Ещё секунду я колебался, потом вздохнул и написал Ивану ответное сообщение. Оля конечно прекрасна, но…, но приглашению министра, даже если он был соседом по комнате в общежитии десять лет назад, не отказывают.
Глава 13
И снова было утро, когда я открыл глаза. Но теперь это было совсем другое утро. Во-первых, открыв глаза, я ничего не увидел. Во-вторых, на мне снова лежала тяжесть, но это была не зовущая к приятностям тяжесть, к примеру, Лады Гусаровой. Нет, сейчас это было нечто очень похожее на гранитную могильную плиту, на дававшую мне возможности даже шевельнуть пальцем. "Замуровали, демоны", - безнадёжно подумал и всё-таки попробовал приподнять голову, чтобы хотя бы немного оценить своё местоположение в универсуме, но тут же понял, что делать этого не следовало; кто-то очень плохой сразу же надел мне на голову металлический колокол и начал старательно бить по его стенкам. Чтобы спасти свою жизнь я пошевелился изо всех сил и внезапно прозрел. Тьма спала с моих глаз (это оказалось сложенное несколько раз мокрое полотенце) и я увидел, что нахожусь не под землёй на кладбище, а всего лишь в собственной квартире и на своём диване. Оставалось разъяснить подробности насчёт могильной плиты; я осторожно скосил глаза, стараясь не двигать головой (это чтобы меня снова не били об стенки колокола) и убедился, что это не плита, а всего лишь одеяло.
- Проснулся, бухарик? - услышал я голос.
Наличие живых людей рядом здорово меня обрадовало, поскольку постепенно до меня начало доходить, что я пребываю в необычно глубоких похмельных обстоятельствах. Части моего организма, один за другим понесли доклады заработавшему мозгу о своём состоянии. И эти доклады были неутешительными: меня тошнило, толкало и болело со всех возможных сторон. Так что людская помощь была бы в этот момент весьма кстати.
- Воды, - прохрипел я и протянул руку в направлении голоса, - как можно больше воды!
Что-то забулькало, зашипело, и перед моими глазами вдруг оказался стакан полный пузырящейся, будто газированной воды.
- Да, не растворилась же таблетка! - упрекнул меня голос, но было уже поздно.
- Ещё воды! More water! - на всякий случай продублировал я на английском.
После второго стакана я начал понемногу шевелить конечностями. После третьего стал понемногу соображать. В окна глядел хмурый зимний рассвет, а воду подавал мне братец Миха, рационально используя преимущества нашей квартиры-студии. Он сидел с книжкой за обеденным столом, и даже не вставая, без труда передавал мне на диван, стоявший к нему спинкой, воду стакан за стаканом. Михе было удобно, полный воды чайник стоял рядом с ним на столе.
Наконец, я с усилием, но принял сидячее положение. Голова трещала по-прежнему. К тому попутно выяснилось, что спал я одетым и теперь имел чудовищно измятый вид. Соин-младший посмотрел на меня с осуждением.
- Я даже, когда учился на первом курсе, так не напивался, - сообщил он мне, - это, вообще что-то, выходящее за рамки реальности.
В ответ я только икнул.
- Видел бы ты себя сейчас в зеркале, - продолжились нравоучения, - просто полная потеря человеческого облика. А если тебя твои сотрудники увидят?
- Ни… ничего, - проикал я, - за выходные про… просплюсь.
- Выходные?
- Ну, да, - сказал я уже более членораздельно, - а ты, кстати, сам, почему не в школе?
- А у нас по понедельникам пары с обеда начинаются, - сказал Миха, - если что.
- По каким… по каким это понедельникам???
В этот момент в моей памяти начали всплывать первые промытые водой воспоминания.
- То есть я три дня пробухал? - ужаснулся я, - что, правда, сегодня понедельник?
Я схватил свой мобильник, лежавший на диванном валике, взглянул на экран и ужаснулся ещё больше. Штук двадцать пропущенных звонков и непрочитанных сообщений за всё это время! И главное - сегодня понедельник!!! Я откинулся на спинку дивана и застонал: вот как оно, оказывается, пьянствовать с высокопоставленными российскими чиновниками. Эти ребята лучше бы так работали на благо Отечества, мы тогда за не более чем за три года обогнали бы и Америку и Китай.
- Так, значит, я не в субботу домой вернулся, а в воскресенье?
- Дело уже было ближе к понедельнику, - уточнил Миха, - где-то к двенадцати ночи. Ты появился с криком: "Угадай, кто бухой", кинул в меня ключами и упал на диван.
- И всё? - облегчённо вздохнул я.
- Не совсем, - задумался на секунду братец, - ночью ты долго объяснял во сне, что не хочешь жениться. На гусарах, вроде.
- Не жениться? На гусарах??
- Ага. А потом потребовал вызвать палубные бомбардировщики и торпедоносцы. Потому что, дескать, скоро начнётся решающее сражение с Америкой. Опять что ли Пёрл-Харбор приснился? Смотри, дочитаешься книжек про войну.
- Так, - потёр я лоб, - сначала не жениться, а потом бомбардировщики? Ну, хотя, в принципе, логично.
