- Что же было в мешке? - холодно осведомился Ске-дони.
- Не торопитесь, синьор; кто вам сказал, что Марко об этом проведал? Но погодите, и все станет ясно. Старик боялся даже пошевелиться, так как думал, что в мешке награбленное добро. Но неизвестный человек вдруг снова взвалил мешок на спину и потащился с ним дальше, и более уже Марко его не видел.
- И какое это имеет отношение к твоей истории? Что, этот человек был Спалатро?
- Всему свое время, синьор, не сбивайте меня. Когда гроза немного утихла, Марко выбрался из углубления в скале и пошел поискать поблизости деревушку или хотя бы хижину, ведь где ходят люди, там должно быть и жилье. Но лучше бы он этого не делал, потому как шел он вслепую и все без толку, но хуже всего, что буря разгулялась еще пуще, а спрятаться было уже негде. Старик не знал, куда ему и податься, и тут видит вдали огонек. Марко, недолго думая, зашагал ему навстречу, ведь, подумал он, если это окажется давешний фонарь, то можно и свернуть, а если нет, то, верно, вблизи отыщется местечко, где можно будет приютиться. И я бы так же поступил на его месте, синьор.
- Похоже, эта история никогда не кончится!
- Так вот, синьор, Марко сделал всего несколько шагов и понял, что это светится не фонарь, а окошко. Марко подошел к дому и потихоньку стукнул в дверь, но никто не отозвался.
- Что это был за дом? - резко спросил Скедони.
- Дождь барабанил вовсю, синьор, а бедняга Марко - могу поручиться - все ждал и ждал и только потом постучал опять, потому как терпения у старика хватало на двоих. Вот уж кто мог выслушать до конца любую историю, даже самую длиннющую!
- Мне бы его терпение! - процедил Скедони.
- Когда он постучался снова, дверь подалась; увидев, что она открыта, а на стук никто не выходит, Марко решил войти без позволения.
- Старый дурень! С какой стати его так разобрало любопытство? - воскликнул монах.
- Любопытство? Что вы, синьор, он искал пристанища, и больше ничего! Он долго пробирался в потемках, но так ни души и не встретил и наконец набрел на комнату, где в очаге дотлевал огонек. Марко устроился там, чтобы обсушиться и дождаться хозяина.
- Что же, дом был пуст?
- Услышите, синьор. Не пробыл он там и двух минут - за это он ручался, - как тут же в комнате раздался какой-то непонятный шум; но огонь едва мерцал, и, был там кто или нет, Марко не разглядел.
- Что это был за шум?
- Не сбивайте меня, синьор. Не больно этот шум понравился старому Марко, но что было делать! Марко пошевелил угли, думал - они вспыхнут, но нет, в комнате было все так же темно. И вдруг Марко услышал шаги, потом завидел огонек, а вслед за тем явился и человек, и Марко встал, чтобы попросить у него приюта.
- Кто был этот человек?
- …попросить приюта. Марко рассказывал, что хозяин дома при виде его стал белее полотна; оно и понятно, я бы и сам перепугался, если бы в такой поздний час застал в доме незнакомого. Хозяин не очень хотел оставлять гостя на ночь, но спросил, что он здесь делает, и все такое. Буря разгулялась вовсю, и старый Марко решил, что лучше не обращать внимания на пустяки; он показал хозяину корзинку, полную отменной рыбы, и сказал, что поделится с ним, так что хозяин явно смягчился.
- Невероятно! Вот болван!
- Не такой уж болван, синьор; по словам Марко, на вид он был голодный-преголодный.
- Это что? Свидетельство его ума? - раздраженно сказал исповедник.
- Так я никогда не закончу, синьор. Ясное дело - го-лодный-преголодный, потому что он тут же подбросил в очаг дров, чтобы поскорее приготовить рыбу. А тем временем сердце старого Марко - он сам так говорил - подсказало ему беду: не этот ли человек встретился ему на берегу? Марко разглядывал хозяина так пристально, что тот сердито спросил, с чего это он так на него уставился, но Марко поостерегся сказать правду. Пока хозяин готовил рыбу, Марко сумел все же разглядеть его получше, а каждый раз, когда хозяин оглядывался - а так случалось частенько, - старику казалось, что он и есть тот самый человек с берега.
- А хотя бы и так, что с того? - вставил Скедони.
- Когда же старик углядел в углу мешок, то сомнений у него не осталось никаких. Сердце у него ушло в пятки; он желал только одного: убраться оттуда подобру-поздорову, и решил про себя улизнуть при первой же возможности, не дав хозяину угадать свои мысли. И Марко понял теперь, почему хозяин так часто оглядывался: не для того, чтобы проверить, не прокрался ли в дом вместе с Марко кто-нибудь еще, нет - хозяину нужно было знать, что его добро в безопасности.
- Похоже на то, - заметил Скедони.
- Да, попал-таки старый Марко из огня да в полымя. Пока жарилась рыба, старик места себе не находил, но что ему было делать?
- Просто встать да идти себе куда глаза глядят. Я вскоре и сам так сделаю, если твоя история не кончится.
