Путешественники, посещавшие южную оконечность Африки, пишут: "Быть в Капстаде и не взобраться на Столовую гору - это то же, что быть в Риме и не лицезреть Папы". Дорога оборвалась у подножия горы. Далее шла крутая небезопасная тропа, переходившая местами в каменистую осыпь. Старший проводник объяснил, что далее подыматься в гору придётся пешком. Мулы по такой горной тропе не пройдут.
- Продолжаем путь, - упрямо сказала Фредерика.
Мулов оставили под наблюдением младшего проводника-кафра, а старший, красивый рослый мулат, пошёл вперёд, указывая путь Беньовским. Шествие замыкал Андреянов, который нёс большую корзину с провизией. Столовая гора не слишком высока - каких-нибудь тысяча метров над уровнем моря. И всё же восхождение оказалось утомительным из-за крутизны подъёма. Во многих местах тропу преграждали нагромождения крупных камней, которые приходилось с трудом преодолевать. У Фредерики кружилась голова, однако она не жаловалась, лишь в наиболее опасных местах протягивала мужу руку.
Плоская вершина Столовой горы представляла собой большую ровную площадку, поросшую травой. Отсюда открывалась обширная и живописная панорама Капского полуострова, залива, города и его окрестностей, нагромождения горных хребтов и вершин. Полюбовавшись панорамой, проголодавшиеся путники принялись за еду. Корзина вестового оказалась наполненной, разумеется, не корабельными припасами, а свежей провизией, закупленной в лавках Капстада. Здесь были и превосходный голландский сыр, и мягкая сдоба, и жареная курица, и местный виноград, и бутылка лёгкого вина.
Обратный путь преодолели сравнительно легко. В тот же день в Капстадскую бухту вошёл английский военный корабль "Йорк". Англичане приветствовали "Орлеан" и стоявшие на рейде голландские суда пушечными залпами. Капитан "Йорка", сухопарый блондин, нанёс визит на французский фрегат. Гостя принимали капитан фрегата совместно с командиром экспедиционного корпуса.
Англичанин был настырен и не в меру любопытен. Ещё до визита на "Орлеан" он каким-то образом узнал, что на французском корабле следует воинская команда. Очевидно, у него в Капстадском порту были свои осведомители. Англичанина явно интересовали место назначения фрегата и цель экспедиции.
- Вас послал король Людовик завоевать новые восточные страны?- спросил он напрямик Беньовского.
- Под моим началом лишь небольшая команда. Мы направляемся для очередной смены тамошнего гарнизона. Обычная для мирного времени переброска войск.
- Но вы, если я не ошибаюсь, имеете чин полковника. В таком чине не командуют мелким подразделением. Может быть, вас ждёт особо важное поручение?
- В моём распоряжении две неполные роты, если это вас так интересует. А какое поручение мне придётся выполнять, будет зависеть от воли губернатора Иль-де-Франса. Возможно, буду вести борьбу с арабскими и португальскими контрабандистами.
- Так-так. Кстати, на Маврикии недавно сменили губернатора.
- Как, кавалер Дерош уже смещён?
- Вы знали его?
- Довелось знать. Прекрасный человек. Кто же его преемник?
- Некий Дюма. Знаю о нём только то, что он связан с местными французскими купцами и очень прижимист.
Новость, которую сообщил ему капитан-англичанин, была неожиданной для Беньовского. Он рассчитывал на всемерное содействие старого знакомого Дероша, поборника идеи колонизации Мадагаскара. Удастся ли завоевать расположение этого Дюма? Не узрят ли новый губернатор и его купцы-компаньоны в командире экспедиционного корпуса нежелательного соперника? Эти мысли не покидали Беньовского до самого прибытия на Маврикий.
В Порт-Луи прибыли 21 сентября 1773 года.
Глава семнадцатая
Губернатор Иль-де-Франса Дюма, человек с повадками провинциального купца, встретил Беньовского и его заместителя Ковача настороженно. Особой радости по случаю прибытия экспедиции не высказал. Казался он этаким тугодумом, который не сразу постиг цель миссии экспедиционного корпуса. С первых же шагов общения с ним Морис Август пришёл к убеждению, что господин Дюма разыгрывает роль тугодума, озабоченного лишь прибытием фрегата с солдатами, внёсшего нежелательные заботы и осложнения в спокойную, размеренную жизнь Порт-Луи. На самом же деле это был хитрый, себе на уме человек. Беньовскому пришлось несколько раз повторять:
- Я уполномочен его величеством королём Людовиком осуществить военную экспедицию на Мадагаскар. Задача сей экспедиции - захват прибрежного плацдарма и в дальнейшем расширение на этом острове французских колониальных владений.
- Так-так. Серьёзная миссия, полковник. Желаю вам всяческого успеха.
- Успех или неуспех разделим мы с вами, господин Дюма.
- Я-то тут при чём? Ваше дело завоёвывать новые земли, моё - управлять островами Иль-де-Франс.