- Нет, там этой связи не было, - авторитетно заявил Миха, - ты хотел какого-то Раздолбаева ими бомбить, но потом тебя предали лётчики-евреи и потопили твой флот. Ну, а напоследок пробормотал: "если будут хорошие новости, не будите ни в коем случае".
- Что за бред? - только и смог произнести я: ничего такого подобного я и близко не помнил, хотя последняя фраза показалась знакомой: Наполеон, вроде бы так говорил. Но перед Аустерлицем или Ватерлоо?
- Совершенно с тобой согласен, - сказал мой братец, - типичнейший алкогольный бред. Ты лучше завязывай с этим делом. А то точно когда-нибудь улетишь на торпедоносце в страну, где цветёт сакура.
- Пожалуй, да, - я почувствовал, что устами этого младенца глаголет истина, - такие нагрузки, похоже, не для меня.
- Так ты, значит, с настоящими специалистами соревновался? - полюбопытствовал Миха, - помнишь хоть что-нибудь из потерянных трёх дней?
- С министрами пили, с генералами, - надменно сказал я, - так что жертвы были не напрасны. А вот, что мы три дня делали? - тут я задумался.
Нет, начало я помнил хорошо. Вот я приветствую и дружески обнимаюсь со здоровенным лысым мужиком. Это Ваня Строгов. Вот, мы сидим в баре в окружении пустых кружек и вспоминаем золотые годы студенчества. Как мы один раз пошли по…. А потом ещё по…. Ну, это Михе знать необязательно. Потом, я помнится, с Ванюхой делился опасениями насчёт бизнеса, а он уверял, что всех моих врагов скоро можно будет вертеть на мужском половом органе. А затем…. Какая-та сауна точно была, а в ней были голые генералы и голые девки. С кем-то меня Ваня знакомил, не помню, то ли с генералами, то ли с девками. Девок-то мы точно вертели. Потом я проснулся уже на загородной базе отдыха с массажистками и уже теперь с русской баней. Помню, в прорубь ныряли, до тех пор, пока кто-то не вынырнул. МЧС ещё приезжало спасать. Днём вроде ещё на снегоходах катались и куда-то стреляли. Или это уже в воскресенье было? Короче говоря, другой такой вертеп ещё поискать надо…
- А что у тебя с работой? - вдруг спросил Миха, пока я всё ещё путался в своих воспоминаниях, - когда у тебя враги успели появиться?
Я прикусил язык, но было уже поздно: вот что делает с человеком похмелье. Взял и разболтал военную тайну. Надо теперь его или ликвидировать, как говорит Григорьич, либо повязать в свои грязные дела. Я выбрал второе.
- Так, сворачивай быстренько свои делишки, - сказал я, - видишь, я сегодня немного не в форме для руления: не водитель, а прямо мечта гаишника. Будешь моим шофёром.
Мой братец осторожно выдохнул:
- На Ямато? - спросил он, ещё не веря своему везению.
"Хорошо быть студентом", - подумал я, - "посади за руль хорошей машины и вот оно - счастье".
- И мальчиком по разным поручениям, будешь тоже, - добавил я, чтобы охладить его пыл, - и не дай бог в нас какой-нибудь палубный бомбардировщик по дороге врежется, когда ты рулить будешь.
Соин-младший немедленно и страстно заверил меня, что он уже очень опытный водитель. Быстро решив вопрос с передвижением, я был бы не прочь найти себе сегодня на замену и директора, чтобы получить возможность снова упасть лицом в диван и продрыхнуть как минимум до позднего вечера. Но к несчастью, именно в руководящих работниках у меня в квартире пока отмечался жесточайший дефицит. Поэтому мне пришлось принять тяжёлое решение: собраться с силами, выпить ещё всяких разных таблеток, принять душ и возвращаться в мир бизнеса. Несмотря ни на что.
Из душа я вылез с более-менее освежёнными мозгами и восстановленной памятью, поэтому сразу бросился к своему мобильнику. Как я только мог забыть про московский заказ и майора Диму!?
- Ты ж говорил, что во вторник запьёшь, - удивился Дима по телефону, - а я тебе весь вечер вчера звонил: всё готово.
- Обстоятельства, - оправдался я, - обстоятельства…. Но главное, что у тебя всё готово. Если через час подъеду, будешь на месте?
- Так ты же деньги тоже привезёшь? - навёл Дима справки, - ну, тогда, конечно, на месте буду. А как же!
Закончив с Димой, я просмотрел все пропущенные звонки. Нет, ну надо же, на часах только двенадцать дня, а они уже все названивают и трезвонят: главбух, менеджеры, Онучкина, ой, ещё и Гусарова? Нафиг, нафиг…. Так, а звонков от Красникова нет: понятно, дуется ещё старикан…. А вот зачем мне звонил Шагинуров? Ах да, мы же сегодня московские платы отмываем, от того что на них Димины монтажники напачкали. Надо Рашиду срочно перезвонить, обрадовать.
Его-то я обрадовал, а вот он меня не очень.
- Алексей, а у нас проблема, - сообщил он мне, едва мы успели поздороваться - накрылась отмывка.
- Как? - остолбенел я, - когда? Почему?