Кроме лейтенанта В. К. Ланге в эту ночь на линкоре "Император Павел I" погиб и лейтенант Н. Н. Савинский. Он был убит ударом кувалды по затылку. Его убил подкравшийся сзади матрос-кочегар Руденок, из крестьян Полтавской губернии. Этой же кувалдой Руденок убил мичмана Шуманского и мичмана Булича. Так пролилась первая офицерская кровь в главной базе Российского военного флота в Гельсингфорсе.
Чуть позже, 3 марта, в 21 час 15 минут, на эскадренном миноносце 5-го дивизиона "Уссуриец" подстрекаемые "агитаторами" взбунтовавшиеся матросы убили командира миноносца капитана 2-го ранга М. М. Поливанова и старшего судового механика корабля инженера-механика старшего лейтенанта А. Н. Плешкова.
В вахтенном журнале эскадренного миноносца "Уссуриец" в числе других событий появилась запись: "21:15 Убиты командир и инженер-механик. Отопление производится с берега".
Такая запись в вахтенном журнале корабля, даже без упоминания фамилий погибших офицеров, является непререкаемым документом для расследования убийства при любой власти.
На следующий день, 4 марта 1917 года, толпа "революционеров", зная, что команды миноносцев ушли в город на митинг, явилась к бортам миноносцев с требованиями выдачи для расправы офицеров. Вахтенные матросы на миноносцах 9-го дивизиона дали отпор толпе "революционеров", и разозленная толпа двинулась к месту стоянки миноносцев 5-го дивизиона. Крайним стоял эскадренный миноносец "Эмир Бухарский". Отлично ориентируясь во внутренних помещениях корабля, убийцы в считанные минуты добрались до кают-компании. Было время обеда. В кают-компании собрались старший офицер миноносца старший лейтенант Г. Ф. Варзар, лейтенант Н. Лауданский и лейтенант Г. Л. Нейберг. Офицеры были расстреляны в упор.
В этот день в вахтенном журнале эсминца "Финн" за 4 марта 1917 года сделана лишь одна запись: "Сего числа убит на берегу в городе старший офицер миноносца лейтенант Генрих Львович Нейберг".
Лейтенант эсминца "Финн" Г. Л. Нейберг на свою погибель оказался в гостях за обедом у своих друзей-офицеров на миноносце "Эмир Бухарский".
На следующий день после "ночи казней" через других офицеров мичман Б. Садовинский узнал, что происходило накануне на линкорах и в Минной дивизии: в эту ночь, неожиданно для офицеров, команды кораблей, еще вчера внешне дисциплинированные, сделались силой, мало подчиняющейся Морскому уставу и корабельному распорядку. Флотские офицеры даже не успели организоваться для самозащиты. Ничего не смогли они противопоставить убийствам и кровавым издевательствам и были вынуждены подчиниться ходу событий. Стрелять в своего же матроса - это не могло уложиться в голове ни у одного русского флотского офицера. Матросы же смогли переступить через это с легкостью.
Бруно кипел бешенством и злостью! После всего увиденного и услышанного он не находил себе места. Небольшая комната, которую он снимал рядом с заводом, казалась ему клеткой.
Убить безоружного офицера на своем корабле, в собственной базе, когда идет война!
Как все это могло произойти? Откуда у матросов эта звериная жестокость? За что?
Не так уж плохо, в отличие от солдат-окопников, жили матросы на кораблях.
Мичман Садовинский помнил, как в один из выходов их миноносец перевозил армейский десант.
- Хорошо живете, моряки, - говорили солдаты, с удивлением оглядывая крытые пробкой и крашенные светлой краской корабельные переборки и чистый кубрик.
Тогда почему море крови? Откуда садистская, нелюдская злоба, издевательства над ранеными офицерами, мародерство, грабежи трупов убитых офицеров?
На душе было муторно - до рвоты. Хотелось мстить, мстить и мстить. Но кому? Всем! Всей этой толпе в матросских бушлатах.
Без шинели, в одном кителе он выскочил в колодец двора, на снег. В вышине в морозном воздухе холодно сияли звезды. Знакомые штурманскому взгляду созвездия, созвездия зимы 1917 года, были на местах. Нет, небо не обрушилось и не опрокинулось!
В течение нескольких последующих дней разъяренные, сбившиеся в банды матросы, темные личности - подстрекатели и провокаторы, которых советские историки называли скромно - "агитаторы", дезертиры-солдаты, городская чернь и уголовники, выпущенные на свободу амнистией Временного правительства, были хозяевами на русской военно-морской базе в Гельсингфорсе.
