Но вот одним дождливым утром, в субботу, Вася позвонил в мою дверь и чуть ли не с самого порога, широко улыбаясь, протянул мне несколько аккуратно сложенных листочков с красиво отпечатанным текстом.
На первом листе значилось: "Стоматолог. Рассказ". Я с интересом прочитала такое название.
- Что ж, звучит интригующее, надо прочитать!..
Вася, по-прежнему широко улыбаясь, уселся рядом, терпеливо ожидая, когда я прочитаю принесенную им рукопись. Судя по всему, Васе очень хотелось узнать моё мнение. Ну а как же иначе: ведь мы же с ним друзья!
Рассказ оказался небольшим, поэтому прочитала я его довольно быстро.
- Ну, как? - спросил Вася.
- В целом мне нравится, - искренне похвалила я. - Меня только немного покоробило слово "пьянь", и несколько крепких выражений типа "подрань подзаборная"… Я таких слов не люблю. Но всё равно, в целом рассказ хороший получился, живой.
- Это, Люба, я его по собственной инициативе перепечатал и почти сразу же тебе принёс, - гордо сказал Вася.
- Спасибо, - похвалила я его за усердие. - В самом деле, Бананов, как всегда, верен своему стилю. Жаль только, что кое-где встречается ненормативная лексика. А вот его описание Ялты мне очень понравилось. Так и представляю шум моря, прибой. Да, всё-таки хорошо написано!
Так я восхищалась, - и вдруг вспомнила о собственной рукописи:
- Вася! А ты у Бананова случайно не спрашивал, - может, он успел и мой рассказ прочитать?
- Как? - опешил Вася. - Да ведь это и есть твой рассказ!
- Где? - не поняла я.
- Да вот сейчас, ты же свой рассказ в руках и держишь! - в свою очередь удивился моей непонятливости Вася. - Только Бананов некоторые детали по своему усмотрению изменил, а я начисто всё и перепечатал, учитывая правку мастера.
- Некоторые детали!? - с изумлением переспросила я.
- Да ты посмотри хорошенько-то, - увещевал Вася, - тут же вверху-то твоя фамилия написана!
- И правда! - поразилась я. - Надо же, фамилия стоит!
Я так опешила, что несколько минут, не говоря ни слова, тупо смотрела на красиво отпечатанные страницы.
- Вася, а… причём же здесь Ялта? - наконец спросила я.
- Ну, видимо, Бананов решил, что лучше, если действие будет происходить на просторе, на побережье Чёрного моря, поближе к стихии, так сказать…
- Да к стихии-то, может, и в самом деле поближе, - согласилась я, - но ведь у меня-то действие всё-таки происходит здесь, в Петербурге, в двух городских квартирах. А причём же тут морской простор!
- Что же тут поделаешь, Люба, если у Бананова такое видение? - пожал плечами Вася.
- И потом, в этом рассказе действуют пятеро героев-подростков. Они друг с другом почти не разговаривают, а только дерутся без конца. А в моём-то рассказе было подряд несколько напряжённых диалогов, потому что сюжет вращался вокруг сложных взаимоотношений взрослеющей дочери и её мамы.
- Ну, такое уж у Бананова видение… - вздохнул Вася.
- А стоматолог-то тут причём? В моём рассказе не было никаких стоматологов!
- Тут дело вот в чём: из всех профессий Бананов особенно уважает стоматологов. Поэтому ему и захотелось, чтобы практичный и морально устойчивый стоматолог в конце концов оказал положительное влияние на подростков. А почему бы и нет, Люба? Ты разве считаешь, что в реальной жизни такое невозможно? - простодушно спросил Вася.
- Ну что ты! - успокоила я его. - В реальной жизни ещё и не такое возможно!
- Вот видишь! - очень обрадовался Вася. - Поняла теперь, как Бананов жизнь хорошо изучил? Прямо со всех сторон!
- Жизнь-то он может со всех сторон и изучил, но мне от этого почему-то не легче, - призналась я другу.
- Ты просто удивляешь меня сегодня, Люба! - посетовал Вася. - Да что ж тебе не нравится-то?
"И в самом деле… Что мне может не нравиться? - задумалась я. - Рассказ-то вроде неплохой получился…"
- А, видимо, мне название не нравится! - вслух сказала я. - У меня-то рассказ назывался "Как мы морскую свинку спасали". Вовсе не "Стоматолог"!
- Ох, а я забыл уже про твоё название… Сейчас смутно начинаю припоминать. Да, определённо: у тебя там была-таки морская свинка, - почесывая затылок, припомнил Вася. - А может, она Бананову в смысле развития сюжета помешала? А? Видимо, поэтому он её и убрал!
Мой друг очень обрадовался своей догадке.
- Может, Бананову она и мешала, конечно, - задумчиво пробормотала я, - а вот моим героям морская свинка, наоборот, очень помогла. Понимаешь, именно благодаря морской свинке, вернее из-за совместных усилий по её спасению, мама с дочкой наконец-то и помирились.
