- Жив ваш отец, - глухо сказал Астахов. - Я видел его, и мы долго с ним беседовали. Если хотите, мы можем встретиться, а то завтра в ночь я уезжаю.
Климов уже не слушал его, в голове стучала мысль: "Жив! Жив! Жив!"
- В какое время и где? - спросил он наконец, придя в себя.
- У причала, куда приходят рейсовые суда, нынче в девять часов вечера.
- Добро! - откликнулся Климов, и тотчас в трубке послышались частые гудки.
Климов нащупал стул. В голове все смешалось. И хотя это был не сон, ему казалось, что есть во всем этом какое-то наваждение, даже голос Астахова звучал нереально, словно доносился из глубокой пещеры, где нет ничего живого. От этих мыслей на лбу выступил холодный пот. Радоваться бы Федору, что жив отец, а на душе знобко. Только сейчас он подумал о том, что надо было спросить, откуда звонит этот Астахов, и немедленно ехать к нему. Теперь вот майся до вечера. Климов всегда с чувством благоговения вспоминал о своем отце, верил и гордился, что в последнюю минуту тот не дрогнул и погиб как герой. Сейчас же это чувство сменилось горечью. Ощущение такое, будто получил пощечину… Он прошел на кухню и выпил воды. Хорошо, что не проснулась жена, не то стала бы допытываться, отчего он так разволновался, Но Дарья не спала. Она лежала с открытыми глазами, прислушиваясь к гулу моря за окном. Она слышала, как муж пил чай, как разговаривал с кем-то по телефону. Слов не разобрала, но наверное, ему звонили с корабля, как нередко бывало. В таких случаях он сразу же уходил, а сейчас против обыкновения отчего-то сидел на кухне. Надев халат, она вышла к нему.
- Ты могла бы еще поспать, - сказал ей Федор. - Тебе же к десяти в Дом флота?
- Тише говори, а то Петю разбудишь. - Она подсела к нему, заглянула в глаза. - Что-нибудь случилось?
- С чего ты взяла? - Он улыбнулся краешками губ. - У меня все хорошо.
- А кто тебе звонил? - не унималась Дарья.
Федор выглянул в окно, где уже рассвело, и, обернувшись к жене, попросил:
- Не задавай мне сейчас вопросов, хорошо?
Он снял с вешалки фуражку, давая этим понять, что пора идти на службу. Но Дарья по-прежнему ждала ответа, и это его разозлило.
- И вообще, чего ты ко мне пристала? У меня и без тебя забот по самое горло, а ты… - Федор не договорил, лишь резко махнул рукой.
Так грубо он с ней еще не разговаривал. У нее от обиды подобрались губы.
- Успокойся, я не стану допытываться, - промолвила она тихо. - Только ответь: ты поедешь в Ленинград? Коровин ведь обещал помочь с учебой. - Она плотнее запахнула полы халата. - Я не стала бы спрашивать об этом, но ты сам просил, чтобы моя сестра подыскала нам квартиру. А если хочешь, можем пожить у нее…
Федор слушал ее, а у самого не выходил из головы разговор с Астаховым. Интересно, откуда тот узнал его домашний телефон? Он взглянул на жену.
- Мне никто не звонил, когда я был в море?
- Я и забыла… - Дарья зевнула. - Звонил штурман с торгового судна из Архангельска. Я сказала, что ты в море. Я, правда, спросила, знает ли он тебя, ответил, что нет, но ты ему очень нужен.
"А мне он не сказал, что беседовал с женой, - подумал Климов. - Да, странная история".
- Знаешь, Феденька, - вновь заговорила жена, - я буду очень счастлива, если ты поедешь в академию. Ты умен, способный, тебя хвалят, ты так предан морю, что готов делить свою любовь между мною и кораблем. Но тебе надо учиться, чтобы дальше расти по службе. Если ты закончишь академию, то можешь стать адмиралом. - Она застенчиво улыбнулась. - Представляю тебя в форме адмирала!
- Дарья, перестань! - сердито фыркнул Федор. - Ты же знаешь, я этого не люблю. Кроме меня у нас в бригаде еще два командира, которые имеют не меньше прав попасть в академию.
Все в жене мгновенно взбунтовалось, она запальчиво возразила:
- Нет уж, извини, дорогой, у тебя есть орден! О тебе писала "Правда"… Разве мало мы скитались с тобой по разным бухтам? В одной жили два года, в другой - три, потом поехали в отдаленный гарнизон, где и домов-то жилых не было, маялись в бараке… И никогда ты не роптал, не жаловался на трудности. - В ее голосе появилась дрожь. - Сам же говорил, что Коровин обещал помочь. Может, мне к нему сходить?
Федор каменно свел челюсти.
- Не смей этого делать, иначе я обижусь на тебя!
- Ты ближе всех к нему, Евгений Аронович знал твоего отца…
Но Климов молча рванул дверь на себя и вышел.
Уже совсем рассвело. Серо-пепельный горизонт, казалось, отодвинулся туда, где море сливалось с небом. Над водой курилась сизая дымка, но море по-прежнему было черным, неласковым. Небо низко висело над землей, тяжелое и хмурое, как перед штормом. И хотя Климов принуждал себя думать о предстоящем выходе в море, мысли его невольно вновь и вновь возвращались к звонку Астахова. Неужели и впрямь отец жив? Где он мог видеть его? Невероятно! Мистика какая-то… Возле причала первым корпусом была плавбаза, на которой жили подводники, когда лодка длительное время находилась в бухте; здесь размещался также штаб бригады. На палубе стоял флаг-штурман капитан 2-го ранга Лецкий и невозмутимо курил свою трубку.
