Сюгоро ЯМАМОТО
ОБ АВТОРЕ
Родился в 1903 г. в префектуре Яманаси. После окончания начальной школы работал учеником в закладной лавке некоего Сюгоро Ямамото, это имя и стало впоследствии его литературным псевдонимом. После Великого землетрясения в Канто решил перебраться в Западную Японию, однако через полгода вернулся в Токио. Работал репортером в журнале "Ямато-дамасии", а в 1926 г. дебютировал повестью "Окрестности храма Сумадэра". В 1928 г. переехал в г. Ураясу, где жил в крайней нищете и при этом писал не покладая рук. В 1931 г. по предложению писателя Тацуо Имаи и других литераторов переехал в Токио. Постепенно число его публикаций растет, в 1943 г. "Роман записок о Пути японской женщины" был выдвинут на 17-ю литературную премию Наоки, но узнав об этом, Сюгоро Ямамото заявил: "Не существует никаких литературных премий, кроме читательского одобрения" - и с тех пор неизменно отказывался от всех литературных наград. После войны писатель переехал в Иокогаму и опубликовал там повести "Ёдзё", "Ёлка осталась", "Предания о докторе Красная Борода", "Сказание о голубой лодке". Главное в этих произведениях, по мнению критики, "призыв ко всеобщей терпимости, позиция защиты слабого от давления властей" (слова эти принадлежат Кунинори Кимура). В поздние годы писатель сосредоточился на теме "бескорыстного служения". Умер в 1967 г. В 1981 г. в издательстве "Синтёся" вышло 30-томное Полное собрание сочинений Сюгоро Ямамото.
ОТКРЫТАЯ ДВЕРЦА В ЗАДНЕМ ЗАБОРЕ
Перевод: Л.Ермакова.
1
Улочка эта была узкой, по обеим сторонам тянулись усадьбы самураев. От перекрестка квартала Курамати к западу на протяжении одного тё все дома были обращены к улице задом, сама она вилась между глинобитными оградами, - только одна усадьба на северной стороне, примерно на середине улицы, была обнесена не глинобитной стеной, а черным дощатым забором с поперечиной наверху и с дверцей в углу.
Прохожих в этом месте и днем почти не бывало. Ну а уж ночью, особенно безлунной, тьма тут была кромешная. И все же случалось, - то один, то другой, оглянувшись по сторонам, тайком пробирался к этой деревянной дверце в заборе на задах усадьбы. Дверцу никогда не запирали. Стоило лишь отодвинуть щеколду, и она с легким деревянным стуком открывалась внутрь. Приходили мужчины, женщины да и старики тоже. Каждый старался ступать как можно тише, открывал дверцу, входил в сад, а чуть погодя появлялся снова, тихонько притворял за собой дверцу и уходил так же, как и пришел - стараясь приглушить шум собственных шагов…
2
О-Мацу остановилась и обернулась.
Стоял поздний вечер начала октября, шел уже одиннадцатый час; на вечернем небе виднелся узкий серп месяца, дул ветер, еще довольно теплый для этого времени года. Девушка только что свернула в переулок от перекрестка квартала Курамати. Вокруг не было ни души. О-Мацу двинулась дальше. Она работала приходящей прислугой в чайном домике Томоэя в квартале Окэмати и сюда завернула по дороге домой.
Пройдя пол-тё вдоль глинобитного забора, она снова остановилась и, оглянувшись, закричала в темноту:
- Кто там? Кто вы? Зачем идете за мной?
Из темноты, шатаясь, вышел мужчина. Одет он был без затей - только кимоно наброшено, на ногах соломенные сандалии-дзори и у пояса болтается меч, казалось, вот-вот свалится.
- Ишь какая… - проговорил мужчина, приближаясь, - сразу учуяла, что кто-то за ней идет.
- Ах, это вы, господин Фудзии, и что же вам нужно?
- Вот это самое я как раз у тебя хочу спросить. Тебе-то что здесь занадобилось?
- Это не ваше дело.
- Ну, догадаться нетрудно, - сказал Фудзии Дзюдзиро, - тебе понадобились деньги, вот ты и идешь к кому-то, так сказать, подзаработать. Не так разве?
- Ну и что? Вам-то какое до этого дело?
- И кто же он? - спросил Дзюдзиро. - В чайном домике говорят, что ты недотрога, а я вижу, не иначе как у тебя кто-то есть. Так кто же? Кавамото?
- Как это похоже на вас, подозревать ни в чем не повинных людей, ох, узнаю вас, Фудзии-сан. Гадкий вы человек! - воскликнула О-Мацу. - Да, с деньгами мне сейчас нелегко - мать давно прикована к постели, брат игрок, мы задолжали повсюду… Но продавать себя? Так низко я никогда не паду.
- Ишь раскричалась, - усмехнулся Дзюдзиро, - да никто же не говорит, что ты себя продаешь. Я просто хочу узнать, к кому ты в ночи тайком пробираешься, у кого деньги получить думаешь.
