Теперь "ЯКи", встретив немцев, завязали с ними ожесточенный бой, не пуская их к строю и делая все, чтобы дать возможность своим бомбардировщикам дойти до цели и выполнить задание.
Однако, несмотря на это, три "фоккера" все-таки прорвались к строю. "ПЕ-2" сомкнулись еще плотнее, отстреливаясь из всех имеющихся пулеметов.
Заметив, что вражеские истребители заходят для атаки, Лиля оставила ведомого добивать поврежденный "фоккер", с которым она дралась, а сама бросилась на помощь к бомбардировщикам, чтобы отрезать прорвавшихся "фоккеров" от группы.
В этот момент начали стрелять немецкие зенитки: цель была уже рядом. Небо покрылось белыми дымками разрывов. Пока "ПЕ-2" под зенитным обстрелом заходили для бомбометания и пикировали, бросая бомбы на основные позиции немецкой обороны, "ЯКи" дрались с "фоккерами" в стороне. Бомбардировщики, развернувшись, уже возвращались назад, когда Лиля заметила, что один из них, крайний справа, задымил и начал отставать от остальных. Это был тот самый, номер "12". Сразу же на отколовшийся самолет ястребом кинулся "фоккер", пытаясь добить его, но уже в следующий момент наперерез фашисту метнулся один из "ЯКов", находившийся поблизости. Разгорелся бой, а тем временем подбитый зенитками бомбардировщик, постепенно теряя высоту, все тянул и тянул к линии фронта. Лиля недолго думая устремилась к нему на помощь, чтобы защитить подбитый самолет от новой атаки немцев и дать ему возможность приземлиться.
"ЯК" и "фоккер" продолжали бой. Не теряя из виду дерущихся противников, Лиля сопровождала снижавшийся "ПЕ-2". Как и в первый раз, она подошла к нему вплотную, и летчик благодарно кивнул ей головой.
И опять ей показалось, что где-то она уже встречала этого летчика...
Вдруг Лиля увидела, как из облака выскочил немецкий истребитель и стал быстро приближаться к дерущейся паре. Еще секунда, и он с ходу атаковал "ЯК". Клюнув носом, "ЯК" свалился на крыло и стал падать, кувыркаясь в воздухе. Неужели сбил? Кто же это, кто падал? Рассмотреть номер было невозможно...
Лиля прислушалась: в наушниках стоял страшный шум - помехи, треск, крепкие словечки дерущихся летчиков. Линия фронта была уже пройдена, когда "фоккеры", израсходовавшие боеприпасы, решили дальше не идти. Они отошли в сторону и быстро скрылись.
Наблюдая за тем, как садится на вынужденную бомбардировщик, Лиля одновременно с тревогой следила за беспорядочно падающим "ЯКом". Почти у самой земли он вдруг перестал кувыркаться, выровнялся и, видимо управляемый летчиком, стал снижаться на поле. "Слава богу, и он сядет", - подумала Лиля, убедившись, что подбитый зенитками "ПЕ-2" уже благополучно приземлился.
Внезапно "ЯК", начав пробег по земле, резко застопорил, очевидно натолкнувшись на препятствие, стал на нос и перевернулся...
В это время к собравшейся четверке, в которую входила Лиля пристроились еще два истребителя из второй четверки. Двух не хватало, в том числе и Кати. У Лили ёкнуло сердце: Катя... Неужели это она там, внизу? Качнув крыльями, она вышла из строя и ринулась вниз, туда, где на поле, изрытом траншеями и усеянном воронками, беспомощно лежал перевернутый истребитель.
К самолету уже бежали люди из ближайшего поселка. Лиля низко пролетела над "ЯКом" и рассмотрела номер: "6"! Это была Катя. И сразу ей вспомнилась странная Катина просьба перед вылетом, вспомнились ее настроение и грустная песня.
Горячая волна подкатила к горлу... Неужели Катя разбилась? Неужели разбилась?! Нет-нет, она только ранена. Не может быть, чтобы совсем... Не может быть! Она же сумела перед самой землей выровнять самолет и уже вела его на посадку! Она была жива! Сейчас эти люди, бегущие к самолету, помогут ей выбраться из кабины. Они ей помогут! Ну конечно же... Но почему они так долго бегут? Так бесконечно долго, целую вечность... А Катя там, в кабине... Быстрее, ну быстрее же!
Наконец они приблизились к самолету, окружили его и начали вытаскивать Катю.
А Лиля все летала и летала над подбитым истребителем, не в силах ничем помочь: здесь, на этом изрытом поле, сесть было невозможно.
Катю вытащили и оставили на земле у самолета, подложив ей под голову что-то темное. Никто никуда не спешил, не бежал, никто не пытался оказать ей помощь. Люди просто стояли вокруг и смотрели на нее. Что же они, что?! И Лиля поняла: Кате уже не помочь... Но все внутри кричало: нет, нет! Она не могла, не хотела поверить... Руки дрожали, в висках стучало!
...Ты, конек вороной, передай, дорогой...
На малой высоте она кружила и кружила, глотая слезы, и все смотрела, смотрела на неподвижно лежащую Катю, словно ожидала, что она сейчас все-таки поднимется, и никак не могла улететь.
Потом Катю накрыли с головой. "Зачем же они, зачем?!" Несколько человек нагнулись и стали поднимать ее, чтобы унести с поля...
