Имена этих женщин на слуху, о них пишут и спорят, их произведения входят в шорт-листы главных литературных премий. Собранные вместе под одной обложкой, эти тексты позволяют понять, "как эпоха отражается в женских зрачках, что за вкус у нее, что за цвет".
"Мир, описанный в этой книге, движим женщиной. Женщина здесь живет изо всех сил и не сдается до последней минуты. Она сама может выбрать, быть ей счастливой или несчастной, – она может всё" (Захар Прилепин).
Содержание:
Захар Прилепин - Женщина выходит на свет 1
Анна Андронова 2
Ирина Богатырёва 13
Алиса Ганиева 17
Анастасия Ермакова 21
Полина Клюкина 23
Наталья Ключарёва 25
Анна Козлова 26
Майя Кучерская 29
Ирина Мамаева 38
Анна Матвеева 40
Анна Старобинец 44
Марина Степнова 54
Примечания 58
14. Женская проза "нулевых"
Захар Прилепин
Женщина выходит на свет
Здесь нет мужчин.
Речь не о том, что мужчин не обнаружилось среди авторов – это ж антология женской прозы, им и делать тут нечего.
Мужчин почти не видно в текстах.
Есть дети, есть отцы, деды – а собственно мужчины героинь будто бы запропали куда-то.
Видимо, это миф, когда говорят, что мужчины вполне могут обойтись без женщин, зато вот женщины без сильного пола не могут совсем, никак.
Могут.
По крайней мере, с недавнего времени.
Мир, описанный в этой книге, движим женщиной. Женщины здесь – тихие подвижники не быта (или не только быта), а бытия.
Не сказать, что мужчины вовсе ни при чём – их, в общем-то, еще ждут, по ним даже скучают – но они всё равно где-то на периферии женского зрения и сознания.
На мужчин будто бы махнули рукой: что взять с них, нечего.
Мужчина никакой не центр женского мироздания – как зачастую кажется самим мужчинам. В лучшем случае, это нелишний атрибут. Только не понятно чего. Никак не счастья.
Поверьте на слово, я не ставил себе цели собрать тексты, где отражены именно такие взаимоотношения меж мужчинами и женщинами. Мне всего лишь хотелось найти хорошие, знаковые вещи, написанные теми авторами, что начали публиковаться и обрели известность в "нулевые" годы.
Здесь, может быть, кого-нибудь не хватает. Начиналось десятилетие, например, с Ирины Денежкиной – но она, говорят, родила и лет десять как забросила прозу, мы даже не стали ее беспокоить.
В любом случае, как говорил один мрачный тип: "Других писателей у нас для вас нет". Это именно те пишущие женщины, чьи имена были на слуху в последние годы, они получали (или претендовали на) главные литературные премии, о них писали и спорили.
В основном публикуемые здесь рассказы и повести я читал раньше, и так или иначе они цепляли меня. Но, собрав тексты воедино, я их, естественно, перечел заново, чтоб посмотреть, что получилось. Мне хотелось понять, как эпоха отражается в женских зрачках, что за вкус у нее, что за цвет. Какие детали эпохи наглядны, каких нет вовсе.
И выяснил, говорю, что тут нет мужчины-героя. Во всех смыслах слова "герой".
Нету его.
Есть Аркаша в повести "Вариант нормы" Андроновой – но он, скорей, сын своей матери и никакой не муж, – да и будущая жена тоже воспринимает его как большого непричесанного ребенка.
Гриша в "Кукуше" Майи Кучерской – тоже почти сын; в любом случае, не муж точно. Муж, правда, у героини есть – но он в буквальном смысле убегает. Не смог перенести ожидания – жена застряла в лифте, и пришлось полчаса ее ждать. Разве это возможно? Сбежал.
Женщина рожает у Букши в рассказе "Ночи нет" – муж не сбежал и даже, что удивительно, не спит, но всё равно где-то далеко, и в своей дали он тоже какой-то перепуганный и суетливый. Кричит жене, страдающей в родовых схватках: "Ну, ты давай!" "Даю", – отвечает ему она.
Одна бабка Мамаиха у Анастасии Ермаковой вспоминает, что будто бы ее когда-то украл жених, но когда это было! Может, этого жениха и не существовало вовсе.
Да, в рассказе "Фотография" Кучерской целая череда замечательных мужчин – но они все умерли давно. В 1920 году, в 1937‑м, в 1943‑м. Только на фотографии и остались.
Есть вроде как мужчина в рассказе Козловой "Однажды в Америке" – но вообще какое он имеет там значение? Он носитель мужских половых признаков, и больше ничего. "Никаких отношений нет, – меланхолически, как о давно отболевшем, говорит героиня Козловой. – Никакой любви нет. Он просто хочет секса. Просто секса. Секс – это не плохо. Когда занимаешься с мужчиной сексом, может даже показаться, что ты нужна ему. К черту всё".
