- Мы потеряли в бою все воздушные шары, кроме одного, - сказал наконец Куан. - Турецкая пушка ударила прямо по возам, где хранилось полотно, и подожгла их.
- Кроме того, о Владыка Миров, воздушные шары полностью зависимы от ветра, - добавил Леонардо. - И если бы даже турецкие пушки не уничтожили их, мы не могли бы управлять...
- Маэстро, тебе не нужно защищать Куана от меня, - сказал калиф. - Лучше позаботься о себе и о своём друге Сандро, которого турок обвинил в предательстве.
- Если ты желаешь дословно следовать своему сну, повелитель, - продолжал Леонардо, пропуская мимо ушей неприкрытую угрозу в голосе калифа, - ты сможешь наблюдать за схваткой с Куанова шара, который будет прикреплён к земле. Ты сможешь увидеть...
- Какие приготовления сделал ты уже по собственному почину?
- Летающие машины и твои ангелы, повелитель, в безопасности, высоко в горах.
- С женщинами? - спросил калиф.
Леонардо не оставалось ничего, кроме как честно ответить:
- Да. - И тут же он прибавил: - И я также должен взять на себя ответственность за то, что передвинул часть пушек на позицию, с которой они могут обстреливать замок.
- Как ты сделал это? - спросил Деватдар.
- Мы придумали блочный механизм, чтобы поднять пушки на скалы.
- Мы?
- Я, повелитель.
- А Хилал знал об этом?
- Нет.
- Ты снял осадные орудия с поля боя?
- Да, Правитель Миров, ибо там они были бесполезны, но сейчас принесут немалую пользу. - Леонардо был готов к гневу калифа.
- Тебе должны были помогать в этом сумасбродстве, - сказал калиф. - Кто решился сделать такое без моего дозволения?
Леонардо склонил голову, но не ответил.
- Каков твой план? - прошептал калиф.
- Ангелы опустятся на северном валу замка, потому что его наименее охраняют.
- Ты хочешь поручить мужское дело детям? - спросил Деватдар.
- Когда они наденут крылья, турки вряд ли заметят их, - сказал Леонардо. - В конце концов, они... дети.
- Но эти дети сражаются как взрослые мужчины, - вставил Куан. - Я видел своими глазами, насколько они быстры и беспощадны... как персиянки, что идут в бой рядом со своими мужьями.
- Мы проберёмся к воротам и откроем их для твоих солдат, - продолжал Леонардо.
- Мы?
- Да, я отправлюсь с...
- Ты никуда не отправишься, - сказал калиф и после мгновенной паузы велел: - Продолжай.
Леонардо собрался с духом.
- Как только ворота будут открыты, наши отряды возьмут замок. Когда турецкие пушки ударят из замка по лагерю Мехмеда, это будет сигнал для твоего войска идти в атаку.
- В кромешной тьме? - осведомился калиф. - Ночь будет безлунной. Или, по-твоему, последователи Аллаха видят в темноте, как кошки?
- Фонари уже готовы, - ответил Леонардо. - Первыми пойдут колесницы с косами, а мои пушки и орудия прикроют их мощным огнём. Взрывы моих снарядов дадут достаточно света, чтобы указать дорогу и колесницам и людям. Когда твоё войско обрушится на турок, можно будет зажечь фонари, ибо если даже нам не удастся захватить все пушки в замке, турки не станут стрелять по своему султану. В любом случае Мехмед окажется под перекрёстным огнём пушек, Владыка Миров. Великий Турок испробует на вкус тот же сюрприз, какой он приготовил нам нынче утром.
- Что ты имеешь в виду, говоря "в любом случае"? - спросил калиф. - Если вам не удастся захватить замок, сигнала не будет и у нас не будет причины лезть под огонь турецких пушек.
- Если мальчикам не удастся их миссия, мы обстреляем укрепления замка и уничтожим пушки, - ответил Леонардо. - С нашей новой позиции, я уверен, мы сумеем уничтожить большую часть пушек в замке, потому что мои орудия имеют весьма точный прицел. Кроме того, у нас довольно пушек, чтобы обстреливать лагерь турков снизу. Дальность стрельбы будет невелика, но точность, могу поклясться, убийственна.
- Если ты не сможешь тайно пробраться в замок и захватить турецкие пушки, я не стану рисковать своей армией.
- Ты не станешь рисковать - теперь, когда можешь застичь-врасплох и полностью сокрушить врага? - спросил Леонардо. - Ты завоюешь славу не меньшую, чем Александр Великий; ты будешь правителем, победившим Турка.
- Куан, ты знал о плане Леонардо? - спросил калиф.
- Нет, повелитель, он не просил моего совета, - сказал Куан, но бросил на Леонардо спокойный взгляд, словно и в самом деле был обо всём осведомлён.
- А ты? - обратился калиф к Деватдару.
- Разумеется, нет, повелитель.
- Что ты думаешь об этом плане?
