- Зачем же? - возразил я. - Пожалуйста, осматривайте дом. Просто я собираю вещи, чтобы съехать отсюда, оттого и беспорядок.
Они прошли в гостиную. Я вернулся в кухню, собрал таблетки в коробочки. Пока новые хозяйки дома осматривали остальные комнаты, я принял душ и оделся. Перед тем как троица удалилась, мистер Макбрайд постучался ко мне.
- Когда вы съезжаете?
Я почувствовал себя сквоттером в своем доме. Впрочем, юридически так оно и было.
- Скоро, - ответил я.
Я не преувеличивал. Мне не терпелось покинуть это место. Без Маккейл оно уже не являлось моим домом. И привязанности к нему я ощущал не больше, чем, например, к публичной библиотеке. Теперь, когда у меня официально отобрали права на дом, настало время уходить. Единственный вопрос: куда?
ГЛАВА 22
"Я уверен: вопреки всевозможным цепям, которыми мы себя сковываем, в человеческой душе всегда остается первозданный уголок, жаждущий свободно бродить по свету. Доказательство того мы находим в походах австралийских аборигенов, в "пути духа" американских индейцев. Мы улавливаем это в нашей музыке и литературе, от Торо до Стейнбека и Керуака. Каждое поколение считает, что оно первым испытало тягу к странствиям. Но в их тяге нет ничего нового. И до них люди мечтали пуститься в путь. В глубине наших сердец мы все бродяги".
Из дневника Алана Кристофферсона
Эта мысль мелькнула у меня в тот момент, когда я смотрел на отъезжающий серебристый "Ауди" мистера Макбрайда. Но банковский служащий тут ни при чем. Мимо меня проходил мистер Юргенсон - старик, живущий через три дома от меня. Он был в ярко-голубой куртке и соломенной шляпе. Шел, опираясь на трость. Старик страдал болезнью Паркинсона, у него заметно тряслись руки. Даже не знаю, почему вид мистера Юргенсона подсказал мне грандиозную идею. Кто знает, как вообще возникают идеи? Но мне вдруг стало ясно, что я должен сделать. Уйти как можно дальше от здешних мест. Вероятно, это было единственным занятием, оставшимся в моей жизни.
Впоследствии, вспоминая тот день, я понимал, что мысль о далеком путешествии на своих двоих уже забредала в мою голову. В пятнадцать лет я прочитал книгу о парне, прошедшем пешком всю Америку. С тех пор я тайно мечтал повторить его путешествие. В буквальном смысле слова.
Вряд ли я был одинок в своих мечтах. Я уверен, что вопреки всевозможным цепям, которыми мы себя сковываем, в человеческой душе всегда остается первозданный уголок, жаждущий свободно бродить по свету. Доказательство мы находим в походах австралийских аборигенов, в "пути духа" американских индейцев. Мы осторожно засовываем голову в нашу собственную культуру, ища доказательства в литературе и музыке. От Торо до Стейнбека и Керуака, каждое поколение убеждено, что они первыми испытали такую потребность.
Нет, в их мечтаниях нет ничего нового. Каждое поколение испытывало тягу к странствиям. В глубине наших сердец мы все бродяги.
Наверное, не все. Когда я рассказал Маккейл о своем тайном желании, она не воспылала энтузиазмом.
- Ходить пешком не по мне. Я предпочту летать.
- Но тогда ты все пропустишь, - возразил я.
- Я пропущу лишь монотонность.
- Ты быстро покроешь расстояние между двумя точками, но не увидишь настоящей Америки. Маленьких городишек с диковинными названиями вроде Чикен-Грисл или Бивердейл.
- Вот-вот, - подхватила жена. - Это и есть монотонность.
Я не отступал.
- Ты хочешь сказать, что тебя никогда не охватывало желание собрать рюкзак и двинуться куда глаза глядят?
- Никогда. А ты цепляешься за свою мечту как чокнутый.
Мне на ум пришла фраза одного из моих любимых комиков Стивена Райта: "Пешком можно добраться куда угодно - было бы время".
Время - единственное, что у меня осталось, и его у меня было предостаточно. Я достал из шкафа дорожный атлас, отнес на кухонный стол и открыл общую карту Соединенных Штатов. Окинув ее взглядом, стал шарить по ящикам буфета в поисках веревочки. Веревочек не оказалось, зато я нашел пачку шнурков для ботинок. Я вскрыл пачку и вытащил самый длинный шнурок. Один его конец, зажатый в пластиковый фестон, я приложил к точке, обозначавший город Бельвью. Затем протянул шнурок к противоположному концу карты, к Восточному побережью. Там я стал искать самую дальнюю точку, достижимую пешком. Ки-Уэст, штат Флорида. Это была самая дальняя точка, если считать от места, где я сейчас находился. Вот туда я и отправлюсь.
Через час я позвонил Фалине. Она обрадовалась, услышав мой голос.
- Как ты? Все нормально?
- Да. Прости, что не перезвонил тебе вчера.
