Твен нагнетает иронию, повторяя утверждение, что негр, стремящийся к свободе, - аморальный человек. Писатель развивает эту ложную мысль, внося новые детали, которые доводят ее до полного абсурда. Гек становится как бы аккумулятором и проводником твеновского сарказма. В его тираде, оправдывающей предательство по отношению к Джиму, все поставлено вверх ногами, гнусное названо благородным, а честное постыдным. С блестящим сатирическим эффектом использован, в частности; типичный для Твена юмористический прием извращения метафоры рассказчиком-простаком. Гек говорит, что на небесах следят за его поступками, он упоминает в этой связи и "руку провидения". Но рука сия, вместо того чтобы делать обычное для нее дело - указывать путь и т. д., - закатывает ему "оплеуху", ибо на небе "уже известно, что я украл негра у бедной старушки, которая ничего плохого мне не сделала". Писатель создает впечатление, будто невинным страдальцем, которого нужно оберегать от беды, является не раб Джим, а "бедная старушка" - владелица раба. Богатство иронии, вложенной Твеном буквально в одну-две страницы текста, неисчерпаемо. Гек хочет "исправиться" (то есть предать Джима), он, так ненавидевший молитвы, готов молиться. Но язык у него "не поворачивается", ибо, продолжает иронизировать Твен, Гек "кривит душой": ведь он не до конца еще стал на путь предательства по отношению к негру. "Нельзя врать, когда молишься, - это я понял", - говорит Гек, и эти слова тоже полны насмешки.
Но вот Гек решил написать письмо владелице Джима и предать своего друга. Дальше следуют строки, написанные в совершенно ином ключе. Ирония внезапно исчезает. Снова перед нами мальчик Гек, почти ребенок. Без какой-либо утрировки, с глубокой психологической оправданностью и убедительностью Твен показывает, как в сознании его героя происходит полный перелом. Он решает пойти на любые жертвы, но Джима в рабство не возвращать. Гек рвет письмо.
Так переплетается в романе драматическое и комическое. Богатство художественных средств, находящихся в распоряжении писателя, позволяет ему создавать картины, отличающиеся неповторимым своеобразием. А маленький оборвыш все больше привлекает симпатии читателя. Взяв на себя решение важнейшего вопроса - свобода или рабство, Гек действует в соответствии с высокими принципами морали и гуманности. По-своему, в пределах, отпущенных ему возрастом и реальными возможностями, он борется против рабства.
Гек Финн - наиболее значительный образ положительного героя в творчестве Твена. Традиции антирабовладельческой борьбы помогли писателю изобразить в лице Гека и Джима людей труда, богатых душою, благородных, нетерпимых к фальши, готовых на жертвы во имя свободы. Надо добавить, что Твен, как автор "Приключений Гекльберри Финна", не был глух и к звучанию новых голосов, которые стали слышны в США после Гражданской войны. Демократизм заставлял его сочувственно воспринимать стремление рабочих и фермеров защитить себя от нищеты, от обиды. Вот почему ему были так дороги образы беглого Джима и протестующего Гека.
Каков же в новой книге Том Сойер? В заключительной части "Приключений Гекльберри Финна" этот образ снова выдвигается на главное место - именно Том разработал сложный план освобождения Джима из темницы по всем правилам романтической литературы. Тем не менее он теперь теряет былую привлекательность для взрослого читателя. Из круга зрелых людей с их сложной психикой и сложными взаимоотношениями Твен внезапно переносит нас в конце романа в обстановку детской игры на темы приключенческих книг. Писатель создает при этом пародию на произведения романтического склада. Пародийное начало проникает и в образ Тома.
Герой "Приключений Тома Сойера" теперь тускнеет, кое-что в нем даже начинает раздражать. Ведь оказывается, что тогда, когда Том готовил "побег" Джима, подвергая его всевозможным испытаниям и даже мучениям, он превосходно знал, что на самом-то деле негр уже получил вольную. Не удивительно, что шутливые условности перестают веселить.
Роман о Гекльберри Финне - вершина твеновского реализма. Ценность книги в ее гуманистическом пафосе, в воспроизведении повседневного быта самых различных кругов населения США - от плантаторов-южан до бродяг, в жизненности типических образов (это не только Гек, Джим, "король" и "герцог", но также Богс, гробовщик, деревенские жители - лодыри и трусы, женщина в хибарке, старый плантатор и многие, многие другие), в остроте сатиры Твена и блеске его юмора, в изумительном по точности и богатству языке произведения.