- Безрассудство, - сказал Деватдар. - Неужели ты бросишь на кон всю свою армию, положившись на нескольких ребятишек, летающих в его машинах? А если они потерпят поражение, что, на мой взгляд, неминуемо, Леонардо тотчас осадит замок и вынудит нас ворваться в турецкий лагерь. Насколько я могу судить по своему опыту, осады длятся месяцами, но наш блистательный флорентиец конечно же будет уверять, что способен взять этот укреплённый замок за одну ночь.
Леонардо уже хотел ответить ему, когда калиф обратился к Куану:
- А ты, мой советник, согласен ли с моим Деватдаром?
- Да, - ответил Куан. - Разум велит мне согласиться с нашим проницательным советником, но сердце моё влечёт к замыслу Леонардо. Он настолько дерзок, что в один день может завершить войну. Если б такой план увенчался успехом, тебя прославляли бы многие столетия. Он показал бы всем твою силу, ибо какая страна осмелилась бы тогда пойти против тебя? Правителя, что летает по воздуху и за один день обращает своих врагов в бегство.
- Ты что же, сомневаешься в том, что моё имя будут славить и без Леонардова плана?
Куан склонил голову:
- Конечно же нет, повелитель.
Калиф усмехнулся.
- Если план провалится, Куан, готов ли ты умереть вместе со своими гвардейцами?
- Я всегда готов умереть... за тебя, повелитель.
- Ты не ответил на мой вопрос.
- Нет, Правитель Миров.
- Готов ли ты позаботиться о том, чтобы Леонардо постигла та же участь, что и моих солдат, если он потерпит поражение?
Куан быстро глянул на Леонардо.
- Если будет на то твоя воля, повелитель.
- Ну как, нашёл ты нужные слова? - обратился калиф к имаму.
- Аллах воплотил твою мечту в сон. Следуй сну.
- Это не ответ! - гневно сказал Кайит Бей.
- Это всё, что даёт нам Аллах. - И имам беззубо улыбнулся Леонардо.
Отряд из тысячи лучших Куановых солдат покинул лагерь тайно, насколько это возможно для движущегося войска; ещё до заката они начали уходить из лагеря группами по сорок человек. Куан научил своих людей передвигаться так, словно они были невидимы и невесомы. Они оделись в чёрное в преддверии наступающей ночи и вымазали себе лица грязью, и Леонардо чуял, как сквозь запах земли, взятой на поле боя, пробивается запах крови - словно эти солдаты дышали самой смертью.
Небо посерело, и сам воздух казался голубоватым, особенно в отдалении; очень скоро небо станет тёмно-синим, затем - непроглядно чёрным. Им нужно было вскарабкаться на крутые утёсы и скальные карнизы, чтобы занять свои позиции прежде, чем совершенно стемнеет. Они воспользовались крутыми ступенями, вырубленными в скалах на дальней, западной стороне гор; но ступени от времени изрядно искрошились. Когда-то череда ступеней обвивала утёсы, и крестьяне доходили по ним до самого замка; но большинство каменных переходов и подъёмов было разрушено турками, которым не было нужды облегчать крестьянам дорогу в замок.
Отряд Куана расположился неподалёку от южной стороны замка и ждал.
Над ними нависала скала и венчавший её замок; прозрачный свет лился с крепостных валов, и усыпанное звёздами небо было ясным, как в холодную зимнюю ночь. К западу лежали ущелья, реки, поросшие лесами горы, но сейчас всё это погрузилось во тьму - ни контура, ни блика. Ниже, в лагере турков, горело десять тысяч костров.
Кромешная темнота вовсе не было кромешной: света было довольно, чтобы видеть друг друга; и так медленно текли часы.
Сама земля уснула - отзвуки бесновавшихся вдалеке землетрясений наконец-то стихли.
- Тебе не следовало быть здесь, - сказал Леонардо, обращаясь к Сандро. Он сидел на камне между двумя пушками и в подзорную трубу разглядывал турецкий лагерь. Огонь его пушек в состоянии был накрыть лишь часть лагеря; не будь утёсы столь крутыми, пушки Леонардо можно было поставить так, чтобы их огнём уничтожить весь лагерь Мехмеда. Его снаряды могли бы превратить турецкие порядки в гигантский костёр. Часть пушек была направлена на замок, который был расположен ненамного выше их позиции. Замок будет гореть. "Боже милосердный, только бы Никколо остался цел...
Боже милосердный, только бы он был там..."
- А ты хочешь, чтобы я всё время оставался с женщинами? - спросил Сандро.
- Они не так далеко, и ты легко мог бы туда добраться.
- Их охраняют более чем надёжно, уверяю тебя. Да и какое тебе дело до меня?
Леонардо вместо ответа пожал плечами.
- Ты не с отрядом. Собираешься остаться при пушках?
- Нет, - сказал Леонардо, - я войду в замок с Куаном.
- И Америго?
- Он с телохранителями калифа.
Сандро явно удивился.
- Я полагал, что он будет с Куаном.
- Думаю, Куан заботится о его безопасности, - сказал Леонардо. - Под охраной телохранителей Америго ничто не грозит.
- Америго как-то хвалился мне, что любовники, дерущиеся бок о бок - лучшие бойцы, - задумчиво проговорил Сандро. - Что-то тут не так.
- По-моему, ты слишком много беспокоишься по пустякам.