- Да, - понимающе вздохнул Вася. - У меня, Люба, тоже морская свинка была. В сущности, симпатичное животное! Жаль, что она Бананову не понравилась! Но согласись: с сюжетом "Стоматолога" свинки как-то не вяжутся.
- Не вяжутся, - согласилась я.
К счастью, дождь тем временем кончился. Мы молча попили чаю с бергамотом и бубликами, и друг заторопился домой.
- Спасибо за рассказ! - как можно вежливее сказала я Васе, когда он собрался уходить.
- Не за что! - простодушно заулыбался он. - Я рад, что тебе понравилась банановская правка, - кроме названия, правда!..
Я промолчала.
- Ты же сама сказала, что рассказ получился неплохой! - не унимался Вася.
- Хороший, - со вздохом согласилась я.
- Ну вот! - так и просиял Вася. - Если у тебя ещё есть что-нибудь в таком роде, так ты давай! Я снова Бананову отнесу, а уж он с удовольствием поправит… Он ведь, знаешь, немного одиноко чувствует себя последнее время. Совсем некого, - говорит, - исправлять стало. Авторы нынче, - жалуется, - какие-то агрессивные стали. Или совсем не позволяют свои рассказы править или обижаются не на шутку. А один писатель и вовсе неадекватный попался. Представляешь, Люба, умудрился в Бананова трёхлитровой банкой с вареньем запустить! Хорошо ещё, что промахнулся. Нет, ты можешь себе такое представить?
Вася был от души возмущён.
- Трехлитровой? - ахнула я и с энтузиазмом добавила: - Могу! Очень хорошо представляю!
Вася удивлённо посмотрел на меня.
- Так ты говоришь, промахнулся? - мрачно переспросила я.
Вася утвердительно кивнул.
- Жаль! - неосторожно добавила я.
- В каком смысле? - не понял Вася.
- Так ведь варенье-то наверняка пропало!
- Да что там варенье!- досадливо махнул рукой Вася. - Разве в нём дело-то?
- Вася, а варенье какое было, не знаешь? - поинтересовалась я.
- Да какая разница! - пожал плечами Вася. - Думаю, вишневое.
- Тогда и вправду жаль! - вполне искренне сказала я.
Судя по недоуменному выражению Васиного лица, он смутно уловил иронию. Но его так просто с ног не собьёшь! Мой друг обладает завидным, непобедимым простодушием.
- Знаешь, Люба, мне кажется, Бананов уж очень близко к сердцу принимает, что нынешние авторы совсем не умеют полезные советы ценить. И, знаешь, он очень рад будет, если ты ему ещё что-нибудь для правки отдашь. Кстати, Люба, чуть не забыл! - Вася звучно хлопнул себя по лбу. - Бананов, как ты, наверное, знаешь, человек в некоторых кругах влиятельный, и, если ты попросишься под его руководство, он может дать тебе отменные рекомендации для поступления в клуб "Акулы пера". От тебя требуется только одно: нужно во всём Бананова слушаться и писать то, что он считает актуальным. Это я почти дословно передаю слова самого Бананова. Я их крепко запомнил, ничего не напутал!
Для убедительности Вася даже стукнул себя кулаком в грудь.
- То есть, если я соглашусь писать о стоматолагах или наркоманах и при этом использовать только любимую лексику Бананова, зелёный свет в "Акулы пера" мне обеспечен? Я тебя правильно поняла?
- Думаю, что да… - Вася сперва задумчиво почесал у себя в затылке, а потом радостно хлопнул себя по лбу: - Да, точно! Именно это Бананов и имел в виду.
- Ну что ж, идея, конечно, заманчивая!.. - усмехнулась я.
- Тогда я так Бананову и передам! - с жаром вскричал Вася.
- Передай, - равнодушно согласилась я.
И Вася ушёл.
Я ещё раз просмотрела небольшой рассказ с интригующим названием "Стоматолог", почему-то подписанный моим именем. Как жалко, что мой наивный друг столько времени на всё это потратил!
Тут из кухни высунулась голова сына.
- Мам, а что это вы с дядей Васей так долго обсуждали? И почему у тебя вид такой растерянный? А что это за рукопись у тебя в руках? Рассказ? Чей? Твой?
Я почему-то сразу и не сообразила, что ответить, и лишь ещё раз взглянула на название. "Стоматолог" - отчётливо гласили заглавные буквы.
- Даже не знаю, чей это рассказ, - призналась я сыну. - Но не мой, это уж точно.
На несколько минут я задумалась: что же делать с этой красивой, аккуратной рукописью. Потом вспомнила: ведь Вася категорично утверждал, что принёс мне мой собственный рассказ. Точно. Да вот же - вверху моя фамилия написана!
Ну, а раз этот чужой рассказ принадлежит мне, - наконец осенило меня, - значит, я могу делать с ним что захочу.
А больше всего мне захотелось сразу же пройти на кухню, раскрыть пакет для мусора, и выбросить туда это, неизвестно кем написанное произведение. Так я и сделала.