- Вот видите, я оказался не лишним! - И добавил грустно: - Правда, лишь для вас.
Госпожа Хомлоди отпила и некоторое время тихонько, молча посапывала; Фери чуть-чуть подвинулся, и, когда экипаж тряхнуло, колени его коснулись ног Мари, избежать этого было нельзя, как бедняжка ни старалась забиться в угол; жаль только, ухабов мало было. (Напрасно он во время своего исправничества так холил эту дорогу!)
Стоял трескучий мороз, воздух был прозрачен и чист, это была одна из тех прекрасных светлых ночей, когда на бесконечном белоснежном саване, покрывающем землю, видны узорчатые заячьи следы. В расплавленном серебре луны каждый оставшийся в поле сухой стебель, все громоздившиеся вдоль оград ивы казались призрачными, где-то вдали ухал филин, с поразительной точностью подражая звону колокола, что-то пугающее было в этой безветренной ночи.
- Вам лучше, тетя Мали? Тетя Мали не ответила, только простонала.
- А вы не озябли, Мари?
- Благодарю, только ноги чуть-чуть застыли.
- Разрешите, я поправлю мешок для ног?
- О нет, нет! Не трогайте! Я сама… сама…
- Подвигайте немного ногами, постучите ими друг о дружку, увидите, сразу перестанут мерзнуть. Тетя Мали, как видно, задремала. А какая прекрасная ночь! Хотя, конечно, лучше любоваться ею из теплой комнаты. Сколько дивных сверкающих звезд! Небо словно сахарным песком посыпано. Интересно, какая звезда ваша?
- Кто знает? - вздохнула Мари. - Может, у меня и нет звезды.
- Говорит, у каждого есть.
- Сказать все можно.
- И еще говорят, кто найдет свою звезду, сразу умрет.
- Если б я в это верила, непременно отыскала бы.
- Выберите себе звезду, и я выберу, а потом узнаем, близко ли они друг от друга.
- Мы и так знаем, что далеко.
- По крайней мере, время пройдет незаметно. Ну, право, выбирайте!
- Хорошо, я выбрала.
- Я тоже. Ваша какая?
- Сначала вы скажите.
- Видите, там налево от Большой Медведицы крошечная светлая точка?
- Если б я знала, где Большая Медведица.
- Ой, мне плохо! Умираю! - простонала госпожа Хомлоди, судорожно подергиваясь всем телом. - Конец мне пришел. Мари беспокойно шевельнулась.
- Что у вас болит, ma tante? - спросил Фери.
- Спазмы, спазмы, - тяжело дышала госпожа Хомлоди, - кажется, я умираю. Ужасная боль!
- Боже мой, что делать? - в отчаянии ломала руки Мари.
- Не угодно ли чего-нибудь, милая тетя? Прошу вас, скажите, что нам делать? Но Хомлоди не отвечала, она охала, стонала и дышала с трудом.
- Расстегните пальто, - прохрипела она, наконец. грудь ее тяжело вздымалась. Фери тотчас захлопотал, но Мари схватила его за руку и с силой отдернула.
- Ради бога, что вы делаете? Расстегивать пальто на таком морозе! Я не позволю! Это верное воспаление легких.
- Я подумал, быть может, корсет давит… Лакей Хомлоди обернулся.
- Разрешите доложить, их превосходительству завсегда нагретые мешочки с овсом на живот кладут. Тут неподалеку степи пастух живет, может, поехать туда и уложить и подушки.
- Э, да ведь и Воглань близко. Пусть кучер гонит вовсю! - приказал Ности.
Вдали и в самом деле уже слышался лай вогланьских собак. Огромный черный призрак, тянувшийся к небу, - древняя башня замка, - казалось, шагал им навстречу, только не башня к ним приближалась, а они на четверке лошадей вихрем неслись к ней.
Несколько минут спустя они были во дворе замка. Кони Фери добрались сюда раньше и были уже распряжены. Первым навстречу прибывшей карете бросился Бубеник, спросить, что произошло. Фери и лакей осторожно вынесли госпожу Хомлоди из экипажа, выбежала челядь с фонарями. Мари тоже хотела сойти, чтобы остаться ухаживать за больной.
- Нет, нет, - не согласилась татарская княгиня плачущим голосом. - Я знаю, ваша бедная мама тревожится. Поди, Фери, проводи ее домой и последи, чтобы она не простудилась. На обратном пути заезжай за врачом.
Мари хотела было запротестовать, она, мол, и одна не боится ехать, но так как Ности просили привезти врача, у нее не нашлось возражений.
Итак, она позволила Ности сесть рядом, вместо лакея Хомлоди на козлы вспрыгнул Бубеник, упряжка развернулась во дворе и двинулась к Рекеттешу. Тут ведь рукой подать - тотчас дома будут.
Мороз мягчал. В небе плавали ворохи темных лоскутьев, невидимая рука протягивалась, хватала их, пока не собрала в одно черное покрывало.
- Наши звезды туча проглотила, - попробовал завести разговор Фери.
- Я все равно уже забыла, какая моя, - сказала Мари. - А сейчас она и свечу нашу съест.
Стоило только об этом упомянуть, как луна вдруг спряталась, стало темно. Кругом было тихо, неподвижно. Только Дик ворчал все громче.
