Уилл покачал головой, переступил порог своего жилища и замер как вкопанный, глядя на аккуратно сложенные пустые ящики и свидетельства его происхождения, развешенные по стенам на всеобщее обозрение.
Его так неожиданно обуял гнев, что он забыл скрыть свою ярость.
- Кто, черт побери, дал тебе право рыться в моих вещах? - заорал он, топча ногами ковер, лежащий посреди гостиной.
Он обернулся и смерил Джейн сердитым взглядом, но увидел, что она вжалась в стену и закрыла голову руками, как будто готовясь к удару.
Его гнев тут же остыл. Он стоял не двигаясь, ожидая, пока прояснится в голове. И молчал.
Джейн опустила руки и медленно поднялась, но в глаза Уиллу она не смотрела.
- Я думала, что помогаю тебе, - призналась она. - Хотела поблагодарить за все, что ты сделал, и мне показалось, что это лучший способ. - Она обвела взглядом стену, где небольшой кожаный мешочек соседствовал с изображением сцены на охоте. - Всегда можно перевесить, если тебе не нравится, как я это сделала.
- Мне вообще не нравится, что они висят, - сказал Уилл, снимая с камина мокасины.
Он схватил пустой картонный ящик и принялся сбрасывать в него вещи.
Джейн опустилась рядом с ящиком на колени, пытаясь разложить хрупкие предметы так, чтобы они не помялись и не разбились. Ей приходилось делать это осторожно, чтобы опять не наделать глупостей. Она провела пальцами по перьям на маленьком кожаном мешочке.
- Что это?
Уилл едва взглянул на предмет у нее в руках.
- Лекарственный узелок, - ответил он.
- А в нем что?
Уилл пожал печами.
- Единственными, кто это знал, были мой прапрадед и его шаман, но оба уже давно умерли.
- Красивый, - сказала Джейн.
- Бесполезный! - отрезал Уилл. - Узелок должен уберечь от беды, а моего прапрадеда поднял на рога буйвол. - Он повернулся и заметил, как Джейн нежно поглаживает мешочек. Его лицо смягчилось, когда женщина подняла на него взгляд. - Прости, - извинился он. - Я не должен был на тебя кричать. Я просто не хочу, чтобы эти вещи висели там, где я буду постоянно на них натыкаться.
- Я думала, ты хочешь, чтобы они напоминали тебе о родине, - сказала Джейн.
Уилл опустился на пол.
- Именно от этого я и сбежал, - признался он. Вздохнул, взъерошил волосы и решил сменить тему разговора. - Как ты себя чувствуешь?
Она замерла, глядя на него и только сейчас заметив, что на нем голубая форменная рубашка и нашивка на рукаве "Полицейское управление Лос-Анджелеса".
- Ты в форме? - изумилась она.
Он усмехнулся.
- А ты ожидала увидеть ирокез?
Она встала и протянула Уиллу руку, помогая ему подняться.
- Я еще помню, как готовить, - сообщила она. - Хочешь пообедать?
Она поджарила курицу, отварила бобы и запекла картофель. Уилл поставил блюдо на пол в центре гостиной и положил каждому на тарелку по куску грудинки. Потом рассказал, как прошел его первый рабочий день, а она - как заблудилась, когда шла на рынок. В окна струился солнечный свет, Джейн с Уиллом отбрасывали причудливые тени, и даже молчание не было мучительным.
Уилл ел мясо и обсасывал кости, когда неожиданно почувствовал, как рука Джейн легла на его руку.
- А давай разломаем, - предложила она, и он понял, что держит куриную дужку.
Он потянул к себе, она к себе, белая косточка заскользила у них между пальцами, и в итоге у него оказалась бóльшая часть. Разочарованная Джейн откинулась на ящик.
- А что ты загадал?
Он загадал, чтобы к ней вернулась память, но промолчал об этом.
- Если скажу, не сбудется, - удивляясь самому себе, ответил он и улыбнулся Джейн. - Так говорила моя мама. Честно говоря, она была последней, с кем я гадал на дужке.
Джейн обхватила руками колени.
- Она живет в Южной Дакоте?
Он едва расслышал ее вопрос, потому что думал о плавном изгибе маминого подбородка, о ее блестящих волосах медного цвета. Он представил, как их руки держатся за раздвоенную дужку, и задумался над тем, исполнилось ли хоть одно ее желание.
- Мама умерла, когда мне было девять лет. Разбилась с папой на машине.
- Какой ужас! - вздохнула Джейн, и Уилл удивился боли в ее голосе, ведь она совершенно чужой ему человек.
- Она была белая, - услышал он собственный голос. - После аварии я жил с родителями отца в резервации.
И он стал рассказывать, а Джейн потянулась к блюду, собрала косточки, положила их к себе на тарелку и принялась перебирать, похоже, сама не понимая, что делает. Потом подняла голову и улыбнулась.
- Продолжай. А как они встретились?
Уилл уже много раз рассказывал эту историю, потому что она очаровывала женские сердца, а очарованные женщины оказывались в его постели.