...Что я честно погиб за рабочих...
Последний раз промчавшись бреющим над людьми, над истребителем, над Катей, Лиля резко бросила свой "ЯК" кверху, и он, набирая высоту, завыл печально и надрывисто.
"ТРОЙКА", СБЕЙ "РАМУ"!
Днем, когда на аэродром налетели "хейнкели", Лиля была дома. Налет продолжался недолго: "хейнкели", появившиеся с востока, прошли бреющим над стоянками, обстреляли самолеты и, сделав еще один заход, улетели.
Лиля поспешила к своему самолету. Там уже работали девушки: Инна чинила крыло, в котором оказались пробоины, ей, как всегда, помогала Валя. Обе торопились, чтобы успеть к Лилиному приходу, но так и не успели.
- Что, попали? - заволновалась Лиля. - Сильно повредили? Покажи - где?
- Немножко... Вот крыло только, - ответила Инна. - Я осмотрела весь самолет - больше пробоин нет.
- О, дырка большая! Долго латать...
- Одна осталась, последняя. Ничего, залатаем... Мы скоро кончим. Еще полчасика, не больше... Ты пока отдохни.
Лиля молча кивнула.
Примеряя заплату, Инна бросила проницательный взгляд на свою летчицу - как у нее настроение. Только вчера похоронили Катю, и Лиля уже вторую ночь не спала. За последние два дня она побледнела, глаза провалились, но, несмотря ни на что, держалась.
Лиля постояла, посмотрела, как проворно работают девушки, и взглянула на часы: успеют ли?
Через полчаса ей предстояло лететь на штурмовку вражеских огневых позиций.
- Я пойду на КП, - сказала она.
Мартынюк собирал летчиков для уточнения боевой задачи.
- Все самолеты в исправности? - спросил он, когда летчики пришли. - Кто не готов? Сразу говорите. Литвяк, как с вашим самолетом, полетите?
- Да. Уже все в порядке, - ответила Лиля, надеясь, что к моменту вылета девушки залатают пробоину.
Уточнив порядок действий в воздухе, Мартынюк предупредил:
- Вылетать по сигналу. Две красные ракеты.
Вернувшись, Лиля улеглась на траву в тени от самолета.
Хотелось побыть одной.
- Профессор, разбуди, если усну! Через двадцать минут, - попросила она.
- Разбужу. Ты отдыхай.
Она лежала на спине, заложив руки под голову, и смотрела в небо. Было тихо. Только рядом, у крыла, негромко переговаривались Инна с Валей да по-шмелиному гудели машины на аэродроме, двигаясь от самолета к самолету. Уснуть? Минут на двадцать... Нет, лучше не спать: скоро лететь.
Небо сегодня было синее-синее, и торжественно плыли в синеве белые пушистые облака причудливых очертаний. Иногда облако закрывало солнце, и тогда по земле пробегала тень... Не хотелось ни о чем думать. Только смотреть на пушистые облака, легко и беззаботно убегающие неизвестно куда.
А Кати нет... Веселой, Шумной Кати. "Слышь, Лиль, там у меня два письма... Так ты отошли", "Их, гадов, бить надо! Бить!..", "Хоть одну очередь по немцам выпустила?.. А что же ты делала?!"
Они ушли, ее друзья. Катя, Леша... Ушли навсегда... А облака все плывут, и небо такое же голубое, как и раньше... И война продолжается, жестокая, беспощадная. Еще недавно все были вместе, собирались отпраздновать день рождения Лили - ведь он совпадал с праздником авиации. Восемнадцатое августа... Это уже скоро, осталось каких-нибудь три недели... "Слышь, Лилька, скоро тебе стукнет двадцать два!"
Прошло десять месяцев с того дня, как они прибыли в полк. Много? Мало? Всего десять месяцев. Или - целая жизнь. "Лиль, мои заводские обещали купить самолет. Как ты думаешь, сколько стоит "ЯК"?.."
Послышался завывающий звук мотора - где-то высоко в небе летел самолет. Лиля вздрогнула и, посмотрев на часы, вскочила: приближалось время вылета. Машинально она оглянулась туда, где обычно стоял Катин "ЯК". Стоянка была пуста.
- Профессор, как там у вас? Скоро?
- Сейчас будет готово, еще несколько минут...
Лиля влезла на крыло и стала надевать парашют. Застегнув все карабины, она поглядывала то на КП, то на крыло, с нетерпением ожидая, когда девушки кончат свою работу. Нет, кажется, они никогда ее не кончат...
Но вот на КП взвилась вверх красная ракета, за ней другая. Яркие огоньки посыпались к земле, сгорая на лету, оставляя в воздухе волнистые дымки. Заработали моторы, и самолеты начали выруливать для взлета. Лиля нервничала: она не хотела оставаться на земле, да к тому же и Мартынюка она не предупредила.
- Хватит, Профессор! Не развалится самолет, потом доделаете как следует!
- Одну минуточку...
Один за другим "ЯКи" поднимались в воздух. Наконец Инна крикнула ей:
- Все! Готово! Сейчас быстро запустим...
Лиля сидела в кабине как на иголках.
Взлетела она с опозданием и, когда уже собралась примкнуть к строю, делавшему большой круг над аэродромом, вдруг услышала по радио команду с земли: