, когда в памяти всплывали черные глаза. Заботливые и нежные… или яростные, с огнем вместо зрачка.
Лежа в кровати, я судорожно вцепилась в одеяло. Чувство отчаяния и беспомощности словно проходили сквозь меня, оставляя болезненные следы в каждой клеточке моего тела. Он не придет. От слез горели глаза, и каждый раз, когда я шепотом произносила фразу "он не придет", мое тело будто ударяло током, такой болью и шоком были пропитаны эти слова. Однако постепенно резкая боль уходила, уступая место ноющей тоске.