- Привет, Василий Иванович! - воскликнул, подходя, Климов.
- Как отдыхалось? - Лецкий протянул ему руку.
- Читал на ночь книгу про адмирала Нельсона. Забавная штука! Вы как-то говорили, что еще в училище писали о нем научный трактат?
- Да-да, писал. - Лецкий затянулся и выпустил дым. - Мне пришлись по душе размышления Нельсона о том, что морская жизнь требует натур восприимчивых, гибких и слишком большой запас учености в начале карьеры может стать скорее обременительным, нежели полезным.
- У меня нет большого запаса учености, потому-то и хочу попасть в академию, - усмехнулся Климов.
Но флаг-штурман заговорил о другом, словно бы и не слышал его:
- Вряд ли сегодня пойдем в море. Полчаса назад поступило штормовое предупреждение, потому-то Коровин и пошел звонить авиаторам.
"Лучше бы отменили выход, - подумал Климов. - У меня же встреча с Астаховым!"
А вот и Коровин. Он шел быстро, шурша кожаным регланом, правой рукой придерживая фуражку, чтобы не сорвал ветер.
- И вы уже здесь! - воскликнул он, увидев Климова. Глядя на флаг-штурмана, добавил: - К авиаторам мы не поедем. У них кто-то неудачно приземлился, им сейчас не до нас, да и погода ветреная. Так что вы, Климов, отправляйтесь на свою лодку, а вы, Лецкий, пойдете со мной в штаб флота. Да, Климов, - спохватился комбриг, - вечером возвращается из дозора лодка капитана второго ранга Потапова, бывшего вашего командира. Пойдете со мной встречать ее. Это, разумеется, не приказ, а просьба. На лодке я буду заслушивать доклады о том, как прошла торпедная стрельба, и вам полезно будет присутствовать: на будущей неделе вам тоже; предстоит торпедная стрельба.
- Готов с вами идти, только к двадцати одному ноль-ноль прошу меня отпустить, - смутился Климов. - У меня встреча с одним человеком… Кажется, он знал моего отца.
С минуту капитан 1-го ранга молчал, потом глухо произнес:
- Хорошо, я вас отпущу пораньше…
На подводной лодке у сходни Климова встретил старпом капитан-лейтенант Борисов. Он сообщил, что лодка к выходу в море готова.
- Выход отменяется, Яков Сергеевич!
Карие глаза старпома оживились:
- Тогда разрешите мне сходить в торпедную мастерскую? Хочу посмотреть, как там готовят наши торпеды. У соседей две торпеды после стрельбы не продулись, боюсь, как бы у нас не случилось подобное.
- Добро, идите. Кстати, вы проверили штурманскую карту?
- Выявилась маленькая неувязка в курсе. А так все хорошо. Я велел Вясину вновь сделать прокладку. На этот раз замечаний не было. Торопится он иногда. У меня к вам просьба. - Борисов замялся. - У моей Ларисы день рождения, хотел бы сойти на берег.
- Разрешаю идти после обеда, а прибыть на лодку к восемнадцати тридцати, - сказал Климов. - По делам мне надо быть в городе.
- Буду вовремя, Федор Максимович. Лариса приготовила торт, пригласила соседей, а меня не будет. Сами понимаете, как-то неудобно.
День прошел в делах и заботах, и Климов ни разу не вспомнил о доме. И только перед тем как идти с комбригом встречать подводную лодку, он забежал к дежурному и позвонил по городскому телефону домой.
- Это я, Дарья. Как дела, все нормально? Мне никто не звонил? Нет? Ясно… Домой приду не скоро. - Подумал, что может обидеть жену излишней сухостью, пояснил: - У меня тут дел по горло, а потом еще встреча с одним человеком. Не сердись. В воскресенье обещаю пойти с тобой в Дом флота, посмотрим новый спектакль Мурманского драмтеатра. По пути домой возьму билеты. Согласна? Ну вот и договорились. - Федор положил трубку на рычажок и поспешил на соседний причал…
С моря дул сырой ветер. На душе у Климова было тоскливо, неуютно, и то, что Астахов задерживался, усиливало и без того мрачное настроение. Наконец на тропинке, ведущей к причалу, показался мужчина в сером пальто и черной шляпе. Он подошел к Федору.
- Не найдется ли закурить?
Климов вынул из кармана шинели пачку "Казбека" и протянул ее мужчине.
- Курите на здоровье!
- Всю пачку? - удивился тот.
- У меня есть дома, так что обойдусь. - А про себя Климов подумал: "Ходят тут всякие…"
Мужчина закурил, на его лице появилась улыбка.
- А вы щедрый, - сказал он. - Спасибо! - И, повернувшись, зашагал к дороге, ведущей к Дому флота.
Сипло гудя, к причалу подошло рейсовое судно. С него стали сходить пассажиры. Среди них один высокий, слегка сутулый, в черном плаще и такой же черной кепке. Постоял с минуту на причале, потом подошел к Климову.