- Как? Одним выстрелом?
Майкл улыбнулся.
- Два - это слишком.
Ник снова посмотрел в окно:
- Я уж больше и не думаю об одном выстреле, Майк.
- А зря, - с напором произнес Майкл. - Оленя надо брать одним выстрелом. Всё дело именно в одном выстреле. Попробуй сказать кому-либо об этом. Так ведь и слушать никто не будет. - Он помолчал минуту. - Ты действительно думаешь о Вьетнаме?
- Не знаю. То об оленях… то о поездке во Вьетнам. Не знаю. Я думаю обо всём этом. - Ник отставил ружьё, облокотился на колени, переплёл пальцы рук и наклонился вперёд.
- Мне нравится, как растут деревья в горах. Какие они все разные. Нудно звучит, да?
- Я вот что тебе скажу, Ник. Не хочу охотиться ни с кем другим, только с тобой.
Мне нравятся парни с быстрой реакцией и сноровкой. Я не стал бы охотиться с расстегаем.
Ник рассмеялся:
- Это кто же расстегай?
- Кто расстегай? Ну как ты думаешь, кто расстегай? - Он повёл рукой к окну, в сторону города и завода за ним. - Все они расстегаи. То есть, все они отличные парни, Бога ради, но… дело в том, Ник, что без тебя я бы стал охотиться один.
Серьёзно. Только один. И никак иначе.
Ник ухмыльнулся и сделал движение рукой, как будто бы отталкивая что-то:
- Ты совсем чокнулся. Ты отдаёшь себе отчёт в этом, Майк? Ты совсем уж помешался на правилах.
Майкл только ухмыльнулся в ответ:
- Не люблю неожиданностей.
На улице прогудел сигнал. Майкл подошёл к двери:
- Это Аксел и Джон.
Ник вышел наружу вместе с Майклом.
Аксел и Джон были одеты во фраки, которые были им малы и тесны. Они походили на Шалтая и Болтая, но покрупнее. У них были одинаковые рюкзаки, ружья и куртки.
Они колотили по багажнику майковского "кадиллака".
- Аксел! - крикнул Ник. - Джон, ради Бога, погодите минутку, ребята.
Аксел, пьяный, ревел:
- Не открывается!
Майкл прошёл по снегу и показал:
- Вот сюда надо бить. Сюда вот, Аксел, а не туда.
- Куда надо ударить? Ты только покажи, куда надо ударить.
- Сюда, - показал Майкл. - Бей сюда.
Аксел прищурился, отошёл назад, поднял ногу и ударил ботинком, как гигантским поршнем, по багажнику.
Крышка откинулась.
- Ети твою в корень! - воскликнул Аксел.
- Отлично! - сказал Джон. - Жаль, что ты больше не лягаешься в команде металлургов. - Он тряхнул головой. - Опля! То есть не то, ух…
- Точно. Верно. Ого, - выдохнул Аксел, как бы не замечая этих слов. Ты знаешь, я люблю машину Майка. Некоторые машины остепеняются. Но эта машина, такая машина… она растёт. То есть, от этой машины можно ждать чего угодно. Трудно сказать, куда пойдёт эта машина.
- Вот-вот, сказал Ник. - Вот это-то и вселяет в меня уверенность.
Майкл посмотрел на Ника долгим, трезвым взглядом. Аксел пошёл к своей машине, из которой вылезал Стэн с рюкзаком на одном плече и ружьём на другом. Аксел вынул банку пива из связки на переднем сиденье, резко вскрыл её и поднял руку вверх.
- Салют! - выкрикнул он и начал хлебать пиво.
- Эй, помогите же мне кто-нибудь, - крикнул Стэн.
В отличие от других, фрак сидел на нём, как на заказ. Туфли блестели. На цыпочках он пытался пробраться сквозь снег к "кадиллаку".
- Тссс, - шикнул Джон. - Аксел намерен изгадить машину Майкла.
Аксел отнял банку ото рта, посмотрел на Джона, затем повернулся к "кадиллаку".
В банке оставалось немного пива. Он опрокинул банку и вылил остатки пива на багажник.
- Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, - произнёс он, припоминая школьную латынь. - Аминь! - Он бросил банку через плечо, выпятил грудь и забарабанил по ней кулаками. Затем фальцетом испустил великолепный тарзаний вопль.
К фургону взбирался четырёхдверный "шевроле". В нём сидело пятеро девушек в бледно-голубых платьях подружек невесты. Машина вскарабкалась на холм и остановилась как раз тогда, когда Аксел кончил вопить. К немалому удовольствию Аксела эхо долго отражалось в горах. Как только оно стихло, из церкви поплыл колокольный звон.
- Иииии-ааааа! - орал Аксел.
Он набросился на "кадиллак", уцепился руками за крышу и стал биться бёдрами в дверцу машины.
- Аксел! - спросила одна из девушек в "шевроле". - И что же такое ты делаешь?
Аксел широко заулыбался:
- У меня глубокая интимная связь с этой машиной.
Белокурая девушка крикнула:
- Давайте, ребята, поторапливайтесь, а то опоздаем.
- У кого гвоздички? - спросила другая.
- У меня, - ответила соседка. - Они здесь, вот тут.
Она открыла коробку из-под обуви. Первая девушка посмотрела, нахмурившись, на Аксела:
- Ну и видик у тебя.
