Новый боевик от автора бестселлера "Русский диверсант абвера". Завершение сверхсекретной операции "Sprung des Tigers" ("Прыжок тигра"), которая должна изменить ход Второй Мировой войны. Немецкий агент, прошедший выучку у легендарного Скорцени, против оперативников СМЕРШа и НКВД.
Он заброшен в советский тыл со спецзаданием, которое обязан выполнить любой ценой. Его абвергруппе доверена ключевая роль в покушении на Сталина. По его следу идут лучшие "волкодавы" Абакумова и Берии. Его обложили, как волка, засадами и патрулями, его явки провалены, а "парши" (смершевское прозвище немецких агентов-парашютистов) ликвидированы военными чекистами. Серьезно раненный, теряя сознание от потери крови, он держится на ногах лишь благодаря мощнейшему стимулятору фенамину, которым немцы снабжали своих десантников и диверсантов. Но бешеный волк, загнанный до потери инстинкта самосохранения, особенно опасен…
Содержание:
ГЛАВА 1 - Яковлев Александр Николаевич, агент Крот 1
ГЛАВА 2 - По следу немецких агентов 3
ГЛАВА 3 - Парашютисты 5
ГЛАВА 4 - Встреча с Лотосом 7
ГЛАВА 5 - Разговор в кабинете Сталина 10
ГЛАВА 6 - Предприятие "Цеппелин" 13
ГЛАВА 7 - Яковлев Александр Николаевич, агент Крот 15
ГЛАВА 8 - По следу немецких агентов (продолжение) 17
ГЛАВА 9 - И один в поле воин… - (Яковлев А. Н., агент Крот) 19
ГЛАВА 10 - Запасной аэродром "Соколовка" 21
ГЛАВА 11 - Аэродром "Соколовка" (продолжение) 24
ГЛАВА 12 - Монах - (Яковлев А. Н., агент Крот) 26
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ - Из дневника А. Н. Яковлева 28
Николай Куликов
АБВЕР ПРОТИВ СМЕРША
УБИТЬ СТАЛИНА!
ГЛАВА 1
Яковлев Александр Николаевич, агент Крот
8 октября 1944 г.
г. Смоленск.
Спиридонов привел меня к одноэтажному длинному деревянному жилому бараку - по соседству таких стояло несколько. Дождь усилился, и на дворе никого не было: только у сараев-дровяников, расположенных метрах в сорока-пятидесяти, какой-то мужик в тельняшке колол дрова. "Что это он, под дождем, - подумал я удивленно, - другого времени не нашел?"
- Здравия желаем, товарищи офицеры!
Резко обернувшись, я сжал рукоятку пистолета в кармане шинели. Но опасность нам не грозила - это дровосек, после того, как гаркнул свое приветствие, бросил на траву топор и вытянулся по стойке "смирно", пожирая нас с Михаилом глазами преданного пса.
- Не обращай внимания! - сказал Михаил. - Ничего особенного, местный дурачок. Вроде бы контуженный на фронте, так я слышал… - И первым вошел внутрь барака. - Дверь не закрывай, здесь темно!
Мы оказались в длинном темном коридоре, по бокам которого с обеих сторон угадывались через равные промежутки двери. Спиридонов уверенно подошел к одной из них, пошарил рукой поверх косяка и вынул короткую узкую дощечку, из-под которой извлек ключ. Потом он быстро открыл большой навесной замок и отворил дверь в комнату: по тому, как Михаил уверенно держался и ориентировался, я понял, что раньше он здесь бывал и, скорее всего, неоднократно.
- Кто здесь? - Из соседней комнаты, что напротив, выглянула пожилая маленькая и сухонькая женщина в теплой кофте и шерстяном платке, накинутом на плечи.
Она вышла в коридор и, подойдя к нам ближе и подслеповато щурясь, повторила вопрос:
- Граждане, вы к кому?
- Тетя Маша, да я это - Михаил! - откликнулся Спиридонов. - Приехал на пару дней в командировку! Со мной приятель, герой-фронтовик - прибыли только что, даже сестру не успел предупредить!
- Ах, Мишенька! - Старушка всплеснула руками, подходя к нему ближе. - А я, дура старая, сразу тебя не признала. Сестра твоя на работе, в магазине - может, внучку послать, предупредить о твоем приезде?
- Не надо, тетя Маша! К вечеру она с работы вернется, а мы здесь - будет для нее приятный сюрприз! Я пока тут сам с приятелем похозяйничаю: дровишек наколем и все такое!
- Да вам с дороги и отдохнуть надо - не буду мешать…
С этими словами женщина направилась к себе: на пороге ее комнаты я успел заметить двух девочек примерно десяти и пяти-шести лет. "Внучки, наверное", - мелькнула мысль. Потом мы зашли в комнату так называемой "сестры".
