Слезы выступили у нее на глазах, и, чтобы не расплакаться, Бритта взяла лежавший перед ней старый молитвенник, раскрыла его и начала читать. Она перелистывала страницы, но слезы застилали ей глаза и не давали разобрать ни слова. Вдруг перед ней мелькнуло ярко-красное пятно - это была закладка, с изображением красного сердца. Бритта взяла ее и протянула Ингмару.
Она видела, как он зажал закладку в своей широкой руке, незаметно для других рассматривая ее. Потом он выронил ее на пол. - "Что с нами будет, что же с нами будет?" - подумала Бритта и расплакалась, уткнувшись в молитвенник.
После проповеди они сразу же вышли из церкви. Ингмар быстро запрягал лошадь, и Бритта помогала ему. Когда пропели последние псалмы, священник благословил молящихся и народ начал выходить из церкви;
Ингмар и Бритта были уже далеко. Оба были погружены в одни и те же мысли. Кто совершил такое преступление, не может жить среди других людей. Сидя в церкви, оба чувствовали себя как у позорного столба. - "Этого мы не выдержим", - думали они оба.
Погруженная в печальные мысли, Бритта вдруг увидела Ингмарсгорд и почти не узнала его ярко-красных строений. Она вспомнила, как говорили, что усадьбу покрасят заново к свадьбе Ингмара. И свадьбу тогда отложили, потому что у него не было денег на новую краску. Бритта чувствовала, что Ингмар хочет все уладить к лучшему, но ему это очень нелегко дается.
Когда они въехали в Ингмарсгорд, все обедали.
- Хозяин едет, - сказал один из работников, выглянув в окно.
Матушка Мерта встала с места, но едва подняла свои тяжелые веки:
- Сидите все, - приказала она. - Нечего вам вставать.
Старуха тяжелым шагом пересекла комнату. Взглянув на нее, слуги поняли, что она для большей торжественности надела воскресное платье, шелковую шаль и покрыла голову шелковым платком. Она стояла на крыльце, когда подъехала тележка.
Ингмар быстро соскочил на землю, но Бритта не трогалась с места. Он подошел и отстегнул фартук с ее стороны.
- Ты что, не будешь слезать?
- Нет, я не хочу! - Она закрыла лицо руками и заплакала. - Мне вообще не следовало возвращаться, - говорила она, всхлипывая.
- А, теперь уже вылезай, - сказал Ингмар.
- Позволь мне вернуться в город, я не гожусь для тебя.
Может быть, в душе Ингмар и считал, что она права, но ничего не сказал, а продолжал стоять и ждать, когда она выйдет.
- Что она говорит? - крикнула матушка Мерта с крыльца.
- Она говорит, что не годится для нас, - ответил Ингмар, потому что Бритта громко плакала и не могла произнести ни слова.
- О чем же она плачет? - спросила старуха.
- О том, что я - несчастная грешница, - проговорила сквозь рыдания Бритта, прижимая обе руки к сердцу. Ей казалось, что оно вот-вот разобьется от боли.
- Что она говорит? - переспросила старуха.
- Что она - несчастная грешница, - повторил Ингмар.
Услышав, как он холодно и равнодушно повторяет ее слова, Бритта вдруг поняла правду. Если бы она хоть что-нибудь значила для Ингмара, если бы он хоть немного любил ее, то не стоял бы истуканом, повторяя ее слова матери. Больше ей не о чем было спрашивать, теперь она узнала все, что хотела.
- Почему она не выходит? - спросила старуха.
Бритта подавила слезы и ответила сама громко и ясно:
- Потому что я не хочу причинять Ингмару несчастье.
- Мне кажется, она права, - сказала мать, - пусть она уезжает, Ингмар-младший. Иначе, чтоб ты знал, уеду я. Я и ночи не проведу под одной крышей с ней.
- Ради Бога, уедем отсюда! - простонала Бритта.
У Ингмара вырвалось проклятие, он вскочил в тележку и погнал лошадь. Он был так расстроен всей этой историей, что ему надоело бороться.
Выехав на дорогу, они на каждом шагу встречали людей, возвращавшихся из церкви. Это раздражало Ингмара, и он свернул на узкую лесную тропинку, которая в прежние времена была проселочной дорогой. Дорога была каменистая и неровная, но на одноколке по ней можно было кое-как проехать.
Когда Ингмар сворачивал на проселок, то услышал, как кто-то окликает его, и оглянулся. Это был почтальон, у которого было письмо для Ингмара. Ингмар взял письмо, сунул его в карман и повернул в лес.
Когда они отъехали настолько, что их нельзя было увидеть с дороги, он остановил лошадь и вынул письмо, но Бритта остановила его.
- Не читай его, - сказала она.
- Не читать письмо?
- Да, не стоит.
- Почему это?
- Это я его написала.
- Так ты сама расскажешь мне, о чем оно?
- Нет, я не могу этого сделать.
Ингмар взглянул на Бритту. Та сильно покраснела и смотрела испуганно.
- Пожалуй, я все-таки прочту письмо, - сказал Ингмар и хотел его распечатать, но Бритта стала вырывать письмо у него из рук. Ингмар крепко держал конверт, и ей пришлось уступить.