- Я понимаю. Просто я очень волновалась.
- Я хочу тебя попросить об одной услуге.
- Проси о чем хочешь.
- Это довольно крупная услуга. Мне нужно, чтобы ты… ликвидировала агентство. Продай все, что можно: мебель, компьютеры. Воспользуйся "E-bay" или "Крейгслистом". Я тебе напишу номер банковского счета, куда ты переведешь деньги.
- А что делать с твоими личными вещами?
- Возьми себе то, что понравится. Остальное выброси.
- А твои награды?
Награды. Мои золотые идолы.
- Их тоже выброси.
- Как?
- Так. Да, остаются еще вещи у меня дома. Мебель.
- Но мебель-то тебе нужна.
- Уже нет. За просрочку платежей банк отобрал у меня дом, и его выставили на аукцион.
Фалина застонала в трубку.
- Тут одной мебели больше чем на сотню тысяч долларов. Плюс прочее барахло. Это тоже выставь на какой-нибудь аукцион.
- У моей тетки есть оптовый мебельный магазин, - сказала Фалина. - Оттуда пришлют фургон и все вывезут.
- Замечательно. Инвалидную машину, пожалуйста, верни лизинговой компании. И вот еще… - Я сделал паузу. - Нужно куда-то пристроить Синнамон.
Синнамон была любимой лошадью Маккейл. Она-то и угробила хозяйку.
- Поищи какую-нибудь частную конюшню. Лошадь породистая. Кому-нибудь понравится.
- Хорошо.
- Половину вырученных денег оставь себе, а другую положи на мой счет.
- Куда ты отправляешься?
- Решил прогуляться.
Вероятно, мой ответ ее озадачил.
- Далеко?
- До Ки-Уэста.
Фалина замолчала. Наверное, пыталась понять, пошутил я или нет.
- То есть во Флориду? - уточнила она.
- Да.
- Ты собрался идти пешком до Ки-Уэста. Зачем? - удивилась Фалина.
- Это самая удаленная точка, куда я отсюда могу дойти пешком.
- Значит, ты не шутишь, - печально вздохнула она. - И когда ты уходишь?
- Сегодня же. Как только соберу все необходимое.
- Мне нужно увидеться с тобой. Я буду через сорок пять минут. До этого не уходи. Обещай мне.
- Я дождусь тебя.
- Сейчас выезжаю. Только не уходи. - И она повесила трубку.
Затем я позвонил своему бухгалтеру Стиву и распорядился, чтобы он заплатил все наши долги, а затем подготовил документы по ликвидации рекламного агентства и закрыл наши банковские счета. Остатки денег я попросил перевести на мой личный счет. Его огорчила потеря таких клиентов, как мы, однако Стив не удивился. После событий последнего месяца в моем решении не было ничего неожиданного.
Мы проверили с ним счета, по которым должны поступить последние платежи. На всякий случай я дал ему номер Фалины и попросил звонить ей, если возникнут проблемы. Поблагодарил Стива за совместную работу и добавил, что через несколько месяцев свяжусь с ним. На прощание он посоветовал мне быть внимательнее за рулем и обязательно пользоваться солнцезащитным козырьком.
Через час приехала Фалина. Чувствовалось, она плакала. Мы обнялись, прошли по комнатам, обсуждая продажу мебели. Я не испытывал никакого сожаления, что мебель и убранство дома попадут в чужие руки. Так мы обошли весь дом и вновь оказались в прихожей.
- Значит, ты поможешь мне? - спросил я.
- Да. Но половина суммы - это слишком много. Я возьму только причитающуюся мне зарплату.
- Но тебе придется проделать огромную работу. Одной тебе не справиться. Найми кого-нибудь себе в помощь. А за это надо платить.
- Мне поможет брат. Он как раз сейчас без работы.
Я написал на клочке бумаги номер своего банковского счета и отдал ей.
- Я звонил Стиву. Попросил его закрыть наши банковские счета, уплатить везде, где мы должны, а остаток денег перевести мне. Если у него возникнут вопросы, он тебе позвонит. Ты не возражаешь, что я дал ему номер твоего телефона?
- Разумеется, нет.
Я заглянул ей в лицо.
- Фалина, ты уверена, что справишься?
- Конечно. Я же вице-президент.
Я слегка улыбнулся.
- Тебе этого действительно хочется?
- Нет. Я хочу, чтобы все было как прежде. Но подобный вариант не предусмотрен.
- Иначе у нас не было бы с тобой этого разговора.
Фалина взглянула на бумажку и убрала ее в сумочку.
- Куда тебе звонить? - спросила она.
- Некуда. Но время от времени я сам буду тебе звонить.
Она не знала, о чем еще говорить.
- Спасибо тебе, Фалина. Твоя дружба оказалась единственной ценностью во всем этом хаосе. Знаешь, я раньше тоже не встречал таких людей, как ты.
Она обняла меня, и на несколько мгновений мы замерли. Расставаясь, Фалина вытерла заплаканные глаза.