Другие адвокаты попытались очернить Коляна тем, что он вернул своим жертвам все "отпрессованные" деньги лишь благодаря наличию родственника-толстосума, и это де в зачёт не должно приниматься. По их аргументации, Нечипор и Галуза охотно отдали бы пострадавшим свои доли от "прессования", но, увы, этих денег уже нет. Коварный обвинитель в прокурорской форме с тремя большими звёздами на погонах вынудил каждого из других адвокатов перед лицом Её светлости судьи – строгой дамы предбальзаковского возраста – подтвердить, что Нечипор и Галуза непременно отдали бы все свои деньги в погашение нанесённого ими ущерба, если бы они у них были. И тут обвинитель зачитал две справки одного из подмосковных коммерческих банков, из которых следовало, что Нечипор и Галуза отнюдь не бедные люди, а без малого долларовые миллионеры. Обвинитель не сообщил, что эту информацию его ведомство получило в результате наводки, полученной от вездесущего Бориса Моисеевича, имеющего плотные связи с несколькими частными детективами. Ведь для хода судебного процесса это обстоятельство никакого значения не имело. Другие адвокаты были этими банковскими справками очень огорчены. Их подзащитные божились, что им нечего прибавить к гонорарам адвокатов, но они, если уж будет на то крайняя необходимость, подзаймут у братков. А тут вон оно как обернулось! Теперь счета их подзащитных подлежат аресту, деньги будут конфискованы, и надеяться адвокатам уже будет не на что. Так пусть же эти крохоборы получат по полной!
И крохоборы получили по семнадцати лет строгого режима. Столько же получил и Колян, но к нему была применена статья 73 Уголовного кодекса, что означало осуждение условно с испытательным сроком пять лет.
* * *
Май 2011-го года на Таймыре был почти такой же, как и предыдущий. Так же в последних числах откуда-то с юго-востока прилетела пернатая армада, и так же, как и в прошлом году, по соседству со станцией Олега Ивановича устроились две гусиных стаи. Наверняка это были те же самые стаи. И снова Олег Иванович стал взимать с них умеренную дань.
Обретение родственника стоило Олегу Ивановичу половину его состояния. Но он от этого не страдал. Когда есть миллион, заработать второй несложно, а когда есть двадцать миллионов, то вообще тужить не о чем. За несколько месяцев "Форекс" принёс Олегу Ивановичу шесть миллионов евро. Да и пивзавод в Чехии дал в прошлом году прибыли почти два миллиона евро. Да стоит ли вообще говорить о деньгах, когда перед тобой стоят более существенные задачи. Со Вселенной-Ничто Олег Иванович разобрался, изложил все свои соображения и послал их своему другу Константину Антоновичу. Тот найдёт возможность передать его манускрипт компетентным специалистам в Москве, и неважно, как там отнесутся к его труду. Для себя Олег Иванович эту тему уже закрыл. Он знал, что нет никакой возможности доказать справедливость его гипотезы, как и нет возможности её опровергнуть. Но сам он был абсолютно уверен в своей правоте и готов был, как Джордано Бруно, отстаивая её, идти на костёр.
Он не ожидал, что он достигнет цели так быстро, предполагая, что ему понадобятся на это многие годы. А что же делать теперь? Просто жить и ожидать конца жизни? Какая нелепица! Человек должен жить осмысленно, имея какую-нибудь цель. Даже вон Шарик с Кузей не живут просто так. Они, каждый по-своему, добросовестно исполняют свои миссии. Но, если каждое живое существо имеет свою миссию, то ведь и миссии эти были заложены в наборе исходных постулатов, на которых стоит наша Вселенная. А раз так, то в основе этики следует искать математические корни! Эта мысль пришла к Олегу Ивановичу во время рыбалки в разгар лета. Крупный голец заглотил его блесну и отчаянно метался в разные стороны, а Олег Иванович стоял неподвижно, совершенно ошеломлённый. Вот она – задача жизни!
Очнувшись, Олег Иванович вытянул гольца на плотик и поспешил домой. Усевшись у компьютера, он сразу же набрал в "гугле" комбинацию "алгебра + мораль". Одна из ссылок его заинтересовала сочетанием "алгебра совести" в аннотации. Увы, ссылка не открылась. Тогда Олег Иванович задал "алгебра совести" в поисковике и тут же получил ссылку на целую книгу Владимира Лефевра под этим же названием. "Ну что же, поучимся", – довольно потёр он руки. Смысл жизни, кажется, обретён заново. Новая задача будет не проще предыдущей, и для её решения также необходима максимальная сосредоточенность. А это значит, что появившиеся было мысли о возвращении в цивилизацию, следует отложить в долгий ящик или даже забыть.
А нужно ли вообще возвращаться? Полтора года одиночества показались ему вечностью. Былая жизнь среди людей отодвинулась в глубины памяти так далеко, что представлялась ему уже чем-то доисторическим. Мифом, былиной, рассказанной кем-то сагой. И можно ли верить столь ненадёжным свидетельствам, что жил когда-то весело и счастливо подающий надежды молодой учёный Олег Дудинский?… Что ждало бы его среди людей, вернись он на Большую землю? То же самое одиночество, только в досаждающей толчее. Нет, Олег Иванович предпочёл таймырский эрмитаж.
* * *
А что же Колян? Колян стал, похоже, и вправду другим человеком. Его стало просто не узнать. Его взгляд больше никого не отпугивал. Сразу после оглашения приговора он прилетел в Пензу вместе с Борисом Моисеевичем и занялся несвойственным ему делом – под менторством всей команды адвокатской конторы "Кофман и партнёры" стал учиться управлять благотворительным фондом. Сам же Борис Моисеевич без особых проволочек оформил открытие благотворительного фонда "Кудеяр", учреждённого Олегом Ивановичем. Задача фонда – помощь в социализации малолетних преступников. И кто же лучше может найти подход к малолетним негодяям, чем недавний отпетый негодяй. Колян с жаром взялся за работу, недолго мучаясь с вопросом "С чего начать?". Проглотив за ночь подсунутую ему одним из партнёров Бориса Моисеевича книгу Антона Семёновича Макаренко "Педагогическая поэма", он с благословением Олега Ивановича тут же взялся за организацию первой трудовой коммуны. Поскольку без координации с управлением ФСИН [38] эту затею не реализовать, Колян, точнее говоря, Николай Каллистратович, стал частым добровольным гостем этого малогостеприимного учреждения. Удивительнее всего было то, что он нашёл там понимание. Ещё год назад он в это ни за что бы не поверил.
Нашёл Колян время и для поездки в Дюссельдорф к своему однокашнику. Тот был немало удивлён исчезновением Коляна и, прямо скажем, не обрадовался его новому появлению. Колян долго рассказывал ему свою историю, попросил прощения за то, что втянул его в свои грязные дела, и передал прощение от Олега Ивановича. Тот обещал не сообщать господину Тюлли о нарушении Иваном строгого регламента брокерской конторы при одном условии – Иван должен в течение ближайших трёх лет перевести "премиальные", полученные от Коляна, на счёт фонда "Кудеяр". С души Ивана упал тяжёлый камень. Отныне жизнь его наладилась. Он стал полноценным бюргером, и совесть его была ничем не омрачена.