- Да, но зато какой чудный, - ответил он.
- Кто-нибудь, нацепите ему гвоздику.
- У кого руки свободные? У меня совсем отмёрзли.
Одна из девушек вставила Акселу гвоздику в петлицу:
- Ну и ну, - сказала она. - На этом фраке уже побывало миллион цветов. И где ты его только откопал? Посмотри, вся петлица в дырках!
- Ети твою в корень! - гордо выпалил Аксел.
- Ник, - позвал кто-то тихо, почти шёпотом.
Ник повернул голову.
За углом фургона, в стороне от остальных и подальше от их глаз стояла Линда. В руке она держала чемодан.
Ник подошёл к ней:
- Привет. Что ты тут делаешь?
- Привет, - она слабо улыбнулась. - У тебя ботинки промокли. - Улыбка пропала, и она сжала губы.
- Послушай, в чём дело?
Она покачала головой, потряхивая волосами, но смотрела в сторону.
- Поговорить нужно.
- Может… может, пройдём внутрь?
- Конечно.
Ник провёл её в фургон и очистил место на кушетке.
- Что случилось?
Линда начала было, остановилась, затем глубоко вздохнула и расправила плечи.
- Я просто хотела спросить, - тихо сказала она, тщательно подбирая слова. - Вы с Майклом уходите в армию через пару дней, вместе со Стивеном. Нельзя ли мне пожить у вас до вашего возвращения, потому что… ну, если можно, конечно.
- Да, конечно. Ты не шутишь? Конечно.
- Я хотела бы отплатить вам обоим.
Ник опустился на колено перед ней и взял её руки в свои.
- Линда, ну что ты, Линда?
- Нет, - сказала она, покачав головой. - Я хочу отплатить тебе.
- Линда, Линда.
Она подняла глаза и посмотрела на него.
- Что? - спросила она тихим голосом.
Ник держал её руки в своих, не в состоянии выразить то, что ему хотелось сказать:
- Не знаю.
Глава 4
Стивен и Анджела стояли лицом друг к другу у небольшого алтаря. Позади Линда держала одну из золотых корон над головой Анджелы, а Ник держал другую над головой Стивена.
На клиросе мужской хор исполнял русский свадебный гимн - глубокая, захватывающая музыка, вызывавшая в памяти мотивы бескрайних степей, сумрачных соборов, икон, ладана и грусти. Могучий баритон Джона Уэлча увлекал за собой весь хор.
- Благословенно Царствие, - заводил священник, - ныне и присно и во веки веков.
Во втором ряду прихода, напротив подружек невесты, Майкл, Стэн и Аксел стояли на коленях во фраках, шевеля пальцами ног в холодных промокших кожаных туфлях.
Позади них были ряды других прихожан, мужчин и женщин, одетых в лучшее платье, тщательно вычищенное и выглаженное по такому поводу. Лица изборождены морщинами, руки огрубели от работы. В выражении их лиц сквозила жестокость людей, сумевших выжить. Но этот день и празднество наполняли их какой-то нежностью, объединили сердца.
Священник подал одну свечу Анджеле, другую - Стивену. Ник и Линда смотрели друг другу в глаза с робким изумлением.
Священник зажёг свечу Анджелы, повернулся и поднёс спичку к свече Стивена.
Окруженный горящими свечами, он поднял руки и произнёс, обращаясь к прихожанам:
- Всякому, кто творит зло, ненавидит свет и не приходит к свету, дабы деяния его не осуждались…
Он закончил, сделал знак друзьям жениха, затем подружкам невесты. Они подошли к алтарю, девушки окружили Анджелу, а молодые люди собрались вокруг Стивена.
Девушки касались короны, когда священник опускал её на голову Анджеле, а Майкл с остальными шаферами помогал короновать Стивена.
Священник пропел:
- Венчается раб Божий Стивен с рабой Божьей Анджелой во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь.
Он соединил руки молодых и повёл их вокруг алтаря, что должно было означать, что союз их будет вечным. Подружки невесты и шаферы проследовали за ними.
Завершив круг, Майкл и Линда оказались лицом друг к другу. Он заглянул ей глубоко в глаза. На мгновенье она ответила ему, но затем засмущалась и отвернулась.
Раскаты оркестра оглушали присутствовавших в зале. Столы и стулья были сдвинуты к стенам, и пары кружились, выгадывая пространство, сталкиваясь друг с другом, меняясь партнёрами и уносясь прочь. У двух столов, где давали выпить и закусить, стояли две очереди. Средних лет и пожилые женщины наполняли стаканы и тарелки довольно споро, но всё-таки не поспевали. Пожилые мужчины толпились группами по углам, курили и либо серьёзно беседовали, либо шумно и вожделенно хохотали.
Майкл одиноко стоял в стороне от танцоров с банкой пива и смотрел на проплывавших мимо друзей: Анджелу, улыбавшуюся Стивену, Линду, мягко прижимавшуюся к Нику, Стэна с полногрудой женщиной лет тридцати с ярко-рыжими крашеными волосами, Джона Уэлча, тискавшего пухленькую девушку, которая всё время хихикала, и Аксела, медвежьим объятьем державшего белокурую подружку невесты (кажется её зовут Бесс, подумал Майкл). Он пил пиво быстрыми отрывистыми глотками.