В кабинет вошла высокая, стройная девушка в аккуратно заправленной и туго затянутой в талии гимнастерке. Светлые, как лен, волосы густыми волнами спадали ей на плечи. Четким шагом она подошла к столу и словно застыла, вытянувшись.
- Сержант Герасимова явилась по вашему приказанию.
Корж чуть улыбнулся, заметив подчеркнутую строевую выправку девушки. Армейская школа! Герасимова служила штурманом в соединении Героя Советского Союза Марины Расковой. Серьезное ранение заставило ее переменить профессию летчика на чекиста.
- Садитесь, - пригласил Корж. - Скажите, Лидия Николаевна, вы сахар варить умеете?
Герасимова с удивлением посмотрела на него.
- Из сахарного песку, - пояснил Корж, - вот какой на рынке продают.
- Я понимаю, но вопрос какой-то… странный.
- Ничуть, - совершенно серьезно ответил Корж.
- Умею.
- А продавать его на рынке?
- Никогда не приходилось. Но думаю, что если нужда заставит, - сумею и торговать.
- А если я предложу?
- Тогда определенно сумею. - Герасимова ответила решительно и не утерпела, улыбнулась.
Корж подал ей фотографии.
- Нас очень интересуют вот эти два человека. Нищий и торговка. Нищий уже взят под наблюдение. Торговку я хочу поручить вам. Предупреждаю: дело очень серьезное, и если чувствуете хоть малейшее сомнение в своих силах - лучше честно признаться в этом и отказаться.
- Что нужно сделать?
- Вам придется на время тоже стать базарной торговкой. Я избрал именно вас, потому что вы недавно в городе, вас мало кто знает. А это важно для успешного выполнения задания. Вы будете постоянно на рынке в возможной близости с этой женщиной. Запомните: ее зовут Софья Долгова. Софья Долгова… Ваша задача: не спускать с нее глаз. Долгова в основном будет иметь сношения со стариком. О чем они говорят, что передают друг другу - вот главное, что вам надлежит знать и о чем немедленно докладывать мне.
- Все понятно, товарищ капитан.
- Вот и хорошо. Действовать начинайте завтра с утра. Сегодня сварите сахар…
Девушка сконфуженно покраснела.
- Простите, товарищ капитан, но… у меня не из чего варить.
Корж рассмеялся.
- Я знаю. - Он достал бланк и что-то быстро написал на нем. - Вот. Зайдите к директору Спецторга, он даст вам два килограмма песку. Деньги возьмете у секретаря отдела. Все. От души желаю вам удачи и завтра в двадцать четыре ноль-ноль жду первого донесения от вас. В Управление прошу уже не приходить. Давайте условимся, где встретиться. Где вам удобней?
- Мне все равно.
- А мне тем более. Если в сквере над Волгой?.. Подойдет?
- Согласна.
- Добро.
- И еще, товарищ капитан, я хотела сказать. Видите ли… я пришла в Управление прямо из госпиталя, и у меня… ну, сами понимаете: у меня даже платья никакого нет. Вот, все тут, что на мне. А на рынок в этом идти…
- Сегодня же вы все получите для вашей новой роли.
Сапожник грозит
Лешка Воронков сам отправился к Лозинскому с неприятной вестью.
Он явился в подвал Кобылко ночью, незваный, и здорово перепугал сапожника.
Лозинский змеей соскользнул с кровати, кинулся к деревянной ноге. Дрожащими руками пристегивая лямки, на всякий случай вынул пистолет, спросил вдруг охрипшим голосом:
- Что?..
Он разрешил самому Воронкову являться к нему только в особых случаях и сейчас, при виде его, да еще ночью, подумал, что стряслось непоправимое.
Воронков прошел к столу, сел. Вопросительно глянул на Кобылко, растерянно топтавшегося около двери.
Лозинский разрешил:
- Говорите, это свой.
- У нас сорвалось с путеобходчиком… Пришлось его убрать…
У Лозинского отлегло от сердца. Ф-фу, черт!.. Но потом, немного отдышавшись и вспомнив обещание, данное майору Инге, неожиданно вскипел и разразился безудержной бранью.
- Кто надоумил вас поручить вербовку этому слизняку, вашему брату?.. Он же все провалил!!
Воронков оскалил крепкие желтые зубы.
- А не вы сами посоветовали мне? Забыли?..
- Я могу посоветовать вам кинуться в омут. Тогда что?
- Придется подумать.
- А тут? Вы думали?!
Воронков поднялся и расправил плечи, словно собрался драться.
- Перестаньте орать, начальник! Время позднее, и потом нам нечего делить. Криком делу не поможешь. Решайте, что предпринять.
Лозинский зло сплюнул. Дернула его нелегкая дать обещание Инге! Теперь он не послушает никаких оправданий. Понадеялся на Воронкова. И вот - на!.. А сейчас сводка была просто необходима. Прокопенко, трус, до сих пор ничего путного не сделал, и информировать отдел разведки по пункту А не о чем. Разведка на дороге - это было бы прикрытие. Он зло посмотрел на Воронкова.
