Некую часть меня так и подмывает заорать: "Никакого телефона нет и быть не может, потому что "Воображаемый театр" - он воображаемый, ты, старая свиноматка!" Вместо того я мысленно беру за руководство книгу хороших манер Гермико и низко кланяюсь мадам Ватанабе.
Явно сбитая с толку, она отступает на шаг.
- Мадам Ватанабе, нам просто необходимо познакомиться друг с другом поближе. Мне бы хотелось рассказать вам про труппу "Воображаемый театр", а также побольше узнать о вас. Я уверена, мы можем сообщить друг другу столько всего нового. Ведь женщина вашего возраста… о, у вас гораздо, гораздо больше опыта, чем у меня. Мне было бы крайне интересно послушать о вашей сценической подготовке, если, конечно, таковая имеется.
Ее очередь кланяться.
- Скоро все так.
Распахиваю дверь классной комнаты - девочки носятся как оглашенные. Кеико, вытянув руки параллельно полу, кружит по комнате. Мичико, Норико, Фумико и Хидеко бегают за ней, прыг-скок с подушки на подушку, и все гудят себе под нос: "Мокка-мокка-мокка, мокка-мокка-мокка". Акико, староста до мозга костей, стоит в стороне, руки в боки, и наблюдает за происходящим. Она замечает меня первой, за ней - все остальные. Кеико самозабвенно вертится волчком.
- Что происходит? - Пинком отбрасываю подушки с дороги, выхожу на середину комнаты. Теперь и Кеико меня видит, однако продолжает крутиться как сумасшедшая. Вихрем кружит вокруг меня, так, что кончики ее пальцев едва не оцарапали мне щеку.
- Кеико спятила, - сообщает Мичико, отгрызая добрую толику ногтя. Можно подумать, сама только что не носилась по комнате туда-сюда. - Мне остановить ее?
- Если она спятила, ее уже не остановишь. Она так и будет вращаться, вращаться, пока сама себя не собьет в масло.
- В масло? - повторяет Фумико. - Теперь и вы спятила.
- Спятили - множественное число, Фумико.
- Я спятили, - со смехом говорит Норико. И вот уже они все повторяют то же самое - все, кроме старосты группы Акико, которая не в силах не супиться, и Кеико, которая униматься и не думает.
- Кеико просто изображает, - поясняет Хидеко, повыше подтягивая гетру на пухлой ножке.
- Что изображает, Хидеко? Дервиша, ветряную мельницу, волчок или…
- Вертолет! - кричит Кеико и перестает вертеться. Ухмыляется - шире уже некуда. - Учительница приехать в школу в вертолете.
И все начинается сначала. Даже запуганная малышка Мичико вытягивает руки и присоединяется к крутящемуся хору. "Мокка-мокка-мокка, мокка-мокка-мокка".
Акико бегает за товарками, приложив палец к губам и всячески шикая, но тем и дела нету.
- Я уезжала на выходные.
- Куда уезжала? - не отступается Фумико.
- Я ездила в Осаку, а потом - в Токио… за покупками.
- За покупками! - Пухленькое личико Хидеко так и светится.
- Вы ездить за покупками в вертолете? - уточняет Норико, локтем подталкивая Фумико.
- Я уехала на поезде, а вернулась на вертушке.
- На вертушке? - Мичико закусывает нижнюю губку.
- Мокка-мокка-мокка, - шепчет Фумико на ухо Норико.
- Ктошный вертолет? - любопытствует Кеико.
- Одного друга Гермико.
- Богатый друг, - вздыхает Хидеко.
- По-моему, нам пора начать урок. - Я словно вернулась в гребаный Летбридж, такой маленький и тесный, что каждая собака знает все на свете еще до того, как это "все на свете" произошло. - Мы припозднились.
- Ктошный вертолет? - не отстает настырная Фумико.
Я бы подыскала ей пластического хирурга, чтобы тот родинкой занялся и заодно рот ей зашил.
- Подарок для вас, когда вы возвращаться, - вступает Норико. - На столе.
Кеико подкрадывается поближе и шепчет мне на ухо:
- Мокка-мокка.
С меня довольно. Хватаю ее за плечо и толкаю на подушку. Подушка выскальзывает, Кеико ударяется задницей об пол. Мичико вскрикивает, как будто это я ее опрокинула. Акико заламывает руки.
- А ну, прекратили гребаный бардак и сели по местам, о’кей?
Мичико плюхается на ближайшую подушку, запихнув в рот все пальцы сразу. Норико, Акико и Хидеко следуют ее примеру. Только Фумико канителится: то туда подвинет подушку, то сюда затянутым в чулок пальчиком, пока не находит для нее идеальное место, между подушкой Норико и подушкой Кеико, которая пустует: Кеико предпочла остаться на полу.
- Я - ваша учительница, но из этого вовсе не следует, что я - ваша собственность. Я никак не в силах помешать вам шпионить за мной, - Мичико опускает голову, - однако я имею право на личную жизнь. Что я делаю в свободное время, вас никоим боком не касается, ясно?
Долгое молчание.
