В 1984 году сириусовская "убойная смесь" из технопорно, бунтарского юмора, зажигательных речей о человеческих возможностях, нью-эйджевского трансцендентализма и либертарианского анархо-капитализма оформилась в машинописную, отпечатанную на плохой бумаге версию того, что позднее станет Mondo 2000. Снабженный подзаголовком "Газета космической эры о психоделиках, науке, человеческом потенциале, неуважении и современном искусстве", этот опус назывался High Frontiers. Название было заимствовано из одной книги, инспирировавшей появление L-5 Society. Это общество было основано в 1975 году в ответ на призыв принстонского физика Джерарда О’Нила, который в своей книге "Высокий рубеж" предложил создать орбитальную колонию, находящуюся между Землей и Луной на гравитационно стабильной точке, известной как "точка Лагранжа L5". По мнению писателя-фантаста Нормана Спинрада, колония L5 дает надежду на "бегство от экологической катастрофы, истощения ресурсов, нищеты, коллективизма и стихийного природного хаоса Земли".High Frontiers пересекался с колонией L5 в "Городе развлечений" тематического парка Утопия, который, по словам Сириуса, характеризовался "изобилием и праздностью, самоосуществлением, игрой, приключениями, безграничным пространством, безграничным временем и безграничным удовольствием". Эта мечта Сириуса напоминает символический государственный переворот, разыгранный в 1970 году несколькими сотнями йиппи. С антивоенными лозунгами они прорвались в Диснейленд, водрузили флаг Вьетконга на Пустынной горе в Фронтирленде и держали высоту до тех пор, пока копы графства Орандж не вышвырнули их вон. Теперь техно-йиппи захватили Tomorrowland, Страну завтрашнего дня!
Из High Frontier перерос вReality Hackers, а из "Хакеров" уже появился на свет Mondo 2000, который становился все более глянцевым, и к своему тринадцатому номеру приобрел роскошные иллюстрации. За эти годы дизайн Mondo - продукт революции в настольных издательских средствах, которая произошла благодаря компьютерам Machintosh, появлению цифровых сканнеров и нового софта (такого как, например QuarkXPress и Adobe Photoshop) - приобрел модную неясность: прыгающие шрифты на флуоресцирующем кислотном фоне, фотографии с цифровой обработкой, проплывающие под, над и вокруг статьи. Артдирекция Mondo, как и его конкурентов Wired иAxcess, принимает на веру киберкультурный трюизм о том, что информационный передоз - это рабочий режим компьютерных "гуру", привыкших плавать в Интернете или прыгать по гипертекстовым ссылкам. Типичный читатель Mondo - это один из "людей третьей волны" Элвина Тоффлера, которые
чувствуют себя в своей тарелке среди всей этой информационной бомбардировки - девяностосекундный новостной клип, прерванный тридцатисекундным рекламным роликом, отрывок песни и стихотворения, заголовок, мультик, коллаж, газетная статья, компьютерная распечатка. Охочие до одноразовых книжек и специализированных журналов, они за короткое время поглощают огромное количество информации.
Ярый приверженец традиций Гутенберга, решившийся прочесть Mondo от корки до корки, через некоторое время непременно испытает головокружение и скажет: "остановите, я хочу сойти". Этот журнал нужно читать бегло, едва касаясь взглядом страниц и желательно занимаясь одновременно чем-то еще, в духе MTV - парадигматической формы "бип-культуры". В этом немало иронии:Mondo - печатное издание, подменяющее собой электронное, это навороченный глянцевое чтиво 1990-х, чей киберделический макет нередко напоминает графику поп/оп-арта 1960-х. "Мондоидная" проза похожа на MTV-шный вариант хорошо сдобренной сленгом бесконечной "телеги" от первого лица, обычно ассоциирующейся с "новым журнализмом" шестидесятых.
Сириус характеризует эволюцию журнала как "сдвиг", постепенный переход от "психоделической психоактивности", что была на переднем плане в High Frontiers, к освещению киберкультуры в Mondo. Несмотря на подзаголовок на обложке ("60-е в 90-х: антиностальгия"), четвертый номер High Frontiers (1987) является типично калифорнийской смесью из отдающей пачулями ностальгии, безумной нью-эйджевской науки и травяного бреда. В нем представлены интервью с производителем ЛСД Капитаном Клирлайтом и Алланом Коэном, учредителем The Oracle (психоделической газеты, которая процветала в 1960-е), последние новости о теоретическом использовании ультразвука для стимуляции "неизученных нервных тканей… как в мозговом ускорителе из "Запрещенной планеты"", и статья о "сексе" кристаллов, которая начинается словами "ваш кварцевый кристалл - мальчик или девочка?" Все так же ослепленный технической мечтой о светлом будущем, двенадцатый номер Mondo 2000 (1994) представляет собой лучший образец кислотного духа почившего в бозе High Frontiers с его организованной экскурсией по Интернету, обзором виртуальных игрушек и статьей о "нанокиборгах", в которой предсказывается пришествие в течение пяти лет "последнего трансчеловека, который сможет сам выбирать внешний вид, форму и субстанцию своего тела".
Но даже здесь Mondo не сумел полностью избавиться от своего контркультурного наследия. Левое полушарие политического мозга Mondo может быть либертарианским, но правое проповедует политику наслаждения, основанную на вере шестидесятых в силу Эроса и детскую игру в освобождение цивилизованного эго и возвращения в Сад земных наслаждений. Сириус заканчивает свой онлайновый ответ на критику Собчак таким заявлением: "сопротивляться этим вездесущим, доминирующим, "католическим" представлениям о божественном".
Универсальная панацея Mondo от всех болезней общества - это сильнодействующая смесь из гедонизма, юмора и игры. В манифесте, опубликованном в High Frontiers (1987) Сириус сокрушается по поводу того, что человечество распадается на "индивидуальные эго-сознания", которые находятся за пределами "дикой, дионисийской, недифференцируемой формы мышления", предположительно преобладавшей у людей на заре цивилизации. Он выступает за создание "гуманистической, интуитивной" технокультуры, которая вернет нас к нашему исконному состоянию, что само по себе является киберделической глоссой к тезису популярного мыслителя шестидесятых, Нормана Брауна. В своей "Жизни после смерти" он утверждал, что репрессивное современное общество можно вылечить лишь, вернувшись к чему-то напоминающему недифференцированную юношескую сексуальность, которую Фрейд называл "полиморфной перверсией".
Эссеисты Mondo приукрасили эту тему. В пятом номере киберделический философ Хаким Бей строит теорию "временных автономных зон" - недолговечных утопий, в которых коллективное либидо "подавляемых нравственных обществ" может на короткое время высвобождаться. "Временная автономная зона", или ВАЗ, "не вступает напрямую в бой с Государством", скорее она представляет собой "герилью, которая освобождает район - земли, времени, воображения,- а затем самораспускается, чтобы вновь собраться в другом месте/другое время, пока Государство не смогло уничтожить ее". Одним из примеров такой ВАЗ является, по Хаким-Бею, тусовка единомышленников, "где за одну короткую ночь была достигнута республика удовлетворенных желаний. Разве не признаем мы, что политика такой ночи имеет для нас большую реальность и большее значение, чем политика всего американского правительства?"
В том же номере постоянные авторы Mondo, публикующиесяпод псевдонимами Грейси и Зарков, увещевают "техноэротоманов Mondo"