- Ах, Господи, - простонала она, - мне этого не избежать. - Ингмар, - просила она, - прочти его через несколько дней, когда я уеду.
Но Ингмар уже распечатал конверт и начал читать.
- Послушай, Ингмар, тюремный священник уговорил меня написать это письмо, и он обещал отправить его, когда я буду уже на пароходе. А он отослал его раньше, так что у тебя нет никакого права читать его сейчас. Дай мне сначала уехать, а потом читай.
Ингмар бросил на нее гневный взгляд, выпрыгнул из тележки, чтобы отделаться от нее, и принялся разбирать письмо. Бритта снова пришла в неистовство:
- Все, что там написано, неправда! Священник уговорил меня написать это! Я не люблю тебя, Ингмар!
Он с большим изумлением посмотрел на нее. Бритта замолчала и покорилась судьбе. Тюрьма научила ее смирению. Лучшего отношения она и не заслуживает.
Ингмар изо всех сил старался разобрать письмо. Вдруг он в ярости смял листок, и из горла его вырвался хрип.
- Ничего не могу разобрать, - воскликнул он и топнул ногой, - все буквы сливаются.
Ингмар обошел тележку и, подойдя к Бритте, крепко сжал ее руку. Голос его звучал гневно и хрипло, и вид у него был страшный.
- Это правда, что здесь написано, ты любишь меня?
- Да, - беззвучно уронила она.
Он встряхнул ее руку и отбросил от себя.
- Вранье! Полное вранье! - крикнул он, потом громко и резко рассмеялся, от чего все лицо его исказилось злобой.
- Видит Бог, - торжественно сказала Бритта, - что я каждый день молилась о том, чтобы еще хоть раз увидеть тебя перед отъездом.
- Куда же ты хочешь ехать?
- Ты ведь знаешь, я еду в Америку.
- Черта с два!
Ингмар был вне себя от ярости, он сделал несколько шагов вглубь леса, потом бросился на землю и разрыдался. Бритта подошла и села рядом. Она была так счастлива, что ей хотелось смеяться.
- Ингмар, Ингмар-младший, - говорила она.
- Ты всегда считала меня уродом!
- Да, ты не красавец…
Ингмар оттолкнул ее.
- Послушай, я все тебе расскажу.
- Да, уж, пожалуйста!
- Помнишь, что ты говорил на суде три года тому назад?
- Да.
- Что ты женишься на мне, если я переменюсь к тебе?
- Да, помню.
- Тогда-то я и полюбила тебя, потому что никогда не думала, чтобы человек мог сказать что-нибудь подобное. Это было невероятно, что ты смог сказать мне это после всего, что я тебе сделала. Когда я смотрела тогда на тебя, Ингмар, ты казался мне прекраснее и умнее всех на свете, и я считала тебя единственным человеком, с которым могла бы связать свою жизнь. Я всем сердцем полюбила тебя и думала, что мы принадлежим друг другу. Сначала мне казалось само собой разумеющимся, что ты приедешь и заберешь меня, но потом я не смела больше этому верить.
Ингмар поднял голову:
- Почему же ты ничего не написала?
- Ведь я писала тебе.
- Да, и просила у меня прощенья. Это было совсем не то, о чем тебе следовало писать.
- О чем же еще я должна была писать?
- О том, другом!
- Разве бы я посмела?
- Я ведь мог и не приехать.
- Но, Ингмар, не могла же я написать тебе любовное письмо после всего, что тебе сделала! Я и в последний мой день в тюрьме написала тебе об этом только потому, что священник убедил меня это сделать. Он взял письмо и обещал переслать его тебе только после моего отъезда, а сам отправил его раньше.
Ингмар схватил руку Бритты, прижал ее к земле и ударил по ней.
- Мне тебя саму вот так же прибить хочется.
- Ты можешь делать со мной, что хочешь, Ингмар.
Он заглянул ей в лицо, которому страдание придало новую красоту, потом встал и наклонился над ней.
- А ведь я чуть не дал тебе уехать.
- Но все-таки ты не сдержался и приехал.
- Должен тебе сказать, что разлюбил тебя.
- Прекрасно это понимаю.
- Я очень обрадовался, когда услышал, что ты уезжаешь в Америку.
- Да, отец писал, что ты был рад этому.
- Когда я смотрел на мать, то каждый раз думал, что не могу привести в дом такую невестку, как ты.
- Да, это было бы плохо, Ингмар.
- Мне столько пришлось вытерпеть из-за тебя, никто не хотел иметь со мной никаких дел из-за того, что я дурно поступил с тобой.
- Теперь ты, пожалуй, побьешь меня, Ингмар.
- Ты представить себе не можешь, как я зол на тебя!
Бритта продолжала сидеть спокойно.
- Вспомнить только, каково мне было все это время, - снова начал он.
- Послушай, Ингмар!
- Да, я не сержусь, но ведь я едва не дал тебе уехать!
- Ты меня не любил больше, Ингмар?
- О, нет!
- И когда ехал за мной?
- Ни капельки! Я был так зол на тебя!
- А когда же ты опять меня полюбил?