Наконец Хидеко - бурундучиные щечки закраснелись - выдавливает из себя:
- Шпионить нет.
- Нет-нет, мы вовсе не шпионили, - подхватывает Акико. - Утром была наша очередь подстригать кусты на шахматной доске рядом с парковочной площадкой.
- А откуда вы узнали про мой подарочный фрукт? Кто-то еще и дом мой обшарил.
Теперь потупилась Кеико.
- И чтоб больше этого не было. Как вам понравится, если бы я вздумала совать нос в вашу личную жизнь? Вам было бы приятно?
Те девочки, что не изучают пол, глядят на меня и качают головами.
- Как, неужто вам было бы приятно? Мичико неуверенно поднимает руку.
- Не нужно этого делать, Мичико. Говори сразу.
- В Японии личной жизни нет.
- Это как же так?
Мичико поднимает голову, глядит на меня: в глазах у нее слезы.
- Это правда. Каждый - часть всех остальных. Мы все часть целого, как большая семья. Отдельных частей нет.
Ясно как день.
- Стало быть, кто угодно имеет право войти ко мне в дом и порыться в моих вещах?
Кеико глядит мне в глаза.
- Нет, это нельзя. Почти всегда. Если у кого-то есть очень веская причина, тогда, может, о’кей. Но вы права - в дом заходить нехорошо.
- И моя личная жизнь - мои выходные - мне не принадлежат?
- Вы теперь - часть нас, мы - часть вас, - говорит Акико. - Все мы заодно. - Надо думать, в прошлой жизни была капитаном болельщиков.
- Во имя школы, - хором декламируют Фумико с Норико, - все во имя школы.
- Школа важнее, чем я, или вы, или кто угодно, - сообщает Хидеко, в качестве иллюстрации сцепляя пухлые, как сосиски, пальцы.
- Послушайте, я тоже обеими руками за школу, но мои выходные принадлежат мне. Врубились?
Девочки искоса переглядываются, словно говоря: и что толку, она все равно никогда ничего не поймет. И они правы; я ничего не желаю знать. Все, что мне нужно, - это мои выходные и моя личная жизнь.
- Врубились? - повторяю я и молча жду, пока все они, даже надутая Кеико, не кивнут. - Кеико, ну-ка садись обратно на подушку, мягкое место отморозишь.
- Мягкое место? - повторяет Кеико. Я показываю на себе.
- Мягкое место. Задница. Жопа. Попка. Афедрон. Большие полушария. Курдюк. Седалище. Дупа. Булки. Ягодицы. Корма. Пятая точка. Емкость с пастой. Выхлопная труба. Огузок. Гузно.
- Гузно. - Норико разражается смехом - и остановиться уже не в силах.
Кеико усаживается на подушку и зыркает на меня из-под черной челки.
- А сейчас нам хорошо бы поговорить о нашей будущей постановке. Мистер Аракава хочет что-нибудь короткое и несложное; кстати, нам разрешили пользоваться одной из больших аудиторий для репетиций три дня в неделю.
- Мы ставить настоящий спектакль? - охает Мичико.
- Это всего лишь одноразовая постановка, для школы, в зале "Кокон".
- Зал "Кокон", - вздыхает Хидеко.
- А что это будет за постановка, нам с вами как раз и предстоит решить. Хотим ли мы взять уже готовый мюзикл или хотя бы отрывок, - ну, не знаю, что-нибудь вроде "Вестсайдской истории" или "Кабаре", или мы хотим придумать что-то свое?
- "Вестсайдская история", - тут же откликается Норико и очень даже сносно изображает Риту Морено: "Таким парням немного надо, уйдет - и ты не будешь рада…"
- "Доктор Дулиттл", - предлагает Хидеко.
- Слишком сложно: понадобятся костюмы для зверей.
- "Мэри Поппинс", - говорит Акико, наша персональная нянюшка.
Не поднимая глаз, Кеико поет скорбным контральто:
- "Птиц накорми, два пенса пакет…"
- Мы делать свое? - переспрашивает Мичико, не поднимая руки. - Это как?
- Ну, сами придумаем сюжет, и песни, и танцевальные номера, и все, что надо.
- Про что? - желает знать Фумико.
Как насчет сказки про принцессу-Кротиху?
- Это может быть миф, или волшебная история, или исторический эпизод, или что-то из вашей собственной жизни.
- В нашей жизни ничего интересное, - отвечает Кеико, подперев руками подбородок.
- Но по-английски? - уточняет Хидеко.
- Да, обязательно на английском, хотя это вполне может быть история про Японию.
- Урок английского! - выкрикивает Акико. - Мы напишем мюзикл про урок английского.
Господи ты Боже мой.
- Дурацкая идея, - отвечает Кеико.
- Скукотища, - соглашается Норико.
Все на некоторое время задумываются, затем Мичико говорит:
- Изанаги и Изанами.
- Кто?
- Изанаги и Изанами. Они брат с сестрой, но пожениться тоже. Когда Изанами умирать, Изанаги очень грустить. Он ходить в землю Желтой Реки забирать ее.