Оба слушали гневную речку, бежавшую рядом с каретой, будто озорной жеребенок. Какое-то необыкновенное настроение охватило Мари. Кто мог додумать всего несколько часов назад, что сегодня ночью они поедут с Ности одни, вдвоем, и будут видеть пх лишь звезды на небе, да и то недолго, потому что добрый боженька погасит их, а там и вовсе фонарь свой задует… Интересно, следит ли добрый бог за девушками, оставшимися без garde-dame , и заботится и о том, что прилично, а что неприлично?
Фери попытался нарушить тишину: раз-другой он заговаривал на какую-либо тему, которая могла бы развиться в теплую беседу, но Мари коротким "да" или "нет" обрывала нить разговора; заиндевелую крышу дома спичкой не подожжешь.
Он не настаивал (ведь для этого времени еще хватит). Оба погрузились в свои мысли. Насвистывал на козлах Бубеник, лошадки весело трусили вперед, как вдруг Мари вскричала:
- Взгляните туда!
И невольно придвинулась ближе к Фери, словно искала защиты. Забыв о девичьей стыдливости и о нечаянно создавшемся щекотливом положении, Мари помнила лишь о том, что она существо слабое, а Ности сильный мужчина.
- Там, там!
Примерно в полутора километрах от них пылал яркий огонь. Сначала косо колыхавшаяся серая пелена - столб дыма, внизу будто выстеганный рубиновыми звездами, - представлялась лишь красивым зрелищем, потом путники начали различать суетившихся вокруг огня людей, похожих на сказочных разбойников, которые жарят в лесу мясо.
- Не знаю, что это, - просто ответил Фери.
- Ой, как я боюсь, ужасно боюсь, - лепетала девушка, и зубы ее стучали. - А вдруг разбойники!
- Ну, что вы!
- Вероятно, мы заблудились, попали в какой-нибудь лес.
- Здесь нигде нет лесов.
- Вы твердо знаете, что мы на верной дороге?
- Твердо.
- Взгляните, какие свирепые, страшные фигуры! Ой, господи, господи! Они убьют нас!
- Не бойтесь ничего, покуда я с вами.
- Скажите, а вы сильный?
- Нет такого молодца, которого я испугаюсь, ну а если уж вас защищать понадобится, так мне и десятеро нипочем! Она не отвечала, бормотала молитву. В этот момент грубый голос крикнул:
- Стой! Ни шагу дальше!
- Пресвятая дева Мария! - взвизгнула Мари и принялась искать кошелек в кармане платья.
- Ну, в чем дело? - спросил Ности.
- Мост разобран, переезд закрыт.
Карета остановилась. Да она и не могла ехать дальше: на пути лежало бревно. От костра отделились два человека, подошли с факелами к карете; теперь уже не только сбоку, но и спереди виднелись темно-зеленые волны реки, которая здесь поворачивала в мезернейскую долину. Настил моста был разобран, остался лишь остов, перила да сваи.
Фери выпрыгнул из экипажа, осмотрел мост, поговорил с факельщиками, потом обратился к Мари:
- Мы попали в беду, мост ремонтируют, мы не сможем перебраться на ту сторону. Что ж нам теперь делать? Мост будет готов только завтра утром.
- Не знаю, - дрожа, с запинкой проговорила Мари. Свет факелов падал на ее лицо. Оно было белым, как у покойницы. Фери снова сел в карету.
- В Мезерне! - решительно приказал он кучеру. Упряжка повернула и съехала на дорогу, пересекавшую луга.
- Куда мы едем? - замирающим голосом спросила Мари. - Что со мной будет?
- Мы едем в Мезерне.
- Я хочу домой! - вдруг энергично и упрямо ответила она, взмахнув в воздухе муфтой.
- Но нельзя ведь, мы же не умеем летать. Вы сами видели.
- Тогда я выпрыгну из кареты и пойду куда глаза глядят, - строптиво воскликнула она и начала было выбираться, даже вытащила уже одну ножку из теплого мешка.
- Мари! - умолял Ности, взяв ее за руку. - Послушайте…
- Нет, нет! - Она вырвала руку.
- Делайте потом, что хотите, но прошу вас, сначала выслушайте.
- Ну, хорошо, говорите!
- Я везу вас в Мезерне потому, что вы утомлены, а мы ближе всего к Мезерне.
- Но что я буду делать в Мезерне?
- Именно это я и хочу сказать. В Мезерне вы будете у себя дома. Там доктор Пазмар, там санаторий вашего отца, у него есть там своя комната, кровать. Доктор Пазмар тотчас велит натопить, и вы сможете спокойно провести остаток ночи, она и так уж почти кончилась, а утром починят мост, и вы поедете домой. Словом, вы выспитесь под кровом собственного отца, а я отвезу Пазмара к тете Мали, как мне было поручено. Объяснение немного успокоило Мари, она тихонько опустилась на место.
- Теперь вы успокоились? - кротко спросил Фери.
- Простите мое несколько странное поведение, но, видите ли, вся эта история так замутила мою бедную голову, что мне оставалось лишь поверить в то, что говорил отец…
- Обо мне? Она грустно кивнула головой.
- Что он сказал?