Симпатичный ветеринар
Ну, а потом я показала гостье фотографии, сделанные мной на одной выставке, которая проходила в июне. У Кристины скоро день рождения, она хочет купить себе что-нибудь необычное и не очень дорогое, вот я и вспомнила, что на той выставке было множество изысканных вещей, - в том числе оригинальные брошки с изображением цветов и животных. Я жалею, что не купила себе одну из них, - на ней был изображен толстый серый кот на зелёной траве с большими усами и синими полосками на спине. Очень красивая брошка!
Кристина просматривала фотографии тут же, в самом фотоаппарате, и вдруг с воодушевлением произнесла:
- Надо же, какой симпатичный! Это что - Васин друг?
"О чём это она?" - удивилась я и взглянула на экран фотоаппарата. Да это же ветеринар Петров! Откуда у меня его портрет? Я терялась в догадках. И зачем мне вообще понадобилось его фотографировать? Кристина тоже вопросительно взглянула на меня.
- Ах, да!.. Я же на днях купила этот фотоаппарат и проверяла, как он работает, - тогда-то, видимо, Петров и попал случайно в кадр. Ну да, точно!
- Ты что подружилась с ветеринаром? - удивилась Кристина.
- Да ведь я говорила, что Андерсен болел! - я в свою очередь удивлялась её непонятливости.
- Ах вот оно что… - понимающе кивнула приятельница. Помолчала и спросила осторожно:
- А… он женат, не знаешь?
В глазах у неё промелькнул легкий испуг.
- Нет, - недоумевая, ответила я.
- Это хорошо, - облегченно вздохнула Кристина.
Мы опять немного помолчали.
- Люба, а он ещё когда-нибудь зайдет к тебе? Я имею в виду - сюда, в лавку? - с надеждой спросила подруга.
- Даже не знаю, - призналась я. - Может, конечно, и заглянет когда-нибудь.
- А… ты не можешь мне тогда позвонить? - робко попросила Кристина.
- Могу, - задумчиво ответила я. - Почему бы и нет?
В самом деле, - почему бы нет?
- У тебя что, тоже Чуня приболела? - наивно поинтересовалась я.
Чуня - это очень милая морская свинка. Окрас у неё чёрно-бело-рыжий, (по-моему, там ещё и серые пятнышки есть, но точно сейчас не помню). Кристина живёт с Чуней душа в душу и часто рисует свою любимицу. На этих забавных портретах разноцветная шкурка Чуни получается ещё ярче, чем в жизни. На одном рисунке Чуня ест, на другом Чуня спит, на третьем Чуня забралась в тапок - и тому подобное… Кстати, кроме Чуни, Кристина вообще ничего не рисует. Говорит, что у неё нет соответствующего таланта. Странно! - глядя на портреты Чуни, такого не скажешь.
На самом деле я догадалась, что Кристина хочет познакомиться с ветеринаром вовсе не из-за Чуни, а потому что на фотографии Петров показался ей неотразимым. Про здоровье Чуни я спросила из деликатности, чтобы не смущать приятельницу. Однако, услышав мой вопрос, гостья вздрогнула.
- Чуня? Да нет, вроде бы не болеет… Тьфу, тьфу!.. Но, - спохватившись, добавила она, - но, ведь профилактика никогда никому не вредила.
Кристина очень стесняется своего одиночества. Как я уже говорила, она не обладает ни напористостью, ни хваткой. Может быть, именно поэтому всех потенциальных женихов у неё, как правило, выхватывают прямо из-под носа. Возможный жених ещё не успел ей как следует и понравиться, а его, глядишь, уже кто-то утащил. По-моему, все без исключения мужчины кажутся Кристине симпатичными и, разумеется, кандидатами в женихи. Но обладая обширными познаниями в области филологии и литературы, в присутствии мужчин Кристина так теряется, что начисто теряет дар речи. При этом она ещё и безнадёжно краснеет и начинает нервно накручивать кончики волос на палец. Хорошо, ещё, что не пытается ногти грызть…
В результате возможный жених решает, видимо, что Кристина полная дурочка да к тому же озабоченная особа. С последним обстоятельством он, возможно, и мог бы смириться, но внезапная немота, пылающее лицо и особенно нервное накручивание волос на пальцы обычно пугают симпатичного жениха. К тому же покраснев, Кристина как правило громко и печально вздыхает, а затем устремляет в пространство томный взгляд. Жених после этого предпочитает ретироваться. К сожалению, мне не раз приходилось наблюдать подобные сцены. Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Вот попробуй-ка в такой ситуации догадаться, что Кристина не идиотка, что она умеет разговаривать, причём на многие темы, - и даже порой очень здраво рассуждает. А учитывая тот факт, что Кристине недавно исполнилось пятьдесят два года, манеры растерявшейся школьницы её вовсе не красят. Но тут, как говорится, медицина бессильна.
