Гомзин развлекал Анну рассказами на общеармейский лад. Он повернулся к ней всем корпусом с необычайною любезностью. Прекрасные гарнизонные зубы его отлично блестели.
Мотовилов опирался сложенными ладонями на серебряный набалдашник трости, которую он поставил между раздвинутыми ногами, и медлительно рассказывал Логину случаи, которые должны были доказать, что он- всеми уважаемый местный деятель и что его труды уж так полезны обществу, что и сказать нельзя. Логин в соответствующих местах делал приличные случаю замечания, почти машинально. Он спрашивал себя: неужели Анне интересны россказни Гомзина? Она разговаривает с ним так, как будто это доставляет ей удовольствие.
"Гарнизонный воин, - думал Логин, - просто глуп и очень доволен собою. Он воображает, что его мундир и его любезность неотразимо-очаровательны. Ей следовало бы дать ему понять, что он-фофан, да и то резервный".
Ему было досадно. Аннино платье из легкой ткани блеклого зеленовато-желтого цвета, с поясом светлой кожи, не нравилось ему. Белые отвороты корсажа казались ему слишком большими, перья на шляпе слишком желтыми и широкими и бант палевых лент на мелочно-белой ручке красного легкого зонтика слишком пышным, в несоответствии с тонкими ремнями ее сандалий, надетых на голые ноги.
Мотовилов догадывался, что Логин слушает недостаточно внимательно. Это Мотовилов относил к легкомыслию и вольнодумству Логина и удваивал обычную внушительность интонаций и лица.
- Василий Маркович, - сказала Нета, когда Мотовилов приостановился в своих рассказах, - я слышала, что вы устраиваете здесь общество, благотворительное, - правда это?
- А от кого, позвольте узнать, вы это слышали?
- Вот Иван Константиныч говорит.
- Да-с, - с любезнейшею улыбкою подтвердил Биншток, - сейчас у меня был Шестов и просвещал меня на этот счет.
- Это ужасно, ужасно хорошо, благотворительное общество! - залепетала Нета. - У нас так много бедных, а мы будем им помогать, - восхитительно!
Взмахивала красивыми ручками. Биншток глядел на нее с восхищением. Логин начал было:
- Не то чтобы благотворительное…
- Да, да, я все прекрасно поняла, - перебила Нета, - им не даром будут помогать, а чтоб они работали. Они могут плести благотворительные корзинки.
- Или собирать благотворительные грибы, - прибавила Анна улыбаясь.
- Да, да, грибы, или тоже ягоды можно. Мотовилов постучал золотым перстнем по набалдашнику трости и внушительно заговорил:
- Благотворительность, конечно, святое дело. Все мы обязаны помогать неимущему, - по мере средств. Истинные христиане так и делают, я уверен в этом. Кто решится отказать в куске хлеба человеку честному, но по несчастию или по слабости обедневшему и протягивающему руку со слезами на глазах? Надо иметь слишком жестокое- сердце, чтобы думать только о себе. Но самое лучшее- благотворить так, чтобы левая рука не знала, что делает правая. Общественная же благотворительность-дело очень трудное и даже, позволю себе так выразиться, деликатное, - требует, во-первых, большой опытности, во-вторых, знания местных условий, вообще, очень многого.
- Совершенно верно изволили сказать, - угодливо подтвердил Гомзин и повернул к Мотовилову свои восхитительно оскаленные зубы и почтительно склоненный стан, - и опытность, и знание местных условий, и, главным образом, влиятельное положение в обществе.
Мотовилов важно наклонил голову.
- Да, именно, влияние на общество. Именно это я и хотел сказать.
- Влияние на общество, - подхватил Гомзин и взвизгнул от подобострастия.
- Вот возьмем, например, нашу общедоступную столовую, - продолжал Мотовилов, - мы ее устроили на практических началах, и она оказалась настоящим благодеянием.
Логин знал эту столовую, которую устроили при городской богадельне скучающие дамы нашего города и в которой ежедневно кормили десятка полтора нищенок по протекции тех же дам. Он сказал улыбаясь:
- Тут недоразумение маленькое-. Я и не мечтал посягать на благотворительность и на другие добродетели: где уж мне, конечно! - человек я грешный, да мне и не по средствам. Дело проще.
Принялся объяснять замысел. Мотовилов слушал со строгим вниманием. Говорил Логин вяло и кратко, словно нехотя. Неприятно было распространяться о своих планах перед Мотовиловым.
Анна внимательно смотрела на Логин а. Ее брови слегка сдвинулись, словно она старалась понять какую-то свою думу. Нета была разочарована и досадливо покусывала тонкие губы. Упрекнула Бинштока:
- Что ж вы мне вовсе не так рассказали?
- Я и сам сначала так понял. Да признаться, я не очень внимательно слушал Шестова: работал днем, голова разболелась, хотелось погулять, а тут он пришел, - скандал!