- Мы не можем отложить передачу. Инге найдет верный способ свернуть шею и вам и мне. Чтобы этого не случилось, пошлите брата самого на дорогу. Оплошал - пусть исправляет положение. Важно достать хоть какие-нибудь данные. Пришлете их мне, я соответственно обработаю. Нужно выкручиваться.
Воронков криво усмехнулся.
- А может, вы целиком сработаете сводку? Брат разбирается в железнодорожных делах, как свинья в апельсинах…
Лозинский рявкнул, злобно поглядев на Лешку.
- Не суйте нос в чужие горшки! Вы исполните, что приказано, или я буду иначе разговаривать с вами!
Воронков понял, что перехватил через край.
- Хорошо, шеф, - примирительно проговорил он, - приказ есть приказ. Ждите сводку. Спокойной ночи.
Лозинский остановил его.
- Каким образом вы прошли по городу?
- У меня есть ночной пропуск. Достал через одного человека. Может быть, нужно и вам?..
- Сапожнику незачем шляться по ночам, - холодно отрезал Лозинский и стал отстегивать протез.
Воронков пожал плечами и вышел.
Кобылко запер дверь, кряхтя полез на холодную печь. Лозинский до утра уже не мог уснуть.
Нельзя сказать, чтобы его очень взволновала неудача с путеобходчиком. Нет. Но она, как говорится, подлила масла в огонь. Тормозилось дело с выполнением пункта А - вот что было самое неприятное. Прокопенко клянется и божится в верности, прилагает, кажется, все усилия, но до сейфа с заветными документами так же далеко, как от земли до солнца. А может быть, этот инженер водит его за нос? Нужно еще раз поговорить с ним как следует. Последний раз! И если на самом деле нет никаких возможностей завладеть секретом этого проклятого снаряда, - нужно приводить в исполнение пункт Б. Немедленно.
И вечером Лозинский отправился к инженеру Прокопенко.
После первой их встречи инженер заметно изменился. Он похудел, и костюм свободно висел на животе, еще совсем недавно таком упитанном и гладком. Мешки под глазами стали больше, а в самих глазах появилась какая-то вороватость, они беспокойно бегали, словно мыши перед котом. Знакомым он объяснял происшедшую с ним перемену перегруженностью в работе, домашними заботами и сердцем, которое начало пошаливать. Насчет сердца, пожалуй, говорилась правда. От постоянной тревоги и страха оно действительно металось, как зверек в клетке, и иной раз казалось - вот-вот лопнет, как мыльный пузырь.
Лозинский начал разговор круто.
- Ну-с, уважаемый господин инженер, долго вы намерены водить меня за нос?
- То есть как… водить?..
- Не прикидывайтесь идиотом! Вы прекрасно знаете, чем я говорю. Время уходит.
- Я не волен остановить его.
- Об этом вас и не просят. Но имейте в виду: время может остановиться для вас.
Лицо Прокопенко посерело.
- Я прилагаю все усилия…
- Чем докажете?
- Какие же тут доказательства могут быть?..
- Самые определенные. Положите передо мной копии с документов из сейфа…
Прокопенко затравленно оглянулся по сторонам, словно ища поддержки, и опустил голову.
- Какого черта вы молчите? Я не о вашем здоровье пришел справляться!
- Мне никогда не добраться до сейфа, - наконец хрипло выдавил из себя инженер.
- Хорошенькое признание! - прошипел Лозинский, чуть не задохнувшись от ненависти к этому рохле, который любит деньги, любит пожить на широкую ногу и дрожит, как овечий хвост, когда доходит до дела. Но он, Лозинский, все равно не отступится от него! Теперь уже нет!… - Если не можете сами, нужно было попытаться привлечь на нашу сторону тех, кто имеет доступ к сейфу.
От столь дикого предложения Прокопенко остолбенел:
- Директора завода?.. Главного инженера?..
- Директор, инженер - это только звания по должности. За ними же стоят люди, как и все смертные, имеющие свои слабости, желания и стремления, а может быть, и темные пятнышки на совести. В какой-то мере нужно быть психологом. Узнавать человека побольше, найти у него уязвимое место и бить туда.
- С тем и другим я встречаюсь только на работе, а там обстановка, мало располагающая к интимному сближению.
- Пригласите их в гости, ну, хоть на день рождения вашей бабушки. Думайте сами, как быть!
- Я уже запутался в думах. Просто голова пухнет.
- Что-то не заметно. Шляпу носите все того же размера.
- Хорошо вам шутить…
- Я совсем не шучу! - повышая голос, отчеканил Лозинский. - И прекрасно вижу, куда вы клоните. Еще раз повторяю: не крутите хвостом, иначе я отрублю, но не хвост, а голову.
- Ну что я могу поделать?! - С неподдельным отчаянием Прокопенко стиснул руки. - Меня не только к сейфу, а даже в некоторые цехи не допускают.
- Это почему?
- Строго секретное производство.
- Чтоб вам!.. - Лозинский не нашел подходящего пожелания и нервно заходил по комнате.