Однако обеденный перерыв закончился. Кристина собралась уходить. Она ведь совсем недавно вернулась из отпуска, и у неё тоже накопилось предостаточно дел. Ну что ж, спасибо, что зашла Кристина, спасибо за рассказ о Новом Афоне.
Встреча с самим Чернышевским
Через несколько минут после ухода Кристины в лавку вошёл пожилой седой человек. Я вежливо поприветствовала его. Что-то в облике вошедшего невольно вызвало моё уважение, и почему-то он показался мне знакомым. Но узнать нового посетителя, несмотря на все старания, так и не удалось. "Показалось", - решила я. Между прочим посетитель тоже кивнул мне - просто и дружелюбно, словно старой знакомой. Мне подумалось, что он тут же направится в нашу "Библиотеку", но он никуда не направился, а так и остался стоять на пороге, растерянно оглядываясь по сторонам. "Словно ищет что-то", - подумала я.
- А где же Андерсен? - недоуменно разведя руками, спросил, наконец, пожилой посетитель.
Вместо того чтобы удивиться столь неожиданному вопросу, я тоже огляделась в замешательстве: и в самом деле, где же Андерсен?
- Он, наверно, во двор убежал. Или в кладовке с мышами разбирается. Андерсен, Андерсен! - на всякий случай позвала я.
Из кладовки вышел недовольный кот. Видимо, я оторвала его от важного дела.
- Похож! - сказал посетитель, улыбаясь моему похудевшему после болезни коту.
Услышав эти слова, Андерсен дружелюбно замяукал, подбежал к пожилому человеку и стал тереться о его брюки, мурлыча и довольно жмуря глаза.
- Так вы знакомы? - спросила я удивлённо. - Вы знакомы с Андерсеном?
- Только заочно, - объяснил посетитель.
Я вопросительно посмотрела на него.
- По вашей книге, Любовь… э-э… как ваше отчество?
- Сергеевна, - машинально сказала я.
- Я знаю Андерсена по вашей книге, Любовь Сергеевна, - торжественно заявил посетитель.
- Неужели же вы прочитали "Кота из датского королевства"?!
- Да!
- А я ведь сразу догадалась, что вы любите читать. Вы выглядите как самый настоящий читатель!
Уж не знаю, понял ли он мои слова, но в моём представлении это была самая высокая похвала, которую только можно себе представить. Ведь для меня любознательные читатели, посещающие наш отдел "Библиотека", являются чем-то вроде особой касты. Впрочем, это только я с особым уважением отношусь к любителям книг, предпочитая их коллекционерам значков и марок, знатокам фильмов, ценителям музыки и вообще всему остальному человечеству. Другие же сотрудники наших "Затерянных Миров" имеют совершенно другие предпочтения.
- Конечно, - подтвердил посетитель, - но я не только один из читателей, которых вы, судя по всему, так любите, я ещё и писатель.
Он широко улыбнулся, обнажая маленькие, ровные, цвета копченого сыра зубы. Улыбка у него была дружелюбная, располагающая.
Я внимательно вглядывалась в лицо посетителя, пытаясь вспомнить, где же всё-таки он мне встречался?
И вдруг вспомнила. На фотографиях! Я видела его на небольших фотографиях, которые обычно размещены на внутренних страницах книжных обложек. "Да это же Чернышевский!" - дошло до меня. Сам Александр Иванович Чернышевский! Прославленный современный писатель, однофамилец знаменитого народника, жившего в XIX веке.
- Какое событие! - с искренним восторгом сказала я, хорошо осознавая, что вижу перед собой незаурядного человека. - Я читала ваши книги, Александр Иванович. Точнее, три из них. Они потрясающие!
Я нисколько не лукавила: Чернышевский очень сильный писатель. Его мысли мне понятны и созвучны, а произведения не оставляют равнодушными, читаются на одном дыхании, от корки до корки!
- Так значит это вы! - я не верила собственным глазам.
- Да, это я, собственной персоной, - подтвердил Александр Иванович Чернышевский, широко улыбаясь, и спросил с неподдельным любопытством:
- А скажите, пожалуйста, Любовь Сергеевна, какая же из трёх моих книг вам понравилась?
- Все, Александр Иванович. Все понравились! - ответила я с энтузиазмом.
- Спасибо. Ну, а какая всё-таки больше всего?
- Больше всего - "Весенние ливни", - не задумываясь, ответила я. "Весенние ливни" - пронзительный роман, история большой, удивительной любви.
Однако я, конечно же, не забыла, что Александр Иванович прочитал моего "Кота из Датского королевства". Интересно, что могло заставить такого метра прочитать моего "Кота"? И как он вообще на него наткнулся? Меня разбирало любопытство и, после недолгих колебаний я, набравшись наглости, всё-таки задала этот вопрос живому классику.