- Мама работала учительницей в Пайн-Ридж, и папа увидел ее, когда ездил за кормами для хозяина, на ранчо которого работал. И поскольку она была белой, а он - индейцем лакота, папа не понимал, как может ей понравиться, и еще меньше понимал, что будет дальше. - Как зачарованный, он наблюдал за тем, как руки Джейн скрепляют сухожилиями одну кость с другой. - Как бы там ни было, они пару раз сходили куда-то вместе, но потом наступили летние каникулы и мама решила, что события развиваются слишком быстро, поэтому собралась и уехала, не сказав ему ни слова.
Джейн аккуратно разложила пять косточек у края тарелки.
- Я слушаю, слушаю, - сказала она.
- Ну, это может прозвучать глупо, но папа уверял, что влез на забор и его озарило. Поэтому он прямо посреди дня вскочил на чужую лошадь и поскакал на северо-запад, понятия не имея, куда направляется.
Джейн взглянула на Уилла, и руки ее замерли.
- Он нашел ее?
Уилл кивнул.
- В пятидесяти пяти километрах, в какой-то закусочной, где она ждала подругу, чтобы та повезла ее домой в Сиэтл. Отец усадил ее впереди себя на лошадь, и они завернулись в один потник.
Уилл в детстве столько раз слышал эту историю, что представлял, как мама, а не он, произносит эти слова: "Вот так давным-давно люди признавались в любви, - сказал мне твой отец и так крепко замотал нас в одеяло, что наши сердца стали биться как одно. - Я приду к тебе ночью, мы будем сидеть на улице в этом коконе, и, призвав звезды в свидетели, я признаюсь, что люблю тебя".
- Боже! - вздохнула Джейн. - Это самая романтичная история, которую мне доводилось слышать. - Она взяла со стоящего между ними блюда еще горсть косточек. - И твоя мама поехала с ним?
Уилл засмеялся.
- Нет, она вернулась в Сиэтл. Но все лето они переписывались и через год поженились.
Джейн улыбнулась и вытерла руки салфеткой.
- Почему в наши дни люди не совершают ничего подобного? Зажимаются на заднем сиденье седана в старших классах и думают, что это любовь. Больше никто никому не кружит головы.
Качая головой, она встала, чтобы убрать посуду. Взяла пустое блюдо, но тут же выронила, и оно с грохотом упало на пол, разбрызгивая жир.
На своей тарелке она воссоздала скелет курицы.
Кости были аккуратно разложены, а в некоторых местах даже связаны в местах соединений. Крылья аккуратно сложены у грудной клетки; мощные ноги выглядели так, как будто курица бежит.
Джейн приложила ладонь ко лбу, и в памяти всплыла куча терминов и воспоминаний: тонкая плечевая кость рамапитека, ряд моляров и фрагменты черепа, зеленые палатки над столами, заваленными сотнями занесенных в каталог костей. Физическая антропология. Она месяцами пропадала в Кении, Будапеште и Греции на раскопках, исследуя происхождение человека. Работа составляла настолько огромную часть ее жизни, что Джейн была поражена, как могла о ней забыть, пусть даже из-за удара по голове.
Она легонько коснулась бедра реконструированной курицы.
- Уилл, - сказала она, когда снова подняла голову. Ее глаза сияли. - Я знаю, чем я занимаюсь.
Глава 3
Уиллу больше нравилось, когда Джейн не помнила, что она антрополог. Она все пыталась объяснить ему суть своей науки. "Антропология, - говорила она, - это наука о том, как люди появились и развивались на этой земле". Это ему было понятно, но бóльшая часть того, что она говорила, звучала для него как абракадабра. По дороге в полицейский участок в понедельник вечером она описывала лучшие способы извлечения скелета. Когда Уоткинс принялся расспрашивать ее, чтобы поместить объявление в "Таймс", она сказала, что, пока за ней не приедут, с радостью готова помогать криминалистам. А на следующее утро, пока Уилл пытался осилить тарелку мюсли, пробовала объяснить ему эволюцию человека. Рисовала линии на салфетке, каждую ветвь подписывала. Уилл уже начал догадываться, почему ее муж не спешит объявляться.
- Я ничего не понимаю, - признался он. - Так рано я не могу сложить даже два и два.
Джейн не обращала на него внимания. А когда закончила свою лекцию, вздохнула и откинулась на спинку стула.
- Господи, как же хорошо, когда что-то знаешь!
Уилл подумал, что существуют вещи, более достойные внимания, но промолчал. Указал на пятно на салфетке.
- А почему они вымерли?
Джейн нахмурилась.
- Не смогли приспособиться к этому миру, - ответила она.
Уилл хмыкнул.
- Что ж, временами мне кажется, что и я не могу, - признался он и взялся за фуражку, готовый выйти.
Джейн повернулась к нему с горящими глазами.
- А может, я открыла что-нибудь по-настоящему важное? Например, скелет Люси, австралопитека, или скелет, обнаруженный в австрийских Альпах, скелет человека, жившего в каменном веке.
Уилл улыбнулся, представив, как она ползает на коленях в красном песке в пустыне, занимаясь любимым делом.