Байбача почтительно поздоровался с отцом, затем аккуратно отвернул полы суконного халата и присел к сандалу.
Мирза-Каримбай закрыл книгу: дело прежде всего!
- Вернулся? Так скоро?
- Приехал я еще утром. Задержался в банке.
Байбача рассказал, что ему удалось купить несколько тысяч пудов первосортного хлопка по цене второго и частью даже третьего сорта: что им, кроме того, оставлены деньги на покупку еще восьми тысяч пудов. Затем передал отцу приветы от его друзей - кокандских баев и деловых людей.
Расспросив до мелочей о подробностях поездки, бай остался доволен делами сына.
- Это называется удачей! Насчет своих закупок ни слова никому не говори. На свете нет дела более тонкого, чем торговое дело. Отец-покойник мелочную лавку имел, а и то, бывало, сколько за день морковки, луку продаст, никому, даже в семье, не скажет. - Мирза-Каримбай взглянул на сына и дробно рассмеялся: - Хе-хе-хе…
- Отец, нам теперь хлопковый завод бы построить! - чуть подавшись к сандалу, заговорил Хаким-байбача. - Раз я стал хлопко-виком, без завода никак нельзя. В Коканде, в номерах, я познакомился с одним русским инженером. Советовался с ним. И теперь, если бы вы дали свое согласие, лучше и быть не могло.
Мирза-Каримбай откашлялся, согласно кивнул головой:
- Это дело хорошее. И я, пожалуй, раньше тебя о нем думал! Только надо малость потерпеть. - Бай помолчал и, глядя прямо в глаза сыну, хитро усмехнулся. - Может статься, нам не нужно будет и утруждать себя постройкой. Может, мы готовый, на полном ходу завод к рукам приберем. И очень задешево приберем!
- Эх, вот это было бы дело! - Хаким-байбача облизнул сразу пересохшие губы.
Мирза-Каримбай продолжал:
- Только ты все, что я сказал, держи про себя. Хлопковый рынок - это, к примеру, все равно что река в разлив. Бросаться так, вдруг - не годится. Надо сначала разведать глубокие и мелкие места. Вижу я: многие в этой реке идут ко дну, иные, угодив в водоворот, соломинкой мечутся, протягивают руки, вытащить просят. А какой же храбрец расщедрится их выручать! Эх-хе… Я ведь член правления банка, сын мой, и секреты хлопковиков мне все известны.
- Тонет, отец, мелкота. А у кого мошна потолще и спина покрепче, у тех дела чем дальше, тем выше взмывают.
Мирза-Каримбай рассмеялся:
- Отец у тебя есть, потому и хребет твой крепок и силен.
- В торговом деле вы самый смелый человек. Среди мусульман, видит бог, нет смелее вас. А если и есть, то очень мало. Не понимаю, чего вы опасаетесь, почему медлите с заводом? - с заметной досадой сказал Хаким-байбача.
- Что же тут чудного? На торговле мануфактурой у меня борода побелела, и если мне не быть смелым, то кому же тогда? А что до завода…
Старик снял очки в золотой оправе, положил их на сандал. С минуту оба молчали.
- Я уже однажды наметил тебе дорогу, - снова заговорил бай. - Ее пока и держись, не сходи. Хлопок покупай из первых рук. Деньги раздавай дехканам зимой. Дехкане - разуты, раздеты, стеснены в средствах. Им нужны деньги. Вот ты и опутай их деньгами. Зимой они пойдут на все твои условия. И осенью, сын мой, весь хлопок будет твой. Вот, пока лучше этого пути нет.
- Да ведь я так и делаю, отец.
- А ты сильней размахнись!..
Открылась дверь. Склонившись и, уже на пороге протягивая руки для приветствия, вошел Абдушукур.
- Сидите, сидите! Я ненадолго, только проведать, - предупредил он, почтительно пожимая руки хозяевам и подсаживаясь к сандалу. - Как здоровье, отец?
- Хвала аллаху…
- Вас что-то давно не видать в городе, Хаким-ака? - блеснул Абдушукур глазами в сторону байского сына.
- В Коканде был.
- Как, довольны поездкой?.. Очень хорошо! Радость друзей - моя радость. Не так ли, отец? - с почтительным поклоном обратился Абдушукур к старику.
Мирза-Каримбай промолчал. Он вовсе не был доволен приходом этого "газетного читаки и хвастуна", прервавшего их деловую беседу, и сидел хмурый, опустив голову. Но Хаким был вежлив и предупредителен с Абдушукуром, - байбача надеялся установить через него выгодные денежные и торговые связи с его хозяином и другом Джамалбаем.