Миноносец "Расторопный" ремонтировался на территории завода "Сокол". И хотя в казарме "Сернес", где жил экипаж, не удалось избежать выступлений горлопанов-провокаторов в матросских шинелях, кровавых расправ над своими офицерами матросы "Расторопного" не допустили. На "Расторопном" смутьянов хватало, но у команды не было и мыслей глумиться над своими офицерами. И командир - старший лейтенант А. И. Балас, и мичман Б. А. Садовинский, и мичман Воронин, и инженер-механик Н. Т. Гуляев - все эти офицеры были людьми требовательными в службе, но без издевательской жилки. Издевательств со стороны офицеров над нижними чинами на миноносцах, да и во всей Минной дивизии, в годы войны вообще не было. Люди и воевали, и жили бок о бок, и умирали, если такой была их общая судьба, вместе.
"Слава Богу, оружие и весь боезапас сданы на склады арсенала," - думал в эти часы мичман Садовинский.
Матросы на "Расторопном" быстро вспомнили, что еще в 1907 году, во время спуска корабля на воду, рабочие судостроительного завода подняли на нем красный флаг.
Миноносец "Расторопный" строился на Невском судостроительном заводе в период после первой русской революции 1905 года, поэтому, когда 9 мая 1907 года миноносец торжественно спускали со стапеля, мастеровые завода подняли на нем красный флаг.
Непостижимым образом на миноносце знали эту историю, и в феврале 1917 году, в разговорах, матросы "Расторопного" гордились тем, что их миноносец первым поднял красный флаг революции, еще 10 лет назад - в 1907 году!
Действительно, в 1907 году газета "Русское слово" за 9 мая, писала:
"Сегодня на Невском судостроительном заводе были спущены два эскадренных миноносца - "Деятельный" и "Расторопный". При спуске произошел маленький инцидент: рабочие прикрепили к миноносцам красные флаги с соответствующими подписями. Как только начальство заметило "преступные" флаги, они немедленно были сняты".
В экипаже "Расторопного", как и на других кораблях Минной дивизии, был выбран матросский комитет, из самых говорливых, который почти беспрерывно заседал в одной из комнат казармы "Сернес".
4 марта после 14 часов по кораблям, стоящим в Гельсингфорсе, разнеслась ужасная весть - убит командующий флотом адмирал А. И. Непенин.
В книге "Последние битвы Императорского флота" О. Г. Гончаренко писал: "4 марта 1917 года во время стихийных матросских выступлений в Гельсингфорсе, последний командующий Флотом Балтийского моря вице-адмирал Андриан Иванович Непенин был арестован по приказу "матросского комитета" за отказ сдать дела без соответствующего приказа Временного правительства.
Когда вооруженные матросы под командой какого-то маловыразительного на вид представителя "народной власти" выводили арестованного ими адмирала с территории Военного порта, из толпы грянул выстрел. Пуля попала Непенину в голову. Конвоиры его на миг остановились, опешив, но потом равнодушно двинулись прочь от лежащего на мостовой адмирала. В одну секунду Балтийский флот оказался обезглавленным".
По другим данным, 4 марта днем вооруженные матросы сняли командующего флотом А. И. Непенина и его флаг-офицера со штабного судна "Кречет" и под конвоем повели на митинг по случаю приезда в Гельсингфорс членов Временного правительства. На выходе, в воротах Военного порта, вице-адмирал А. И. Непенин был убит выстрелом в спину из толпы. Позднее эту "революционную заслугу" приписал себе бывший унтер-офицер береговой минной роты Петр Грудачев. В "Анкете моряков - участников революции и Гражданской войны", хранящейся в Центральном военно-морском музее в Санкт-Петербурге, он подробно описал, как стрелял в спину командующего вместе с тремя другими матросами. Об этом же П. Грудачев писал и в своих мемуарах "Багряным путем Гражданской". Убийца вице-адмирала А. И. Непенина не знал, конечно, что накануне, на совещании штаба Андриан Иванович, по словам очевидца, пророчески произнес: "Если так пойдет дальше, флот в море не выйдет. Сейчас - потому что нас держит лед, а завтра - потому что нас всех перебьют".
Об обстоятельствах этого чудовищного убийства капитан 2-го ранга Г. К. Граф пишет следующее: "В 3 часа дня разнеслась весть, что в 1 час 20 минут в воротах Свеаборгского порта предательски, в спину, убит шедший на Вокзальную площадь командующий флотом вице-адмирал А. И. Непенин. Убийство адмирала Непенина произошло при следующих обстоятельствах. Адмирал Непенин в сопровождении своего флаг-офицера лейтенанта П. И. Тирбаха сошел на берег. Едва только адмирал стал выходить из ворот порта, сзади него раздался выстрел. То убийца в матросской форме совершил свое злое дело. Адмирал упал, но и тогда в него было сделано еще несколько выстрелов из винтовок и револьверов. Флаг-офицер в момент первого выстрела был насильно оттащен своими матросами-доброжелателями в сторону и этим спасен. Этот случай определенно показывает, что тут преследовалась цель убить именно адмирала Непенина, вне связи с убийствами офицеров вообще".