- Наталья, не трещи, - я взял власть в свои руки, - садись, давай в машину, у нас времени мало. Где эти твои потаскуны с канистрами?
В ответ на мои слова металлическая дверь отъехала в сторону и на крыльце показались двое хмурых работяг с нашего производственного участка: один сгибался под тяжестью пары двадцатилитровых канистр, а второго было еле видно под батареей вложенных друг в друга пластиковых ёмкостей, в которых должны уже скоро были искупаться московские платы.
- Помочь не желаете труженикам? - спросил я и Миха неохотно полез из-за руля отпирать багажник. Сам я как одолеваемый недугами человек, решил остаться в тёплой машине на сиденье с подогревом.
- А кто это с нами такой, симпатичненький едет? - пользуясь Михиным отсутствием, повторила свой вопрос Метелицына, возясь на заднем сиденье, - вы водителя нового взяли Алексей Владимирович?
Наташка хоть и из деревни, но субординацию знает: когда по имени отчеству звать, а когда просто шептать жарко в ухо "Алёшенька". При этих воспоминания моё похмелье начало понемногу проходить.
- Это мой младший брат, - строго ответил я, размышляя тем временем как поступить с Метелицыной в ближайшее время: порекомендовать ли в качестве утешения Михе или взять сегодня курс оздоровительного секса самому, - он мне помогает. Очень, кстати, приличный молодой человек и…. - тут я подумал, выбрал решение и сказал, - и невеста у него есть, из очень хорошей семьи.
Тут я замолчал, потому что дверь багажника открылась и вместе с волной холодного воздуха, работяги и Миха начали забрасывать туда наш груз.
Через несколько минут всё было уложено, и мы тронулись в путь под аккомпанемент плещущейся в канистрах спирто-бензиновой смеси. Я сообщил Соину-младшему адрес конечного пункта остановки и исполнив таким образом свой долг, спокойно задремал на своём сиденье. Снилось мне, что я поймал голую Метелицыну в своей квартире на кухне и в порыве страсти посадил её на плиту, прямо на её высокотехнологичную керамическую поверхность, которая по закону подлости немедленно включилась и начала нагреваться. И главное, греется-то она под Наташкой, а жар почему-то чувствую я. И какой спрашивается, здесь может быть секс, если к вам сзади прикладывают раскалённую сковородку? От возмущения я проснулся.
Ямато стоял в небольшом "кармане", перед серым трёхэтажным зданием как породистый конь в стойле, а зад мне от всей души грел встроенный обогреватель сиденья: какой-то нехороший человек выкрутил его на полную мощность. В машине был только Миха: он смотрел на меня задумчиво; Метелицына стояла на улице недалеко от нас, курила и оживлённо болтала с каким-то парнем одетым почему-то в милицейскую форму.
Я матюкнулся и выключил обогреватель.
- Твоих рук дело, диверсант? - недовольно спросил я, - нахрена ты мне прогревающие процедуры устроил?
- Жалко было тебя будить, - с невинным видом ответил братец, - а кстати, не подскажешь, когда это у меня невеста появилась? Из приличной семьи?
- То была святая ложь, - я почесал сквозь пуховик свои перегретые места и вдруг уставился на пошарпанную от времени вывеску над крыльцом здания, перед которым стояла наша машина, - ты, куда меня привёз, олух?
- Как куда? - удивился Миха, - куда и просил, вон улица и номер дома, всё совпадает.
Я ещё раз посмотрел на вывеску на которой было написано "ОТДЕЛ МИЛИЦИИ ОКТЯБРЬСКОГО РАЙОНА" и на стоявшего под ней милиционера. Потом перевёл взгляд табличку с адресом. Ну да, всё вроде верно. Я отстегнулся от ремня безопасности и вылез из машины. Милиционер посмотрел на меня с любопытством.
- Алексей Владимирович, а мы что здесь будем работать? - радостно спросила стоявшая рядом с ним Метелицина.
- Подожди, - сказал я и обратился к милиционеру, - не подскажете, майор Дмитрий Полусекс…. Полусеков, то есть, здесь работает?
Милиционер посмотрел сначала на мою машину, потом на меня. Видимо, моё усталое лицо со следами трёхдневных возлияний и чёрный джип, запустили в его мозгу какие-то ассоциации.
- Так, точно, - он встал по стойке смирно, - пройдите в отдел, там вам скажут, где он. Или сразу идите направо до конца коридора, там табличка будет "ФГУП ОХРАНА".
Делать было нечего. Сказав Наташке оставаться пока снаружи, я вступил под мрачные своды райотдела с явственным и неприятным холодком в животе. Не люблю я подобные присутственные места, особенно с того момента, как один раз в таком же отделе, только другого района, меня хотели арестовать на пятнадцать суток, за то, что я не заплатил вовремя какой-то несчастный штраф с таможни. Еле тогда сбежал.
Объяснив подозрительно глядящему на меня дежурному цель моего визита, я двинулся по длинному хорошо освещённому коридору. Таблички на дверях наводили страх: дознаватель, следственная группа, оперативно-розыскная часть…
- О, ты уже приехал, - из последней по коридору двери высунулось довольное лицо Полусекова, - заходи, гостем будешь.