На низком столике сандала был разостлан дастархан, поставлен поднос с фруктами, сладостями, фисташками. Комната наполнилась паром от кипевшего самовара. Абдушукур колол фисташки, наслаждался крепким чаем. Продолжая непринужденно беседовать, он вынул из внутреннего кармана тоненькую книжку в желтой обложке и протянул ее Хакиму:
- Вот, собственно, цель моего посещения. Здесь восхваляют вашу милость, и я поторопился принести, показать вам.
- "Айна",- прочитал Хаким-байбача название книжки и начал ее перелистывать.
Мирза-Каримбай подозрительно взглянул на Абдушукура:
- Это еще что такое?
- Это журнал, отец, сборник такой, - ответил Абдушукур. - Выходит он в Самарканде два раза в месяц и распространяется среди просвещенных, передовых людей… Какая в нем надобность? - Абдушукур мягко улыбнулся. - Цель журнала - наставлять на путь истины нашу мусульманскую нацию, просвещать ее светом духовных и всякого рода полезных мирских наук. Редактор журнала - редкостный человек, достигший совершенства в науке.
Мирза-Каримбай покачал головой:
- Удивительные времена! Разные слова появляются: "журнал", "сборник"… Да есть ли от них польза? Вот появилось слово "банк". Видим - польза от него, выгода очень большая. Появилось слово "вексель". И это, видим, очень нужная вещь. "Кредит", "процент", "завод", "компания" и немало других слов - все это крайне полезные вещи. А ваши? "Сборник" и еще что - "журнал"!.. Тавба!
- Таксыр, - заторопился пояснить Абдушукур, - коренной смысл полезных слов, которые вы изволили только что перечислить, именно и раскрывается в этом сборнике… Читая его, ваши сыновья приобретут еще более обширный опыт в делах и обогатятся умением извлекать еще большую прибыль из вещей, почитаемых вами за полезные.
Заметив, что Хаким никак не может отыскать нужное место, Абдушукур попросил журнал, быстро перелистал его и снова протянул байбаче:
- Вот, читайте, Хаким-ака!
Хаким-байбача склонился над книжкой. Через минуту лицо его расплылось в улыбке. Он захихикал, довольный, и взглянул на отца.
- Читайте вслух, что там пишут? - заинтересовался и Мирза-Каримбай.
Байбача протянул журнал Абдушукуру:
- Прочитайте вы.
Тот прокашлялся и с чувством начал:
- "Один из благороднейших наших баев - щедрых сторонников прогресса и ревнителей просвещения, мулла Хаким-байбача, сын Мирзы-Каримбая из Ташкента, пожертвовал "Айне" десять рублей. Наш журнал приносит ему глубокую благодарность и надеется, что такая щедрость послужит великим примером для всех почтенных баев-мусульман".
Мирза-Каримбай рассмеялся, потряхивая бородкой.
- Понятно, - сказал он, не скрывая своего удовольствия, - заполучили десять целковых, как тут не похвалить!
- Нет, отец, - вежливо возразил Абдушукур. - Деньги эти попадут не в карман кому-нибудь. Журналу не хватает средств на бумагу, печатание и другие расходы, ведь "Айна" печатается в очень небольшом количества. Возможно, даже приносит убыток редактору.
Глаза Мирзы-Каримбая заиграли.
- Убыток! Зачем же он выпускает книгу, этот ученый?
- У него высокая цель, отец, - служение культуре. Он стремится просветить мусульман, открыть им глаза, - ответил Абдушукур.
- Правду говорят - бог каждому посылает какую-нибудь болезнь. Кому нужна эта самая культура? И что это за штука такая? - снова разгорячился старик. - Хвала аллаху, глаза у нас у всех открыты, каждый из нас при своем деле, и каждый по своим стараниям получает и хлеб насущный. Под рукой белого царя живем мы спокойно и благоустроенно… А тут культу-у-ра!
- Верно, под сенью его величества мы живем спокойно, мирно, - согласился Абдушукур. - Но мы считаем, что в нашу жизнь необходимо внести некоторые преобразования. Надо уничтожить все вздорное, вредное, что мешает процветанию ислама. В старых школах наши дети не получают должного образования. В новых школах мы намерены наряду с благородным кораном ввести преподавание и таких полезных предметов, как география, история, счет. Если бы наши баи уделили школам некоторую толику внимания, иначе говоря, оказали бы нм посильную материальную помощь, то мы, мусульмане Туркестана, в ближайшее время стали бы в ряду культурнейших наций мира.
- Хорошо, а кто будет учиться в этих школах? - спросил бай.
- Дети мусульман.
- Э-э! Дети каких-то там Ишматов-Ташматов будут учиться, набираться ума-разума, а баи деньги плати? - Мирза-Каримбай усмехнулся. - Если мальчишка учится, то польза от этого ему самому, его отцу-матери. И все расходы пусть несут те, кто хочет обучать детей. У баев есть свои дела, свои заботы. А потом, братец мой Абдушукур, сколько бай ни делай добра, благодарности от простолюдина все равно ему не дождаться. Это уже известное дело.