Анна обняла Нету и со смехом сказала:
- Ах ты, благотворительница! Вот подожди, мы зимой опять устроим живые картины в пользу бедных, а пока подежурь в неделю разок в благотворительной столовой, - старушки тебе ручки целуют, королевишной тебя называют.
Логину было досадно, что Анна забавлялась и тем, как понял Биншток слова Шестова, и тем, как отнеслись к этому Нета и Мотовилов. Он чувствовал в ее настроении еще что-то, что было вызвано вялостью его слов: это выдавало тихое постукивание ее сандалии по полу беседки.
- Не берусь судить об удобоисполнимости вашего проекта, - сказал Мотовилов с удвоенною внушительностью, - конечно, в теории все это хорошо, но на практике-другое дело. Осмелюсь только заметить, что вы рискуете встретиться вот с какою неприятностью: чем вы гарантированы от вторжения в ваше общество растлевающего элемента, лентяев и тунеядцев, которые только о том и думают, чтобы поменьше работать и побольше получать? Такие трутни, если и будут работать, так плохо.
- Если бы меня, например, - беззаботно заметил Биншток, - кормили, и одевали, и вообще содержали так, без денег, за здорово живешь, разве я стал бы работать? Скажите, пожалуйста, с какой стати?
- А вы обо всех по себе не судите, - стремительно вмешалась в разговор Ната.
Это вышло неожиданно и резко. Ната густо покраснела, когда все на нее посмотрели. Все засмеялись, Логин сдержанно улыбнулся. Анна ласково глядела на Нату и думала:
"Бедная птичка, у тебя не будет крыльев".
- Вы, конечно, правы, Ната, - сказал Логин, - городские жители не должны об этом судить по себе: мы привыкли к рее сеянной жизни, и превосходно обходимся без работы. А рабочему человеку без дела-смерть.
- Нет, - возразил Мотовилов, - без дела он, так в кабак пойдет последние гроши пропивать.
Анна спокойно взглянула на него. Ее губы презрительно дрогнули. Перевела ясные глада на Логина, - и вдруг не захотелось ему спорить с Мотовиловым. Он сообразил, что и невыгодно иметь Мотовилова против себя в замышляемом деле; проныра, - забежит, повредит. Сказал:
- Но я, впрочем, согласен с вашим мнением, Алексей Степаиыч. Это, конечно, следует предвидеть.
- Да-с, непременно, - самодовольно заговорил Мотовилов. - Дело надо держать в руках. Без хозяина нельзя. Мы, русские, не можем жить без руководства. И- вы меня извините, - я вам позволю еще посоветовать, как человек опытный, поживший на свете немало, - если, конечно, вам угодно будет выслушать.
- С глубочайшей признательностью выслушаю ваш совет, - сказал Логин с любезною улыбкою. Но чувствовал-накипает досада.
- Вы, конечно, помните изречение баснописца: "с раэбором выбирай друзей"? - спросил Мотовилов с выражением глубокой мудрости на хитром лице.
Логин заметил, что при этом предисловии к обещанному совету все постарались придать своим лицам серьезное и понимающее выражение. Одна только Анна улыбнулась насмешливо, а впрочем, может быть, так только показалось: через полминуты ее лицо уже было спокойно; ее руки неподвижно лежали на коленях.
Гомзин показал зубы Логину и с глубокомысленным видом, сказал:
- Золотое правило. Крылов весьма остроумно сочинял свои басни.
- Свои, а не чужие? - задорно крикнула расходившаяся Ната.
- Ната! - строго, вполголоса, остановил ое отец. Ната присмирела и сверкнула глазами на Гомзина. Мотовилов продолжал:
- Так вот я и скажу, что следовало бы вам осторожнее выбирать сотрудников. Нечего греха таить, не все способны быть хорошими товарищами. С иным нетрудно и впросак попасть, поверьте моей опытности. Вы не думайте, что я говорю что-нибудь такое, что бы я не мог повторить при ком угодно. Да-с. Я-человек прямой Смею думать, что недаром пользуюсь некоторым уважением. Личностей касаться я не буду, но считаю своим долгом предостеречь вас.
Логин нетерпеливо дергал черную тесьму пенсне. Неприязненное чувство к Мотовилову разгоралась, и внушительно-важная фигура старого лицемера становилась несносною. Сказал решительно:
- Шестов не способен ни на какое- коварство, - он молод, наивен и честен,
- Не только те хороши, кто молоды, - обидчиво заговорил Мотовилов, - но, как я уже имел честь вам объяснить, личностей я не трогаю и не навязываю никому своего мнения, - не смею: вы, может быть, изволите обладать большим знанием света и большим умом, - вам и книги в руки; а я говорю, как по моему, может быть, несовершенному разуму выходит, - и я говорю вообще.
Он раздраженно постукивал в такт словам тростью.
- А, вообще… Я думал… Впрочем, благодарен вам за ваши советы, - сухо сказал Логин.
"На сегодня будет!" - решил он, раскланялся и отправился домой.