В уже упомянутом письме к Хоу Твен хвалит его за то, что он пишет так, "как люди говорят, а лишь немногие в состоянии достигнуть подобного уровня совершенства". Эти слова должны быть отнесены прежде всего к самому Твену. В несравненно большей степени, нежели любой другой американский прозаик XIX века, он владел искусством воспроизведения подлинной речи своих современников.
Марк Твен никогда - во всяком случае с той поры, как он стал сложившимся писателем - не следовал примеру тех американских юмористов, которые нарочито коверкали язык ради комического эффекта. Но он великолепно знал говор выходцев из разных областей страны, людей разного социального положения. В волнующем рассказе Джима о том, как он напрасно наказал свою маленькую дочку, сохранены произношение и интонации, характерные для негров из Миссури.
Как известно, роман о Геке написан от первого лица. И это поставило перед Твеном трудную проблему. Рассказчик - Гек - малограмотен, он говорит на диалекте обитателей северной части долины Миссисипи. Если бы Твен решился на протяжении всей книги воспроизводить речь Гека с полной точностью, то затруднил бы восприятие романа для большинства читателей. Но как же можно изобразить Гека грамотеем?! Художественный такт подсказал писателю прекрасное решение: книга написана общенародным языком, понятным для всех, но в каждой или почти каждой фразе встречаются характерные для Гека диалектизмы, которые заставляют читателя все время помнить, что перед ним простой мальчик с Миссисипи. Этот мальчик говорит естественно и непринужденно; вместе с тем он обладает даром выразительной речи, умеет нарисовать портрет, тонко выразить чувства и мысли людей.
"Приключения Гекльберри Финна" далеко не такая веселая книга, как повесть о Томе Сойере. Но и здесь Твен раскрывает перед читателем бесконечное разнообразие форм и видов комического. От добродушно-лукавого юмора, от задиристых шуток он переходит к убийственному сарказму. Писатель вводит в книгу народный юмор. Кое-где он вдруг изображает Гека предельно наивным, смешным простаком, но сейчас же вслед за этим позволяет читателю увидеть, сколько "мрачного юмора", по терминологии автора, накопилось в душе мальчика.
В романе "Приключения Гекльберри Финна" и в других произведениях Твена третьего периода, в которых писатель полнее всего проявляет себя как зрелый реалист и сатирик, есть немало грубоватого комизма. Там, где он органически входит в повествование, сливается с ним, книги Твена не теряют, а выигрывают в художественном отношении, Такой юмор придает его книгам особый, специфически-"твеновский" аромат.
"Приключения Гекльберри Финна" показали, что писатель, в котором многие по-прежнему видели лишь сочинителя "диких" шуток, оказался летописцем жизни американского народа. Примечательно, что роман Твена был встречен многими буржуазными читателями весьма настороженно, а то и враждебно. В письме к Гаррису, автору сказок "Дядюшки Римуса", Твен назвал "Гека" "моим обиженным ребенком, которого так несправедливо обливают грязью". При жизни Твена его роман изымали из публичных библиотек, например в городах Денвере и Конкорде, под предлогом, что-де эта книга "дрянь" и "пригодна только для трущоб".
Но десятки миллионов детей и взрослых, которые читают и перечитывают этот роман вот уж три четверти века, видят в нем одно из прекраснейших и гуманнейших произведений, когда-либо созданных американскими писателями. Э. Хемингуэй заметил как-то, что от "Приключений Гекльберри Финна" ("нашей лучшей книги", по его словам) пошла вся новая литература США. Роман Твена о Геке Финне - важнейшая веха в развитии американского реализма; это одно из тех произведений мировой литературы, которые могут быть с полным правом названы бессмертными.
После опубликования "Приключений Гекльберри Финна" Твен на протяжении нескольких лет писал сравнительно мало. Его осаждали заботы по издательству, которое он организовал, тревожили неудачи с изобретениями, которые он финансировал. Твен вынужден был выступать "лектором" - чтецом своих произведений, ибо доходов от чисто литературного труда не хватало.
Франц Меринг хорошо сказал о Диккенса, что, как ни баловали его буржуазные круги, он на всю жизнь сохранил симпатии к пасынкам общества. Твен тоже пользовался вниманием миллионеров, министров, президентов, королей. Но н его нельзя было сделать прислужником капиталистов, и он не закрывая глаза на язвы буржуазного общества.