Сразу за дверью была крохотная кухня: в углу кирпичная, побеленная снаружи печь с двумя конфорками. Слева от двери рукомойник, справа у окна стол и две некрашеных табуретки. Около печи аккуратно сложенная вязанка дров и небольшой шкафчик для посуды, подвешенный на стену, - вот и все, что я увидел в этом помещении. На противоположной от входа стене, за занавеской, была вторая дверь: я прошел туда вслед за Михаилом и увидел небольшую чистенькую комнату-спальню. Из мебели тут стояла аккуратно застеленная металлическая кровать с панцирной сеткой, старый платяной шкаф в углу и невысокое трюмо напротив кровати. Окон не было, и Спиридонов ненадолго включил свет, окинув обстановку внимательным взглядом.
Потом мы вернулись на кухню: я повесил свою плащ-палатку, а за ней и фуражку на вешалку у входа. Печь не топилась, в помещении было довольно прохладно, и снимать шинель я не стал - только расстегнулся. Ремень с кобурой и портупеей положил на подоконник, а сам сел на табуретку к столу у окна. Напротив расположился Михаил: он даже шинель не расстегнул, а кепку небрежно бросил перед собой на стол. С полминуты мы сидели молча, переводя дух с дороги. Первым заговорил Спиридонов:
- Ну вот мы и "дома". - При этом он злобно скривился и сплюнул в сторону печки.
Я, конечно, понял его горькую иронию: у нас не только не было своего дома - и Родину мы, похоже, потеряли безвозвратно…
- Но бог от меня, видно, еще не отвернулся, - Спиридонов суеверно перекрестился, - если послал тебя прошлой ночью. Если бы не ты, зачем мне с утра пораньше навещать радиста? Пошел бы, как обычно, прямо на работу - там бы меня и "взяли", нутром чую!
- Верно чуешь! Я уже тебе говорил, "Смерш" всех "перетрясет" - с кем был связан и даже просто общался твой напарник. На тебя они "выйдут" очень быстро - можешь не сомневаться.
- Да я и не сомневаюсь.
Естественно, говорили мы очень тихо, придвинув табуретки ближе друг к другу: деревянные стены барака слишком тонки и ненадежны…
Михаил закурил, потом пристально на меня взглянул и высказал мысль, которая мне тоже приходила в голову:
- Похоже, мы с тобой теперь одной веревочкой повязаны.
- Очень может быть, но окончательное решение не за нами. Как со связью?
Этот вопрос беспокоил меня больше всего: без связи мне здесь вообще нечего делать. Добраться до линии фронта и попытаться перейти на "ту сторону" я могу и в одиночку: никакие смоленские резиденты вроде Спиридонова мне для этого не нужны.
- Я же сказал, Николай, связь будет! В "аварийной" обстановке предусмотрен выход в эфир на запасной частоте и по новым позывным, два раза в сутки - в три ночи и в четырнадцать ровно. Сейчас около одиннадцати, ждать осталось недолго.
- Рация далеко?
- Рядом, в надежном тайнике - его еще немцы соорудили, незадолго до отступления. Предусмотрительными оказались, сволочи!
Меня не удивил нелицеприятный отзыв Михаила о наших теперешних "хозяевах". Есть замечательная фраза: "Победителей не судят!" Что было бы с тем же Сталиным, сумей армии Деникина захватить Москву в девятнадцатом и подавить большевистский мятеж? Висел бы на фонарном столбе в одном ряду со своими соратниками. То же в отношении немцев - раз они проигрывают войну, то автоматически превращаются из победителей в "фашистских сволочей" - даже для таких, как Спиридонов, которые совсем недавно готовы были пятки им лизать…
- А что за "сестра" у тебя здесь проживает? - спросил я.
- Надеждой ее зовут. Имя наверняка вымышленное: лет ей примерно тридцать или тридцать с небольшим: ничего бабенка, аппетитная…
- Как я погляжу, у тебя все бабы аппетитные, - прервал я Спиридонова, - может, по случаю, ты и к ней клинья подбивал?
- Что ты! С ней лучше не связываться - такая человека на тот свет отправит и не поморщится! Я ее еще по Пскову знаю: уже тогда про эту Надежду всякое говорили - вроде она у немцев на особом счету и все такое… В общем, ты меня понял - лучше от нее держаться подальше. Знаю точно, что она из донских или кубанских казачек: коммунистов-комиссаров ненавидит люто - у казаков с ними свои счеты…
- Как вы поддерживали связь? - снова прервал я Михаила. - Общие дела у вас были?
- Да никаких дел не было! Появлялся у нее один-два раза в квартал… Забирал посылки: питание для рации, иногда деньги - вот и все! Соседям она представила меня как двоюродного брата из района.
- Понятно. Еще вопросик: в бараке днем, кроме соседки и этих двух девчонок-малолеток, - есть еще кто-нибудь?
- Надежда говорила, больше никого. Этот полудурок контуженый болтается - вот и все. Остальные на работе: бабы да подростки - мужиков-то на войну забрали…
Я отчасти удовлетворил свое, отнюдь не праздное любопытство, но и "дядю Мишу" весьма интересовал один вопросик:
- Ты ночью помянул: забросили вас пару дней назад. Про задание не спрашиваю - не ребенок, но, ежели начистоту: заброска твоя кратковременная - ведь так?! Выполнил задание - и назад! Я прав?