Я с облегчением устремился к родному, можно сказать, человеку, подальше от всех этих следователей и дознавателей. А его обшарпанный кабинет с двумя старыми компьютерами на столах, потёртыми жалюзи и старым железным сейфом в углу, тут же показался мне комфортабельным и очень уютным.
- Видок-то у тебя не очень, - забеспокоился Дима и я глазом не успел моргнуть, как передо мной появилась чашка кофе с пятидесятипроцентным заполнением коньяку, - взбодрись.
- А я и не знал, что ты тут сидишь, - признался я, усаживаясь, и принимая в руки угощение.
- У меня здесь рабочий кабинет, - объяснил Полусеков, - а монтажники сидят в соседнем здании, там у нас в подвале есть помещения, где мы твои платы паяем. Ты, кстати, всё привёз для работы?
Я с воодушевлением кивнул, коньяк сразу же начал оказывать на меня своё мягкое благотворное действие.
- Всё. И спе… специалиста тоже привёз, - сказал я, - слушай, а мыть платы, те же ребята будут, которые и паяли? Успеете за сегодня?
- Успеем, конечно, - заверил меня майор Дима, - я ещё четверых ребят на помощь позвал. К вечеру всё сделаем.
- А кого позвал, студентов что ли? - поинтересовался я.
- Да, какие тут студенты, - весело улыбнулся Полусеков, - оперов знакомых из розыскного попросил помочь. Им все равно сегодня делать нечего.
Я чуть не подавился и кофе и коньяком одновременно.
- Дима! - просипел я, даже не успев толком отдышаться, - на кой чёрт нам нужны опера, отмывать платы, которые по телевизоры в передаче "Человек и Закон" показывали?
Полусеков принял озадаченный вид. Но только на секунду.
- Да какая им разница, - небрежно махнул он руками, - я скажу, что это наш спецзаказ для вневедомственной охраны. Для тревожной сигнализации.
Долго он меня убеждал. В конце концов, я понял, что у меня все равно нет другого выхода: или опера сегодня полощут в спирто-бензиновой смеси печатные платы для нелегальных казино, либо завтра мне придётся иметь дело с сердитыми воротилами игрового бизнеса. Пришлось согласиться с Димой. Тем более сто грамм дешёвого дагестанского коньяку сделали меня даже храбрее разливающих его джигитов.
- Ладно, ничего уже не сделаешь, надо работать, - сказал я и запрокинул остатки оздоровляющего эликсира себе в рот, - хо… хороший у тебя рецепт. Уф!
Поправив моё здоровье, я и Дима занялись насущными делами. Под майорским руководством мой брат подогнал машину к нужному соседнему зданию. Наташку с трудом оторвали от постового на входе райотдела, а бумажку с номером телефона, которую он успел ей всучить, я лично порвал на мелкие кусочки. Рабочий процесс мы отладили тоже быстро: Метелицина рисуясь перед восемью жадно глядящими на неё мужиками, быстро наглядно показала процесс отмывки платы в пластиковой лохани. Опера, принюхавшись к знакомым запахам спирта и бензина, дружно принялись за работу. Все нанятые нами сотрудники успешно разместилась в одной большой комнате, и майор Дима с удовольствием смотрел на дело своих рук.
- А готовое, складывайте сюда, - Дима открыл дверь, за которой виднелись какие-то стеллажи.
- Тебе бы полком ко…командовать, - зевнул я, когда мы вышли на улицу и закурили.
- Да, хучь дивизией, - хвастливо ответил Полусеков и присмотрелся ко мне внимательнее, - а вот тебе похоже, наоборот, на отдых надо бы.
- А? Ага… я бы сейчас матрас придавил, - сказал я мечтательно.
Горячий кофе и коньяк постепенно оказывали на меня, странный побочный эффект: мне жутко хотелось спать. Даже мороз не мешал.
Дима смотрел на меня сочувственно.
- Держи, - он вдруг протянул мне ключи, - там, в подвале у меня комната есть, специально для таких случаев. Ну, или для других, - он загадочно хмыкнул, - короче, как совпадёт. Там диван раскладной и подушки. Падай и спи.
Я ненадолго задумался. В принципе, можно было поехать домой отоспаться. Но это опять стоять в пробках, а потом всё равно вечером придётся возвращаться обратно, чтобы принять готовую работу. Так что в словах Димы я ощутил рациональное зерно и взял ключи с благодарностью.
- Тебя, Дима, точно ко мне бог послал, - признательно сказал я, представляя под собой, как наяву, притягательную и возбуждающую диванную плоть, - сейчас, только брата своего отправлю погулять.
Миха встретил сообщение об увольнительной с огромным энтузиазмом и тут же выпросил тысячу рублей на заправку.
- Но, чтобы по звонку был здесь, - предупредил его я, - понял?
- Так точно, сэр, - козырнул Соин-младший, - не извольте сомневаться, сэр. Кстати, - вдруг вспомнил он, - ты там утром про какие-то проблемы у себя говорил?
- Ну, говорил и что?
- Да, вылетело совсем из головы, - виновато сказал Миха, - там за нами полдороги сюда какая-то машина ехала.
- Чёрная? - забеспокоился я.
- Нет, белая.