Крупная желтая соломка. Черная муаровая лента с бантиком. Коричневая узкая прокладка из клеенки. На клеенке полустертое фабричное клеймо. На нем можно различить лишь несколько слов: "1-й сорт", "размер 52". В слове "размер" совершенно стерлись буквы "з" и "м", о них можно только догадываться. Поля состоят из девятнадцати рядов соломки. В двух местах соломинки порваны - сзади и спереди. Шляпа, как шляпа, со своими приметами, но Чижов хорошенько запомнил их.
Он был не только офицером-пограничником, но и филателистом, а коллекционирование марок развивает особую наблюдательность. Марки нужно не только покупать на почте, собирать у друзей и знакомых, выменивать у своего брата - филателиста, их нужно еще уметь классифицировать на серии, отличать по степени окраски, по мельчайшим деталям в изображениях, по черточкам и точечкам, которые незаметны обыкновенному смертному и многое говорят коллекционеру.
Николай Викторович Чижов был страстным филателистом. Он имел специальные каталоги и несколько десятков альбомов с двадцатью тысячами марок. Все свободное время он просиживал за наклеиванием их в альбомы, не видел в этом ничего зазорного и с улыбкой переносил ядовитые насмешки начальников, если им удавалось застать его за этим занятием.
Сидение за марками, кроме всего прочего, успокаивало нервы и помогало размышлять. Спрятав шляпу в сейф, Чижов вынул свои альбомы. За открытым окном звенели цикады, далеко внизу во мраке вздыхало и шевелилось море.
Вошел Зубрицкий. Весь день он провел на дорогах и перекрестках; сапоги его запылились, гимнастерка была темной от пота. Но держался он по-прежнему браво.
- Разрешите доложить, товарищ капитан?
- Докладывайте. Что нового? - Чижов отодвинул марки.
- Ничего существенного не замечено, товарищ капитан.
- Так… - Чижов снова принялся за марки, думая о сообщении лейтенанта.
- Разрешите быть откровенным, - продолжал Зубрицкий, распаляясь от одного вида марок, которые он презирал. - Не кажется ли вам, что мы напрасно затеяли весь этот аврал из-за какой-то шляпы? Я уверен, что завтра хозяин придет за ней, как пришел и тот Угольников за первой шляпой.
- Во-{тервых, не Угольников, а Наугольников, - спокойно сказал Чижов, наклеивая какую-то нарядную марку. - А во-вторых, если никто не придет?
- Значит, не очень она нужна хозяину!
Зубрицкий все еще стоял, напряженно вытянувшись, хотя давно бы мог сесть. Чижов посмотрел на него усталыми добрыми глазами.
- А вы садитесь, Станислав Борисович.
Зубрицкий присел - прямой, настороженный и непримиримый.
- Почему вы называете "авралом" самое элементарное выполнение требований пограничной инструкции?
- Инструкция - не мертвая буква, товарищ капитан. Она предусматривает действовать согласно обстановке. А тут дело не стоит и выеденного яйца!
- А не кажется ли вам, лейтенант, - возразил Чижов, - что шляпа появилась не случайно? Конечно, ее мог оставить кто-нибудь из отдыхающих. Ее мог позабыть гражданин в клетчатой рубашке, которого видел дворник. Ее могло выбросить волной из моря… Но ведь могли и преднамеренно оставить, - капитан еще долго и терпеливо излагал свои мысли, не забыв и про случай с одеждой, оставленной на берегу.
- Не знаю, - неуверенно проговорил Зубрицкий. - Не знаю… Но здесь, по-моему, другой случай.
Он уже не возражал капитану так воинственно, но и не очень-то поверил ему.
7
Наступил следующий день. Наблюдение и проверка документов по-прежнему не дали никаких результатов. Дворник больше не видел возле санатория гражданина в клетчатой рубашке. К дежурной сестре никто не обращался насчет потерянной шляпы. Никто не приходил за нею и на заставу.
Стояли те утренние часы, когда пограничники еще спят после ночной службы, а офицеры тоже отдыхают или готовятся к занятиям.
Чижов и Зубрицкий сидели в канцелярии, занимаясь каждый своим делом. Зубрицкий считал, что спорить с капитаном бесполезно, и хранил гордое молчание. Капитан всю ночь провел в нагромождении камней, на берегах глухих бухточек. Он полагал, что там самое уязвимое место на участке заставы. Туда не достигали лучи прожекторов, там легче высадиться незамеченным. Капитан спал мало, и сейчас у него побаливала голова.
Часов в одиннадцать позвонила из санатория дежурная сестра Белоусова и сообщила, что минут пять назад некий гражданин в клетчатой рубашке спрашивал у нее, не подобрали ли на пляже соломенную шляпу, которую он потерял там вчера. Нет, он не отдыхающий, но несколько раз его видела на танцплощадке с Марией Трапезниковой.
- Я же говорил, что найдется хозяин! - воскликнул Зубрицкий, когда Чижов рассказал ему, в чем дело. - Вот увидите, мы вернем ему шляпу - и дело будет с концом.