- На вас возлагается материальное обеспечение экспедиции, её финансирование.
- Кто же так распорядился? - недовольно буркнул губернатор.
- Королевское правительство. Вот извольте ознакомиться с письмом, адресованным вам. Его подписали их сиятельства - главный министр герцог д’Эгильон и морской министр граф де Бойн. Министры, подписывая этот документ, выполняли волю его величества.
Дюма не спеша ознакомился с письмом, потом дважды перечитал его. Лицо его приняло брезгливое, недовольное выражение.
- Так-так. Министрам там в Париже легко рассуждать... - проворчал губернатор. - Где я возьму потребную для экспедиции сумму?
- Не наше с вами право, мосье Дюма, обсуждать волю его величества.
- Я и не обсуждаю. Я лишь спрашиваю вас - где я возьму такую фантастически огромную сумму?
- Это уж ваша забота. Правительство считает, что у вас такие деньги есть. Налог с плантационных хозяйств, оптовых торговцев, таможенные пошлины...
- Но я вложил свободные средства колониального бюджета в торговую компанию. Прибыльная отдача от этих вложений ожидается не в ближайшие месяцы. Можете рассчитывать на небольшой аванс.
- Нет уж, увольте от авансов.
- Но в письме министров не сказано, что я буду обязан незамедлительно предоставить вам потребную сумму.
- В письме министров не сказано, однако, и обратное, - запальчиво сказал Ковач, чтобы поддержать Мориса Августа. - Не сказано, чтобы вы откладывали выплату денег на неопределённый срок. Денег, необходимых нам на выплату жалованья офицерам и солдатам, на закупку продовольствия, строительных материалов.
- Мой заместитель прав, - сказал Беньовский. - Без своевременного финансирования экспедиция обречена на неудачу.
- Повторяю вам, в казне колонии нет таких денег, - стоял на своём Дюма.
- Тогда фрегат не покинет Порт-Луи и останется на рейде до тех пор, пока я не получу потребную сумму.
- Оставайтесь на здоровье.
- Как бы вам не пришлось потом раскаиваться.
- Что вы имеете в виду? - вскинул брови Дюма.
- Я не могу держать моих солдат на корабле, не давая права побывать на берегу после многомесячного плавания.
- Ну и что?
- Вы знаете, что такое экспедиционный корпус? Это всякий случайный сброд, бесшабашные головы, беглые сервы, бывшие каторжники, уголовники. Они доставят вам много хлопот. У вас не хватит полицейских и гарнизона, чтобы усмотреть за каждым, - спокойно произнёс Морис Август.
- Это угроза?
- Нет. Скорее дружеское предостережение. В ваших интересах, мосье губернатор, чтобы фрегат поскорее отплыл к берегам Мадагаскара.
- Я должен посоветоваться с моими коллегами. Ведь я не единственный владелец торговой компании, которая располагает деньгами. Приезжайте завтра в это же время, и мы продолжим наш разговор.
На следующий день Беньовский прибыл в резиденцию губернатора, и снова в сопровождении Ковача. На веранде губернаторского дома прибывшие увидели кроме самого губернатора шестерых купцов-компаньонов.
Разговор с ними получился трудный, малорезультативный. Дюма и купцы жаловались на нехватку наличных денег, на трудности торговли с индийцами и арабами, которых переманивают англичане, и упорно отказывались финансировать экспедицию. Их крайне раздражало также предписание министров предоставить главе военной экспедиции монопольное право торговли с Мадагаскаром.
- Вы же военный человек, а не коммерсант, - горячился Дюма. - Зачем вам монополия? У нас сложились надёжные связи с малагасийскими вождями.
- Монополия не исключает вашего права торговать с малагасийцами, - ответил Беньовский. - Но поскольку представляю французскую корону на Мадагаскаре я, а не вы, торговые операции на этом острове будут вам дозволены по уплате пошлины.
- Кому?
- Мне, разумеется.
- Ну это уж слишком! - воскликнул один из купцов.
- Успокойся, братец, - остановил его другой. - У меня есть компромиссное предложение. Мосье полковник может стать акционером нашей торговой компании. И никаких пошлин.
- Подобный вариант в инструкции королевских министерств никак не предусмотрен, - жёстко сказал Беньовский. - Монополия принадлежит мне. Вы можете арендовать у меня право торговли.
Так ни о чём не дотолковались и на этот раз. Беньовский встречался с Дюма и его компаньонами ещё дважды. Но и эти встречи не привели к каким-либо результатам. Дюма и его компаньоны были неумолимы. Губернатор твердил своё: денег в казне нет. А купцы пытались убедить Мориса Августа вступить в число акционеров компании, отказавшись от монопольного права торговли с малагасийцами.
- Придётся проучить упрямцев, хотя я и не хотел бы этого, - сказал Морис Август Ковачу, когда они возвращались на фрегат. - Терпение моё иссякло.
- Что задумал, пан региментарь?
- Увидишь, пан Ковач.