- А вас это как-то касается?
- Ты ведь раньше просила денег у меня, разве нет?
- И вы обещали мне тогда одолжить. Но денег не дали, только стали приставать ко мне с непристойностями.
- Ты пойми, я ведь в семье третий сын - у меня в кошельке не всегда деньги звенят. Хотя при желании пять рё или даже десять я достать могу, - проговорил Дзюдзиро. - Да только у людей как заведено: заплатил деньги - получи товар.
- Слова, достойные сына высокопоставленного чиновника.
- В этой жизни ничего легко не достается, только и всего.
- Люди тоже так легко не достаются, - парировала О-Мацу. - Может быть, я не так уж умна, но про вас знаю предостаточно.
- И что же такого ты знаешь?
- Да уж мне много чего порассказали. Если желаете, могу и повторить.
- Все это враки. Мало ли ходит слухов да россказней, - сказал Дзюдзиро, - ты что же, веришь во все, что люди мелют?
- Верю, не верю, какая разница - мне до всех этих слухов дела нет. А вас прошу, прекратите ходить за мной по пятам. Все равно я вам не достанусь, хоть убейте на месте.
- Рассказывай… Тебя уж наверняка поджидают.
- Я же прошу вас, оставьте меня в покое.
- Выходит, не хочешь, чтобы я узнал, кто он такой?
- Да ну, делайте что хотите. - О-Мацу двинулась дальше. - Я и сама не знаю, как зовут того, к кому иду. Воля ваша, если честь вашего сословия ничего для вас не значит, следите за мной, разузнавайте, сколько вам угодно.
- Как это, сама не знаешь, к кому идешь?
О-Мацу шла, не отвечая больше ни слова. Дзюдзиро неотступно плелся позади, то неуверенно бормоча: "Думаешь обвести меня вокруг пальца?", то снова пытаясь увещевать ее: "Подожди, давай поговорим ладком".
- Стой, да это же дом Такабаяси, - проговорил Дзюдзиро, увидев, что девушка остановилась. - Это же дом Такабаяси Кихэй!
О-Мацу молча нащупала рукой конец деревянного забора, нашла засов и отодвинула его вправо. Дзюдзиро приблизился и, сжав ее плечо, прошептал:
- Ты что же, никак с Кихэй встречаться пришла?
Девушка, не говоря ни слова, высвободилась и мягко надавила на дверцу. Дверца отворилась, и высоко в стене дома завиднелось небольшое окошко, на бумажные сёдзи падал слабый отблеск фонаря, зажженного внутри дома. О-Мацу вошла во двор. Дзюдзиро подглядывал сзади. О-Мацу направилась к ящику, висевшему здесь же, с внутренней стороны забора, справа от дверцы. Ящик был высотой в пять сун, длиной в один сяку. Передняя доска на шарнире открывалась наружу. Приоткрыв ее, О-Мацу просунула руку внутрь и пошарила.
- Так вот это где… - прошептал Дзюдзиро глухим, сдавленным голосом. - Выходит, все эти разговоры - правда…
В ящике тихонько зазвенело. Девушка что-то вытащила оттуда и в тусклом свете, исходившем из окна, сосчитала монеты, оказавшиеся у нее в руке. На ладони лежало несколько монет - коцубогин и нанрё, а также бунсэн.
"Ну и дела… Кто бы мог подумать… - прошептал Дзюдзиро про себя. - А я-то полагал, что все это бредни, что в нашем жестоком мире такого и представить себе невозможно. Ну и ну… - Дзюдзиро покачал головой и пожал плечами. - Удивительно не только то, что это правда, но что это - дело рук Такабаяси Кихэй…"
О-Мацу между тем отсчитала себе несколько монет и зажала их в руке, а остальное положила обратно в ящик. Но как только она попыталась закрыть крышку, Дзюдзиро подскочил к ней и схватил ее за руку:
- А ну-ка, погоди! Заодно и я себе возьму.
- Отпустите меня немедленно! Таких шуток я вам не позволю.
- Здесь ведь может занять любой нуждающийся, или нет? Во всяком случае, мне так говорили.
- Бросьте шутить. Это сокровище предназначено для тех, кто действительно нуждается, у кого в этот день пообедать не на что. А вовсе не для тех, кто ходит по злачным местам да просаживает деньги в азартные игры!
- Это Такабаяси Кихэй решает, а не ты.
- Перестаньте, я закричу.
- Давай-ка, послушаю, какой у тебя голосок.
О-Мацу вдруг громко закричала:
- Кто-нибудь, сюда, пожалуйста!
- А ну прекрати. - Дзюдзиро в испуге взмахнул рукой и как-то боком выскочил через дверцу на улицу. Сёдзи раздвинулись, и из окна выглянул самурай.
- Кто там? - спросил он. - Что случилось?