- Не знаю, - уклончиво ответил Чижов. - Посмотрим…
Он убрал со стола бумаги и достал свои альбомы с марками. Похоже на то, что его заместитель может оказаться правым..;
Вскоре дежурный доложил, что какой-то гражданин хочет видеть начальника заставы. Капитан утвердительно кивнул. Зубрицкий вытянул ноги под столом, предвкушая интересное зрелище.
Вошел гражданин в клетчатой рубашке, парусиновых китайских брюках и громко представился:
- Здравия желаю! Максим Спиридонович Дегтярев. Кто из вас начальник заставы?
- Я.- сказал Чижов - Слушаю вас.
Кажется, где-то он уже видел этого человека: то ли на пляже, то ли на набережной, то ли на почтамте?
Гражданин энергично пожал руку сначала ему, потом Зубрицкому и уселся на стул.
- Фу, жара, черт бы ее побрал! - громко проговорил он, вытер платком полное лицо, жирный затылок и шею. - Как вы только работаете в своей форме?
- Да, уж так, привыкли, - ответил Чижов, мельком взглянув на пришельца и снова уткнувшись в свои марки.
Зубрицкий предпочел молчать. На вид незнакомцу было лет тридцать пять - сорок, от всей его фигуры так и веяло здоровьем, довольством и грубоватым добродушием.
- Ну-с, я вот по какому делу пришел, товарищи, заговорил он, не обращая внимания на то, что капитан продолжал разглядывать марки. - Мне сказали, что пограничники подобрали на пляже шляпу. Так, может быть, это моя и есть?
- А вы что, потеряли шляпу? - безразличным тоном спросил Чижов.
- Вчера ночью, на пляже санатория "Абхазия", - охотно пояснил Дегтярев. - Гулял там с одной особой, знаете ли, тары-бары-растабары, ну и забыл. А в магазинах, как на грех, шляп нет. Вы уж извините, конечно…
- Пожалуйста, пожалуйста, - вежливо проговорил Чижов. - Вы что, на отдыхе в "Абхазии?"
- Нет, я "дикарь". Это та особа в "Абхазии" отдыхала, а я приехал по собственной инициативе и живу на частной квартире. Вот тут все обозначено, - и Дегтярев достал паспорт, отпускное удостоверение и протянул их начальнику заставы.
Чижов просмотрел их и вернул владельцу.
- Так вы с Дальнего севера, инженер-геолог? Что же отпуск не в санатории проводите?
- Санатории эти мне уже в печенке застряли! Отдыхал и в Сочи, и в Гагре, а теперь вот сюда перекочевал, на вольное положение. Отпуск-то у меня целых шесть месяцев, сразу за три года.
- Трудно, наверное, приходится на "дикарских" правах?
- Пустяки! - бодро отрезал Дегтярев. - Что нужно здоровому мужику? Море, солнце, воздух, сто грамм, ну там шуры-муры, а этого тут предостаточно, - он оглушительно захохотал, довольный своей откровенностью. - Чего, чего, а баб тут как мух, сами липнут.
Капитан Чижов даже чуть покраснел и еще ниже склонился над марками, а Зубрицкий весело улыбнулся. Ему нравился этот словоохотливый Дегтярев, и было неудобно за своего начальника с его дурацкими подозрениями.
- Ну, хорошо, хорошо, - смущенно сказал Чижов. - А кто вам сказал, что мы подобрали шляпу?
- Дежурная сестра из "Абхазии". Полчаса назад,
- А кто может подтвердит, что это именно вы позабыли - шляпу?
- Как кто? - уставился на капитана Дегтярев, - А та особа, с которой я прогуливался! Мария Ивановна Трапезникова! Правда, она укатила вчера восвояси, но…
- Вот видите… Где вы купили шляпу?
- Как где? В Москве, в центральном универмаге на Красной площади.
- А как выглядит ваша шляпа?
- Ну, как выглядит… Обыкновенно. Желтая соломенная шляпа.
- А лента на ней какая?
- Черная, муаровая, с бантиком на левой стороне.
- А прокладка?
Дегтярев весело помахал пальцем:
- Думаете, не моя шляпа, товарищ капитан? Не-ет!., Прокладка коричневая, и на ней фабричное клеймо, а на клейме можно различить только несколько слов: "1-й сорт" и в слове "размер" буквы, кажется, стерлись…
- У вас великолепная память, Максим Спиридонович! - восхитился Чижов.
Он впервые назвал его по имени и отчеству, и это было верным признаком того, что поверил ему.
- Эх, товарищ капитан, товарищ капитан… - укоризненно покачал головой Дегтярев. - Неужели вы думали, что я буду вас за нос водить?
Чижов снова улыбнулся:
- Извините, Максим Спиридонович, но сами понимаете, наше дело такое… Кроме того, мне интересно было поговорить с внимательным и памятливым человеком.
Он достал из сейфа шляпу, протянул Дегтяреву и тот небрежно положил ее перед собою на стол. Да, посрамление капитана было очевидным, и поэтому Зубрицкий счел необходимым великодушно вставить свое слово в его защиту.
- Вы уж больше не задерживайтесь на берегу позже одиннадцати часов вечера.