- Да нет же, синьор, послушайте, в чем дело: так бы он и поступил, если бы думал, что тот даст ему уйти, но…
- Так вот, этот человек был Спалатро, а жилище его - тот самый дом на берегу, о котором ты говорил раньше.
- Ловко же вы угадали, синьор, хотя, сказать по правде, я уже с полчаса жду, что вы догадаетесь.
Многозначительный взгляд, который бросил на него крестьянин, не понравился Скедони, но он все же велел ему продолжать.
- Первое время, синьор, Спалатро все помалкивал, но постепенно приходил в себя и, пока жарилась рыба, стал весьма разговорчив.
Тут Скедони взволнованно встал и принялся шагать по комнате.
- Бедняга Марко подумал, что он, быть может, не так уж и опасен, а тем временем в окна барабанил дождь, и старику совсем расхотелось вставать с места. И вот Спалатро вышел из комнаты за тарелкой для рыбы…
- Вышел из комнаты? - Скедони встал как вкопанный.
- Да, синьор, но, не будь дурак, свет унес с собой. Однако же старик, которого разбирало любопытство…
- Чего-чего, а любопытства ему, вижу, не занимать! - бросил Скедони, вновь принимаясь расхаживать по комнате.
- Нет, синьор, об этом я еще ничего не сказал, до сих пор он это любопытство не обнаружил, - так вот, Марко так и подмывало доведаться, что же там в мешке и стоит ли здесь оставаться; меж тем случай выдался удобный, очаг горел ярко, вот старик и подумал, что теперь самое время посмотреть. Марко подошел к мешку и попытался его поднять, но не смог: он был чересчур тяжелый, хотя и не набит под завязку.
Скедони вновь остановился, на сей раз прямо против крестьянина.
- Но чуть-чуть Марко все же его приподнял, а потом поневоле выронил из рук, и так тяжело он свалился на пол, что стало ясно - тут не простая добыча. Тут Марко померещилось, что возвращается Спалатро, - испугался, стало быть, когда стукнул мешок, - и старик юркнул на свое место. Но нет, оказалось, все спокойно, и Марко снова подобрался к мешку… Но, мне сдается, вы не слушаете, синьор, а, как это с вами бывает, задумались о чем-то своем, и я…
- Продолжай, - приказал Скедони, - я тебя слушаю.
- …снова подобрался к мешку. - Проводник возобновил рассказ именно с тех слов, на которых он остановился. - Он ослабил веревки и немного приоткрыл мешок, но представьте себе, синьор, что он пережил, когда рука его коснулась хладного тела и при свете очага он разглядел лицо мертвеца. О, синьор!
Крестьянин, увлекшись рассказом, последовал за Ске-дони в другой конец комнаты и даже схватил монаха за платье, чтобы привлечь его внимание к развязке. Монах, однако, не остановился, а проводник держался шаг в шаг, по-прежнему не отпуская край его одеяния.
- Марко, - вновь заговорил проводник, - был так напуган (рассказывал мой отец), что забыл, где находится, и побелел, ручаюсь, не меньше вашего, синьор.
Исповедник резко вырвал у него из рук свое платье и глухо проговорил:
- Если меня потряс даже рассказ о том, что увидел твой Марко, то не приходится удивляться его испугу. - Немного помолчав, Скедони добавил: - И что же дальше?
- Марко рассказывал, что у него не было сил затянуть веревки, синьор, а когда он опомнился, то думал об одном: как бы вырваться из дома, пока не вернулся Спа-латро (хотя ушел тот с минуту назад, не больше), а о буре старик и думать забыл. И в самом деле, шаги вскоре послышались, но Марко сумел уже выбраться из комнаты и попал в другой коридор. По счастью, оказалось, что это тот самый ход, которым Марко сюда добрался, и ведет он прямехонько на улицу. Так что старик не стал мешкать и помчался не разбирая дороги - не пойму, как только он в потемках, среди леса, не сломал себе шею.
- Почему же Спалатро не был схвачен после такого разоблачения? Какие оно возымело последствия?
- Старый Марко, синьор, чудом пережил эту ночь; от простуды и со страху у него сделались горячка и бред, и он нес такое, что, когда ему стало лучше, все равно никто ему не верил.
- Да, и в самом деле, эта история больше походит на бред, чем на истину. Совершенно согласен с мнением соседей об этом старике.
- Но слушайте дальше, синьор; прошло время, и они переменили мнение; поднялся шум, но что же могли они сделать, коли доказать нельзя было ничего! Дом обыскали, но хозяина не нашли, да и ничего не нашли. Тогда же дом заколотили, прошло много лет, и там появился этот самый Спалатро; старый Марко ни минуты не сомневался, что он и есть прежний хозяин дома, но все же под присягой этого не подтвердил бы, так что сделать нельзя было ничего.
- Так, выходит, ты даже не уверен, имеет ли эта длинная история хоть какое-то отношение к Спалатро! Более того, ты даже не ручаешься, что это не бред сумасшедшего!