Героиня рассказа "Тихий ужас" Ключарёвой появляется на заброшенной окраине города одна, с ребенком – и тоже без мужчины. Где он? О нем даже не упоминается.
Есть в "Танюше" Полины Клюкиной мужик – сидевший, стрелявший, ломаный, – но это и не человек уже, а то, что от него осталось. Ничего уже почти не осталось, прямо говоря. Пока он дотащил свою любовь до Танюши, даже речь его стала то ли лаем, то ли воем, а у самой Танюши вырезали матку.
Лучше бы эти мужчины и не появлялись вовсе.
В рассказе "Татина Татитеевна" Марины Степновой у героини рак. Муж героини держится изо всех сил, но все-таки однажды не вытерпит и прошипит жене: "Когда же ты наконец подохнешь…"
Единственный любимый женщиной мужчина на всю эту книгу – муж героини в повести Анны Старобинец "Живые". Но он, к сожалению, умер. Его, кажется, убили.
Еще когда-то был любимый мужчина у героини по кличке Росомаха в рассказе Ирины Мамаевой, но, как вы, наверное, уже догадались, он тоже умер. Утонул.
Такая вот картина.
Впрочем, что это я. У той же Старобинец в рассказе "Семья" главный герой как раз мужчина. Кажется, неплохой парень, зовут Димой, собак дрессирует, пьет не больше четырех дней подряд. Одна печаль: он потерялся – как мужчина, как отец и как герой. Потерялся до такой степени, что даже автор рассказа не в состоянии его найти и определить куда-нибудь. Прочитайте и поймете, о чём я.
Всем собравшимся здесь авторам ничего толком не поделать с мужчинами. Пользы от них никакой – только морок, стыд, смерть. Любить их возможно только мертвых.
Характерно, что женщина во всех вышеназванных текстах все-таки, изо всех сил, живет и не сдается до последней минуты. Хотя жить ей приходится, судя по некоторым внешним признакам, в настоящем аду.
Тихий, бережно хранимый женский ад в рассказе Андроновой "Золотая рыбка". Ненавязчивый, книжный ад в рассказе Степновой "Бедная Антуанетточка" и вполне себе оформившийся ад в ее же рассказе "Татина Татитеевна". Как на отломившейся льдине в мерном, бредовом аду плывет героиня "Оттепели" Полины Клюкиной. Прочь из ада покупает билет героиня рассказа "Тихий ужас". К слову сказать, название "Тихий ужас" можно дать любому из текстов этой антологии, и оно будет очень кстати.
В свой личный ад спускается героиня "Кукуши" Майи Кучерской, которая после посещения старца выкрикивает в окно своей машины бесовской рэп:
Старцы все перемёрли!!!
Старцев на свете нет!
Они!
Давно!
Сдохли!
Христиане скушали!
Их!
На обед!
Но, знаете, женщины как-то понемногу обустраиваются даже в аду.
Находят там какую-то стеночку, чтоб повесить любимую фотографию, приступки, чтоб постелить половичок, кнопку в черной комнате, чтоб вызвать монтера и включить свет, огонь, чтоб подогреть ребенку завтрак. Ребенка надо накормить обязательно. Если не ребенка – то кого угодно тогда: старушку, собаку, соседа.
У Росомахи в рассказе Мамаевой, как мы уже знаем, утонул муж, но она собрала целую колонию из алкоголиков, бывших уголовников и бомжей: холит их, лелеет и хранит, приучила работать и жить, жить, жить дальше. Потому что они сами давно разучились это делать.
– Христос воскресе, – приносит Кукуше в рассказе Кучерской весть наркоман и негодяй Гриша. "Ладно, можно еще пожить", – решает героиня легко и крепко.
Непрестанный тихий ужас клубится вокруг женщины – но он не уживается внутри ее. Даже в душе никому не нужной целую жизнь бедной Антуанетточки не уживается.
"Я жива, здорова, свободна! Я хожу, говорю, могу поднять лицо вверх и увидеть солнце, и небо, и грачиные гнезда на липах. Могу дышать, и смеяться, и прыгать на одной ножке. Могу вызвать огонь, а потом прекратить горение. Я обычный человек, как все, совершенно нормальный и сама могу выбрать, быть мне счастливой или несчастной. Я могу всё", – говорит героиня "Варианта нормы" Андроновой.
Как это просто, точно, не по-мужски: я сама могу выбрать, быть мне счастливой или несчастной, – я могу всё.
Мужской вечер превращается у Алисы Ганиевой в ночь, а для женщины ночи нет – какая же это ночь, в конце концов, когда у Букши пришлось всю ночь рожать нового человека, Росомаха искала весь день и все-таки нашла своего потерявшегося алкоголика, а героиню "Недальнего плавания" погладил по щеке когда-то бросивший ее отец.
Мужчины растворяются в темноте. Женщина выходит на свет: у нее нет другого выхода.
Ночи нет. Нет.
Захар Прилепин